Единая цель

      — И что у нас тут происходит?       Этот голос принадлежал будто призраку из такой далёкой прошлой жизни. Я уже думала, что не услышу его больше никогда.       А может, Клем, ты уже сошла с ума? Мёртвые мерещатся?       Я оторвалась от поцелуя с Гейбом, не разъединяя при этом наших рук, и посмотрела туда, откуда доносился этот родной до рвущей боли внутри голос.       Там стоял Люк с окровавленным мачете. Его лицо оставалось невозмутимым, но глаза выражали достаточно большую гамму эмоции: радость, переживание, страх и самое главное — боль.       Я резко встала. А вдруг Люк мне просто мерещится сейчас, будто это моя совесть, которая не позволяла мне лезть с поцелуями и прочими прелестями человеческой физиологии к другим парням. Но шатен не исчез, не рассыпался на тысячи осколков или растворился в воздухе. Он только лишь убрал мачете в ножны и скрестил руки на груди.       Я посмотрела на Гейба и ЭйДжея, может, это просто слишком реалистичная иллюзия. Гарсия смотрел в сторону моего мужа хищным взглядом, а Элвин начал тянуть ручки к мужчине. Значит, нет. Это не была иллюзия. Передо мной стоял самый настоящий, блять, живой Люк. Люк, который поймал меня на поцелуе с другим мужчиной… Пиздец. По-другому и не скажешь.       Но несмотря на свои всё ещё оставшиеся сомнения и очевидную ошибку в своих действиях, я накинулась на Люка с объятиями, не проронив и слова. Я зажмурилась, приготовившись к тому, что меня тупо сейчас оттолкнут, не ответят взаимностью и всякое такое. Но почувствовав знакомые сильные руки на своей спине, я выдохнула с облегчением. Сзади послышались счастливый визг ЭйДжея и нервный смех Гейба.       Я выпустила своего мужчину из моих объятий и повернулась к Гарсии. А тот так и буравил самодовольно Люка взглядом.       — Я же говорил, что первым найду Клем, выведу отсюда и прочее. Ты опоздал, Люк.       — Да, и к чему это всё привело? — так же издевательски ответил шатен.       Я от такого диалога напряглась. Не хватало ещё ссоры двух самцов.       — Но вот только если ты скажешь, что я просто зазря это сделал, то в тебя что-то полетит.       — Хотел бы я на это посмотреть.       И парни засмеялись. Мои мышцы потихоньку начали расслабляться.       — Люк, — привлекла я внимание шатена, — я думала, что ты мёртв. Как ты вообще оказался тут?       — Ну, расскажу очень кратко. На нашу группу напал рой, и из всех остался в живых только я. Я один бродил на своих двоих очень долго. Без карты, без припасов. Как добрался до Ричмонда, мне про всё рассказали: про ЭйДжея, про Джоан с Клинтом, про Кенни… Я поехал тут же за тобой, но, добравшись сюда, встретил лишь вооружённых людей. Приехал обратно, поговорил с Хавьером, и я собрал некую группу разведчиков и отправился сюда, обследовать окрестности. Затем придумали план по захвату этого ранчо. И вот, мы все здесь. Высвобождать тебя, Элвина и остальных фермеров.       Ребёнок, услышав своё имя, снова начал кричать и требовать на ручки, что с удовольствием и сделал мужчина.       Теперь хоть встало всё на свои места. Только вот почему Гейб не рассказал мне о Люке, о том, что он жив? Хотел побыть героем? Ну что ж, перегеройствовал. Но я не буду выяснять отношения с умирающим человеком. Это как-то некрасиво, что ли.       — Люк, Клем, раз вы тут оба, позвольте мне кое-что сказать. А точнее с тобой Люк.       — Да, конечно, — и шатен присел на корточки, чтобы быть с парнем на одном уровне.       — Вытащи Клем отсюда любой ценой. И сделай так, чтобы она не возвращалась сюда, по крайней мере пока. Мы то думали, что эта войнушка будет на один день, но нет — Клинт подготовился. Будет бойня, будут жертвы. И я не хочу, что Клем попала в этот список.       — Само собой, Гейб.       — Нет, неправильно ты понял. Я хочу взять с тебя обещание, что ты так сделаешь.       Люк шумно вздохнул, положил руку на плечо умирающего и тихо промолвил:       — Обещаю.       — Хорошо.       И Гейб взял пистолет в руку и кинул на него тяжёлый, но полный решимостью взгляд.       — Габриэль, что ты собрался делать?       — Клем, я уже не жилец. Я уже потерял слишком много крови, во мне несколько пуль, еле чувствую вообще что-то своими пальцами. До сих пор удивлён, что я вообще ещё в сознании. Но одним из этих муэртос я не собираюсь становиться.       — И ты хочешь это сделать сам?       — Да. И также попросить всех выйти отсюда, не хочу, чтобы кто-то видел это. Просто потом заберите пистолет, там почти целая обойма.       Люк с Элвином на руках последовал к выходу, а я замерла на месте. Не могла оторвать взгляда от Гарсии. Но тот лишь бросил строгий взгляд на меня и крикнул настолько сильно, насколько ему позволяли силы:       — Сейчас же!       Я пулей вылетела из здания и подбежала к Люку, который поспешил передать мне малыша, будто это самая лучшая игрушка-антистресс. Хотя, на самом деле, так и есть. Я прижала к себе ЭйДжея и начала вслушиваться в происходящее за стеной.       Слышны были лишь громкие всхлипы, а затем следующие слова:       — Те кьеро, Мариана. Те кьеро, папа. Те кьеро, Хави… — очень громкий вздох, и почти шёпотом: — Те кьеро, Клем.       И звук выстрела. Я сдерживала в себе внутреннюю истерику, прижимая ребёнка ещё крепче и жмуря глаза, чтобы опять не проступили предательские слёзы скорби. Ещё одни. Слишком-слишком много смертей.       И тут до меня дошло, что мои глаза не щурятся от яркости света. Солнце уже успело сесть, а ясное голубое небо сменилось на тёмно-синее ночное.       Люк зашёл в полуразрушенный барак и через пару секунд вышел уже с пистолетом в руках. Спасибо, что не додумался мне его предложить.       Я просто сейчас не смогу… Парень просто умер из-за меня. Из-за моего ёбаного чувства эгоизма.       — Клем, я кое-что должен тебе вернуть.       О, нет… Всё-таки не догадался…       И когда он достал мой рюкзак, который я оставила возле забора, я чуть не запрыгала от восторга. С удовольствием напялила его и поднастроила стежки под себя.       — Так и знал, что ты будешь рада. А теперь нам пора. Я понимаю, что хочется отдать дань памяти, погрустить посидеть, но сейчас не время и не место.       — Я понимаю.       — Тогда бегом до конюшен!       И снова мы бегали по этим бесконечным лабиринтам городка. Но дышать становилось нам всё труднее. Сначала я думала, что мы просто вымотались и устали. Но как оказалось, вся территория ранчо начала наполняться дымом. Мало того, что поубивали народу, так теперь и огонь, который с удовольствием поглотит город, большинство зданий которого построены из дерева. И кто же додумался устраивать своеобразную инквизицию? Наши? Чужие? Подставные свои?       Но долго ждать не пришлось виновников кострища. Перед нами пробежали четыре человека в повязках на лицах, а в руках были ещё незажжённые коктейли Молотова. Люк потянул резко меня с Элвином назад за кусок забора.       — Клем, о чём ты думаешь? Если нас заметят, то нам конец.       — Ты думаешь, что им есть сейчас дело до нас?       — Думаю, да. А если кто-нибудь зажжёт Молотова и кинет в нас? Об этом подумала?       — Тоже верно, согласна.       Мы замерли в ожидании на пару минут, чтобы быть точно уверенным, что нас не поймают. Я решила высунуть голову из укрытия, чтобы проверить обстановку. Зря, ой как зря! Как раз в этот момент кто-то стоял в метрах 50 от нас и пялился в нашу сторону. Я быстро снова согнулся, чтобы потеряться из виду. Но было поздно.       — Клементиночка!!! Выходи!!! Есть разговорчик, девочка!!!       От такого язвительного тона у меня по спине пробежали мурашки.       — Ох, Клементина! Незачем прятаться. Даже твой дружочек Кеннет бы не струсил и просто поболтал со мной. Разве нет? Выйди и убеди меня в этом, сученька!       И тут меня накрыла ярость. Я отдала ребёнка Люку и достала из потайного кармана рюкзака маленький нож.       — Клем, не надо.       — Он уже меня заметил. Хочет разговора — получит. Следи за ЭйДжеем.       — Стоп, Кле…       Он не успел договорить, а я уже вышла из укрытия.       — А вот и сама девочка-проблема! Как дела?       Мне было всё равно, что он там говорил. Из его грязного ебла не должны были вылетать слова о Кенни. Он не имеет права порочить его честь. Я просто шла на него с максимально злобным оскалом, держа нож наготове.       — Я не сомневался. Победит сильнейший!       Он ещё и издевается?       Этот мужик бросил бутылку на землю, которая тут же разбилась на тысячу осколков. Эти маленькие кусочки стекла отражали то инферно, что творилось позади меня. Это было так красиво, будто маленькие огненные снежинки. Стоп, погодите-ка… Чёрт! Я отвлеклась. Именно на это и рассчитывали. Мужик резким ударом кулаком по моему лицу приводит меня в чувство. Я попыталась замахнуться, но тут же была поставлена на колени ударом ногой с обратной стороны, нож оказался в руках уёбка, которым тут же замахнулся перед моим лицом. Боли не было. Я бы даже сказала, что он просто так махался куском металла, если бы не ощущение влаги на лице и знакомый металлический привкус на языке. Я быстро провела рукой по носу — эта мразь неглубоко порезал мою переносицу.       — Так просто? Ну что ж, пока-пока, Клеми… А! — тот хотел уже было снова замахнуться, но ему помешал мачете, который наполовину вошло в его голову, почти разрубив на две половинки. Это был Люк, он не выдержали поспешил помочь мне.       Он с мерзким треском вытянул мачете из головы дохляка, смахнул свежую кровь на оружии и убрал в ножны. И тут я заметила, что Элвина Младшего с ним нет? Он уловил этот немой вопрос и указал на наше укрытие, а затем достал из кармана джинс салфетку и принялся вытирать кровь с моего лица, чтобы у меня был менее пугающий вид. И тут из-за стенки выполз как раз наш малыш, который думал, что с ним играют в прятки, указал на нас пальцем и взвизгнул от восторга, что нашёл нас.       Но это привлекло внимание вернувшейся группы подрывников.       — Это они! Убить их!       Люк быстро побежал за ЭйДжеем, схватил меня за руку и повёл в противоположную сторону от преследующих. Мы бежали что есть силы, пока не наткнулись на некий округлённый дворик, где стояли маленькие дома, деревянные сарайчкики и мелкие деревянные перегородки. В общем, мы в тупике.       Но Люк не дал поддаться панике и завёл меня за одну из перегородок.       — Люк, нам нужно бежать. Нельзя сейчас играться с этими людьми.       — Тихо! — прошипел шатен, приставив руку к моему рту. И вовремя — группа догнала нас и встала ровно по центру этого двора.       — Ну же, ребятки, вы же не хотите кровопролития. Не хотите страдать. Выходите, мы сделаем всё быстро.       Но мы не пошевелились, даже Элвин сохранял спокойствие.       — Ну, вы сами напросились! — сказал мужчина и послышалась череда выстрелов. Я тихонько выглянула из перегородки. Благо они смотрели не в нашу сторону, а в противоположную.       Эта группа достала свои пушки и начала расстреливать просто всё: заборы, стены домов, сараи… И от этих выстрелов оставались дырки в деревянных покрытиях. То есть наша защита — мнимая, временная. Блять!       Я посмотрела на Люка в надежде, что тот, как всегда, предложит какой-то план и мы сбежим отсюда. Осталось-то недалеко бежать. Но тот лишь бегал глазами туда-сюда, под звуки следующего обстрела зажмурился и глубоко вздохнул.       — Клем, выхода нет. Вам придётся бежать с малым отсюда.       И он передал ребёнка мне.       — Ты имел в виду нас?       — Нет, как раз таки вас. Смотри, через пару домов отсюда в ту сторону, в какую они в первый раз стреляли, находится конюшня. Беги туда, забери лошадь. Ехать недалеко, помнишь местность, где ты оставила свой рюкзак.       — Да.       — Там есть неподалёку речушка. Вспоминаешь?       — Ага. И к чему это?       — Там за этой речкой есть высокие колючие кустарники, за ними моя машина. В ней всё необходимое, чтобы выживать целой группой на очень долгое время.       — Это, конечно, хорошо. Но ты? Что с тобой будет?       — Я… Я дам вам время, задержу их настолько долго, насколько смогу. Только времени не теряй, ладно.       Что? Это он серьёзно? Мы же только встретились снова, наша семья наконец-то снова вместе. И просто сразу опять это всё потерять? Ни. За. Что.       — Даже не думай об этом. Ты идёшь с нами. Мы справлялись с ситуациями и похуже, и отсюда тоже выберемся.       — Клементина, милая, раньше не было настолько опасно. И подумай, мы либо здесь втроём умрём, либо кто-то один во спасение остальных. Лучше последний вариант. Однозначно.       — Нет, я не согласна на это. А как же Хави, Дэвид, Ава и остальные? Может стоит их поискать? Они помогут!       — Ты не права. Во-первых, здесь тебе следует решить, кто тебе важнее, группа Ричмонда или мелкий. Делаю ставку на второй вариант, а значит — забываем про «Новый рубеж». А во-вторых, тебя никто и не спрашивает, согласна ты или нет. Это просто нужно сделать.       Я громко прошипела. Во мне начала закипать новая волна ярости.       — Я сказала, блять, мы вместе отсюда уйдём. И точка!       — Малышка… Посмотри в мои глаза. Умоляю, — я послушалась, — Только не надо слёз, мне и так больно принимать это решение. Но я должен.       Он принялся вытирать мне глаза, а я же смотрела на него, стараясь не моргать, чтобы побольше запечатлеть его в своей памяти, навсегда, до мельчайших деталей, до каждой царапинки на таком родной мне лице. Затем он обнял меня крепко-крепко, но так, чтобы Элвина не зажать.       — Клементина, ты самое лучшее, что было в моей жизни. Я люблю тебя, и всегда буду любить. Буду безумно скучать по тебе, по всем нашим моментам вместе. Прости, что не смог дать тебе ту жизнь, о какой мы мечтали. Но, видимо, не суждено. И я буду ждать тебя и за тобой наблюдать сверху.       — Люк, пожалуйста, не надо…       И он вовлёк меня в глубокий поцелуй. Я даже смогла почувствовать солёный привкус на его губах — он тоже плакал. Прощался со мной. И именно в этот момент во мне что-то умерло. Опять. Будто внутри в груди была дыра от скорби, затем она затянулась, я вновь начала жить, и тут она опять раскрылась, становясь ещё больше, и будто какая-то черная дыра, которая затягивает в себя все счастливые моменты жизни, оставляя только пустоту и дикий похуй на всё.       Но это прощание не могло быть вечным, он оторвался от меня с трудом, погладил мелкого по голове и чмокнул в затылок.       — И тебя я тоже люблю, Элвин Младший. Пообещай, что, когда вырастешь, будешь защищать Клем, как не смог защитить я. Ладно?       Элвин протянул ручку к лицу Люка, и тот с облегчением вздохнул.       — Клем, последнее, пока я не передумал, — он развязал свой браслет с нашей фотографией и протянул её мне. — Пообещай, что расскажешь ему обо мне, о Кенни, о его родителях… Да обо всех, кто принёс свою лепту в то, чтобы вы жили.       Я нехотя взяла свой подарок обратно и прижала к груди, Элвин начал играться с краями верёвки.       — Обещаю…       — Всё, тогда пора. Удачи вам. Люблю вас.       — Стой, Люк… — я протянула руку, чтобы схватить, чтобы он остался тут со мной ещё на чуть-чуть, но я поймала лишь воздух.       Люк пробегал от укрытия к укрытию подальше от меня и ЭйДжея. Затем началась театральная постановка…       — Всё, не надо стрелять. Я сдаюсь! — он протянул руки вверх и вышел к группе боевиков.       — Люк, а где твоя жёнушка?       — Мы разделились.       — Да ну? Мне кажется, что ты немного пиздишь нам.       — Нет, вовсе нет. Ведь логично было бы разделиться, чтобы нас не загнали в ловушку.       — Он прав. Там, где он прятался, никого нет.       — Ну, ладно, Люк. И что ты нам скажешь? Когда ты вернулся?       — Ну я…       Я попыталась вновь взять свои эмоции под контроль не терять время попусту. Пока Люк прикрывал нас, мы должны половину двора с другой стороны обойти. Я, на всякий случай, закрыла рот малышу и двинулась в нужном направлении. Когда я добралась до заветной дорожки в конюшню, я вновь посмотрела на Люка.       — И где же Стэф, Люк? Она в Ричмонде?       — Нет. Она… Она не выжила.       — То есть ты хочешь сказать, что ты остался один из всей вашей группы живым и целёхоньким, а все остальные, подготовленные бойцы, сдохли при первой же стычке? Не верю я, блять!       И самый крупный мужик из той группки треснул Люка по лицу так, что тот повалился на землю. Я не хотела на такое смотреть, но не могла пошевелиться с места. Но у Люка было же мачете, да ещё и пистолет! Он же может с ними расправиться на раз и два. Но хотя… Один против четверых вооружённых до зубов людей. Шансы далеко не равны. То есть Люк и этот момент просчитал. Он не уйдёт отсюда живым. Остаётся только терпеть. Очень долго терпеть.       Какая ужасная пытка.       И тут тот крупный мужичок достал биту.       — Хэй, Тиф, может просто поговорим. Не будем доводить это до казни? — улыбнулся хитро Люк, но я уверена, в душе он боялся. Боялся неизвестного, боялся этого ощущения долгой боли.       — Нет, ты уже достаточно много сказал.       И этот Тиф замахнулся и треснул прямо по голове шатена. По его лицу тут же полилась кровь. Стиснув зубы, Люк таки поднялся.       — И это всё, на что ты способен?       И я поняла, что задыхаюсь. Не могу дышать. Полное оцепенение. Я не хочу, чтобы это было наяву. Хочу, чтобы это был очередной кошмар, а я ещё нахожусь в тюрьме с Джеком и Кларой. Но, увы, моё желание никогда не исполнится.       Люк посмотрел в мою сторону незаметно для всех и одними губами сказал: «Беги!»       Ещё замах. На этот раз Люк упал с громким криком. Он пытался подняться, но не могу. Потом Тиф ещё раз замахнулся, и ещё, и ещё. И Люк упал замертво, перестав дышать. Он лёг в неестественную позу, лицо было повёрнуто в мою сторону, а глаза были раскрыты и выражали только пустоту. Прямо кукла, сделанная из мяса и крови.       — Ребят, налетаем. Не мне же одному радоваться!       И остальные трое человек кинулись с ножами на мёртвого. Они его резали, кромсали, вскрывали… Что только с ним не делали! Люк был словно большой бумажкой, а те люди, те живодёры, детьми с наточенными ножницами, которые захотели повырезать различные узоры и поделать оригами.       И тут ЭйДжей закричал… Оказывается, я руку от его рта убрала и прикрывала всё это время свой.       — Знал же, что пиздит! Поймать её!       И я побежала в конюшню, хорошо, что дверь была не на замке и я смогла спокойно её открыть пинком ноги. Лошадей было около десяти, на всех были сёдла. Значит, Клара смогла добраться сюда.       Я выбрала, не глядя, лошадь коричневого цвета с длинным гребнем. Сначала нужно было усадить ЭйДжея, но мне мешал браслет Люка, которую я так не выпустила из руки. Перед глазами снова виделось его лицо со стеклянными глазами. Я отмахнулась от неприятных сцен и положила кулон в карман брюк. Потом буду скорбить, сейчас нужно сделать так, чтобы такая жертва была не напрасно.       — Так, ЭйДжей, ногами зажми лошадку и руками схватись за её волосы. Только крепко.       Ребёнок не успел дать свой комментарии, как я его закинула на кобылку. Элвин тут же мёртвой хваткой схватился за неизвестное ему ранее животное, которое терпело, к счастью, такое грубое отношение к ней. Когда я пыталась запрыгнуть на седло, мою ногу схватили и потянули назад.       Я посмотрела вниз. Это была свежая ходячая, которая была при жизни женщиной, с седыми волосами, в платье… Погодите, я узнаю этот орнамент.       Это… Это была Клара!       — Твою же мать, блять! — не сдержала я мата и принялась отбиваться второй ногой от зомби, но та не сдавалась и так и тянулась своими зубами к моей ноге.       — Прости меня!       Если не получается отбиться, значит нужно атаковать, как получится. Второй ногой я начала бить уже не по лицу новообращённой, а прямо по голове. Череп был ещё не гнилым, и его пробить нелегко получалось. Только с пятнадцатого удара получить превратить голову в кашу.       Я постаралась не смотреть на такую ставшую привычной, но и оставшейся мерзкой картину, чувствуя, как лоскуты кожи и волос прилипли к моей подошве. Постараюсь на это не обращать внимания. Потом отмоюсь.       Всё же я вскочила на лошадь, прижала к себе мелкого и дала сигнал кобылке бежать. Она послушно последовала моим приказам.       Через минут 5 мы оказались возле того, что было когда-то главными воротами. Сейчас главной «двери» вовсе не было, а рядом стоящие стенки были погнуты или повалены вовсе. Сразу можно сделать вывод, как армия Ричмонда проникла сюда на ферму. Легко и просто. Напролом.       — Да, ещё чуть-чуть и мы будем уже в безопасности, Элвин… — я скорее успокаивала себя, чем маленького, который всё это время молчал.       Но тут лошадь запнулась и полетела мордой в землю. Я не смогла удержать малыша, и мы разлетелись в разные стороны. Быстро придя в себя, я пошевелила руками и ногами. Больно не было, значит, идти дальше смогу. Я оглянулась на наш конный транспорт, но лошадь никак не могла встать, лишь издавая громкий ржач. Понятно, придётся по старинке добираться до машины. и теперь я подползла в ЭйДжею, который хныкал. Из заметных ушибов только мелкие ссадины на лице, я подёргала его руками и ногами. На плач не перешёл, значит тоже повезло. Надеюсь.       Я прижала ребёнка к себе и рванула что есть мочи. Добежав до заветного места, до оранжевой машины, которая выглядела, будто практически только из салона, я усадила на переднее пассажирское сидение ребетёнка, а сама села за руль и завела машину, благо ключи были уже в зажигании. Я дёрнула рычаг коробки передач и рванула подальше от этого места, не зная куда.

***

      Не знаю, сколько прошло времени, но меня не отпускало ощущение, что нас преследуют. Тишину в салоне прерывали лишь тихие сопения Элвина, который сладко спал рядом со мной. Деревья вокруг нас стали окрашиваться красным.       Что? Неужели мы всё ещё неподалёку от ранчо? И пожар так быстро распространился на лес?       Я начала дёргать зеркало заднего вида, чтобы оценить обстановку. Дыма от горящего городка не было, а небо раскрашивалось в тёплые цвета из-за солнца. Вот в чём причина красноты деревьев, это просто рассвет.       Пипец, теперь даже такой приятный момент, как начало нового дня, превратился кошмар.       Я решила остановиться и поразмыслить над произошедшим. Я выехала с главной дороги в ближайшие густые заросли и заглушила движок. Элвин Младший тут же проснулся и с интересом начал посматривать на меня.       — Мне просто нужна передышка. Пойдём поищем тебе покушать и подышим воздухом, ладно?       Рядом с нами была маленькая зелёная полянка, я посадила Элвина именно туда, тот начал копошиться в земле. И Люк был прав. В этой машине было много всего. Да даже одежда на вырост малышу была. Значит изначально планировалось, что Люк меня вытаскивает из ранчо и мы сваливаем в закат. Не получилось…       И в голову пришла идея, что мне нужно сделать, чтобы хотя бы на чуть-чуть успокоить свою скорбящую душу.       Так как лопаты не нашлось, я кинула рюкзак под ноги и руками начала рыть почву. Рыть, пока не получилась некая утрамбованная куча, похожая на свежевырытую могилу. Из веток и травинок я соорудила некий крест, ножом я вырезала лишь одно слово: «Люк».       Вроде получилось то, что хотела. Но чего-то не хватало. Люк был особенным, значит и некий монумент в честь него тоже должен быть таковым. Я кругами ходила вокруг да около, пока не запнулась о рюкзак, который тут же повалился, рассыпая всё своё содержимое.       — Ничего не бывает просто… — вздохнула я и принялась собирать свои вещи в сумку.       И тут я обратила внимание на уже засохшие лепестки некогда красивых цветов, которые Люк приносил мне каждое утро.       Да, именно этого и не хватает!       Я собрала весь гербарии в рюкзак, подошла к могиле и начала сыпать на тёмную почву. Чёрные и белые лепестки начали казаться звёздами, которые угасали, умирали, на тёмном ночном небе. Символично.       Я вновь взглянула на свою поделку и гордо улыбнулась. Но ненадолго. Меня тут же накрыла волна горечи. Я села на колени перед крестом и начала выть. Выть громко, не стесняясь никого и ничего.       Я достала из кармана браслет Люка и открыла фотокулон, любуясь на изображение счастливых нас, стоящих в обнимку ещё тогда, в Веллингтоне. Такое ощущение, будто это было в прошлой жизни. Затем я сняла своё помолвочное кольцо и вдела в неё верёвку, дополняя эту «капсулу памяти». Сначала я хотела повесить это всё на крест, но поняла, что ещё не готова отпускать от себя близкого человека, и поэтому я повесила это «украшение» себе на шею. Почувствовав приятную тяжесть, я улыбнулась.       Да, это именно то, что мне было нужно. То, что нужно, чтобы распрощаться с Люком.       После большого промежутка времени я поняла, что хватит страдать. Нужно двигаться дальше, как говорил Люк. Уехать отсюда, позабыть обо всём и обо всех, а то мне хуже будет, если останусь в том же Ричмонде. И ведь мой муж… Люк не соврал. В машине было много припасов, которые так или иначе понадобятся.       — Всё, малыш, нам пора в дорогу, — сказала я ребёнку, которого так и тянуло в мир снов и грёз. Завидую ему. Ставлю свою жизнь на то, что теперь спокойного сна мне не видать от слова совсем.       Я посадила ЭйДжея на заднее сидение и пристегнула ремнями безопасности, затем поискала в багажнике маленький плед и накрыла им Элвина. Малыш сладко зевнул и засопел чуть бы не моментально.       Поцеловав ребёнка в лоб, я села за руль, завела двигатель, выехала на главную дорогу и вдавила педаль газа в пол. А куда мы, собственно, едем?       Мы просто поехали отсюда. Отсюда в никуда. Надолго. Навсегда.