Все, что меня окружает

Хогсмид — волшебная деревня под боком Хогвартса, по выходным была заполнена учениками. Здесь царила атмосфера карнавала или парада, хотя юные волшебники одевались в черное. Все заливались смехом, громко разговаривали и шумели так, как только могли. Ученики сбивались в группы или ходили парами, колдовали, просто чтобы повеселиться и ели горы конфет, которыми были набиты их карманы. Над Хогсмидом чаще всего было ясное небо с пушистыми облаками, несмотря на климат, отчего настроение резко улучшалось. Такие дни запоминались надолго. Именно в Хогсмиде Шерлок впервые увидел Джона. Был конец октября, самый канун Хеллоуина, и все уже привыкли к слякоти, холодному ветру и приближающимся морозам, но осень вдруг преподнесла прощальный подарок. Небо было настолько яркое, что глаза болели, а от цвета захватывало дух — Шерлок давно такого не видел. Солнце изо всех сил старалось согреть каждого, его заботливые касания чувствовались на лице, хотелось жмуриться от непонятного ощущения счастья. Шерлок пришёл в Хогсмид в первый раз, как и остальные второкурсники, но пришёл один. Ни в Когтевране, ни в Гриффиндоре, ни в Пуффендуе, и уж тем более в Слизерине друзей у Шерлока не было. Он не особо переживал, шагая в одиночестве по деревне. Шерлок был счастлив — доклады он сделал наперёд, зелье получилось лучшим в классе, а ещё он нашёл карту школы и замышлял исследовать каждый её уголок. Это предвещало приключения. К тому же все слизеринцы-маглоненавистники затихли и уже неделю не кидались в Шерлока оскорблениями. Побродив по улочкам, он купил немного конфет, но на самом деле пришёл в магазин чтобы разглядеть люк, несомненно ведущий в замок. Толпы учеников проходили мимо, многие шли за порцией сливочного пива. Шерлок тоже зашёл в паб мадам Розмерты, сел за столик, с которого открывался обзор на весь зал, и отпил немного из большой кружки. Он оглядывал пейзаж за окном, радовался приближению Хеллоуина. Тогда его взгляд и упал на Джона Ватсона, но имя этого мальчика Шерлок узнал позже. Неизвестный ученик сидел в небольшой компании девочки из Пуффендуя и мальчика из Гриффиндора, на его шее был красно-жёлтый шарф. Все трое о чем-то разговаривали, и только один на мгновение задержал взгляд на Шерлоке. Этот мальчик был невысокого роста, с песочно-охристыми короткими волосами, похожими на пшеничное поле. Его глаза напоминали глубокие озёра на юге Ирландии, они блестели истинно гриффиндорским задором. В простой внешности было что-то загадочное, что-то такое, что надо было непременно узнать. И Шерлок застыл на месте, поражённый чем-то так сильно, что забыл вдохнуть пару раз. Он закашлялся, делая вид что подавился пивом, и тот гриффиндорец опять посмотрел на него. Шерлок ретировался на улицу, пытаясь остудить осенним воздухом тот жар, что вызвал внутри взгляд синих глаз. С того дня все началось. • Джон сразу заметил Шерлока. Этот высокий, худой, бледный словно призрак когтевранец запомнился с первого дня и мысли Джона самым наглым образом обращались к нему все чаще. Шерлок Холмс. Он был маглорожденным, и магия ворвалась в жизнь Шерлока чуть больше года назад. Он стал самым умным учеником параллели, вступать с ним в споры об учебе не решались и старшекурсники. Но слизиринцы, которые не жаловали маглорожденных «выскочек» сразу невзлюбили его. Шерлоку сильно от них доставалось, хотя он и делал вид, что его нисколько не волнуют их слова. Друзей у Шерлока не было, потому что все попытки знакомства он тут же пресекал, погружаясь в изучения целого нового мира, а после приобрёл статус фрика, и никто уже не пробовал завести с ним дружбу. Зато у Шерлока были свои замены общению — вечера в библиотеке, выходные за котлом в пустом классе, ужины с книгами и наблюдениями. Он очень любил все, что касалось трансфигурации, но особенно увлёкся зельеварением. Профессор Снегг признавал каждую его работу лучшей, Шерлок был единственным из учеников, кого Снегг хоть сколько-нибудь уважал. В свои двенадцать Шерлок мог с легкостью сварить зелье с экзаменов по СОВ и ПАУК, и вскоре планировал заняться высшим зельеварением. Все без исключения видели в нем талантливого волшебника. Иногда Джон видел его в столовой, но тот часто пренебрегал едой, зато увидеть Шерлока почти всегда можно было в библиотеке или, как позже убедился Джон — в Астрономической башне. Они учились на разных факультетах, совмещённых уроков у них не было, так как разные курсы не совмещались, но Джон видел кудрявую темноволосую голову куда чаще, чем надо. О Шерлоке Джон знал из слухов и шепотков учеников и гневных или ошеломлённых возгласов преподавателей. Видимо, он действительно был необычным человеком. В баре мадам Розмерты их взгляды на миг застыли друг на друге, и Джон почувствовал, как жар и холод нахлынули разом. Так бывает у многих — два человека даже не знают друг друга, но один чувствует себя очень странно, когда другой появляется на горизонте. На пиру в воскресенье, когда вся школа праздновала Хеллоуин, Джон так и не увидел когтевранца и решил заняться своими делами — у него была проблема с трансфигурацией, он никак не мог превратить подушку для иголок в ежа, сколько бы ни мучался. Потолок стал совсем черным, свечи в воздухе напоминали звезды, Джона клонило в сон несмотря на праздник, пироги уже не лезли, смех друзей казался оглушительным. Он вышел из Большого зала, потирая глаза руками, тело стало ватным — Джон давно не спал из-за трансфигурации. Коридоры Хогвартса являлись серьезной преградой, перед ним постоянно мелькали тупики, лестницы, проходы и картины-картины-картины. Джон так и не запомнил, как дойти до гостиной, а ведь маршрут постоянно менялся. В сонном состоянии он окончательно заблудился. В конце-концов Джон уже намеревался использовать заклинание, но перед ним оказалась дверь. Без колебаний он распахнул её. В лицо тут же ударил порыв холодного ветра, который изгнал весь сон из Джона, и тот резко вдохнул, глотая воздух. Он оказался на самой вершине Астрономической башни, ночное небо над головой было усыпано самыми разными звёздами, мантия разлеталась от ветра, ему тут же стало холодно. Джон вслушивался в тишину, замерев на месте, не в силах оторвать глаз от неба. Оно никогда ещё не казалось таким необыкновенным. Джон простоял так долго, что заболела спина. А потом кто-то резко чихнул, разрушив всю идеальную безмолвность. Джон вздрогнул от испуга, повернулся и увидел Шерлока Холмса. Следующая минута оказалась максимально неловкой. Шерлок смотрел на Джона, Джон смотрел на Шерлока. В полном недоумении. Лицо когтевранца в серебряном свете сияло, а его глаза, которые Джон считал зелёными, внезапно стали ртутными. Они не шевелились, не говорили, только дышали тихо-тихо, абсолютно неподвижно, не смея нарушить ночь. Джон только помнил, что сон постепенно взял над ним верх, веки потяжелели и он уснул прямо на месте, а проснулся под одеялом — точь в точь из комнаты, но над головой по-прежнему было небо. • Шерлок не любил людей, не общался с ними и не понимал их, но у него была необычная даже для волшебника способность — он мог без магии читать людей. Свои дедуктивные способности он развивал быстро и практиковался на разных учениках. Поэтому мысль узнать побольше о Джоне тут же озарила разум Шерлока, он принялся вспоминать каждую деталь его образа, игнорируя все неподходящие мысли. Джон учился хорошо, был старательным и ответственным. Он хотел играть в квиддич, вратарем или ловцом, да только денег на метлу не было. Его семья волшебников разорилась на своём бизнесе, мать вероятно запила. Джон часто заступался за других, при этом был абсолютно не гордым, а ещё у него явно была страсть к булочкам с корицей, но это Шерлок уже увидел в столовой. Он ещё не видел человека, который с такой любовью поглощал сладкое. Джон Ватсон попадался ему в коридорах, на улице, на платформе, но они ни разу не перемолвились ни словом за три года. • В шестой раз Джон пришёл на Кингс-кросс один. В его семье все стало только хуже, а школа давно стала роднее дома в Хэмпшире. Он тащил за собой чемодан, разглядывая стеклянный купол вокзала. Молли и Грегори — его друзья-шестикурсники, уже пересекли барьер и ждали у поезда. ⁃ Шерли, пиши нам больше! В прошлом году мы получили от тебя четыре письма, просто неслыханно! — негодующий женский голос прозвучал звонко, на весь перрон. ⁃ Ладно, мам. Тут Джон обернулся, разглядел в толпе трёх человек, один из которых оказался Шерлоком. Его голос, который Джон никогда не слышал, показался очень низким. Наверное он стал таким за лето. Джон стал разглядывать когтевранца пристальнее и заметил, что тот вытянулся и стал выше, а черты лица заострились ещё больше. Вместо мантии на нем был черный костюм, явно сшитый на заказ, потому что сидел он на фигуре идеально. Понаблюдав как Шерлок спешно прощается с семьей, Джон наконец присоединился к друзьям. На этот учебный год у него было много планов, но все они разрушились из-за краха в доме. Теперь Джон даже мечтать о метле не мог. ⁃ Не расстраивайся, — утешила Молли, сразу заметив подавленность друга. Играть в квиддич было заветной мечтой Джона. Шестикурсники сели в гудящий от толпы подростков поезд, оглянули переполненную родителями платформу и пар, заваливший все вокруг. Джон обожал всей душой этот момент возвращения в школу. А ежегодные поездки на «Хогвартс-экспрессе» вызывали в нем ни с чем не сравнимое чувство любви к жизни. Джон наблюдал как пушистые белоснежные облака быстро пролетали по ярко-голубому небу над зелёными холмами — настоящая редкость в Англии. Молли и Грег оживленно что-то обсуждали, а третий в купе не мог оторвать взгляд от пейзажа до самого заката. Когда поезд прибыл на место, был вечер, зарядил дождь, огни замка мелькали обнадеживающе. Кто-то крикнул «Приехали», первоклашки засуетились, все стали толкать друг-друга, совы прикрикивали, когда их тревожили, а под ногами бегали кошки. Джон, Молли и Грег вышли на перрон и поеживались под каплями, пробиравшимися за воротники рубашек. ⁃ Все очки заливает, — пожаловалась Молли, но вспомнила про магию и заколдовала их взмахом палочки. Джон пытался заставить свой чемодан катиться, но одно колесико сломалось. Он начал шептать заклинание: ⁃ Вингардиум… ⁃ Пошевеливайся, грязнокровка! — услышал Джон грубый голос в метре от себя. Это сказал слизеринец, который спустя секунду толкнул кого-то с угловатой фигурой и черными кудрями со ступенек вагона. Шерлок полетел вниз, а Джону ничего не осталось, кроме как подхватить его. Лицо Шерлока зависло над брусчаткой. Его пальцы вцепились в чьи-то плечи, спину обхватили крепкие руки. Шерлок уловил запах чего-то, что ассоциировалось со свитерами. Его память решила подкинуть все известные ругательства — шестьдесят девять, но ни одно из них не могло описать шок Шерлока. Это был чертов Джон Ватсон. Джон неловко поставил когтевранца на землю, придерживая за плечи. И плевать что Шерлок презирал романтический бред — он был крайне смущён. Джон посмотрел ему прямо в глаза, Шерлок сделал то же самое, и оба опять не знали, что сделать или сказать, вместо этого просто зависли, уставившись друг на друга. Джон чувствовал, что внутри него все сжалось, а эти глаза, которые по какой-то причине преобрели синий льдистый оттенок, прожигали в нем дыры. Шерлок показался ему наделённым необычно яркой красотой. А хуже всего были руки, вцепившиеся в рукава свитера Джона. Гриффиндорец пожелал быть испепелённым прямо здесь. Шерлок не мог понять причину таких перемен в своём сердцебиении, но дышать стал заметно чаще. Он хотел оказаться в любом другом месте, только не на перроне, заполненном людьми, под дождем и с этим странно влияющим на него Джоном. Но в то же время Шерлок хотел продлить это мгновение до бесконечности. На самом деле прошло несколько секунд, пока они стояли вот так, но Шерлок вдруг осознал, что вечность — в глазах Джона Ватсона, иначе почему ему вдруг стало казаться, что всю жизнь он только и видел, что эти синие огоньки? К счастью Грегори Лестрейд не растерялся и рявкнул: ⁃ Не называй его так! Шерлок и забыл, что «грязнокровка» — запретное слово, он так часто слышал его. А ещё никто раньше и не думал защищать его. Слизеринец с ухмылкой ткнул в Грега палочкой, но тут напротив него появилась Молли Хупер. А Джон все ещё придерживал Шерлока в равновесии. Наглое лицо перекосилось, и слизеринец ушёл, прошипев что-то. Тогда Джон опомнился и убрал руки, краснея и утыкаясь взглядом в красные кеды Молли. От неловкости его голос прозвучал тихо: ⁃ Хм… Извини. Шерлок только помотал головой и быстро ушёл, растворившись в сплошном потоке черных мантий. • Шерлок сидел в библиотеке, было уже десять часов, поэтому, вдохнув привычный запах книжных переплетов, он вышел, прихватив с собой книгу. Сегодня он решил не идти в спальню, а вместо этого направился в коридор, где три года назад нашёл Выручай-комнату. Иногда Шерлоку не хотелось спать в общей спальне четверокурсников факультета и он уходил бродить по замку, доводя Филча до истерики, запутывая его противную кошку. Он выбирал Астрономическую башню, Выручай-комнату или потайную каморку за большой картиной с изображением Лондона. Но сегодня у Шерлока было дело. Он подумал об этом ещё в сентябре, а вчера пришла посылка с Косой аллеи. Шерлок сначала не был уверен, но теперь шёл в комнату с нетерпением. «Убежище для Шерлока Холмса» — мысленно произнёс он, и в стене появилась простая чёрная дверь. Это была комната Шерлока. Такая, как он хотел. Ничего необычного, простая гостиная с уютным беспорядком. Слева — кресло у потрескивающего камина, на журнальном столике чайник и чашка. Рабочий стол, заваленный книгами и черновиками, диван у стены. Задернутые шторы на окнах, единственный источник света — камин и лампа в стене. И лишь один стикер на зеркале — «Джон Ватсон». Шерлок подошёл к зеркалу, в тысячный раз прочитал два слова, зачем-то повторяя их снова и снова, уверяя себя, что нет, он не влюблён в этого гриффиндорца. Шерлок оглядел себя — ужасно вытянутый и бледный, надо бы больше спать, но в последнее время голова ни на минуту не освобождалась от мыслей, даже во время сна и отдыха от учебы он вновь прокручивал в голове все случайные встречи с Джоном. На рабочем столе лежала большая вытянутая коробка из колдовской почты. Шерлок открыл, провёл рукой по гладкой рукоятке и довольно оглядел метлу. Он выбрал самую подходящую. Это была метла для Джона. Порой Шерлок сам не понимал, что делает и зачем. Но внезапная мысль не ушла, а сидела в голове пока Шерлок не заказал с доставкой метлу, потратив все деньги. «Это же просто граничит с безумием» — говорила прежняя сторона Шерлока — холодная и глубоко эгоистичная. «Граничит с влюбленностью, Шерлок». ⁃ Одно и то же, — шептал тихо он, упаковывая подарок. Не важно почему, не важно сколько стоило преобрести эту деревяшку. Шерлок просто хотел сделать Джону приятное, и хотя опыта в таких делах не было, он был уверен, что этот подарок придётся ему по душе. Шерлок написал на карточке, повязанной на конце рукоятки «Уверен, ты будешь летать превосходно» и с неоднозначными чувствами упал в кресло. В животе появилось странное ощущение невесомости, клишированные «американские горки», но он чувствовал это все чаще. Сегодня Хеллоуин. Призраки пытались казаться страшными, доспехи угрожающе скрипели, тыквы сверкали глазницами. А для учеников это один из самых любимых праздников. В окнах завывал холодный ветер, от золотой осени не осталось ничего, кроме пары деревьев, ещё удерживающих мертвые листья. Шерлок дождался полуночи, просидев в кресле и наблюдая, как поленья медленно превращались в золу. Стало холодно, он укутался в вязаный плед баклажанового цвета. Непонятно зачем на каминной полке появилась ярко-оранжевая тыква, хотя он считал их глупыми. Улыбающаяся во весь рот рожица немного осветила комнату, стало уютнее. Шерлока клонило в сон, но тут часы пробили двенадцать. Он уменьшил почтовую коробку и пробрался ко входу в башню Гриффиндора. Спальня шестикурсников была пуста, они все были в гостиной. Шерлок умел трансгрессировать предметы на небольшие расстояния, и уже через минуту подарок оказался у кровати Джона. Глупее Шерлок себя ещё не чувствовал. Впрочем, уже в следующую секунду он понял, что это не предел. Потому что из портрета Толстой леди вывалился сам виновник изменений когтевранца. С девушкой, которая тащила его в пустой класс. Они даже не заметили Шерлока под носом, а удалились, громко, оглушающе смеясь. Смех Джона затих в голове спустя несколько минут, Шерлок стоял один в коридоре. А чего он ожидал? В смысле, все это изначально было глупо, невероятно глупо. Зачем же его бесполезному сердцу разбиваться, если Шерлок даже не говорил с этим Джоном? Но в груди тут же появилась тягучая, холодная пустота. Ломая костяшки пальцев, Шерлок молниеностно ушёл подальше от этого позора. Он злился на Джона за то, что тот существовал. Зачем было ему появляться поблизости? Привязанность к людям — это слабость, уязвимость и нелогичность. Особенно если это привязанность к тому, с кем даже не разговаривал. Разум крыл Шерлока матом. Сердце умоляло об обезболивающем. О Джоне он старался не думать, пообещал себе, что постарается выкинуть его из головы. Но утром Шерлок все же посмотрел на Гриффиндорский стол. Все сбежались к Джону, чтобы посмотреть на метлу, отовсюду слышались поздравления. А сам Джон… Шерлок все же отбросил на минуту свой гнев и заворожённо смотрел на счастливого гриффиндорца. Он просто сиял от радости и удивления, Шерлок ни на чьём больше лице не видел такого восторга. В его душе чуть потеплело. ⁃ Понятия не имею откуда она… — прочитал он по губам Джона, и тут на секунду его взгляд задержался на Шерлоке. Тот отвёл взгляд в книгу, но не смог сдержать самой крошечной улыбки кончиками рта. Через два дня Джона взяли в команду вратарем. Шерлок чувствовал подъем духа, несмотря на то, что девчонки теперь так и вились вокруг Ватсона. «Так ведь бывает, что за того, кого любишь, всегда радуешься больше, чем за себя» — вспомнились слова из детства. Шерлок продолжал поглощать знания в библиотеке, выбирался на прогулки вокруг замка и иногда проходил мимо поля для квиддича, чтобы посмотреть, как фигуры игроков парят в воздухе. Осень закончилась, дождей стало меньше, зато пришёл холодный декабрьский ветер. Шерлок плотнее запахивал длинную мантию, но все равно его худое, лишенное всякого жира тело мерзло. • Джон с каждым днём делал все больше успехов. А как иначе, если с ним случилось настоящее чудо — перед самым отбором кто-то прислал метлу. «Уверен, ты будешь летать превосходно»… И он летал. Джессика — капитан Гриффиндорской команды, говорила что им очень повезло с Джоном. Ему очень понравилось играть в квиддич, он будто уже научился этому раньше, но все равно тренировался каждый день. Но одно не давало покоя — кто же сделал для него такое? Никто из родственников бы не раскошелился, друзья правдиво сказали, что никакого отношения к метле не имеют. Если только… Но эту мысль Джон отбрасывал в самый дальний угол как абсолютно безнадёжную. • Шерлок никогда не посещал места вроде стадиона для квиддича. Но в этот день он все же пошёл на матч Гриффиндор — Слизерин. На улице было так холодно, что Шерлок мгновенно окоченел и еле добрался до своего ряда. Заняв место, он принялся отогревать руки, но от этого только покраснела кожа. Хотя Шерлок любил свой факультет и уважал Кандиду Когтевран, он не носил шарфов, перчаток и шапок с сине-серебряными цветами. Его отросшие почти до плеч волосы и шею окутывал ледяной ветер, руки покраснели и замёрзли. Наверняка уже завтра сляжет с простудой. Постепенно стадион превратился в ликующую, предвкушающую зрелище толпу. Ученики размахивали флажками двух факультетов, выкрикивали лозунги и имена. На поле появились игроки, Шерлок увидел размытую фигуру Джона и почувствовал странное волнение. А дальше началась игра. До этого дня Шерлок считал квиддич бессмысленной нелепицей — смесь всех возможных игр на мётлах, только подумайте. Но Джон Ватсон заметно менял все вокруг. Он отразил все мячи до единого. Болельщики скандировали его имя все чаще, с каждым захватывающим моментом матча. И Шерлок ощутил что-то вроде гордости, когда на табло появилось «170-0». ⁃ Невероятно! — проорала капитан команды победившего факультета, налетая на Джона, почти сбивая с метлы объятием. Хотя квиддич и не покорил его, Шерлок стал приходить на все матчи Гриффиндора. • На Рождество Шерлок уехал в Лондон, родители не оставили выбора, ведь обещал приехать сам Майкрофт. Собирая вещи когтевранец думал о бесконечных вопросах и скучных днях дома. Но для разнообразия можно было поехать куда-то дальше замка, так что в девять Шерлок стоял на перроне, дожидаясь поезда. Воздух был просто перенасыщен Рождеством. Кристаллики снежинок сверкали на снегу, деревья накрыли белоснежные шапки, Хогвартс вдали казался совершенно нереальным. Под ногами скрипел снег, обветренные губы сжимались от нетерпения залезть в тёплое купе. Шерлок оглядел перрон, он стоял в стороне от большей части учеников. Ему вдруг помахала Молли Хупер, едва заметная в огромном шарфе Пуффендуя. В ответ Шерлок нахмурил брови и поспешил отвести взгляд. Нарядный «Хогвартс-экспресс» появился в клубах дыма, гордо сверкая покрашенными боками под декабрьским солнцем. Шерлок занял пустое купе, запер его и до конца дороги смотрел в окно, предаваясь очень редким мыслям ни о чем. Один раз постучалась буфетчица и принесла чашку чая, и поездка стала куда приятнее. Шерлок сошёл с поезда и поймал кеб на выходе с вокзала, они с родителями договорились, что он приедет сам, пока они готовят ужин. Дома ничего не изменилось за все полгода. Все так же играла любимая музыка миссис Холмс, пылились книги в домашней библиотеке, а мистер Холмс хрустел баранками, которые обожал всей душой. Майкрофт появился позже, окидывая полу-лукавым-полу-величественным взглядом гостиную. Рождественский ужин прошёл невероятно скучно. Шерлок откровенно терпеть не мог подобных праздников. ⁃ Очень вкусный пирог, Мамуля, — чопорно сказал Майкрофт, изящно протерев что-то у рта краешком праздничной салфетки. ⁃ Я так рад, что мы сегодня все вместе! — улыбнулся мистер Холмс. — Надеюсь, однажды мы будем сидеть так с внуками, одной большой семьей. Тут Шерлок и Майкрофт встретились взглядом и абсолютно по-братски хихикнули. Миссис Холмс присоединилась. На этом вечер завершился, Шерлок отправился спать в свою комнату на втором этаже, по такой знакомой скрипящей лестнице. Затем он провалился в глубокий сон. Шерлок проснулся, потянулся в кровати, наслаждаясь тем, что так давно, целую вечность, не спал в ней. От этой кровати шёл необычный уют. Солнце пробивалось сквозь вышитую из кружев занавеску, на стенах были развешанны детские фотографии братьев Холмс. Подарков у кровати не было, потому что в доме существовала традиция — все коробки с Рождественскими подарками открывали на завтраке при всей семье. Обычно Шерлок получал подарок от родителей, родственников и очень редко от Майкрофта. Его это совсем не заботило. ⁃ Ну, Шерлок, с Рождеством! — пропела миссис Холмс, а её сын закатил глаза и сел за стол. Все по очереди развернули подарки, пока Шерлок доедал свою порцию. В подарочной коробке с подписью «от мамы и папы» Шерлок всегда находил стопку шикарных рубашек. Родственники дарили безделушки вроде органайзера для мелочей, фляжки и отверток — все это пылилось на чердаке. В коробке от Майкрофта оказалась книга «Как принять свою гомосексуальность». Шерлок гневно посмотрел на брата. Магл, а лезет в школу колдовства! Неужели он смог накопать информацию даже в Хогвартсе? И узнал про Джона? Затем был подарок от тетушки — горы шоколада. На этом коробки обычно заканчивались, все делали вид, что не считают, что Шерлок мучается в одиночестве. Но на столе лежала ещё одна коробка среднего размера, не обвёрнутая в яркую бумагу, а только в скотч с эмблемой колдовской почты. ⁃ От кого подарок, Шерли? — спросила миссис Холмс. А Шерлок совершенно не представлял себе, кто из школы будет присылать ему подарок. ⁃ Может, от профессора Флитвика, — с надеждой ответил он. Но дедукция уже подсказывала ответ, пусть и неправдоподобный. Не запакована в праздничную бумагу — значит слишком дорого для отправителя. Это кто-то из бедной колдовской семьи, потому что маглорожденным обычно удобнее пользоваться обычной почтой. Шерлок быстро распаковал коробку, с негодованием рассматривая её. Не очень-то хотелось делать это при семье, особенно если там будет записка. Его пальцы коснулись чего-то невероятно мягкого, Шерлок даже не представлял, что бывает такая ткань. Он аккуратно достал из коробки синий кашемировый шарф. Внизу лежала записка. «Надеюсь, тебе нравится этот цвет. По моему, это то что надо… Больно смотреть, как ты мёрзнешь без шарфа. Счастливого Рождества! Д.В» «Д.В.» беспокоится о Шерлоке. Джон Ватсон. Других людей с такими инициалами в памяти не нашлось. Это точно был Джон, или просто воображение разыгралось? Шерлок знал, что это Джон, но верилось с трудом… Если отбросить все неподходящие варианты, в конце концов останется единственный верный, каким бы невероятным он ни был. Так что да, Джон Ватсон отправил ему рождественский подарок — впервые в жизни Шерлока кто-то не связанный обязательством сделал это. Внутри очень резко стало тепло, щеки залил румянец, уголки губ поползли вверх. ⁃ Что там? — полюбопытствовала миссис Холмс, а уже через секунду выхватила кусочек бумаги. ⁃ Ты что, ходишь без шарфа?! — гневно воскликнула она и тут же улыбнулась. — У тебя есть друг? Правда? ⁃ Нет… Да. Наверное. ⁃ И почему же ты ничего нам не сказал? Мы рады, да, Уильям? — миссис Холмс радовалась едва ли не больше Шерлока. А он держал шарф в руках как что-то абсолютно драгоценное. И думал о том, как Джон тратит последние деньги на него. И о том, что хочет побыстрее вернуться в Хогвартс. • Школа тонула в нескончаемом снегу. Белоснежные хлопья бесшумно и очень медленно отпускались вниз, порой даже казалось, что они застыли в воздухе. Шерлок стоял на пригорке перед Запретным лесом, задрав голову вверх и наблюдая за снегопадом. Замок почти не было видно, был рассвет, но из-за погоды терялось восприятие времени. Снег все падал и падал. Шерлок простоял на одном месте почти три часа, а потом вернулся в замок. В Большом зале как всегда было шумно и людно, ученики сонно потирали глаза, зубрили домашнее задание и без конца болтали. Шерлок сомневался, что в их болтовне был хоть какой-нибудь смысл. Он сел в стороне от компании спорящих чудаков-философов, налил в чашку двойной эспрессо, поморщился от ужасной горечи и понял, что отныне пьёт только чай. Бекон выглядел аппетитно, когтевранец решил как следует позавтракать. Шерлок почувствовал на себе взгляд. Он обернулся и увидел Джона Ватсона. Тот впервые смотрел долго и даже улыбался. Шерлоку. Ведь на том по-прежнему был подаренный им шарф. Шерлок вообще не выпускал это мягкое чудо из рук после Рождества. Кто бы мог подумать, что всю эту жизнь Шерлок отчаянно нуждался в шарфе. Джон улыбался ему. Это было… странно, очень странно. Но Шерлок улыбнулся в ответ, совсем искренне и неуверенно. Что-то в животе скрутило, когда в расписании уроков когтевранец увидел совмещённый урок с Гриффиндором. История магии обычно была тем уроком, который Шерлок пропускал, но сегодня он пришёл в пыльный класс профессора Бинса. Джон зашёл в класс, громко и заразительно смеясь, и сел с Гремом Лестрейдом. Он заметил Шерлока когда призрак начал тянуть про восстание гоблинов в восемнадцатом веке, даже не сообразив, что классы разные. ⁃ Таким образом двадцать седьмого января он возглавил тайное общество, призвав бороться… Шерлок совершенно не понимал, кто что возглавил и за что они там боролись, эта информация была опровергнута его разумом и отправлена в топку. Джон переодически смотрел на его затылок, и тогда Шерлоку пришла мысль, как не умереть от смущения и попытаться наконец познакомиться с гриффиндорцем. Он оторвал кусок пергамента и нацарапал «Спасибо за шарф», а потом прибавил в конце «Джон». Невербальным заклятием отправил записку прямо на стол перед Джоном. Тот опять улыбнулся своей чарующей улыбкой и, под смешки Грехема, нацарапал что-то левой рукой. Ниже резкого почерка Шерлока было приписано немного корявым, но твёрдым и аккуратным почерком: «Не за что, я рад что ты носишь его. Тебе идёт, » За этим участок бумаги был зачеркнут чернилами и рядом написано: «Мы вроде не знакомы, но я о тебе слышал» Шерлок решил, что урок истории магии — лучшее время преодолеть свой страх. «Вряд ли что-то хорошее. Но я знаю о тебе достаточно много.» Уже отправив записку, Шерлок подумал, что звучит это чудовищно, будто он специально следил за Джоном. Джон только собрался что-то ответить, но прозвенел звонок. ⁃ Шевелитесь, — произнёс профессор Бинс, и Шерлока смело потоком людей. На обеде он сложил самолётик из пергамента и отправил Джону. «Сегодня в 12, там же, где и в ту ночь Хеллоуина.» Не дождавшись, пока Джон прочитает записку, он вылетел из Большого зала. Впервые за три года Шерлок смог хоть немного продвинуться вперёд по «Проблеме Джона Ватсона». Да, сколько раз в голове он простраивал шаги, сколько пытался преодолеть непонятную скованность, сколько раз он даже хотел прекратить все, а чувство не исчезало, разгоралось все сильнее в сердце, которое Шерлок так тщательно скрывал. Тут же возникали новые проблемы. А вдруг он не гей и не бисексуал? А вдруг он вообще гомофоб? Нет, этого быть точно не может, но то, что за пять лет в Хогвартсе Джон встречался только с девушками — факт. А вдруг он вообще не придёт? Шерлок чувствовал панику и нетерпение. Ему были несвойственны такие переживания о людях, но этот чертов Джон Ватсон со своим необыкновенным очарованием, которое в такой мере ощущал один Шерлок, ломал всю систему. Три года, а Шерлок не видел никого, кроме Джона. Он был уверен, что это пройдёт, но не вышло. Интерес перетекал в симпатию, влюбленность, а теперь опасно граничил с чем-то большим. Шерлока пугала лишь одна мысль — всю жизнь его любовь никому не была нужна. Он видел, как едва зарождавшаяся привязанность истлевала в его сердце — её со смехом швыряли, с едкими замечаниями, что чувства такого ненормального, как он — бесполезны и смешны. Конечно, дети и маглоненавистники — ужасные безмозглые придурки, но Шерлок понимал, что с его характером трудно мириться. Он даже не представлял каково это — иметь друга или…парня. Шерлок понял, что выбирать Астрономическую башню в январе немного легкомысленно. Мороз пробирался по коже, снег сыпался и сыпался, припорошив кудри Шерлока. Он сидел так долго, уверенный, что Джон не придёт. Но дверь скрипнула и он появился прямо перед когтевранцем. На лице Джона в миг появилась самая искренняя и тёплая улыбка на свете. Шерлок физически ощутил тепло, словно лучами исходящее от Джона. ⁃ Привет. ⁃ Привет, — неуверенно ответил Шерлок.  — Холодно, да? — Джон вдруг протянул ему термос. — Это чай с ежевикой. Шерлок взял его в руки, снял крышку и в его лицо повалил пар с ежевичным запахом. Чай немного обжег нёбо, но внутри потеплело. ⁃ Спасибо. Повисло молчание, а потом Джон попытался нарушить его: ⁃ То, что ты отправил мне метлу — чудо из чудес. Никто и не подумал…кроме тебя, а ведь мы даже не были знакомы. ⁃ Пустяки. ⁃ Для меня — нет, — тихо ответил Джон, пристально разглядывая Шерлока. На длинных золотистых ресницах гриффиндорца лежали снежинки, они таяли и вновь падали. ⁃ Почему ты все же пришёл? Не знаю, в курсе ли ты, но люди… ⁃ Идиоты. Они не видят то, чего не хотят видеть. По моему, те слухи полный бред и ты… другой, — уверенно сказал Джон. — Когда я увидел тебя в Хогсмиде, то подумал, что ты странный, но это не делает тебя хуже, наоборот — в этом твое отличие от всех. Шерлок только отпил ещё глоток из термоса, чувствуя с каждой секундой то, чего так опасался — он падал в омуты синих глаз. ⁃ Ну, а ты вот пользуешься популярностью среди учеников. Наверное, потому что ты всегда добр ко всем, ни для кого не делаешь исключений и всегда рад общению. ⁃ Да, мы с тобой полные противоположности, — улыбнулся Джон. Некоторое время оба молчали, боясь спугнуть что-то неосязаемое в воздухе между ними. Джон смотрел в глаза цвета прозрачного океанического льда, на темные волосы, которые снег не уставал обсыпать, на необычный изгиб расслабленных губ. Странно, но в полной тишине их разговор продолжался. Они знали друг друга так, будто знакомы всю жизнь. Не нарушая покоя зимней ночи, они говорили обо всем самом важном. Ежевичный чай не остыл, с помощью его тепла Шерлоку и Джону удалось пробыть на вершине Астрономической башни ещё час. Снегопад прекратился, облака быстро перенеслись к горизонту, обнажая темное небо и звезды. ⁃ Смотри, вот там, видишь? — Джон указал рукой в небосвод. Падающая звезда. Шерлок никогда в жизни не желал чего-то так сильно. «Пожалуйста, дай мне быть с ним рядом.» Он просил с такой надеждой, какая редко бывала у людей его склада характера. Шерлок нуждался в ком-то, кому он сможет открыть своё сердце, кого он будет любить при любых обстоятельствах, и этот человек стоял рядом с ним прямо сейчас. Шерлок желал только одного — изведать то, что всегда было слишком заоблачно и недосягаемо. «Пожалуйста, Джон». Шерлок сказал последнюю фразу вслух. Он обернулся к гриффиндорцу, и тот прочитал все по его глазам, его рука на мгновение коснулась руки Шерлока, возможно случайно, но он не верил в случайности. • «This fire rising through my being Burning I'm not used to seeing you My hands float up above me And you whisper you love me And I begin to fade Into our secret place» В субботу Шерлок стоял у зимнего сада профессора травологии. Снег выпал ночью и был ещё не истоптан ногами учеников. Он сверкал под алым солнечным диском, зависшем в неподвижном ясном небе. В Англии погода менялась очень быстро, поэтому таким рассветам всегда радовались. Джон появился через минуту, неловко шагая по снегу, в котором его ноги увязали по колени. ⁃ Шерлок! Когтевранец был готов отдать все за то, как Джон произносил его имя. Никто не мог делать это так, с такой искренней радостью. Они улыбнулись друг другу и пошли по белоснежной поляне в сторону стадиона. Негромко пели зимние птицы, кривые ветви старых деревьев нависали над головами, дыхание вырывалось облаками пара, по тропинке петляли две пары следов. Они и правда были противоположностями. Высокий мрачный Шерлок и низкий Джон, светлее которого нужно ещё поискать. Но они удивительно гармонично сочетались, становились почти что единым целым. Шерлок мог рассказывать Джону о своих теориях и опытах, о продвижениях в области дедукции, и всегда находил ответный отклик. Общаться с Джоном было самой потрясающей вещью в мире. Его бескорыстность, честность и мягкое сердце заставляли дать этому миру шанс, поверить, что все не так плохо, как казалось раньше. Казалось, что на Джона Шерлок может смотреть вечно, ведь он дал ему то, что раньше казалось абсолютно нереальным. Джон порой поражал своей наивностью, но в то же время он мог выдержать любой всплеск эмоций когтевранца. А ещё от его теплоты душа Шерлока просто не смогла остаться ледяной. Они шли по несуществующим тропинкам дальше и дальше, но слой снега был слишком толстым, длинным ногам Шерлока он был нипочём, но Джон то и дело спотыкался. Не вытерпев шестого падения, Шерлок подхватил гриффиндорца за локоть. Наконец перед ними появилось озеро, застывшее до весны прозрачным льдом. Шерлок прошептал заклинание, и четыре булавки в его руке превратились в две пары коньков. ⁃ Эм… Шерлок, я не умею… — рассеянно сказал Джон, надев коньки на ноги. ⁃ А я умею, — Шерлок уверенно встал на лёд, сбросил мантию, в одно мгновение оказался в паре футов от берега и исполнил какие-то замысловатые и очень изящные вращения. Джон почувствовал румянец на щеках, в груди закипал смех. Он шагнул на твердую поверхность озера и, очень глупо помахав руками, свалился. Шерлок со смехом поднял его на ноги, сцепил их руки и сказал: ⁃ Держи равновесие и не наклоняйся назад. Через полчаса и как минимум семь падений Джон смог самостоятельно проехать довольно большое расстояние. ⁃ Отлично, а теперь движения, — скомандовал Шерлок. Джон устало выдохнул большое облако, но все же согласился. ⁃ Мы что, репетируем вальс? — спросил он, когда обе его руки оказались в руках Шерлока. ⁃ А ты приглашаешь меня на вальс? — Шерлок мог двигаться с изяществом даже на такой скользкой поверхности. Танец выходил абсолютно абсурдным, команды Шерлока тонули в смехе, пируэты выходили все кривее. Когда они стали копировать танец из какого-то фильма, Джон подскользнулся и опять упал, повалив Шерлока за собой. ⁃ Джон… — лицо когтевранца зависло в нескольких сантиметрах, их взгляды встретились и это был почти поцелуй, но тут оба слишком смутились и отстранились друг от друга. А уже через минуты неловкие улыбки превратились в смех. Без мантий было холодно, в одних шарфах оба замёрзли, поэтому Джон и Шерлок плотнее запахнули мантии, сели на берегу и стали греться. ⁃ Вот, держи, — гриффиндорец протянул фляжку. Глоток огневиски согрел все тело, второй даже вызвал румянец на бледных щеках Шерлока. Стало гораздо лучше, и вскоре во фляжке ничего не осталось. Солнце зависло в зените, с севера медленно надвигались облака. Алкоголь приятно расслаблял и не давал почувствовать мороз. ⁃ Пойдем обратно? ⁃ Только короткой дорогой, чтобы ты не сломал ноги, — ответил Шерлок. Они вернулись в замок, но все же опоздали на обед и решили пробраться на кухню. Домовые эльфы с радостью отдали им два подноса со сладостями и чайниками. По выходным гостиные были заполнены учениками, почти никто не ходил по замку, предпочитая уютные кресла. Выручай-комната тоже была пуста. Джон ещё не был в убежище Шерлока. Уютная квартира все эти годы была очень личной и запретной для других. ⁃ А мне, пожалуй, нравится, — улыбнулся Джон, ожидавший увидеть мрачный зал с канделябрами. — Очень даже нравится. Шерлок зажег камин, пока Джон рассматривал помещение. Второе кресло появилось само собой и полностью дополнило картину. Когда здесь появился Джон, стало намного уютнее. Под треск поленьев они выпили чайник чая из крошечных чашек викторианский времён. Шерлок объяснял Джону конструкцию магловского общества, так, как он её понимал. Джон же рассказывал о том, каково жить в волшебном мире с самого рождения. ⁃ Постой, ты играешь на скрипке? — гриффиндорец указал на футляр. ⁃ Иногда. ⁃ Можно послушать? Шерлок взял в руки свою скрипку, которую сам сюда принёс, и стал играть. Для него это было лучшим способом уйти в себя или обнажить свои чувства. Кажется, Джону действительно понравилось, он просил играть снова и снова, даже чай во втором чайнике остыл. Джон смотрел на Шерлока с восторгом и чем-то ещё, что вогнало второго в минутный ступор. ⁃ Потрясающе, это очень красиво, — тихо сказал гриффиндорец. На Шерлока опять нахлынуло сильнейшее желание поцеловать Джона, семидесятое за неделю. Он не заметил, как оказался рядом с его креслом. Не заметил, как Джон встал перед ним, но чуть вздрогнул, когда оказался в его объятиях. Кажется, Шерлоку нигде не было лучше чем в объятиях Джона. Их лица были совсем близко. Дыхание смешалось, руки очень бережно лежали на плечах, талии, спине. Шерлок вдруг вспомнил что знает обо всем, что только существует, но вот о поцелуях не знает совершенно ничего. В полной растерянности он смотрел в глаза Джона, которые согревали и пьянили в тысячу раз лучше алкоголя. ⁃ Джон… — Шерлок хотел что-то сказать, но слова застряли в горле. Гриффиндорец аккуратно коснулся щеки, а затем черных кудрявых прядей, зарылся рукой в мягкие волосы Шерлока и ещё ближе наклонился к нему. Их носы почти столкнулись. Сердце Шерлока стучало все быстрее, а Джон наоборот был спокоен. ⁃ Ты же не… ⁃ Я ждал этого так долго, Шерлок, — Джон смотрел на четкий контур губ когтевранца, глаза с зелёным переливом, и его сердце упало вниз. Расстояние между ними исчезло, когда Джон коснулся губами губ Шерлока. Длинные пальцы обвили затылок гриффиндорца, притянули так, что ближе было некуда. Шерлок изумленно застыл, ощущая поцелуй Джона. Сколько бы раз это не происходило в его голове, реальность оказалась слишком яркой. Джон целовал его сомкнутые губы мягко, бережно, до дрожи во всем теле, обхватив руками талию. Шерлок сгорал от смущения, не мог пошевелиться, он понятия не имел, как до сих пор стоял на ногах. ⁃ Ты делаешь это впервые? — спросил Джон, отстранившись на несколько дюймов, заглянул в глаза Шерлока. Тот чуть заметно отрицательно покачал головой. ⁃ Это не сложно, — гриффиндорец улыбнулся, взял его лицо в ладони и поцеловал ещё раз. Шерлок не представлял, что человек может чувствовать что-то подобное. В его голове все переворачивалось с ног на голову от осознания того, что это снова происходит в реальности. Он разжал рот, и язык Джона коснулся губ, грудь Шерлока нестерпимо разрывало от охватившего его чувства. Он несмело попытался ответить на поцелуй, почувствовал слабый вкус виски и имбиря. Джон не спешил останавливаться, все так же держал лицо когтевранца в руках, целовал его медленно, будто это был неизвестный танец, которому он учил Шерлока. ⁃ Я люблю тебя, Шерлок, — прошептал Джон, остановившись, чтобы отдышаться и встретиться взглядом с когтевранцем. Лицо Шерлока совсем немного покраснело и преобрело странное выражение растерянности. Его любят? На это он не смел и надеяться. А тем более, что его любит Джон Ватсон — тот самый человек-солнце, о котором он мечтал так долго. А Джон только шептал одну и ту же фразу, чтобы Шерлок поверил, потому что его лицо выражало крайнее сомнение. Джон хотел показать Шерлоку, что любить его — самая естественная вещь, что он действительно любит его каждой клеткой своего тела, но мысли просто не могли сформироваться в слова. ⁃ И я люблю тебя, — немного хрипло ответил Шерлок. — Всегда. Они снова столкнулись в поцелуе, уже отчаянно чувственном и более откровенном. Шерлок не смог сдержать тихого стона, когда язык Джона столкнулся с его собственным, это вызвало очень странные, но потрясающие чувства от корней волос до кончиков пальцев. В эти минуты Джон становился единственным существом в мире, вся вселенная умещалась внутри него, и Шерлок не чувствовал ничего, кроме его близости. ⁃ Ты быстро учишься, — уже едва слышно сказал Джон, когда воздуха стало не хватать и в комнате стало жарко. Шерлок положил голову ему на плечо, стал вслушиваться в биение сердца Джона, которое отдавалось стуком во всем теле. Все вокруг было так правильно, тепло и умиротворяюще. ⁃ Засыпаешь, — заметил Джон и подтолкнул Шерлока к дивану. Устроив на нем худое, но длинное тело когтевранца, он пристроился рядом. Рука Шерлока обхватила его талию, спокойное дыхание щекотало шею. Грудь Шерлока прижалась к спине Джона, они были очень близко друг к другу, и это делало их такими счастливыми. ⁃ Спасибо. ⁃ Спи, Шерлок. Через минуту когтевранец заснул, а ещё через несколько минут его нога обвилась вокруг ноги Джона. Хогвартс спал под колыбель метели за окном. В Выручай-комнате догорали последние поленья в камине. Уютная темнота наполнила комнату, ласково укрывая Шерлока и Джона до самого утра.