Прогулка

      Вечер. За окном шёл сильный ливень, громким стуком отдавая по стеклу окон, покрывая их многочисленными капельками чистой воды. Суровые тёмные тучи накрыли всю землю, не давая луне и звёздам попасть под чьи-то взгляды. На улицах даже фонари не горели, отчего темнота сгущалась, хоть глаз выколи.       Жутковато было сидеть в комнате без света, что и делала девушка Лина, потому что тот выключили ради безопасности. Она сидела на кровати и читала в телефоне, который на удачу был заряжен до 88%. Её недлинные волосы свисали к лицу, а тонкие скулы освещались синеватым свечением экрана. Тусклые серые глаза выглядели немного уставшими. — «Только бы снова не началось», — с мольбой думала пятнадцатилетняя особа.       На зло ей судьба опять сделала то, чего она не хотела. За дверью, со стороны кухни, послышались зверские крики и удары: родители снова напились и, как всегда, дрались друг с другом… Даже то, что только одна единственная свечка, растаявшая на четверть, освещала кухню маленьким огоньком, не мешало им такое вытворять. Девушка вздрагивала при каждом звуке, чувствовала, как сердце подскакивает, надеясь на скорое прекращение побоища. Но удары, сопровождающиеся криками, становились лишь чаще и громче.       Лина больше не могла выносить это, она боялась. Машинально она прикоснулась к болящему синяку на плече, поставленному неадекватным отцом три дня назад. Подросток встала с кровати и надела джинсы и тёплый свитер на своё хлипкое, исхудавшее из-за недостатка еды, тело. Попутно выходя из комнаты, со стола она взяла довольно потрёпанные наушники, которые на удивление ещё работают. Как можно тише Лина пошла по коридору, чтобы родители не услышали, ведь ей обязательно влетит ни за что. Крики стали громче, даже дверь их не заглушала. Кажется, в дело пошли посторонние предметы и мебель (стулья)… Русая девушка поспешно обула не очень тёплые сапожки, натянула шапку и, схватив бежевое пальтишко, выскочила на лестничную площадку, а затем, быстро перебирая ногами, спустилась к старой уродливой железной двери подъезда и вышла на улицу. А дождь-то идёт… Он сразу окатил её холодными каплями. Распущенные русые волосы, торчащие из-под шапки, прилипали к одежде и лицу, превращаясь в мокрые сосульки.       Сделав глубокий и дрожащий от холода вздох, девушка пошла по тротуару, цокая подошвой сапог. В наушниках играла более-менее позитивная музыка, отчего становилось хоть чуть-чуть, но легче. Несмотря на пустоту улиц, приятное чувство одиночества и некой свободы окутало её, и мысли вновь замотались в голове, заставляя отвлечься от холода.       Вскоре ландшафт города немного надоел, и Лина решила пойти в парк. Дошла она туда за пару минут. От качания деревьев в разные стороны шум был гораздо громче. Её одежда насквозь промокла, но домой возвращаться по-прежнему не хотелось: там такое творится, что лучше по такой погоде прогуляться. Лина присела на лавочку, а потом вовсе легла и невольно погрузилась в сон от перемерзания. Хотя бы в царстве Морфея её ожидала хорошая жизнь, в отличии от реальности.       Примерно через 40 минут Лина проснулась от сильного недомогания и ломоты в теле. Как она не старалась подняться, ничего не получалось. Силы покинули её, спать хотелось, вот только заснуть уже не получалось. Простуды не избежать… — «Нужно подниматься… Ну же», — опять попытка и опять неудача.       Дождь прекратился, остался лишь ветер. Тучи разошлись, открывая чудесные мерцающие звёзды, на которые девушка подняла взгляд. — Какие красивые, — тихо проговорила она в пустоту сиплым шёпотом. Снова собравшись с силами, Лина наконец-то села и опустила голову, смотря на грязные сапожки. У неё появилось странное чувство слежки, но, оглядевшись вокруг, она ничего не нашла и продолжила разглядывать обувь, поскольку шея и голова болели, чтоб поднимать их и смотреть куда-то ещё.       Внезапно рядом на землю стали капать какие-то капельки бурого цвета… Одна за одной… Ещё одна, ещё, ещё… Лина не понимала, что это. Как-то не по себе стало, и дрожь прошлась по телу. — Покажи мне свои глазки, — очень неожиданно произнёс мужской голос, вроде, спокойный, но какая-то нотка сумасшествия в нём присутствовала. Это было совсем близко… Прямо перед ней.       Сильный страх просто сковал Лину. Кто может в такое время и в таком месте быть тут с ней? Дрожала она вся до самых костей, но голову медленно подняла. Перед её глазами предстал парень в белой толстовке, запачканной бурыми засохшими пятнами. Ужасающая разрезанная на щеках улыбка истекала кровью. Век просто напросто не было, бешенство заполняло его широкие глаза, еле-различимого голубого цвета, окантованные жжёной кожей. Смоляно-чёрные волосы свисали до плеч. В бледных руках он сжимал нож, измазанный чем-то такого же бурого цвета, как и пятна на толстовке. Кровь… Человеческая кровь…       Маньяк резко ухватил рукой её голову за подбородок, прямо смотря в глаза. — Боже, какие они сонные, невыспавшиеся, — сопровождаемая жуткой фразой, рука парня сжала орудие крепче и содрогнулась, что доводило Лину почти до обморока. — Ты не выспалась… Иди спать! — неожиданно громко завопил убийца и вставил нож в сердце бедной жертвы.       Струи алой крови брызнули из груди и рта на одежду Лины и этого парня. Псих начал безжалостно издеваться на худым телом, разрезая ножом кожу, ломая кости. Кровь ручьями стекала, тошнотворный хруст эхом разносился по парку вместе с истерическим смехом психа, пробравшими любого, кто это услышал бы, до страха и паники, заставляя сердце сжиматься. Ветер разносил звуки ещё дальше. Куски плоти разлетались по земле, противно хлюпая; резкий запах человеческого нутра пронзил воздух и заполнил лёгкие маньяка, отчего он больше возбуждался и сильнее орудовал острым ножом. Тело стало похоже просто на кашу из мяса и костей, политых красной жижей. Как интересно кончилась ужасная жизнь Лины… Может, для неё это к лучшему…