Иногда мы не хотим слышать правду,
Потому что не хотим, чтобы наши иллюзии были разрушены.
Неприятным скрежетом раздался в ушах шум закрывающейся массивной двери, при виде которой сразу складывалось впечатление, что ей уже не меньше двух десятков лет. Она выводила из такой же старой, но всеми любимой школы. По крайней мере, так считало общество, а противоположное мнение сразу же исчезало под давлением большинства. Крис, поправляя вновь упавшую на глаза отросшую каштановую челку, сразу же сощурился от яркого и все еще теплого света заходящего осеннего солнца. Вокруг здания школы, откуда парень вышел, уже царила тишина, нарушаемая лишь шорохом опадающей листвы и глухими звуками города. Шагая по заметенной сухими листьями тропинке, Крис, как всегда, пытаясь изображать на лице улыбку, отдалялся от школьного двора. Крепко сжимая в ладони лямку рюкзака, он старался собрать в единую схему все произошедшие с ним за сегодня события. Где-то внутри старались пробиться наружу такие чувства, как шок, нервность, может быть, даже отчаяние, но юноша уже давно разучился удивляться. Время текло так же неумолимо, как и мысли в его голове. Крису казалось, что буквально мгновение назад он, выйдя из какого-то кабинета, одарял взглядом ту злополучную кладовку, прощался с новой подругой, и в полном недоумении направился вперед по коридору. Никто не мог ему ничего рассказать о том невероятном мире, что хранил в себе темный школьный чулан, — все уже разошлись по домам. Все классы и коридоры пусты, а сейчас по ним бродила лишь мертвая тишина. Кого бы парень не пытался найти — везде натыкался на неудачу. Лишь сейчас, уже выйдя в город, и выжимая из себя улыбку, приторно отвечая на приветствия жителей города, Крис в очередной раз осознавал, насколько несовершенен и равнодушен мир вокруг него; все живут по единой схеме и не особо заботятся о том, что происходит с тем или иным человеком поблизости. Сегодня причиной для таких размышлений был поход за мелом. Никто ни о чем не волновался... Сьюзи было плевать на поставленную цель, а Альфис, которая отправила детей на поиски, казалось бы, совершенно не переживала о том, что они пропали. Даже такое незначительное событие порождало в парне негодование. Крис вновь оставался всеми оставлен и непонят. Странно, но что-то все еще могло заставить появиться на его лице настоящую улыбку. Стоя на пороге городской библиотеки, юноша в зеленом свитере молча радовался своему очередному путешествию в мир собственной истории. Частому посетителю выделили небольшую полку в старом шкафу в дальнем углу помещения, и Крис отправился туда, чтобы взять несколько книг и толстый блокнот с крепким переплетом — его главное сокровище. Заняв место за столом у окна, он с презрением взглянул на своих одноклассников, работающих над проектом. Все они были точно такими же, как и все вокруг. Их не волновала «пропажа» Криса днем. Ребята встретили его словами наподобие «Ох, Крис, тебе снова нужна помощь с домашним заданием?» или «Вот у меня есть куча материала для проекта». Он был уверен, что сейчас они, с кислой улыбкой поглядывая на него, перешептывались между собой. Ничего не менялось изо дня в день, однако вся сухость окружающего мира не могла поработить его, пока он держался за свои убеждения и фантазии. Открывая потертый блокнот, Крис с головой погружался в свою сказку. Все главы, абзацы и строки творения Крис основывались на его реальной жизни. Многие знакомые, друзья и родственники взяли на себя роль героев сказки и стали для неё гораздо важнее, чем они сами. Семья Чары и Фриск: Король Азгор, его жена Ториель и их сын Азриель — были его же семьей. Такие детали, как семь душ, послуживших для разрушения барьера, в реальности были лишь семью видами цветов, которые каждый месяц привозили его отцу на продажу. Отношения героев, их характеры и отношения Крис сделал такими, какими видел или какими бы хотел видеть у прототипов в жизни. Все так смешивалось и прочно сплеталось в разуме автора. С каждым днем становилось все труднее разделять идеальную фантазию и сухую реальность, все сложнее жить на два мира. Этот выбор был невозможен, однако разум наотрез отказывался верить в то, что его Подземная Сказка — всего лишь сказка и ничто другое. За кожаной обложкой скрывались пожелтевшие листы и строки той истории, которая вынашивалась годами, детали которой тщательно продумывались каждый миг жизни автора. Переворачивая страницы этой «книги», школьник наблюдал за тем, как все менялось, совершенствовалось, развивалось; герои, местность, описание, эмоции, и он сам. Крис с улыбкой перечитывал последние главы истории, написанные им всего полгода назад. Ничтожно малое количество времени по сравнению с тем, сколько ждали под землей монстры падения седьмого человека, его путешествия и выборов, которые вели к разным последствиям. С упоением и улыбкой, которая в последнее время приобретала нотки безумия, он просматривал момент разговора Чары с Фриск… Эти две героини олицетворяли все внутренние качества автора, его характер, его две стороны. Главным решением для Криса все еще оставался выбор между этими двумя. Ему нужно было решить, чью роль взять на себя в жизни. Так незаметно прошел час, а за ним еще один, и еще один. По пути домой, Крис рассматривал наброски, сделанные сегодня в библиотеке. Новые герои в ее жизни, — Сьюзи, Ралсей, Лансер… Парень, рассматривая эскиз самого себя в рыцарских доспехах и с мечом в руках, пыталася понять, насколько реален был тот темный мир в недрах кладовки. Может быть, это была лишь еще одна ее история? Поспешно придуманный мир, созданный светом и тьмой, мир новых сказочных персонажей и Руны Дельты. Новая вариация выбора того, кем ему быть; отважным рыцарем, решительной Фриск, забытой Чарой... Предстояло выбрать того героя, что ближе всего. Но немного времени потребовалось, чтобы убедиться в том, что существует лишь одна идеальная сказка. Это мимолетное приключение напоминало не длинную историю, а короткий рассказ, хоть в нем было не меньше чувств и красок… С той же больной улыбкой он направлялся домой. Как всегда, ласково и тепло дома сына встретила Ториель. Но настроение тут же портилось тем фактом, что родители разведены, и тем, что мать так настойчиво отвергает все попытки примирения. С понурым видом Крис поставил переданные отцом цветы в вазу так, чтобы они не попадались Ториель на глаза. Что-то промямлив по поводу ужина, он поплелся к лестнице. Противно скрипели старые, сухие ступеньки, и тем самым действовали и без того раздраженному Крису на нервы. Пару мгновений и парень уже лицезрел привычный вид их с братом комнаты… Тяжело вздыхая и закрывая глаза, Крис убеждался в том, что его выбор в глубине души уже сделан, ведь даже банальные вещи, окружающие его, уже не имели смысла и исчезали. Часть комнаты, где жил когда-то Азриель, была наполнена светом и прямо-таки кричала о его яркой и доброй натуре; чистота и порядок, везде какая-нибудь приятная мелочевка, награды. А у него… Скомканная, серая постель, полки над кроватью, которые грозятся отвалиться от малейшего шороха и ржавая клетка в углу комнаты. Это также вызывало в его памяти бурю воспоминаний, мимолетных мгновений тех деньков, когда еще можно было верить в то, что мир полон добра и света, новых мечт и надежд. Понимая, что больше его ничего не держит, он рухнул в койку, зная о том, что ночью вновь произойдет то, чего уже нельзя было предотвратить. За окном ярко сияли звезды, опутывая темное ночное небо сотнями созвездий. Никакого шума вокруг, лишь гробовая, давящая на уши тишина. И ведь у Криса даже не было ощущения, что он спал. Как будто просто пару часов пролежал с закрытыми глазами. Грани разумности давно стерлись, но осталось понимание того, что его сущность давным давно исчезла, заняв место персонажа. Красная душа, основываясь на убеждениях, приобрела ту самую решительность, которой славились Фриск и Чара. Но решительность тоже разная, и Крис предпочел владеть такой, которая могла бы уничтожить все то, что долгое время не устраивало… Красное сердечко вздрагивало среди ржавых прутьев, а юноша в зеленом свитере наблюдал свое отражение в лезвии ножа. Безумный оскал разразился жутким, душераздирающим смехом. И создатель, и его герой слились вместе. Реальность в таких глазах наконец стала тем, чем он жаждал ее видеть. Его ничего не смущало, ведь взгляды у всех разные. Мир становился той самой Идеальной сказкой.