～
На самом деле, на следующий день он не мог выкинуть из головы свой недавний побег от друга, когда он встретился с Намджуном, братом Тэхёна, и остальными из круга друзей Чонгука. Намджун был полной противоположностью Тэхёна. Там, где младший был игривым, возбудимым и полным энергии, Джун был тише воды, ниже травы. Он был невероятно умен — если честно, они оба были — и изучал психологию, тогда как Тэхён специализировался на моде. Тэхён мог носиться туда-сюда целый день и делать миллион вещей одновременно, а Намджун большую часть своего времени читал или слушал музыку — изредка он даже сочинял при наплыве вдохновения. В целом, у Намджуна были именно те качества, которых так не хватало Чонгуку в Тэ. Конечно, это не помешало близости Чона с младшим из братьев, но с Джуном они были в той стадии дружбы, как не были с Тэхёном. Они могли молчать часами, оба зависая в своих собственных мирах, и всё равно чувствовать себя так, будто они отлично провели время вместе. Прошло немало времени с тех пор, как они в последний раз пользовались возможностью вместе расслабиться, что-нибудь перекусить, да и просто поболтать. К сожалению — и Чонгук даже не был удивлен этому — Тэхён уже успел рассказать брату о его недавнем открытии, касавшемся Чонгука — а конкретно о его любви к Рождеству. Намджун ничего не сказал по пути в кафе, только напевал какой-то мотив себе под нос и время от времени поглядывал на Чонгука, улыбаясь. Ничего необычного. Однако, когда они добрались до любимого кафе — а всё в нём было недорогим, качественным и непринужденным — и сели за пустой стол, хватая каждому по меню, на лице старшего заиграла ехидная улыбка. — Итак, Чонгук-а, — начал он, с нотками озорства в голосе. Чонгук не знал, что Намджун рядом с ним чувствует себя достаточно комфортно, чтобы снять с себя маску серьёзного человека. — Я от кое-кого слышал о твоей странной одержимости Рождеством. Младший нахмурился. Намджун сказал это так, как будто он маньяк, преследующий людей в свободное время, а не как будто он просто любит Рождество больше, чем остальные. К слову, на нём снова был его любимый белый свитер. — Ну да, я просто люблю Рождество, — он пожал плечами, втупившись в меню перед ним, чтобы отвлечься от поддразнивания Намджуна. — Оу, не будь таким чувствительным, — сказал Джун, ладонью постукивая ему по голове, — это мило, что ты так любишь праздники. Не пойми неправильно, Чонгук-а. Если это делает тебя счастливым, тогда всё в порядке. Чонгук повернул голову и взглянул на Намджуна. Парень выглядел достаточно искренним в том, что сам говорил. Медленно, на его лице заиграла улыбка. Было бы неплохо, если бы его вообще перестали дразнить по этому поводу, но этот вариант тоже подходит. — Что ж, как у тебя дела, Гук-а? — Намджун снова повернулся к Чонгуку после того, как позвал официантку принять заказ. — Что-нибудь интересное на любовном фронте? Может быть, милые мальчики? — Хён! — покраснел Чонгук. — Никаких милых мальчиков… Но мой профессор фотографии задал нам проект до рождественских праздников, и это будет потрясающе! Нам нужно будет фотографировать то, что мы любим и представить это перед всем классом. Один мой одноклассник собирается посвятить фотографии своей девушке, и это разве не мило? И да, я знаю, это будет звучать немного… смешно. Но сейчас ноябрь, а я не могу дождаться Рождества, поэтому я подумал, что будет неплохо, если я сделаю свой проект именно о нём! Может быть, показать, как меняется город, или- Внезапно он прервался на полуслове, когда понял, что несёт бред. Напротив него Намджун тихо смеялся, и Чонгук надул губы. — Не смотри на меня так, Чонгук — хихикнул парень. — Ты слишком милый, когда говоришь о фотографии так, будто это самая прекрасная вещь в твоей жизни. Я рад, что ты изучаешь то, чем так увлечен. Чонгук смягчился, услышав последние слова друга. Джун был таким заботливым по отношению к окружающим, было безумием даже думать, что он и Тэ — родственники. Не то, чтобы Тэхёну было наплевать, просто он бы сказал это совершенно иначе. Было приятно знать, что Гука любят и поддерживают. Да, иногда Чонгук просто обожал иметь друзей, которые ведут себя, как старшие братья.～
В следующий раз, когда любовь Чонгука к Рождеству дала о себе знать, это было не так приятно, как раньше. Тэхён, помимо того, что рассказал старшему брату, поговорил об этом так же и с кузеном. Ким Сокджин, в отличии от Намджуна, любил дразнить своих донсэнов и раздувать из мухи слона. — То есть, это правда, Чонгук? Еще даже недели ноября не прошло, как ты уже готов к 25 декабря, — рассмеялся Джин, когда они оба шли в сторону школьной студии, чтобы сделать пару снимков. — Ооо, ты хочешь, чтобы я позировал тебе в рождественской одежде? Это бы сделало мои рекламные фото еще более интересными! Чонгук вздохнул. Он уже пожалел, что рассказал всё Тэхёну; старший никогда не мог держать рот на замке, и теперь он должен терпеть всю группу друзей, каждый день напоминавшей ему о Рождестве. Зная Тэхёна, можно было предположить, что Чимину он тоже всё разболтал; эти двое были неразлучными, лучшими друзьями. Рыжеволосый паренёк никогда не увидит в нём партнёра, если Тэхён изобразит его, как перевозбуждённого ребёнка. Чонгук тряхнул головой и снова сфокусировался на Джине. — Нет, хён, мы не будем этого делать. Это, конечно, было бы очень интересно, но вы же выбрали более серьёзный подход, — пробормотал он. — Классный костюм. — Жаль, что это не костюм Санты, тогда, возможно, ты бы мне улыбнулся, — усмехнулся Сокджин. — Ну же, Гук-а, расслабься, почему ты такой хмурый? Он открыл было рот, но Джин не дал ему сказать ни слова. — Нет, давай угадаю, — сказал он, поглаживая подбородок и ухмыляясь, — Тебе грустно потому, что Рождество аж через два месяца, вот и всё, верно? Чонгук сжал кулаки и напомнил себе, что Джин старше, он хён, и что он не должен орать на него без всяких на то причин. Во всяком случае, после этого он еще больше будет похож на ребёнка. Он переживёт все эти подколы, просто прекрасно. — Очень смешно, хён, но нет, — ответил он, нахмурив лицо. — Я просто волнуюсь в связи с проектом, что нам задал профессор. Это очень сильно повлияет на мои оценки, и я не хочу облажаться. — Ах да, ох уж эти университетские чудеса. Я рад, что уже давно не из этой тусовки, — кивнул Джин. — Но, полагаю, это того стоит, ведь сейчас я занимаюсь тем, чем долго хотел. Не волнуйся, скоро твоя работа окупится. Чонгук поднял брови. Он иногда забывал, что Джин среди них — самый старший, и что, несмотря на раздражающую привычку превращать абсолютно всё в шутку, он мог серьёзно относиться к вещам, что действительно имели значение. — Я знаю, хён, — улыбнулся он, — но всё прекрасно, я люблю фотографировать, и занятия потрясающие. Я просто хочу, чтобы мой проект был идеальным. — Хей! Тебе с Чиминни нужно просто быть проще, вам время от времени разрешены проступки, — вздохнул старший. Я подумал, что, может быть, ваше новое рождественское настроение заставит вас расслабиться! Вы что, боитесь попасть в список непослушных детей, если не получите хорошую оценку? Ну вот опять, может, он отходит от своего обычного состояния всего лишь на минуту.～
Два дня спустя, Чонгуку удалось избежать своих друзей, и он сидел в своей миниатюрной квартире в одном из своих чёрных свитеров, пил горячее какао и смотрел «Один дома». Он чувствовал счастье и тепло, и спасибо на том, что его никто не тревожил. И что, что он наслаждался Рождеством? И что с того, что он хочет петь рождественские песни в ноябре? Его друзья просто должны позволить ему смотреть праздничные фильмы в одиночестве, а не беспокоить каждые две минуты. Когда зазвонил телефон, он почти что не ответил. — Что? — огрызнулся он в трубку. — Хэй! Чонгуки, это что за манера общения со мной? — ответил голос, и Чонгук представил, как хмурится лицо Юнги. — Ну что же с тобой, мы все только тебя и ждём! Если бы это был кто-то другой, Чонгук бы повесил трубку, не раздумывая, но Юнги был его лучшим другом, и парень не хотел его раздражать. — Ждёте меня? — спросил он. Не забыл ли он ничего? — Гуки, ты помнишь, какой сегодня день? — Чонгук взглянул на календарь на стене. Суббота. — Ох, чёрт! Прости, хён, я буду там как можно скорей! — воскликнул он, уже спрыгивая с дивана и вихрем мчась в свою комнату, чтобы найти там что-то приличное из одежды. — Окей, Гуки, увидимся, — ответил Юнги, и Чонгук услышал веселье в его голосе. Он удержался от желания показать язык ему в ответ, но вспомнил, что старший не может его видеть. Шумно дыша, он повесил трубку. Он немного нахмурился, когда понял, что впервые забыл о еженедельном завтраке своей группы. Да, он был недоволен некоторыми из его друзей из-за рождественского фиаско, но игнорировать их полностью не хотел. Он надеялся, что они, наверное, просто подумают, что он забыл о них, всего лишь увлёкшись серьёзным делом. Он не хотел им признаваться, что был слишком сосредоточен на том, какой фильм посмотреть, чтобы обращать внимание на время и дату. К счастью, ему удалось одеться в рекордные сроки — в неплохой красный свитер, будьте прокляты все подколы друзей, — и он поспешил в сторону хорошего ресторана, что они с Юнги обнаружили за пару лет до того, как они познакомились с другими из их тусовки. Теперь это было одним из любимых мест группы, где можно было вкусно поесть. — Я пришел, я здесь, — крикнул он и начал оживленно махать своим шестерым друзьям, как только вошёл в помещение. — Извините за опоздание. Юнги просто отмахнулся, показывая, что всё в порядке, а остальные начали приветствовать его. Они еще ничего не заказывали, и Чонгук почувствовал себя виноватым за то, что заставил их ждать. Пятнадцать минут спустя еда была заказана, и среди парней завязались разговоры и дискуссии. Чимин и Намджун бурно обсуждали какую-то научную гипотезу — Намджун учился на курсе биологии, так же, как и Чимин, но Чонгук не нашел в себе интереса к этой теме, чтобы прислушиваться. Джин и Тэхён хихикали, обсуждая что-то, и с этим Чонгуку тоже не хотелось иметь ничего общего. Он покачал головой и посмотрел на пару с противоположной стороны стола. Юнги и Хосок начали встречаться два года назад и были счастливы. Впервые они встретились еще во времена университета, изучая моду. Теперь они были соучредителями небольшого дизайнерского магазина, который медленно начинал вызывать интерес у людей. — Итак, как прошла ваша неделя? — спросил Чонгук у хёнов. — Что-нибудь интересное? — Ммм, не совсем, — пожал плечами Юнги. — Мы оба работали над новым дизайном для нашей зимней коллекции, поэтому были заняты. Кроме этого, в магазине было тихо, людей почти не было, что обычно очень расстраивало, но сейчас у нас так много дел, что отсутствие клиентов облегчает задачу. — О! В каком смысле новый дизайн? — Тэхён, который сидел рядом с Чонгуком и всё слышал, прервал Юнги. — Вы определились с темой? Основные цвета? Я могу быть моделью для вас, да и Джин, наверное, тоже. А Гуки будет фотографировать! — Нет, еще нет, — вздохнул Хосок. — Мы не можем согласиться. Юнги говорит, что, поскольку в прошлом году мы концентрировались на мягком блюзе и коричневых оттенках, в этом году мы должны разнообразить всё яркими цветами, сосредоточившись на рождественском настроении. И да, я понимаю его логику, но разве много людей действительно заинтересованы в Рождестве? Чонгук покраснел, когда почувствовал, что глаза Тэхена уставились на него впритык. И он не мог не улыбнуться, так как понял, что главная причина, по которой Юнги заботился о Рождестве, это то, что он знал, как много это значило для него. Он поднял глаза и улыбнулся своему лучшему другу, который понимающе кивнул в ответ. — Я уверен, Чонгуку понравилось бы, если бы вы выпустили рождественскую линию, хён, — хихикнул Тэхён. — Вы слышали о том, что он заядлый фанат? — Тэ! Я знаю Чонгука намного дольше, чем ты, конечно, я знаю о его небольшой одержимости праздниками, — сказал Хосок, его губы скривились в ухмылке. — В прошлом году он преследовал нас всех целый ноябрь, чтобы мы помогли ему сделать рождественские украшения. — Вы взяли его на встречу с Санта Клаусом? — Тэхён рассмеялся. — Или, по крайней мере, поставили подарки под ёлку, чтобы заставить его поверить, что он по-прежнему существу… Оу, прости, Гуки! — Очень смешно, хён, — проворчал Чонгук, пытаясь игнорировать подальшие подколы, чтобы сосредоточиться на еде, которую только что принесли. К сожалению, старшие, похоже, снова решили дразнить Чонгука, они повернулись в его сторону, как только закончили благодарить официанта за принесённую еду. — Серьёзно, хён, ваш Гуки такой каждый год? — усмехнулся Тэхён, глядя куда-то между Юнги и Хосоком. — Ну, он ведёт себя так, как минимум, две зимы, — ответил Хосок. — Но тогда он был еще ребёнком. Я думал, что со временем это пройдёт. — Что ты имеешь в виду, «был ребёнком»? — Джин присоединился к разговору. — Он всё ещё наш маленький Чонгуки! — Не волнуйся, мы обязательно постараемся выполнить все пожелания в твоём рождественском списке! — добавил Тэхён, и Чонгуку понадобилась вся его сила воли, чтоб не ударить того куда-нибудь. В конце стола Намджун и Чимин перестали болтать и нахмурились в сторону остальных. Чонгук посмотрел на младшего из них, как только тот произнёс «Ты в порядке?» Он кивнул. — Ребята, остыньте, — огрызнулся Юнги. — Не нужно говорить с ним так, как будто ему 12 лет. И что, что ему нравится Рождество? Оставьте его в покое. Знаете, вам не нужно говорить об этом каждый раз, когда вы его видите. — Да ну тебя, Юнги-я, мы же просто шутим, — сказал Джин. — Он среди нас самый младший, конечно мы будем его дразнить по поводу детских вещей. — По поводу каких таких детских вещей? — наконец вмешался Чонгук. — Через месяц вы будете вести себя так же, как и я! Так почему я ребёнок, просто потому, что готовлюсь заранее? Меня не волнует, ребята, то, что у вас рождественское настроение только в декабре, но не притворяйтесь, что вы его не любите. Кроме того, это праздник для всех, а не только для детей. Или вы хотели бы, чтобы я не праздновал его с вами в этом году? Никаких подарков, так как это просто детская забава! Я бы промолчал, если вы бы посмеялись один раз, но это происходит всегда, как только кто-то упоминает праздник; что, к слову, происходит слишком уж часто. Когда он осознал, что повысил голос, уставился себе в тарелку, краснея и опасаясь, не услышал ли его еще кто-то. Он мог поклясться сейчас, что Юнги уставился убийственным взглядом на всех троих, кто насмехался над Чоном. — Хён, Тэхён, извинитесь, — холодно сказал он. В связи с тем, что извинения и оправдания типа «мы не думали, что это тебя заденет» были слишком громкими, Чонгук не услышал тихих слов Чимина «Я думаю, это мило, что ты так его любишь».～
Друзья перестали упоминать Рождество каждые две секунды, и он думал, что этому настал конец. Поэтому, когда через три дня он вошел в свою квартиру после мучительно длинного дня в университете и обнаружил рождественские украшения повсюду, он был готов ударить того, кто из его друзей решил перенести шутку на следующий уровень. Он ворвался в гостиную и застыл. Комната была прекрасной. Декоративная ёлка была установлена в углу, золотые и белые огни плясали на ней. Везде были расставлены свечи, слабый пряничный запах уже пронизывал воздух. На стене рядом с окном висел венок. Ветви остролиста и омелы добавляли особенный цвет в декор. Это было потрясающее, идеальное изображение Рождества, и когда в комнату вошел маленький паренёк с ярко-рыжими волосами, одетый в пушистый серый джемпер, Чонгук подумал, что, возможно, это и не шутка вовсе. — Чонгуки! — испуганно пискнул Чимин. — Я… я не слышал, как ты вернулся. — Ты это всё сделал? — Чонгук не мог оторвать глаз от декораций. — Да… Тебе нравится? — младший наконец перевёл взгляд на Чимина, который смотрел на носки своих туфель, опустив голову, с красными кончиками ушей. — Хён… Это просто замечательно, — прошептал он. — Почему ты это сделал? Краска смущения перешла с ушей на остальную часть лица старшего, когда он поднял взгляд на Чонгука. — В тот день, в ресторане, — начал он, прочищая горло, — ты выглядел таким грустным и обиженным, когда другие высмеивали тебя. А Хосок упомянул, что в прошлом году ты просил их о помощи, и, похоже, они не согласились. Кроме того, ты был одет в тот красный свитер, а я могу сказать, что он много значит для тебя. Я просто хочу, чтоб ты знал, что я не думаю, что это ребячество или что-то в этом роде, на самом деле это просто очень мило. Я думал, что будешь счастлив видеть всё это, что я сделал. И я действительно хочу видеть тебя счастливым. Чонгук посмотрел на Чимина. Конечно, они были близки, у младшего даже были чувства к рыжеволосому, но до этого момента он и не думал, что у него есть хоть какой-то шанс. Однако, глядя на Чимина, который с покрасневшим лицом, полным надежды, смотрел на него со звёздами в глазах, он подумал, что, может быть, ошибся. — Чимин-хён… Это всё так прекрасно, — выдохнул он. Сейчас или никогда. — Прости, если я что-то неправильно понял или делаю, но можно, я поцелую тебя? Чимин прямо перед ним с издёвкой скрестил руки. — Идиот! Думаешь, я бы сделал всё это, и даже не ожидал поцелуя, как вознаграждение? — он надулся, заливаясь краской еще больше, чем раньше. — То есть, я имею в виду, только если ты хочешь, Чонгуки. Я подумал, может, я тебе понравился в этом смысле, но если- Он почувствовал губы Чонгука на своих прежде, чем успел закончить предложение. Чон заметил, что Чимин за него держится так, будто он мог уйти в любой момент. Его губы были такими мягкими, и на вкус немного напоминали шоколад. Как только они отстранились друг от друга, Чонгук оглядел комнату, и снова перевел взгляд на парня, которого обнимал. Окруженный огнями, которые он сам же и установил, Чимин походил на святого. — Ты ангел, Пак Чимин. Это уже похоже на Рождество, — пробормотал он и Чимин улыбнулся. — Поверь мне, Чон Чонгук, если бы ты этого пожелал, я бы сделал каждый день Рождеством.