жизнь уже прекрасна.

тошинори удивительно быстро подружился со всеми его знакомыми, друзьями и остальными по списку. тошинори создаёт впечатление какого идеального существа, которое может найти общий язык просто со всеми. он поладил даже с бешеной кошкой энджи, которая стала ненавидеть его вдвойне, зато разве что не ложилась под яги, готовая петь ему серенады. яги называл её солнышком, энджи пинал её куда подальше, чтоб не откусила ногу ненароком. с людьми также. вот и сейчас каяма о чём-то громко рассказывает ему, активно махая ручищами и как бы не специально наклоняясь так, чтобы её сиськи разве что не выпали из кофты. айзава замечает это, бьёт ей по голове. единственный нормальный человек, серьёзно. она шумит опять, и тодороки начинает медленно закипать, потому что шума слишком много, потому что трогают его яги, хотят спиздить буквально из-под носа его яги. тошинори подходит и улыбается так ярко и светло, что хочется обнять его и никогда не отпускать. он так и делает: хватает его и сажает себе на колени. тошинори смеётся, а каяма нервно отпивает водку. это вызывает смешок: правильно, тошинори мой. но вообще тодороки более менее успокаивается. ничего страшного, каяма никогда всерьёз не спиздит ни у кого парня. а парня энджи вряд ли решится спиздить хоть кто-то. — эй! — вдруг из ниоткуда появляется мик (серьёзно из ниоткуда, как он это делает?). — погодка шик, может прокатимся по трассе? заодно можно прибухнуть у моего приятеля. — у тебя они бесконечные что ли? — с каким-то отчаянием спрашивает айзава, и все смеются, даже тодороки. айзава не любит тусовки, шум и в принципе вылезать из дома, и то, как он так подружился с самым шумным членом их компании, остаётся загадкой. все соглашаются, энджи даже не хочет включаться в обсуждение: он поедет куда угодно и когда угодно, но яги не такой рисковый, поэтому цемент (никто понятия не имеет, почему его так зовут, даже он сам) спрашивает: — тошинори, ты поедешь? — куда угодно, если энджи поедет. мик ржёт в голос, остальные подхватывают, даже сам энджи слегка посмеивается. тошинори не понимает, в чём прикол и что смешного он сказал. обидно вообще-то, когда все так ржут над тобой. мик спрашивает: — чувак, погнали в сибирь? понятия не имею, где это. тодороки смеётся в голос, без раздумия отвечая: — погнали. яги, ты тоже едешь. яги бьёт его в плечо и смотрит так обиженно-мило, энджи улыбается (немного жутко, но тошинори нравится) и слегка кусает его, и видит, как загораются от смущения щёки яги. каяма видит это и пускается в вообще почти истерику. — чувак, твой парень сейчас сгорит, — и почти падает со стула. айзава недовольно её поднимает и отвешивает подзатыльник, она обижается. — согласен, я горяч. каяма падает со стула полностью, тошинори бьёт его больнее, а мик показывает большой палец. день проходит охуенно. *** — эй, энджи, а ты куда пойдёшь после школы? — спрашивает яги, лёжа рядом со старателем. — понятия не имею. у нас ещё полтора года, отъебись, а, — и зевает. яги мило смеётся. сам он тоже не особо знает, чем будет заниматься дальше, но в отличие от тодороки хотя бы задумывается, его же семья не носит известную и не является миллионером, но тошинори не завидует: по энджи и не скажешь, что он из богатой семьи. он вообще не был уверен, появляется ли его парень с огненными волосами дома. — неужели тебе плевать? сейчас они сидели в богом забытом доме (вообще он таким не был даже близко: всё в неплохом состоянии, хоть и пыльное, просто семья тодороки тут давно не была), лежали на кровати в чьей-то комнате, над которой было огромное панорамное окно и скошенная крыша, по которой барабанил проливной дождь. красиво. энджи дождь не любил, да и вообще воду не любил. он странно качнул головой, как бы отмахиваясь. — придумаю что-нибудь. может, отец куда-нибудь пристроит. некоторое время они молчали. яги просто прикрыл глаза, наслаждаясь теплом лежащего рядом энджи, шумом барабанящего по стеклу дождя и полным умиротворением. ох, длились бы такие моменты подольше. потом он чувствует, как тёплые руки оглаживают щёку, спускаясь к челюсти, проводя по губам. тошинори приоткрывает один глаз: — энджи? тот не отвечает, лишь смотрит так насмешливо, довольно. как кот, серьёзно. а потом закуривает. — ну убери, — ноет тошинори и тыкает его в бок. тодороки лишь улыбается шире, затягивается и выдыхает дым в его сторону. яги закашливается и смотрит обиженно. всегда так, намеренно игнорирует его и издевается. — а ты не хочешь? — да нет конечно, и тебе не советую. — не умрёшь же от одной сигареты, яги, — смеётся энджи, но дышать на него перестаёт. и на том спасибо, иногда даже такой мелочи не допросишься. — ну ты-то не одну куришь, — дуется тошинори. — вот будешь помирать в больнице из-за своих сигарет, я к тебе ни разу не зайду. — конечно, и ты позволишь мне скончаться в одиночестве? — издевается энджи. улыбается шире, а потом переваливается на бок, захватывает ему руку и нависает над яги. улыбается уже коварно, почти собственнически. тошинори сначала теряется. он делает это резко, паршивец, но потом яги прикрывает глаза в наслаждении. а энджи целует его взасос, и тошинори чертовски хорошо. *** энджи тодороки обожал кататься на байке по ночному городу. на полной скорости, когда ты не слышишь ничего, кроме ветра, шума в ушах и рёва мотора, когда всё сливается в одну цветную полосу, оставляя лишь очертания. когда ветер нещадно обдувает всё тело, угрожая сорвать куртку. в этом он видел свободу и истинный кайф. тошинори видел в этом грубое нарушение дорожных правил, огромный риск для жизни и бесконечную тупость. тодороки говорил ему не ебать мозги и оставаться дома, коли так не нравится и вообще это занятие для идиотов. в итоге яги затыкался, одевался и быстро шёл за ним, а энджи даже не подавлял довольную ухмылку. тошинори ворчит только для виду, на самом деле такие прогулки нравятся ему разве что не больше, но сам ссыкует. — звёзд не видно, — чуть грустно вздыхает яги. тодороки пожимает плечами. уж на что-что, а на такие мелочи ему плевать, это тошинори любит мечтательно смотреть в небеса. он надевает шлем, кидает второй яги и садится за байк. ждёт, когда тошинори тоже сядет сзади и наденет шлем. — готов? — да. он заводит мотор. от дома тодороки недалеко до пустой шикарной трассы, совсем новой. проезжать по просёлочной дороге вовсе не так красиво, как по ровному асфальту, но по-другому из этой халупы не выйдешь. мотоцикл выезжает на трассу, разгоняется до высокой скорости (тошинори лучше не смотреть на спидометр, авось коньки откинет от шока, он впечатлительный, или мозги выебет) и наслаждается дующим в лицо ветром. яги откинулся чуть назад и вытянул руки вверх, визжа в абсолютном восторге, тодороки разгоняется ещё немного быстрее. энджи отвлекается на сигнал на панели, тошинори прижимается к нему со спины, целует в шею. мотоцикл выезжает с трассы и переворачивается в воздухе.