Упоротый апотекарий пребывал в том привычном для него и окружающих состоянии, когда от прежней дозы варп-пыли его ещё не попустило, а новой пока не требовалось. Гадес Кинслэйер сидел в просторном кресле в самом тёмном углу Апотекариона. Он с довольной миной просматривал данные по сканированию одного из боевых братьев, которому недавно провёл сложную операцию. Рядом с Кинслэйером вертелась неизменная медсестра в коротком халате. Девушка усердно хлопотала, заваривая рекаф для апотекария.
- Гертруда, сахар не клади сегодня. Там нам в благодарность за альтернативную аугментацию мёда прислали – сейчас распробуем, - Гадес оторвался от дата-планшета.
Медицинская сестра вздохнула: космодесантник, обладавший феноменальной памятью и регулярно демонстрировавший её чудеса, упорно называл её какими угодно именами, но только не её собственным. С самым преданным видом она поставила перед Гадесом бокал с рекафом, открытую банку мёда и теперь с умилением в глазах наблюдала за тем, как Повелитель Ночи делает первый глоток.
Космодесантник довольно сощурился, и медсестра с тысячью имён (не Гаргатулот!) расцвела.
Идиллию, как всегда, нарушил Сатар:
- Мой лорд! Надо срочно забаррикадировать Апотекарион!!
Гадес вопросительно приподнял правую бровь.
- Ты что принимал, голубчик?
- Ничего не принимал, - усердно замахал руками ученик упоротого апотекария. – Лорд Кинслэйер, сегодня Ацербус организует пир в честь прибытия Пожирателей Миров!
- Мне-то что? – отмахнулся десантник. – Пожиратели Миров – это тебе не Мучители. Этим операционную из-за сломанного ногтя собирать не надо. Эти поехавшие так друг друга в поединках разделывают, что не всякий мясник обратно соберёт.
- Мой лорд! Поверьте на слово: Апотекарион надо забаррикадировать…
- Я тебя сейчас в морге забаррикадирую, - Гадес хлебнул рекафа. – Уймись, буйный. Лина, душа моя, налей рекафа Сатару!
Медицинская сестра тот час же исполнила приказ апотекария, и теперь Сатар, усевшись на прозекторский стол, тоже потягивал рекаф.
Не успели наши эскулапы допить свой напиток, как в дверях показалась громоздкая фигура, закованная в броню, характерную цветом и знаками отличия для почитателей Кровавого Бога.
- Кровь есть? – бухнул космодесантник.
- Нет, - отрезал Гадес и поднялся с кресла. – Шёл бы ты отсюда…
- А если найду? - Пожиратель Миров нагло проигнорировал рекомендацию апотекария и сделал ещё несколько уверенных шагов вперёд.
- Трепан ты тут найдёшь на свою голову, - влез Сатар и на всякий случай прикрыл спиной дверь. Это был единственный ход в помещение, из которого можно было попасть к холодильным установкам с замороженной плазмой и прочими препаратами крови.
- Кровь Кровавому Богу! – заорал в ответ Пожиратель Миров и бросился на ученика апотекария.
- Стой, сука! Мудопроебище ты жопоголовое! – рявкнул Кинслэйер, перепрыгивая через стол и разбивая подаренную благодарным пациентом банку мёда.
Сатар тем временем оборонялся, используя металлическую коробку с перевязочным материалом в качестве щита. В стороны летели искры, когда цепной меч Повелителя Ночи сталкивался с цепным топором оголтелого кхорнатика. Казалось, в помещении внезапно пошёл снег. Обрывки бинтов и хлопья ваты из раскуроченной коробки наполнили воздух.
- Хер тебе нурглитский, а не кровь, мудила! – провыл Сатар, когда в тылы к атакующему нагрянул его наставник.
Гадес, взбешённый таким разгулом в храме врачевания, со всей дури, какая только доступна могучему Легионес Астартес, долбанул кхорнита по бронированному затылку. На миг Пожиратель Миров завис, предпринимая попытки определить, откуда ему прилетело.
- Сестра, почкообразный лоток! – взревел Кинслэйер.
Девушка подпрыгнула на месте, сцапала требуемое и прицельно метнула в сторону апотекария.
С визгом лезвия цепного топора пронеслись над макушкой присевшего Гадеса. В лицевой щиток шлема Пожирателя Миров врезался лоток, на миг лишив берсерка концентрации. Как только опасность миновала, апотекарий выпрямился во весь рост, оказавшись нос к носу с вражиной.
Сатар, прыгнув противнику на спину, нахлобучил ему на голову многострадальную коробку. Гадес несколько раз врезал оппоненту по темечку.
Потомок Красного Ангела ничком упал на пол и затих.
- Говорил я Вам, лорд Кинслэйер, что Апотекарион забаррикадировать надо, - Сатар фыркал и стряхивал с головы комья ваты.
- Забаррикадировать? Да тут Первую роту выставлять надо! – перевёл дух Гадес. – А теперь дуй и разыщи мне Эльвенора!
- Зачем колдуна? – опешил Сатар.
- Затем, что мозгоправ на подмогу нужен! – гаркнул наставник.
- Так давайте я лорда Сахайна разыщу! Он ведь нейрохирург лучший…
- Сахайн к Байлу квалификацию повышать улетел. Шаа-аасть отсюда за колдуном!
Сатар исчез так быстро, будто его унесло ураганом.
- Женевьева, готовь операционную!
Повелитель Ночи пнул бессознательное тело кхорнита; тело вздрогнуло и пробормотало:
- Мам, мне ко второй.
От досады апотекарий сплюнул прямо на наплечник будущего пациента и ещё раз пихнул его ногой.
- Э, нет! Не на первом курсе я, чтоб секционный материал самому таскать! – сощурился Кинслэйер и по-разбойничьи свистнул. На свист прикатила дюжина сервиторов и… прискакал Фассех.
- Не свистали бы Вы так громко, лорд Кинслэйер, - завёл старую песню непутёвый ученик Шаракса. – Денег на барже боевой не будет…
- Фассех, - неожиданно дружелюбно оскалился Гадес, - ты ведь хорошо в приметах разбираешься?
- Ну да, - ответил не ожидающий подобного поворота балбес.
- К чему топоры цепные плавают?
- Топоры? Плавают? – опешил несчастный студиозус. – Но они же тонуть должны…
- На одной демонической планете они не только плавают, но и канкан танцуют, - доверительно шепнул Кинслэйер. – Посмотреть хочешь?
Фассех нервно замотал головой и прикусил язык.
- Ты тушку-то мирожорскую волоки, - напомнил Гадес. Фассех вытянулся по струнке, а затем метнулся оказывать посильную помощь.
***
Минут через десять в Апоткарионе прибавилось действующих лиц. Первым вошёл, настороженно осматриваясь в поисках новых агрессивных больных, Сатар. За ним показался Валиант Эльвенор. Чернокнижник, облачённый в тяжёлую синюю мантию и тапки в виде плюшевых нетопырей, постоянно зевал, прикрывая рот правой рукой. В левой у Эльвенора помещалась кружка с чем-то дымящимся и пряно пахнущим. Судя по выражению лица, легионер находился в полусне.
Стоило малефику оказаться в медицинском отсеке, Сатар тщательно запер дверь, подпёр её когитатором и придвинул следом здоровенный металлический шкаф с инструментами.
- Ты от кого прячешься, окаянный? – после душераздирающего зевка спросил Валиант.
- Нет времени объяснять, милорд, - студиозус потрясал флаконом антисептика.
Что-то сонно бурча, колдун закатил глаза и пошёл намывать руки. Кружка всё это время висела рядом в воздухе. Сатар помог брату напялить хирургическую форму, но изъять у него странное зелье не рискнул. Повелители Ночи потопали в злополучную первую операционную.
Гадес Кинслэйер задумчиво перебирал разложенные на маленьком металлическом столике инструменты. Медсестра с тысячью имён (не Гаргатулот!) готовила всё необходимое. Медицинские сервиторы неподвижно застыли у дальней стены в ожидании приказаний. Идиллию профессионального спокойствия нарушал только Фассех. Опасаясь получить лещей от непримиримого противника уринотерапии, олух ждал подходящего момента убраться подальше. Тщательно прикованный к операционному столу Пожиратель Миров вёл себя на удивление тихо.
- Гадес, - задушевно прошипел чернокнижник. – Тебе чего надо? Я чудесный сон досматривал о том, как Ацербус на Макрагг попал и как его Ультрамарины на подкову всем орденом сажали.
- Никуда твоя подкова не денется, - пробухтел эскулап. – А вот банк донорской крови денется!
- Охрану выставить не пробовал?
- Не дают мне атраментаров! – вознегодовал Гадес. – Всякий раз запрашиваю, а шиш получаю! Предводитель наш демонический заявляет, циклонный заряд ему per rectum, что на их фоне он солиднее смотрится!
- От меня-то ты чего хочешь? Чтоб я у него фон отобрал?
- Чтоб ты Мирожору одному мозг на место поставил!
- Большой уже мальчик, а в сказки о мозгах у Мирожоров веришь! – надменно выдал колдун.
- Вот мы сейчас вскроем и посмотрим, есть там чего или нет! – воинственно потряс нартециумом Кинслэйер. – Фассех, рукожоп несчастный, от больного отойди с чесноком!
Фассех испуганно отпрыгнул от операционного стола, спрятал чеснок в подсумок и уставился в пол.
Эльвенор расправил перчатки и вздохнул:
- Вскрывай уже. Как кот Шрёдингера, ей-хаосу!
Жизнерадостный визг костной пилы перекрыл довольный смех апотекария. Сатар готовился ассистировать. Валиант допивал свой напиток. Медсестра держала наизготовку коагулятор и зажим с ватным тампоном – на всякий случай. Фассех с любопытством кружил у стола, останавливаясь то тут, то там, чтобы получше рассмотреть работу Гадеса.
Под спиленным сводом черепа так-таки оказался мозг – утыканный гвоздями мясника, что заправский культист восьмиконечными звёздами после хорошей оргии.
- Мозг есть! – довольно провозгласил апотекарий.
- С одной извилиной посередине, - не удержался колдун. Он небрежно повёл пальцами, не приближаясь к беспамятному Пожирателю Миров. Один из гвоздей покинул своё место и воткнулся в другое. Берсерк тот час дёрнул рукой так, что удерживавший её зажим открылся, а Фассех согнулся пополам от боли. Придерживая причинное место, ученик Шаракса возвёл страдальческие глаза на Гадеса.
- Не хер было сервиторов считать, - рыкнул Гадес. – Руку ему лучше фиксируй!
Фассех с опаской доковылял к замершему десантнику и, косясь на Кинслэйера, снова пристегнул конечность Пожирателя Миров к столу.
- Эльвенор, - упоротый апотекарий улыбался во все тридцать два клыка, - а давай-ка переставим их все!
Увидев, как в ответ улыбнулся чернокнижник, Фассех забился под стол.
В течение нескольких часов колдун и апотекарий витиевато выражались с применением нецензурной нострамской лексики, медицинской терминологии и тёмного наречия. Они увлечённо ковырялись в голове несчастного потомка Ангрона – каждый на свой манер. Фассех со страхом выглядывал из-под стола. Об него периодически спотыкались помогающие Сатар и медсестра.
Наконец, всё было кончено. Пожирателю Миров поставили на место половину черепа, зашили голову и вынесли из операционной. Сатар убрал от двери шкаф и когитатор. Фассех трясущимися руками сунул пациенту под нос ватку, смоченную, пока Гадес отвернулся, не только в нашатырном спирте, но и в помёте зоантропа. Берсерк оглушительно чихнул и открыл глаза.
Кинслэйер, подошедший справа, с неожиданно благостным лицом протянул больному его цепной топор. Эльвенор, склонившись к кхорниту слева, что-то шепнул ему на ухо с гаденькой улыбкой.
Жертва карательной нейрохирургии рассеянно захлопала глазами, неуверенно кивнула и вымелась из Апотекариона к вящей радости присутствующих.
***
Спустя некоторое время в банкетном зале собрались делегация Пожирателей Миров во главе с Кхарном и офицерский состав Повелителей Ночи. С величественным видом в помещение вплыл Криг Ацербус, преисполненный демонической мощи. Дойдя до украшенного трофеями трона, он не глядя плюхнулся на него. Раздался чудовищный вопль. Все присутствующие десантники вскочили и схватились за оружие. Князь демонов легиона Повелителей Ночи с выпученными глазами подскочил, схватился за ягодицы и развернулся к трону передом, а к собравшимся задом. Прямиком из демонической сраки торчал гигантский капкан, из-под которого рекой лилась вонючая кровь.
- Кровь Кровавому Богу! – заорали обрадованные кхорнатики и на глазах у охреневшего Кхарна начали рубить себе головы.
- Не подкова, конечно, но тоже неплохо! – одобрительно зашипел Валиант, пихая локтем в бок стоявшего рядом Гадеса.
