Шёпотом.

      Молчаливость обманчива. В первую очередь для тех, кто успел поставить на другом ярлык «тихони» и поленился отступать от первично сложившегося мнения.       Для тех, кто не стремился расположить других к себе.       Юный принц был другим. Несвойственная для мрачного мира доброта и пацифизм так и тянули к себе душу магнетизмом, каким-то древним колдовством.       Ральзей.       «Ральзей».       Беззвучный ветер слов, слетающих с тонких цианозных губ, едва заметно колыхал короткую мягкую шерсть на мордашке принца, и было в этом моменте что-то особое. Что-то только для двоих, стоящих крайне близко друг к другу существ. Неожиданное доверие? Подозрительное совпадение характеров, из-за которого Крис едва ли удерживал себя от проведения параллелей между новым другом и старшим братом?       Да нет, бред какой-то.       Скорее всего, ярко-розовый румянец, который странным образом пробивался светом сквозь чёрный покров Ральзея. Нет, ну это точно магия.       Шёпот дразнит.       «Ральзей», — новая волна слабого ветра задевает каждый миллиметр щеки, ведь Крис позволяет себе уткнуться носом в область скулы, а руки с нежностью приобнимают за плечи.       Принц не находит слов: это четвёртые объятия за последние пару десятков минут.       Слова находит Сьюзи:       — Вы долго ещё будете молча стоять на месте? — и Крис осторожно отстраняется от Ральзея с нечитаемым выражением лица, будто и не было никаких рук и уткнутых носов. — Давайте разберёмся со всем поскорее и отправимся, чёрт возьми, домой.       Герои продолжают следовать пути.       «А шёпот на двоих всё-таки был», — мысленно делает заметку Ральзей, и никто не сможет сказать, почему яркий розовый румянец продолжает играть поверх пушистых щёк.       Никто, кроме Криса, но Крис молчит. Хотя молчит ли?..       Насколько же молчаливость обманчива.