***
На следующий день меня и правда выписывают. Значит, мне действительно лучше. Просто я ещё не успела с этим свыкнуться. На прощание моя медсестра говорит: — Скай, ты главное не поддавайся больше своим порывам. Ни в коем случае. Знай, в жизни всегда происходит много всего, но это не значит, что нужно ставить на ней крест. Просто успокойся и вспомни, что это не конец. Что даже после всего наихудшего жизнь не кончается. Всегда есть выход. Даже если он не виден, это значит, что он просто скрывается за поворотом. Ты прекрасная девушка и в тебе есть жизнь, но ты гасишь её последние лучи. Не смей больше так делать. Я тебе не разрешаю. Свети ярче всех, солнце. После этих тёплых слов, она поцеловала меня в щёку и мы с мамой пошли в машину. Там сидел и ждал меня папа. Он был с огромным букетом розовых роз, которые я просто обожаю. Он вышел из машины и я обняла его, уткнувшись в его кофейный свитер и учуяв знакомый запах корицы с мёдом. От папы всегда пахло так. От него всегда веяло уютом, заботой, любовью.Спустя неделю.
Каково это возвращаться обратно в жизнь? Как будто прийти в двор, который был для тебя всем когда-то в детстве, будто навестить то место, в котором ты вырос. Всё осталось тем же, но я другая. Внутренняя я уже другой человек. Словно чужеземец в родных краях. Я думала, что будет сложнее, но всё намного лучше. Может быть, это и есть излечение? Может, я наконец здорова? Я удивлена, если честно, насколько бывают добрыми люди. До больницы, когда я скрывала всю боль и молча изнутри погибала, что было моей огромной ошибкой, единственное, чего мне не хватало — поддержки. Ну, а куда же без неё? Каждый из нас в этом нуждается. Абсолютно каждый. Нас не лечит время, нас исцеляют люди. Они же и губят, кстати. Мои одноклассники купили вкусный торт и мятный чай, мой любимый. После уроков мы собрались и они долго говорили со мной. В тот день я услышала столько важных слов и фраз, что во мне появился прилив сил. Итак, после небольшого мероприятия в школе я пришла домой, оставила там учебники и, впервые за долгое время, взяла в руки свой альбом и карандаш. Я ушла в парк и просидела там пять часов. Я пила чай с мятой из своего нежно голубого термоса, смотрела на золотистые виды осени, вдыхала прекраснейший запах лёгкой прохлады, которая только приходит и нежного остаточного с лета тепла. На дворе был сентябрь, который я до безумия любила, потому что в парке недалеко от моего дома было одно прекрасное место, где я и находилась тогда. Старинная лавочка, выполненная в винтажном стиле. Всегда было интересно, как много произошло на этом месте? Первый поцелуй, прощальная встреча, признание в любви и просто куча других моментов, которые только можно себе вообразить. Помню, был когда-то тут один старик. Имени его я не знала, да и он моего, но мы часто скрашивали вечера друг друга. Тем летом каждый вторник он приходил сюда — то с шахматной доской, то с кучей зерна для птиц, а временами и просто так. Я сидела на другом конце и рисовала, изредка наблюдая за ним, а он, в свою очередь, наблюдал за мной. Он всегда был с нежной и искренне доброй улыбкой на своих губах, что уголки глаз собирались в мелкие морщинки, коих на его лице было много. Но однажды он пришёл с огромнейшей тоской, которая просто разъедала моё сердце, стоило мне на него взглянуть. В руках он держал какие-то бумаги и всё смотрел в даль аллеи. — Вы когда-нибудь любили? — вдруг заговорил старик со мной, всё с той же тоской, которая отражалась на его лице. По началу, я не могла понять — мне ли это было, но поняв, что вокруг только мы двое, быстро сообразила и, прочистив горло, коротко ответила: — Нет, — голос был не похож на мой, какой-то слишком детский по сравнению с его. — А я любил, — заговорил снова мой собеседник, не дождавшись вопроса от меня, и начал свой рассказ. — Ей было 27 лет, когда мы встретились на конце вон той улицы, — он кивнул куда-то в конец аллеи. Честно говоря, я не бывала в той части, потому что мой дом в противоположной стороне, а гуляю я лишь в этом парке. — Она шла морозным утром ноября в своей песцовой шубке, а я шёл в совершенно противоположную сторону. Тогда она была просто словно ангел — слегка пушистые светлые кудри, мраморная бледная кожа, большие голубые глаза и удивительно красивые пухлые губы. Я тоже в те года был красавцем, что уж таить, — уголок его рта приподнялся, и на моём лице тоже появилась лёгкая добрая улыбка. — Мы уже должны были пройти мимо друг друга и больше никогда не увидеть друг друга, как вдруг она уронила свою чёрную перчатку. И я понял, что это знак, — старик улыбался, смотрел куда-то прямо в пустоту, а в глазах я видела любовь и тоску. — Так мы и познакомились. И ведь не знал я, что всё так закрутится. Не знал, что это та самая любовь, — он вдруг начал говорить как-то тихо и хрипло, — я видел её всякую: в слезах, счастливую, только что родившую мне дочь, сонную, обиженную на меня, грустную, весёлую. Я видел её всякую, но я одинаково её любил всегда. — он снова улыбнулся, а из глаз потекли слёзы, — Ты извини, что какой-то старый и никчемный старик к тебе вот так подсел и льёт слёзы… — Вы не никчемный, — перебила его я. — И вам не за что извиняться. Абсолютно, — он посмотрел на меня, а я улыбнулась ему. — Пожалуйста, продолжайте. — У тебя доброе сердце и огромная душа, — он смотрел на меня с благодарностью. — Пожалуйста, береги себя, — старик начал подниматься, но я остановила его: — Постойте, а чем же всё закончилось? Почему вы грустите и где ваша любовь сейчас? — Моя любовь… — тихо повторил он. — она во мне, со мной. Вот тут, — он показал на своё сердце. — А девушка? — А девушка стала моей женой. Родила мне двух дочерей, — он тепло улыбнулся, — Но ровно три года назад её не стало. Рак забрал её, — от этих слов внутри меня что-то сжалось. — Счастье не длится вечно. Нужно ценить моменты и благодарить жизнь за то, что имеешь. После этих слов старик встал и ушёл куда-то вдаль. Это был последний раз, как я его видела. Больше его не было в том парке, да и вообще нигде. Сейчас я снова сижу в этом парке. На прошлой неделе, когда я впервые пришла сюда после больницы, я нарисовала образ той самой девушки-ангела и несколько образов её совместной жизни с тем стариком. Рождение их ребенка, прогулку на этой лавочке и поцелуй под одним из деревьев той самой улицы. Порой создавать прекрасное то же, что и переживать прекрасное.