…Любовь наблюдает за мной сзади.
В глубине самых страдающих лиц.
Ангелы показываются в самых необычных местах…
Skillet — Looking for Angels
— Мам, что бы ты сделала, если бы осталась одна?
Скрип петель и стрекот сверчков нарушал вечернюю тишину. Короткие розовые волосы взлетали и развивались из-за ветра. Качели медленно сбавляли свой темп. Совсем скоро тишину нарушало лишь тихое стрекотание.
— Если бы осталась одна? — Мебуки повернулась к дочери, не скрывая своё недоумение и удивления от заданного вопроса. — С чего такие вопросы?
На Коноху давно опустился поздний вечер, но ещё не ушедший закат из последних сил освещал улицы деревни. Родители давно забрали своих детей домой, и только Сакура одиноко качалась на качели, которая совсем уже лениво и медленно двигалась. Девочка раскачалась, и спрыгнув, не спеша направилась домой. Торопится ей некуда.
— Одиночество значит? Хм, тебе стоит держаться ближе к людям. Самой проявлять инициативу, не подчиняясь этому чувству.
— А если люди не хотят с тобой общаться?
Мебуки прищурилась, внимательно смотря на маленькую дочь, пытаясь понять, что навело её на такие вопросы.
— Тогда надо найти цель, и все силы отдать ей. И по пути к ней, ты встретишь людей, которые помогут и станут твоими друзьями, — женщина задумалась, и, проведя пальцами по лбу, улыбнулась. — Ну, или как вариант найти такого человека, которого ты будешь защищать.
Площадка осталась позади. Подул холодный ветер, отчего Сакура поежилась. Легкий свитер совсем не согревал. Девочка поднесла холодные пальцы к губам в попытке согреть их. Домой возвращаться совсем не хотелось, но и погода не совсем располагала к тому, чтобы всю ночь провести на качели.
Сакура глубоко вздохнула. Ночь была холодной, нелюдимой. Возможно, это был сам намек природы, что пора бы всё же вернуться домой. Но там её ждала лишь тишина и холодный сквозняк из приоткрытого окна, что забыли закрыть… Харуно вдруг резко сжала кулачки, и быстро побежала домой. Её подгоняло непонятное чувство, но такое до боли знакомое. Что-то вроде привычки, о которой разум решил вдруг вспомнить. В любом случае Сакуре не хотелось, чтобы оно пропало. Поэтому она быстро сняла сандалии, и, схватив плед, забралась с ним на подоконник. Укутавшись, девочка посмотрела на ночное небо. Она вспомнила то щемящее чувство, когда они с Мебуки холодными вечерами сидели дома, укутавшись в теплый плед, и наблюдали за звездами, придумывая им необычные названия. Иногда к ним присоединялся Кизаши, свободный от дел Хокаге. Это стало небольшой традицией в семье Харуно…
Сейчас Сакуре девять и теперь ей не с кем наблюдать за звездами. «Ну, одной тоже неплохо!» — подбадривала себя девочка, сильнее кутаясь в плед. Но она не прекращает эту традицию, каждый раз, с замиранием сердца представляя, что Кизаши и Мебуки сидят рядом, молча наблюдая за звездами.
Но сон решил поменять планы Харуно, потихоньку заключая девочку в свои объятия. Прислонившись к стенке, Сакура медленно засыпала, но до последнего разум не покидал один вопрос, когда-то, появившись из совета матери в угоду детскому любопытству:
— Но кого мне защищать?..
***
— Са-а-а-кура-чан!
Резкий порыв ветра растрепал непослушные розовые волосы, а их хозяйка — девочка лет двенадцати — недовольно повернулась к источнику шума. Кем был никто иной, как её недавно ставший напарник — Учиха Чараске. Раздражающий типичный красавец, который одним щелчком пальцев привлекал к себе все девичьи взгляды. Все, кроме её — розоволосой бестии Академии.
— Твоя красота не сравнится с этим цветком, но из всех — он единственный, что больше всего тебе подойдет. Прям как я! — Саске протягивает Сакуре василек, обворожительно улыбаясь.
Куноичи мельком смотрит на цветок, а вот на парня поднимает гневный взгляд с толикой раздражения. Кулаки инстинктивно сжимаются, но Сакура не спешит бить Учиху. Да, из-за него чуть снова не провалилась миссия.
«В который раз». Да, он снова валяет дурака, будто ни в чем не бывало. Да, врезать ему хочется по первое число, чтобы надолго запомнил. Но… Сакура не за необычный цвет волос стала шиноби,
«хотя сама только генин», а за упорство и хорошие аналитические и физические способности.
«От дочери Хокаге ждут многого». И от её взгляда не укрылись капельки крови на лепестках сине-фиолетового василька. А там уже, как сложить дважды два, не трудно догадаться, что его ранили во время нападения.
«Но именно из-за него на них и напали». Вот только Харуно не понимает, как его ранили, ведь атаку отбивали они с Менмой и Какаши-сенсеем. Хотя, возможно, не заметила, потому что была сосредоточена на врагах.
«Надо быть внимательней ко всему!»
— Ты дурак совсем что ли?!
Сакура протянула к Учихе руку, игнорируя цветок, и сняла с него нарукавник, что прятал за собой глубокий порез от куная, небрежно и неправильно перевязанный бинтом. От этого внутренний медик Харуно хорошенько выругался. Куноичи нахмурилась, но решая не комментировать это, достала из сумки бинт и лекарства. Она только недавно стала учиться у Цунаде-самы, поэтому она не решилась использовать Шосен Дзюцу, заменив это обычной перевязкой. Сняв грязный и окровавленный бинт, Сакура промыла рану и аккуратно замотала руку по привычки, мысленно повторяя каждый шаг. Со всем этим она и не заметила, как удивился Саске, внимательно наблюдавшей за процессом перевязки.
Отряхнув руки, Сакура оценивающе осмотрела проделанную работу и как-то облегченно вздохнула. Совсем незаметно.
«Аккуратнее, чтобы никто не заметил».
— О, ангел заботится обо мне! Знаешь, я так тронут этим! Сходим на свидание? — Учиха, снова, как ни в чем не бывало, протягивал василек.
— Обойдешься, Чараске!
И снова раздражает. Выводит из себя. Глупый, не компетентный, ничего не умеющий Учиха! Сакура раздраженно вздыхает, но пытается сдержать себя. Прошёл только месяц после формирования команды семь, и Харуно понимала, что Саске пока ещё не нашёл своего места в сфере шиноби. Но она надеялась, что это временно и пыталась быть терпеливой,
«только пыталась…», нельзя делать выводы раньше времени.
Девочка удивленно моргнула, когда василек оказался насильно у неё в руках, а усмехавшийся Чараске, уходя к подозвавшему его Какаши-сенсею, неаккуратно бросил в неё фразу.
«Я добьюсь твоей любви, Сакура-чан!». Где-то в груди защемило от его слов, но Сакуре не привыкать скрывать свои чувства. Она лишь задумчиво смотрела на спину Саске, где красовался герб клана Учиха.
«Герб, герб… чертов герб!». Девочка поджимает губы, обдумывая когда-то давно данный матерью совет. «А может ли быть Чараске моей временной целью? Нет, бред» — вот только Сакура сомневалась в собственных мыслях. Задумчиво она прикоснулась к своему большему лбу. «Может эта идея не такая уж глупая, как кажется на первый взгляд? Тем более она будет временной. Чараске найдет своё место, а я новую цель. И пока он ищет, я могу защищать его. Разве не этому нас учит Какаши-сенсей?» — куноичи подняла взгляд на спины впереди идущих товарищей и сенсея. Возможно, это будет правильным решением стать временной защитой Саске, он ведь должен измениться… а пока она будет его защитой, как и советовала Мебуки.
«В какой момент я перепутала цель и жестокую привычку?..»
Руки сжимали тонкий стебелек цветка, а где-то на фиолетово-синих лепестках остались смазанные красные следы. На затворах памяти сплыли слова Ино о том, что каждый цветок что-то да значит. Сакура никогда не интересовалась этим, но все же подметила себе забежать к Яманака и спросить, что означает василек. Чисто ради спортивного интереса.
«Я никогда не верила в чувства Чараске. Он был сердцеедом. Идеалом разбитых девичьих грёз. Я не считала подаренный им василек чем-то значимым. Как при таком отношении верить в значимость василька*? Хах, как глупо. Но он не отставал, каждый раз говоря о своей любви. Раздражал, видел это, но продолжал доказывать свои чувства. И так все эти пять лет, пока не произошло то, что поменяло всё… А после этого он, будто специально вспоминая эпизод из минувших гениновских дней, подарил мне водяную лилию**… Глупый Чараске!» 
