Поцеловать Айзуру

Я со скучающим видом сидела на математике. Иксы, игреки, формулы — все перемешалось в кучу. Но копна блондинистых волос заставила меня трепетать. С последней парты не очень хорошо видно, но можно различить среди одинаково - темных волос её светлые, солнечные кудри. Ах, как же снова хочется в них окунуться, нежно погладить, дышать этим летним запахом! Но я не могу. Она не разрешит. Она не любит таких, как я, боится. Когда хочу с ней заговорить, она пугается, бормочет что-то и спешит к своим подружкам - курицам. Никогда не воспринимала их, намалеванных кукол, всерьёз. Она общалась, смеялась, улыбалась с ними. Но не со мной. Боится. Это заставляет мое сердце сжиматься в комочек и стенать от одиночества. А иногда хочется просто взять и перебить всех её подруг и забрать её с собой, чтобы она любила только меня. Но не их. Я слышала её разговоры с другими, что таких как я нужно изолировать от общества, а лучше сжечь. Раньше было лучше. Тогда... Она не знала о моих чувствах. Она могла просто подойти ко мне и обнять, даже поцеловать в щёчку. Раньше было лучше. Зачем я это сделала? Какая неизведанная сила заставила меня признаться ей в своих странных наклонностях? Не понятно. Мы с ней так хорошо общались! Дороже неё у меня никого не было. Она рассказывала мне все-все-все. Мы слушаем одну и ту же музыку, вместе. Мы ненавидим одни и те же вещи и некоторых личностей. Мы любим одни и те же книги. Мы с ней.. Так похожи. Но мы разные. Она не любит таких как я, боится. Боится, что её полюбят и бросят, как ненужную игрушку. Боится, что над ней будут насмехаться, когда она думала, что её любят.  Боится, что повторится её прошлая жизнь. Жизнь, когда она никому не доверяла. Жизнь, когда она боялась сказать хоть слово - ведь это могло обратиться против неё. Это был ад. Мы с ней похожи. Мне пришлось и не такое познать. Но она не захотела стать ещё ближе со мной, не хотела вспоминать это время. Но несмотря ни на что, я её люблю. Люблю всем сердцем, всей душой. Я готова простить ей все. Даже её недоверие. Даже её предательство. Даже... Всё. Но она это никогда не узнает. Никогда... До сих пор я отчётливо помню тот злополучный день. Прекрасный и чарующий, разрушивший мою жизнь. В этот день она как всегда рассказала мне про свою кошку Куки, про свою вредную младшую сестру. Как всегда. В этот день моё сознание подбрасывало мне мысли насчёт признания. "Сейчас, признайся сейчас". Но я отложила это жестокий и изумительный момент на время, когда я провожала её до дома. Все так же безнаказанно гладила по её светлым, мягким кудрям, вдыхала её цветочный аромат тела, когда прижимала к себе. Но это случилось. Мы шли по школьному коридору на крышу. Я все подготовила, но не учла её возможную реакцию: отвращение. Моё сердце подсказывало, что она ответит мне взаимностью. Но оно ошиблось. Мы с ней разговаривали, я предложила прилечь на нагретую солнцем плитку крышу. Она, как обычно, согласилась. Лёжа на теплой крыше, общаясь с любимым человеком, душа сама успокоилась и вроде бы наступил спокойный, безмятежный момент. Я, чуть повернувшись к ней, держала в руках её прекрасную прядку волос и рассматривала её прекрасный, как никогда, профиль. Глаза, такие же глубокие, как чистое озеро, светились радостью, что я даже не знаю, что мне нравиться больше: её внутренний мир или глаза. Чуть подрагивающие пушистые ресницы слегка заставляли меня рефлекторно затаить дыхание. Кончик носа как всегда был бойко вздернут вверх. А губы... Все бы продала за них! Немного покусанные, опять от волнения. Ярко красные, даже без помады. Просто очаровательно. Я невольно привстала над ней, наклонившись близко, очень близко к её лицу. Она смущённо смотрела на меня, улыбаясь, и все также держала меня своей изящной рукой за плечо. — Айзуру...— прошептала я, — я... мне надо тебе кое-что рассказать...— она, не мигая, все также смотрела мне в глаза и, кажется, все поняла. Вмиг её лицо побледнело, но она не пошевелилась. Я продолжила. — Я ... ведь я очень люблю тебя, Айзуру.— этот момент стал самым переломным в моей жизни. В её глазах, милых глазках, появились слезы, потекшие по щекам, вниз. —Ёру...Как... Как ты...м-могла... Я в-ведь д-доверя...— она, не закончив, толкнула меня в грудь и подскочив,  побежала. Её губы скривились в отвращении и страхе. Моё средце сжалось, тудукнуло и разбилось на миллионы маленькаих крупиц. Но моё сознание заставило меня подняться и отправиться на поиски любимой. Я спрашивала у всех проходивших учеников, не видели ли они девушку в слезах и некоторые молча показывали, куда она бежала. Благодарив я мчалась дальше. Не считая времени я понемногу находила места, где она появлялась - путеводные нити. Эти нити привели меня на площадку, где мы впервые познакомились. Где впервые друг другу сказали привет и поменялись игрушками, медвежонок и кукла. В самом углу площадки, где находились старые качели, сидела, сжавшись в комок, Айзуру. Я медленно шла к ней, сожалея о содеянном. Но не о последнем действии. Я знаю, я всё сделала правильно. Она сидела на песке, одинокая и потерянная. Не пугая её, присела и обняла. Она сопротивлялась, но слабо, как будто её кто-то заставлял. Медленно, осторожно подняла её за хрупкий подбородок и ... Поцеловала в уголок губ. Там, где скопились слезы, чувства, эмоции. Она застыла и не шевелилась. Мои действия её шокировали. Но это долго не длилось. Встав, я отошла и тихо произнесла: — Прощай, моя милая Айзуру — в её глазах было столько боли, разочарования, что у меня тоже потекли соленые капельки слёз. Но я твердо знала, что делать. Я ушла и больше не вернулась. Не знаю, что она делала в тот день. Только через месяц она пришла в школу. Я же жила в апатии. Обычные действия, но ни о чем не задумывалась. Просто жила. Когда она пришла, то её сразу же окружили перепуганные её отсутствием одноклассницы, а я стояла в стороне, с надеждой смотря на неё. За все время, после того момента, она только раз посмотрела на меня. Презрительно, ехидно. Но в её взгляде проскользнуло тихое разочарование. Может от того, что я не подошла к ней. А может от признания. Мне не суждено узнать об этом. Эта история рассказана, исповедана. В моей руке лезвие, а рядом лежит прощальное письмо ей. В моих глазах слезы, но я счастлива. Счастлива, вспоминая то хорошее, светлое время. Прощай, моя милая Айзуру. Я смогла поцеловать тебя. Вот и настал последний миг моей жизни: — Поцеловать Айзуру - невыполнимо... — как только последнее слово вылетело, на мой руке стали появляться глубокие раны. А мои губы сами растянулись в улыбке. Айзуру... *Конец* 21.10.18 - 26.10.18