Тени в тумане

Артур медленно спускался по порожкам в родительском доме на первый этаж, где располагалась большая обеденная зала, переодевшись в вечерний костюм. Хотя раньше, до второй женитьбы отца, они по вечерам собирались все вместе, дружно кушали, одновременно рассказывая, что у кого произошло в течение дня. Но... Это было до смерти мамы. Потом пошли одно за другим резкие изменения в укладе семьи. Отец фактически оставил сына на воспитание домашней прислуги, а сам погрузился в работу. С того самого времени Артур видел родителя только по праздникам. После смерти деда, отца мамы, который хоть и не часто, но навещал внука, те немногие моменты, когда маленький Артур мог почувствовать "заботу и любовь" родных, закончились. Они с отцом все дальше и дальше отдалялись друг от друга. Чем дальше и больше учился Артур, тем больше охладевал к нему его родитель. На неоднократные попытки Артура позвонить или приехать на каникулы и в отпуск, отец отговаривался занятостью и отсутствием времени. После его повторной женитьбы ситуация только ухудшилась. В конце концов, каждый из них сделал свои выводы. Официально Артур еще числился наследником Тихомирова-старшего, на деле же, взаимоотношения были более, чем прохладные. Когда Артур приехал в московскую усадьбу, которую, кстати, тоже ему завещал покойный дед, управляющий сообщил, что Елизар Никифорович будет только к вечеру, когда и планируется совместный обед. В доме присутствовали еще родственники, но Артуру это было не интересно. Уточнив время вечернего "обеда", он решил подняться в свою прежнюю комнату, но был неприятно удивлен, что она в настоящий момент переделана под кабинет жены Тихомирова. Все вещи хранились в надежном месте, а Артуру предоставлялась на выбор любая из гостевых. Не показывая вида, что удивлен, он молча поднялся в комнату и, приведя себя в порядок с дороги, прилег отдохнуть. Как ему не хватало Акиро, кто бы знал. Его спокойствие и рассудительность иногда ставили в тупик даже Артура, хотя все его знакомые и друзья именно его считали "с железными" нервами и абсолютно невосприимчивым к раздражению. Чему тут удивляться, сама работа на комплексе, что отгрохал Артур, требовала от него недюжей выдержки и терпения. С самого детства, со дня смерти мамы, он только и делал, что постоянно держал себя в руках. Не давая в детстве себе расплакаться или как-то покапризничать, хотя очень хотелось. Потом кадетский корпус тоже не способствовал мягкости характера и проявлению эмоций. И, конечно, его постоянные занятия со своим даром. Учился отгораживаться от "чужих" эмоций. Гасить их в зародыше. Что тут говорить о собственных. Приходилось сдерживать себя, поднимать планку невозмутимости и непробиваемости. Чужих эмоций хватало с избытком. Но именно Акиро показал, как нужно отрешаться от всего. Уходить в себя. Находить там "безопасное место", возводить барьеры и строить свой неприступный и недоступный ни для чего "замок". А уж с того момента, как они установили почти постоянную связь, как-то расшатать нервную систему Артура было практически нереально. Артура никто не встретил, хотя перед отправкой поезда он сам позвонил отцу и сообщил когда выезжает и во сколько прибудет. Но... На вокзале никого из представителей семьи не оказалось, и только благодаря действиям охраны, быстро достали транспорт, просто взяли пять машин в прокате, и отправились в загородный дом Тихомировых. Загородным его правда можно называть с трудом. Он находился на территории лесной зоны, что в плотную подступала к Москве, и это фактически была окраина столицы. По дороге, стоило им только отъехать от вокзала, Артур думал, что показалось, но буквально через пять минут он был точно уверен, их "ведут". "Настроившись" на преследователей, Артур почувствовал их тревогу. Тревогу за него, за задание, за "втык" от начальства. В какой-то момент он просто рассмеялся. Весь негатив от произошедшего на вокзале как рукой сняло. Все же приятно, что о тебе заботятся. Акиро и тут умудрился присматривать за ним. В тихом, безлюдном переулке, почти что на подъезде к усадьбе, их остановил полицейский дорожный патруль. Охрана как то положено выполняла свои функции, были на стороже и готовые в любую минуту встать на защиту Артура. Жестом успокоив находившихся в машине ребят, Артур приоткрыл окно и вопросительно посмотрел на полисмена, делающего вид, что проверяет документы водителя. - Артур Елизарович, мы по просьбе господина Токугава. Вот, возьмите, - старшина протянул Артуру нечто круглое и с металлическим блеском. - Это монетка в пять рублей. Внутри мощная импульсная система. Если вдруг вам будет угрожать опасность - сильно сдавите ее, и сигнал уйдет к нам. Усадьба вашего отца полностью под наблюдением... - И для чего это? Я не думаю, что мне там будут угрожать, - немного удивленно и с нотками начинающегося вторгаться в душу сомнения, проговорил Артур. - Я ж к отцу... - Господин Тихомиров, - старшина подошел поближе к окошку и тихо проговорил: - Я без понятия, что вам может угрожать. Но беспокойство Токугавы мы не могли игнорировать. Возьмите... на всякий случай. И вам и нам спокойней. Положив "подарок" в карман, эскорт направился по своему маршруту. Так они тихо и без происшествий доехали до усадьбы. Когда же Артур узнал о том, что в этом доме у него не осталось даже своей комнаты, он потребовал от управляющего, чтобы его личная охрана была расселена не далеко от него, так как СБ и лично господину Наконечному он не доверяет. Раздав указания, Артур пошел к себе. Каких-то три часа, а он уже "устал" от нахождения тут. Дойдя до столовой, Артур открыл дверь и вошел во внутрь. Он и раньше замечал за отцом страсть ко всему золотому и блестящему, но то, как преобразилась обеденная зала повергло в первые минуты в шок. Вдоль стен стояли на подставках золотые кубки, тарелки и прочая кухонная утварь, все под глубокую старину. Хотя с деньгами и возможностями отца он не удивился бы, что это оригиналы. Две золотые, хрустальные люстры освещали все это богатое убранство. Мебель из мореного дуба, тяжелые с золотыми нитями, темные шторы, подсвечники, ручки дверей, фурнитура мебели, всё буквально, куда только не кинь взгляд, блестело в свете вечернего света золотым блеском. За длинным, порядка восьми метров, с противоположной от Артура стороны, во главе стола сидел, нет - восседал Тихомиров-старший. По правую руку от него сидел моложавый мужчина, лет сорока. Артур припомнил этого лизоблюда, которого уже как-то видел на одном мероприятии. Не снимаемая идиотская улыбка и заискивающий взгляд, ловящий на лету мысли и желания богатого и влиятельного родственника, не сходила с пухлого, лоснящегося от жира, лица.. Как помнил Артур, он был со стороны новой жены отца. Хотя, по правую руку от главы семьи должен сидеть наследник, Артур молча, без признаков удивления или раздражения поздоровался со всеми и увидев, заблаговременно выставленный стул и накрытые на стол приборы, ровно напротив отца, у торца стола. Ухмыльнулся и молча сел. Подаваемые прислугой Артур молча пробовал и через некоторое время просто отодвигал от себя, ожидая смены блюд. Все мероприятие проходило в абсолютной тишине, хотя Артур неоднократно чувствовал на себе быстрые взгляды родственника. Стараясь не обращать внимание на поведение отца, решившего его "проучить" и показать всю степень своего недовольства, усадил сына на "выселках". Отдалил от своей персоны, решив проучить сына за нарушение прямого его указания. Артур лишь усмехнулся в душе. При всей своей власти и влиянии, Тихомиров старший не мог заставить сына вернуть ему свое расположение, любовь и уважение. Из отца, Елизар Никифорович, превратился просто в богатого и влиятельного знакомого. Ни ненависти ни любви Артур к этому человеку давно уже не испытывал. Просто каждый выполнял свою часть работы, отыгрывал на публике, если в этом была необходимость, свою роль. Но не более. А если ко всему этому еще добавить острое непринятие друг другом Артура и пассии отца, то... как говорится, как получилось так и получилось. Артур сидел молча, анализируя все происходящее, и потому пропустил момент, когда кто-то, за пределами этой комнаты начал его "прощупывать". Первые касания своего сознания Артур пропустил. Они были легкими и почти незаметными, очевидно, работал мастер или как минимум человек с большим опытом. Образы и ненавязчивое давление на сознание, с четкой целью на "беспрекословное подчинение любимому и мудрому отцу", красной нитью шло через весь калейдоскоп внушения. Был бы Артур прежним, тем "новиком" который уходил из дома в Академию, наверное, даже и не заметил бы подобного вмешательства. Значит, отец уже не надеется на простое решение возникшей проблемы и решил подстраховаться, и сделать сына более лояльным и податливым своей воле и решения. Значит за комбинат он серьезно решил взяться, подумал Артур и тут же усмехнулся своей проницательности и быстроте решений. Вот бы удивился папочка, узнай, что так желанный им "лакомый кусочек" пролетел мимо его рта. Злость накатила неожиданно и сокрушительной океанской волной. Где находился источник давления молодой ментал не знал. Жахнул скопившейся Силой в ту сторону? откуда шел контакт. Все так же продолжая делать вид, что полностью поглощен обедом, а сам старался отыскать того гада, что пытался проникнуть в его голову. Подавить его волю и подчинить. Несколько раз ему почти удалось "схватить" ублюдка, но тот выворачивался и? вновь плотно "закрывшись"? исчезал из видимого спектра, словно растворялся в пространстве. Ни единой толики энергетики с его стороны, ни единого отголоска на посылаемые Артуром по округе поисковые волны. Ничего... Не заметив, как обед подошел к концу, Артур был отвлечен от поиска мерзавца голосом Тихомирова старшего: - Пройдемте в кабинет, - ни к кому конкретно не обращаясь, проговорил хозяин дома. Путь до кабинета отца не занял много времени. Артур все пытался понять, для чего родитель таскает с собой этого дальнего родственника со стороны своей супруги, но, как полагал молодой мастер, на этот вопрос он скоро получит ответ. Стоило им оказаться в кабинете, отец направился к своему столу и, не оборачиваясь, проговорил: - Почему ты сразу не приехал, а направился в Петербург? - Это очевидно, - ответил спокойным голосом Артур, усаживаясь в кресло в углу кабинета, специально нервируя отца, который жутко не любил, когда во время разговора собеседник находится где-то сбоку и ему приходилось поворачиваться, чтобы разговаривать. - Ты считаешь, что твои делишки важней приказа отца? - с нескрываемым раздражением проговорил Тихомиров-старший. - Или ты настолько самостоятелен, что мнение главы семьи для тебя пустой звук? - Не нужно утрировать и переиначивать мои слова. Я сказал ровно то, что хотел сказать. Спешки в разговоре не было никакой, а мне была необходима охрана из надежных людей. Да и на комбинат было необходимо заглянуть. Так что у тебя за разговор ко мне? Видя, что на младшего не подействовали ни внешний угрожающий вид родителя ни "другие", принятые заранее меры, он взяв себя в руки, хотя вся эта сцена была им заранее подготовлена и отрепетирована, и Тихомиров уже и забыл, что такое по настоящему выходить из себя, только для видимости и по необходимости, продолжил сменив окрас беседы: - Так что же произошло, что тебе так срочно потребовалась помощь охраны? - Господин Наконечный так спешил нас с Жуковым отправить в тьмутаракань, что оставил без денег, охраны, транспорта, и лишь счастливая случайность не дала бандитам достигнуть их цели. Моего убийства. Тебе должны были доложить, что именно произошло в гостинице... - Да, кстати, по поводу гостиницы. Господин Наконечный и его зам, очень хотят с Ним познакомиться и уточнить дальнейшее действия. Насколько я знаю, ты привез Его с собой, - Елизар Никифорович сказал спокойным уверенным голосом. - Он приехал сам. Поступил в Академию, где и я учусь. Свои желания господин Наконечный может оставить при себе. Пусть пробует выйти на господина Токугава и договориться о беседе, посмотрим, что ему ответят. - Ты поселил его у себя, так что проще, если ты устроишь им встречу . - Наконечного и близко от моего дома не будет, - проговорил серьезным тоном Артур. - Этот господин полностью выпал из моего доверия, и ни у меня дома, ни на комбинате его больше не будет. Необходимые распоряжения я уже отдал, - сделав паузу, Артур решил немного сбавить обороты и пояснить отцу свою позицию. - По его вине я оказался под ударом. Тридцать два трупа полицейские выносили из гостиницы, и вооружены они были не игрушечными пистолетами... - Ставя под сомнение профессионализм Наконечного и его верность семье, ты ставишь под сомнения и мои действия. А ты не думаешь, что нападение или покушение, как кричат полицейские и некоторые Сибирские газеты, это итог твоей безалаберной жизни в Академии, драки, пьянки. Безграмотное управление холдингом и не верно выбранная линия поведения в политических реалиях. О подборе персонала на комбинате я вообще молчу. Директорат - сброд тупоголовых идиотов. - К примеру? - удивленно проговорил Артур. То, что разговор вновь перейдет на комбинат, он не сомневался. Ему самому было интересно, что на этот раз придумает родитель, чтобы показать несостоятельность сына как владельца и, соответственно, подобранные им кадры не соответствуют требованиям руководителя подобного ранга. - Отказ от переговоров с возможными инвесторами с запада. Полное игнорирование новых технологий и процессов. Отказ от сотрудничества со многими ведомствами и не желание запускать перспективные линии производства. Тебе давно пора расширяться... - Все действия господина Попова согласованы со мной, и это мои решения. Он их только озвучил, - проговорил Артур. Все же скопившаяся усталость за последние месяцы, неожиданное "давление" во время обеда не положительно сказалось на настроение Тихомирова-младшего и потому его ответы были более резки, чем требовала обстановка. Возможно, сказывалось и влияние Акиро, не терпящего, когда на него давят и вынуждают к принятию каких-либо решений. - Отец, перестань ходить вокруг да около. Что на самом деле тебя интересует? - Ты спешишь? - с наигранно веселым благодушием проговорил Тихомиров. - Да. Скоро начало учебного года. У меня почти ничего не готово и есть еще много дел по Санкт-Петербургу. Да и в Москве нужно кое-куда успеть заехать... пообщаться в дружеской непринужденной обстановке, - с наигранной улыбкой ответил Артур. - Хорошо, - примирительно проговорил отец и, сделав паузу продолжил, глядя на приютившегося около стола родственника. - Надеюсь, ты понимаешь, что в наше время нужно держать руку на пульсе, чтобы успевать за всеми новшествами и не вылететь из обоймы. У тебя крупное производство, ты уже на слуху у больших промышленников, и тебе необходим именно сейчас более опытный руководитель на посту директора производства. Кадровый вопрос тоже требует системного, правильного подхода, но по кадрам мы будем разговаривать позже... - И что ты хочешь предложить? - уже понимая к чему ведет отец и как-то без "ругани" вопрос вряд ли удастся сегодня решить, продолжил: - Меня все устраивает: и выбранная линия развития производства, и кадровый состав директората комбината. - Это не устраивает семью, - коротко, с нотками железа в голосе, проговорил Тихомиров-старший. - Или ты рассчитываешь и дальше пользоваться нашими ресурсами, ничего не давая взамен? - Вот с этого момента по-подробней, - сдерживая накопившуюся обиду и злость, проговорил Артур. О какой помощи и каких ресурсах идет речь, если за все время отец копейки не потратил ни то, что на комбинат, Артур даже свое обучение оплачивал из собственного кармана. С шестнадцати лет, а по факту еще раньше, как только умер дед, Тихомиров-младший все расходы платил из своего кошелька. Из наследства, что ему оставили родственники по материнской линии. Умело воспользовавшись им, он и стал тем, кем сейчас являлся. Крупным промышленником. Владельцем передового производства крупнейшего на текущий момент в России. Так о какой помощи он может говорить? - Кто организовал встречу и вывел тебя на госзаказы? Кто дал тебе кредиты, на которые ты построил цеха резинно-технического направления? Кто бы с тобой разговаривал, не будь ты Тихомировым и за твоей спиной не стояла моя империя, - на ухоженном, с академической бородкой лице, искаженной гримасой гнева читалось презрение и недовольство. Отец уже не скрывал своего отношения ни к сыну, ни к происходящему. На мгновение Артуру показалось, что он сам и организовал все произошедшее в Якутии, но тут же прогнал эту мысль. Чтобы "захапать" его комбинат, Артур ему нужен был живой и, по возможности, здоровый, но сама тенденция отношений, что с каждым месяцем становились все хуже и хуже, не радовала. Теперь Артуру предстояло сделать выбор. Полностью и громко порвать с отцом или поступить более дипломатично и гибко. То, что нормальные отношения канули в лету, было уже понятно, теперь же предстояло решить вопрос: а нужна ли сейчас война с отцом? И нужна ли вообще. То, что он положил глаз на его детище, было понятно, но сколько он хочет "откусить", вот в чем вопрос. И давать ли ему то, что он хочет. И как-то само собой пришел ответ и твердая уверенность, что ничего отдавать он не будет. Он своими руками, с нуля создал концерн. Организовал людей. Построил институт, привлек ученых, наладил работу лабораторий, и это все отдать? "Ну, посмотрим, что ты хочешь", - сказал сам себе Артур. - И что ты хочешь... отец? - медленно проговорил он, надавив на последнее слово, давая понять, что просто так его не испугать и за свое он еще поборется. - Для начала введешь в совет директоров родственника. Давно пора приобщаться к делу семьи и помогать своим. Потом уже на совете решите и поставите его директором комбината. Поддержка семьи тебе гарантирована. В Москве я все вопросы порешаю... - У меня вопрос к уважаемому... - приняв для себя решение полностью отказать отцу и по возможности без шума и крика покинуть дом, проговорил Артур. - Не знаю его имени... - Вот и плохо, что ты своих родственников не знаешь, - нарочито поучительным тоном проговорил отец, обманувшись спокойствием и невозмутимостью сына, посчитав что вопрос уже решен. - Это Владимир Викторович Степаненко, родственник из Херсона. У него большой опыт в работе с западными партнерами, и ему знания как раз сейчас пригодятся... - И кто же по образованию наш уважаемый родственник? - с ехидством в голосе проговорил Артур. - Я... закончил Херсонский сельскохозяйственный институт... - начал говорить немного заплетающимся языком тот, но тут же был перебит Артуром. - Я так понимаю, собравшиеся не совсем понимают, о чем они говорят, - он резко встал и, подойдя в плотную к столу, проговорил: - Вижу, ты собрался и мой комбинат прибрать к рукам. Только проблематично это будет сделать. Твой протеже ни черта не понимает куда лезет. Химпроизводство - это объект стратегического назначения страны. Нужно понимать и знать сам производственный процесс, но даже не в этом дело. И я знаю, что ты хочешь. Изготовления компонентов для обеспечения ядерного синтеза на моем комбинате не будет. Нам хватает того, что есть. Это первое. Второе... Для того, чтобы ввести в совет директоров, родственник должен владеть десятью процентами вкладов, я ему их не продам. И третье. Это мой комбинат, он им и останется... - Ты отказываешься выполнить мой приказ? Ты хочешь потягаться со мной, мальчишка?! - встав и упираясь руками о стол, прорычал Елизар Никифорович.- Приползешь на коленках и будешь просить оставить тебе хотя бы стену от проходной. Лишу наследства и запрещу пользоваться фамилией. Я - хозяин семьи и в моем доме... - В твоем доме? - спокойным голосом проговорил Артур и, понимая, что они уже взаимно перешли ту черту, что отделала их от противостояния, добавил: - Этот дом мне завещал дед. Так что это мой дом, и я подумаю о смене фамилии на мамину, ту, что она была в девичестве. Дедушка, наверное, ободрил бы... - специально намекнул отцу Артур, помня, как тот жаждал получить дворянство. - Ты же помнишь, он тоже дворянин был. Я думаю, мы все сказали друг другу, что хотели, - развернувшись, Артур пошел к двери, но остановился. - Не забудь все мои вещи вернуть в мою комнату, или я сам "освобожу" ее от ненужного, - говоря это, он пристально смотрел на отца. Хотя... отца ли. Всё изменилось в Елизаре Никифоровиче, и вот теперь он видел все эти изменения. Отцом, Тихомиров-старший, остался лишь в воспоминаниях. Выйдя из кабинета в коридор, сказав стоящей там охране, что они уезжают прямо сейчас, направился в свою комнату. *** Стоило Артуру покинуть комнату, как Тихомиров старший схватил графин с водой и, запустив его в сторону двери, через которую только что вышел его сын, устало опустился в кресло. Звон разлетающегося вдребезги стекла почти заглушил голос хозяина кабинета, нервно нажимающего на кнопку вызова, вмонтированную в столешницу: - Пригласите "доктора", - проговорил сквозь зубы он, и стоило низенькому, худощавому мужчине неопределенного возраста появиться в кабинете, неслышно войдя через боковую дверь кабинета, как хозяин проорал, глядя покрасневшими от злости глазами на того: - Ты мне обещал, что сын будет послушен и выполнит все мои пожелания! Я тебе заплати большие деньги, Федор. В чем дело? - Ты мне, Елизар, еще должен и доплатишь за такую "подставу", - присаживаясь в кресло и тяжело отдуваясь, проговорил доктор. - Ты о чем? Какая подстава? Ты должен был... - Ты говорил, что твой сын новик и всего лишь эмпат. Ты говорил, что он не обучен и еле удержался в Академии... - сказал, пытаясь подобрать слова, чтобы выразить свою злость и те минуты страха, что уважаемый "доктор" натерпелся в противостоянии с Тихомировым-младшим. Вспомнились те мгновения, когда этот "неопытный и неумелый" эмпат, шарахнул площадной шоковой волной. Как импульсами искал и находил его, продавливая щиты и стараясь раздавить. Вспомнил, чего ему стоило наглухо закрыться и раствориться в общем информационном поле. - Ты меня подставил, и крупно. - Да чем? Не пойму я... - Нечего тут понимать, Елизар. Твой сын не эмпат, хотя и это может. Он чистый, не обученный, что меня и спасло кстати, ментал. Очень сильный ментал. А в перспективе... даже сейчас он равен мне, а я - мастер, если ты не забыл. Я еле смог устоять, когда он заметил мое вмешательство, и отмахнулся от меня. Чуть все мозги не спалил. Так что, Елизар, ты мне должен, - сделав ударение на последние слова, "доктор" внимательно посмотрел на Тихомирова. - Ты хотя бы представляешь, что будет, если он заявит, что его пытался обработать на гражданке "ментал"? Он дворянин, ты это еще помнишь? - с ехидством проговорил Федор. - И что ты предлагаешь? - всматриваясь в глаза старого соратника, с кем неоднократно контактировали и даже можно сказать приятельствовали на протяжении долгих лет, проговорил он. "Взаимные услуги и кровь сближает", - как однажды сказал Федор, после очередного их "приключения" с несговорчивыми клиентами. - Тут я вижу два варианта. Или "зачищать", пока мальчик не набрался сил и опыта. Сейчас это еще возможно, хотя... - Федор на несколько минут задумался, вспоминая рассказ командированных людей в Якутию и, посмотрев на Елизара, продолжил: - Меня смущает этот Мастер. Что-то не так с ним. Не делай... необдуманных действий, не нужно. Сбор информации. И о наличии завещания у сына, - увидев, как заходили желваки, у Елизара Федор добавил: - Ничего. У тебя теперь еще сын есть. Может, появится возможность отстранить его от управления холдингом без ликвидации. Подобрать вариант с "невменяемостью". Нужно думать. Или откажись от комбината. Пошли подальше всех, кто продвигает эти проекты и забудь о деньгах... - Это невозможно... - нехотя признал Елизар. Хотя, его империя и была трансконтинентальной, но все сильно было завязано на "заокеанских" друзьях. Все перевозки, контракты, обслуживание, аренда портов и доков. Восемьдесят процентов дел Елизар вел за рубежом. Когда-то рискнув и все поставив на развитие именно этого направления и быстро обогатиться, сейчас он должен был признать, что без своих партнеров его империя рухнет, как карточный домик. Ему просто перекроют доступ во все мало мальски значимые порты. Заманчивое предложение западных партнеров о продвижении в России новых, недавно открытых энергетических технологий, основанных на расщеплении ядра, и которую ни в какую не хотели принимать некоторые правительственные чиновники, сулила о-о-очень большие прибыли. И даже если со строительством возможно вопрос и решиться, то поставки на эти энергетические установки, должна была осуществлять химическая промышленность, к коей и относился фактически самый мощный в стране комбинат сына. Но тот так же не желал засорять родную землю, и все попытки как-то договориться, провалились. - Хорошо, будем думать, - нехотя согласился Елизар. - Вот и хорошо. Я пока подберу группу. Нужно поднять всех, кого сможем и собрать информацию по Артуру и этому мастеру, посадить на "хвост" топтуна, и только потом будем действовать. *** Артур быстро собрал вещи. Собственно, ничего и собирать то не пришлось. Он и распаковать особо ничего не успел. Сменил костюм на выходной и отдал команду охране на выдвижение. Не прошло и часа с момента разговора с отцом, а кортеж Артура выезжал из усадьбы. Никто, ни отец, ни управляющий не то что не вышли проводить истинного владельца имения, но даже словом никто не обмолвился. Артур только ухмыльнулся про себя, окинув взглядом до боли родные и так хорошо знакомые очертания "родового имения", тяжело вздохнул и сел в машину. Первоначально он планировал после встречи с отцом, заехать в Московское Дворянское собрание и уточнить какие могли возникнуть проблемы в Экологической комиссии, но взвесив все доступные данные, предположил, что сначала нужно поговорить с Акиро. Его знакомство с СБ Империи очень сейчас пригодится. Все же одному бороться и противостоять такому противнику, как его родитель, сложно. Очень сложно. И дело не только в количестве денег на счетах. Связи и взаимные обязательства. Этого ресурса у Артура пока не было, в силу его молодости. И вновь мысли вернулись к Акиро. Чем ближе узнавал его Артур, тем еще загадочней и таинственней тот становился. Разгадаешь одну загадку, а под ней всплывает сразу три. Артур чисто технически не мог понять, как тот все успевает и добивается поразительных результатов. Хорошо. С малых лет , как как-то обмолвился мастер, его воспитывали как воина. Физическая подготовка и занятия с мастерами. Это тысячи человекочасов. Постичь и не просто заучить, отработать, выработать рефлексы и самое главное - осознать, что ты делаешь и для чего. Дальше - больше. Насколько понял Артур, Акиро не просто переводчик, а эксперт-лингвист и филолог в одном флаконе. И не по одному конкретному языку, а по двенадцати. Подтвержденные знания и умение их применять. Несколько научных работ с профессором Преображенским. Да, на такой объем информации, которым оперировал Акиро, чтобы только его заучить, потребовалось бы несколько десятков лет. Объем просто колоссальный. И это только то, что требуется для лингвистики и филологии. А история? Те статьи о которых они разговаривали с профессором, это целые изыскания, анализ, выводы. Непостижимо. А ему всего лишь скоро будет девятнадцать. И тут Артур поймал себя на мысли, что не знает дня рождения своего... друга. Вроде бы Акиро и показывал свои паспорта Российский и заграничный, но на тот момент как-то не возникло мысли уточнить дату. Но это он еще успеет. Нужно подобрать подарок и, по возможности, что-то "очуменное". Вот только что? К вещам и драгоценностям тот относился безразлично. Есть хорошее, нет - можно и так обойтись. Единственное что по настоящему ценил мастер, это оружие. Холодное всех видов. - Володя, - обратился Артур к старшему охраннику. - Запроси по рации, знает кто в Москве по-настоящему стоящий магазин оружия. Холодного. - Вряд ли, - ответил молодой парень, с наголо бритой головой и зелеными глазами. - По-настоящему хорошее оружие на витрине не лежит, - нажав на кнопку соединения в рации скрытого ношения, проговорил: - Ребята. Первый спрашивает: знает кто магазин хорошего холодняка? - Нет информации, - несколько раз раздалось из динамиков и только в самом конце с нотками сомнения, один голос проговорил: - За каменным мостом, что недалеко от Кремля, есть реставрационная лавка. Ей, наверное, лет двести. Там мастер - сильный специалист, можно у него спросить. Он точно подскажет. - Ну, поехали,- в предвкушении сжав кулаки и молясь, чтобы его затея выгорела, Артур отдал команду на выдвижение. Дорога заняла гораздо больше времени, чем планировал Артур. Старший смены охраны уже связался с кассами и заказал обратные билеты на вечер. Времени у них было в достатке и потому Артур расслабился. Остановившись у небольшого, старого здания, прижатого с обеих сторон "монстрами" более ранней постройки, Артур вышел из автомашины и, войдя в низенькую дверку мастерской, чуть было не потерял сознание от накопившихся там запахов. Смола и керосин, разные оттенки растворителей, всех возможных марок и составов, оружейное масло и еще неизвестно что, создавали такой букет в носу, что Артуру пришлось несколько минут стоять и поверхностно дышать, стараться хоть как-то привыкнуть с этому аду. Вышедший из-за стеллажа глубокий старик, на вид сложно точно определить, но точно за семьдесят лет, с длинными, схваченными кожаной тесьмой волосами. Глубокие морщины покрывали худощавое, волевое лицо и пронизывающий взгляд темных глаз. - Чего изволите, господа? - проскрипел хрипловато и заинтересованно посмотрел на Артура. - Мастер, я хочу сделать подарок одному другу. Хорошему близкому другу, - Артур сделал паузу. - Он превосходно разбирается в холодном оружии и сам является выдающимся мастером, если не великим... - Ну, насмешил, вышество, - дедок то ли каркая то ли смеясь, обошел прилавок и, достав большую коробку, скорее короб, проговорил натяжным голосом, аккуратно ставя короб на стол. - Вот тут есть несколько хороших, красивых кинжалов. Отперев ключиком крышку, мастер стал доставать небольшие, сантиметров по сорок футляры, украшенные чеканкой и драгоценными камнями. Отперев одну и бережно достав кинжал, с длинным лезвие, неплохой, на вид сталью, хотя Артур не считал себя знатоком оружия, но он чисто интуитивно понимал, что это все не то. Красивые, дорогие безделушки. Покрутив в руках очередной шедевр, вещи и правда были искусно выполнены. Хищная красота и блеск драгоценных металлов и камней. Новенькие, без единой царапинки или другого повреждения. Парадные кинжалы, и никак иначе не назовешь. Положив очередной отвергнутый клинок, Артур посмотрел на мастера и разочарованным голосом проговорил: - Мастер, я думал у вас действительно смогу найти что-то достойное воина, возможно даже... - Артуру не удалось закончить предложение, так как тот его перебил и уверенным голосом сказал: - Юноша не льстите напрасно своему другу, это может его погубить, - вздохнув о чем-то своем, продолжил: - Нет в России теперь по настоящему мастеров... перевелись все. Так... одно название. Буря эмоций в этот момент одолевала Артура. Акиро назвать некудышным мастером? Подделкой? Мастера, который голыми руками раскатывал толпы боевиков, рукопашников... и недостойным? Тут Атур вспомним недавний разговор в машине с водителем, и решил спросить, что известно этому "знатоку". - Даже если он выиграл Азиатский турнир и стал Драконом Севера? - добавив ехидства в голос проговорил Артур, но совесть не позволила бессовестно лгать, добавил: - Правда, сам мастер это не подтверждает публично, но и не оспаривает. - Значит и правда Дракон теперь в России. Думал, в сказки на старости лет начну верить, когда до меня дошел слух что азиаты "умылись" на этот раз. И кстати, молодой человек, вы бы поинтересовались у своего друга о самом "турнире", хотя он называется совсем иначе. Это смесь "кумите" и гладиаторских боев, но это так, к слову. Так вы утверждаете, что знакомы с Драконом? - Ну-у-у, это мои парни его просчитали. В том году он умудрился как-то подтвердить четыре мастерских степени по единоборствам. Вот они и решили, что только мастер такого уровня может участвовать в таком мероприятии. - Филиппинец? Тору-у... - Акиромаяси Токугава, - поправил продавца и мастера Артур. - Точно, - на старческом лице проступило подобие улыбки, и старик заговорил: - А то, что не подтверждает, то правильно делает, - увидев вопросительное выражение лица Артура, мастер пояснил: - Вы думаете почему, по крайней мере последние лет триста, так сильно развивается и насаждается везде, где только можно азиатские боевые школы? Почему везде, где проходят мало мальски серьезные соревнования или устанавливаются новые нормы, виды, стили, школы и так далее, первое слово и всегда самое весомое принадлежало азиатам? Дракон Востокам- мерило и основоположник, если так можно выразиться. Человек, на деле доказавший, что имеет право судить и принимать решения. Оценивать и давать заключения. Так что, как только ваш друг заявит, что он Дракон Севера, мировой центр боевых искусств переместится в Россию. Теперь представляете какой начнется сыр бор? - Мда... - на мгновение представив весь этот кошмар, Артуру стало плохо. Мало было им проблем, теперь еще придется разбираться с мировой федерацией боевых искусств. Теперь то он понял, почему именно Акиро молчит. Тем временем, пока Артур поддавался размышления, мастер как-то быстро убрал короб с дорогими кинжалами и, подойдя к стенке, вставил ключ в отверстие, которое тот даже и не заметил, открыл дверцу. Аккуратно достав деревянную шкатулку, поставил ее перед гостем. Даже еще не открывая и не видя, что именно там находится, Артур почувствовал... нет он понял, что там находится то что нужно. То, что он искал. То, что Акиро оценит. - Это... - мастер бережно открыл шкатулку, и Артур увидел парные кинжалы, нет - ножи, с изогнутыми лезвиями из темно-синей стали. - Это непальские Кукри. Кто мастер и сколько им веков неизвестно. По крайней мере, во времена Екатерины их уже считали "древними". Парные ножи. Оружие для настоящего Мастера. Артур смотрел на это чудо, затаив дыхание. Это было именно то, что нужно. Красота и смертоносность. Они нашли друг друга. Он даже боялся прикоснуться к ним. В свете недостаточного освещения, ножи, точнее лезвия отражали измененный свет. Темное лезвие то блестело белыми всполохами, то вспыхивало желтым огнем, постепенно переходящий в красное. Или это только игра воображения? Артур как зачарованный смотрел и только через несколько минут смог произнести: - Это то, что нужно. Сколько я вам должен, мастер? - не отрывая глаз от ножей, тихо проговорил Артур. - Нисколько. Они не продаются. Их можно только подарить. Они достойны только Мастера, - плечи старика как-то разом опали, и тот тихо проговорил: - Попросите своего друга, как будет в Москве, зайти к старику. Хочу перед смертью увидеть настоящего Воина...