Бесприютный мир

Надсмотрщик быстро поднялся по прочным ступенька, порой оглядываясь назад, чтобы убедиться, что новый подопечный не отстал от него. Ступив на последнюю ступеньку, он в очередной раз оглянулся и повернул направо в коридор с множеством закрытых дверей. Здание находилось в хорошем состоянии. Казалось, что хозяева бережно к нему относились. Вдоль стен по всему периметру простирались высокие панели, а к самому потолку были наклеены бледные обои нежного оттенка. Деревянная ограда отсутствовала лишь у одного окна, которое расположенное в конце. Панели обрывались возле него, плавно спускаясь к подоконнику. — Вот твоя комната, — пояснил мужчина, остановившись у деревянной, ничем не отличающийся от других двери. Вскоре он достал из просторной не застёгнутой кофты — и таких же больших карманов — несколько маленьких серебренных ключиков. Они ложились друг на друга, образовывая ровную стопочку. — Вот, — известил Стёпа, умело открыв на двери замок, — прошу, — мужчина открыл проём во внутрь комнаты и, слегка наклонившись, протянул руку, приглашая гостя войти первым. — Обустраивайся, я позже вас навещу. С этими словами тюремщик закрыл дверь, и с ней исчезло небольшое освещение, на миг пролившее свет на мебель, находившуюся в тёмной комнате. С обратной стороны послышался шорох у двери, а за ним громкие, будто разрывающие тишину удары дверного замка и засова в нём. Как только шум стих, а шаги за дверью начали удаляться, подросток позволил себе расслабиться впервые за весь день, что он провёл в компании малознакомых людей. — Надо успокоиться и найти выход из этой западни, — Костя резко склонился и отошёл назад к запертой двери, сначала облокотился на неё, а после спустился по ней вниз, усевшись в итоге на холодном полу. Глаза понемногу начали привыкать к темноте. Вопреки желанию Костя видел лишь размытые образы вещей, не имея возможности разглядеть их чёткие границы, несмотря на прекрасную возможность глаз со временем перестраиваться на другой тип освещения. Отсутствие хорошего зрения заставили подростка вспомнить о футляре, который всё время лежал в кармане и порой ударялся то об предплечье, то о локоть, вечно напоминая о своём наличии. Парень достал прочую оболочку, а открыв её, увидел, что содержимое отсутствовало. — Вышел погулять, — заключил он, выдавая своё раздражение глубоким и громким выдохом. В надежде рассмотреть хоть что-то в темноте, опираясь лишь на размытые образы пока незнакомой местности, Костя зажмурил глаза, слегка сфокусировав этим рассеянный пучки. — Чёрт, — произнес он, ощутив в глазах странное настойчивое жжение, что заставило подростка растереть сонные глаза ладонями, сложенными в слабые кулаки. После подобной процедуры парень снова осмотрел местность, уже не напрягая зрение. Среди выделяющихся размытых очертаний виднелось странное подвижное возвышение. Тонкая фигура сидела на горизонтальной поверхности немного выше пола, на котором расположился молодой человек. Странный образ резко наклонил голову в сторону, а спустя пару минут медленно спустился. Он начал двигаться к новому соседу, осторожно приближаясь к нему и стирая колени о холодную поверхность искусственного покрытия. Незнакомец приблизился к гостью достаточно близко и уселся напротив, прижав исцарапанные коленки ближе к груди и обхватив их крепко руками. — Есть? — неожиданно подал голос житель этой комнатушки, что больше походил на детский, с присущим ему постоянным хрипом. Неизвестный сильнее сжался, прижимая колени ближе к телу. — Ну ты понимаешь? — повторил свой вопрос детский, более нежный женственный голосок. Житель комнатушки ничего не получил в ответ и уже начал раздражаться. Это было заметно по звонкому хрусту пальцев, костяшки которых всё чаще стали разрушать воцарившуюся здесь тишину. — Ну не ломайся, — настаивала на своём местная жительница, с каждой фразой пододвигаясь ближе к новому постояльцу. — Что нет? Эти слова звучали более восторженно и, казалось, обиженно. Девушка занесла руку в воздух, очертания которой отчётливо отразилось на непроглядной темноте. — У него нет, — известил другой более ровный и спокойный голос. А его владелец поднялся с горизонтальной поверхности, на которой недавно расположилась местная жительница. — Это мой гость. Странный человек поднялся на ноги, и темнота чётко очертила его силуэт. — Держи, — неизвестный достал из тайника странный полупрозрачный материал, лишь на меньшую треть заполненный сыпучим веществом. Углядев, по видимому, знакомый и к тому же желанный предмет, девушка вовсе позабыла о новом постояльце и вернулась обратно на своё место, захватив перед этим предложенное ей угощение. — Чтобы я тебя сегодня не слышал, — приказным тоном прошептал неизвестный, хотя подобное мнение создавала лишь расстановка слов в сказанной фразе, но не тон голоса, больше походивший на юношеский. Неизвестный медленно прошёл к окну, в которое изредка попадал лунный свет. Он щёлкнул возле него настольную лампу, и тусклое освещение сразу заполнило небольшое помещение. Однако привыкшему к темноте Константину пришлось зажмурить глаза. Когда глаза привыкли, подросток сумел рассмотреть черты загадочной личности: невысокий рост, чистое, сохранившее остатки детских очертаний лицо, освещённое тусклыми лучами настольной лампы. И отчётливо выделявшаяся между золотыми прядями белоснежная седина. Она сливалась с массой других светлых соломенных прядей и была мало заметной, пока к ней не начинаешь присматриваться. Именно эта особенность затмевала другие черты, так как люди концентрировали на странном образе своё внимание и дальше не желали его исследовать. — Прости за это, — незнакомец указал на девушку, что начала употреблять предложенную ей дурь, спрятавшись за невысокой кроватью, возвышающейся немного над полом, упираясь в него с четырёх сторон на железные ножки. — Я не знал, что она… — Кто ты? — шёпотом спросил Константин, не желая прерывать незнакомца на полуслове. Хотя тот сам прекратил оправдываться, когда услышал заданный ему вопрос. — Люди свято верят, что в этой комнате находится лишь один наркоман, — вместо ответа произнёс незнакомец и отошёл от слабого светильника, из-за чего его ясный образ постепенно начали поглощать тени, скрывая тело и личность в полумраке. — И они правы. Воодушевлённо закончил свою мысль седой незнакомец, хотя так можно было заключить только по расстановке слов в предложении. Интонация и тон голоса почти всё время были на одной высоте и громкости, будто не желали покидать привычные им границы. — Наркоман действительно один, — заключил неизвестный, мельком взглянув на исконную жительницу небольшой комнатушки, — но помимо него есть и нормальные люди. Теперь странный человек сел напротив собеседника, что от встречи с очередным незнакомцем решил возобновить прежнюю осторожность. — Я лишь изредка балую её дозой, чтобы она не выдала моё местонахождение и не разрушила возможность поговорить с тобой, — смысл сказанных слов Константин не очень понимал, вероятно, из-за отсутствия привычной интонации, что люди не скупятся использовать при общении, или же из-за определённого построения слов в предложениях. — Ты меня ждал, — всё так же тихо говорил подросток, не осмеливаясь покинуть привычную ему зону комфорта у двери, а точнее, под дверью, — зачем? Странная личность на миг спрятала глаза, потупив их в пол, а спустя время, с шумом набрав лёгкие полные воздуха, продолжила: — Перво-наперво извиниться… — казалось, с трудом выдавил из себя человек, хотя тон голоса как и прежде был ровным. — Я виноват, — незнакомец указал на Константина, целиком неумело захватывая его тело, находящееся недалеко и немного уменьшенное в размерах, ладонью. — Я виноват в твоём нынешнем состоянии, так что… прости меня за это. Неизвестный сделал небольшую паузу во время разговора, желая выделить фразу из общей массы слов. — Но ты не сожалеешь об этом, — заприметил Константин, с подозрением сдвинув брови ближе к переносице, из-за чего черты лица исказили небольшие морщинки. — Правильно, — так же без эмоционально произнёс незнакомец, лишь глубоко вдохнув перед тем, как начать говорить, — я не знаю, как проявляется это чувство. В сказанных словах ощущалась тоска, хотя интонация подобного совершенно не передавала. Эта особенность явственно проступала во время разговора и привлекла к себе немало внимания. — Просто Кайл говорит, что это проявление человечности, и оно должно у меня быть, — от подобных слов несло неуверенностью, незнанием, что подчёркивало только расположение слов. — Видно, мы не с того начали. Странный человек сложил ладони вместе и приложил их у лицу, пальцами касаясь лба, а нижней частью ладони — подбородка. Он на миг опустил взгляд, а спустя время поднял его на собеседника. Случайно Костя остановил своё внимание на золотых глазах, полных решимости, что чётко очерчивали тёмный зрачок. — Я — Диас, хотя ты должен об этом знать, — уже с подозрением произнёс седой человек. Черты его действительно были знакомы, и это слабо сказано. В нём подросток видел не существующего в реальности близкого, за прошедшие годы одиночества, персонажа. — Как ты сюда попал? — спросил Константин, не желая выдавать факт, что он знает, о чём идёт речь. — Меня здесь нет, — лицо собеседника впервые за всё время изменило непроницаемые черты. Странная личность помотала головой, отрицая очевидность наличия в этом помещении, — это твоя реальность. Вернее, реальность, которую ты создал для нас. Диас поспешил себя поправить, хотя было видно, что фразы — как и отрепетированные к ним эмоции — были ненастоящими. — Я знаю, здесь хорошо, — седой человек приподнял вверх ладони, будто обнимая небольшое освещённое тусклым светом помещение, — но у тебя есть собственный мир, личная реальность. Эти слова звучали как живые. Будто в них была тайная сила. — Мне это говоришь ты, — Костя полностью расслабился, общаясь с хорошо знакомым персонажем, — путешественник во времени! В голосе Константина ощущался скрытый смех, не способный принять реальность. В каком лице она ему предстала, совершенно неожиданно. — Нет, это лишь род моей деятельности, — неожиданный собеседник тоже заметил эту лёгкость, что пришла в разговор, — но не вид, к которому я принадлежу. Диас будто с горечью признал подобный факт, ссылаясь и на странную манеру речи, присущую его личности. — И какой твой вид? — Костя полностью расслабился. Ему казалось, что беседа идёт со старым знакомым, от которого у него не было и впредь не будет совершенно никаких секретов. — Ты мне скажи, — снова приказал Диас, что было заметно лишь в расположении слов в предложении, — ты ведь знаешь… Седой парнишка с любопытством посмотрел на собеседника, ожидая его реакции, его слов. — Ещё не время, — спустя несколько секунд с трудом признал Константин, желая утаить подобную информацию до нужного времени. — Хорошая шутка, — услышав подобные слова, седой парнишка снова спрятал взгляд, — для путешественника во времени. Человек встал с холодного пола и прошёл к окну с расположенным неподалёку светильником. — Что ты здесь делаешь? — теперь серьёзно спросил Константин, что в полной мере осознавал, что за личность стоит перед ним. Однако смутно представлял, что ей может от него понадобиться. — Это физическое ранение, — Диас вновь уклонился от ответа на поставленный вопрос и зашёл издалека. Он обернулся к своему собеседнику и кивнул головой на небольшой ожог, скрытый под пластырем телесного цвета. — А это, — он указал на свою голову, — психическая. Мне её сложно понять, но с ним, — в сознании начали проступать кадры невинного человека, изменившего не сколько образ жизни, сколько стандартное мышление вечно повинующееся системе, — я будто живой. — Кайл не должен был ввязываться в наши дела, — пробормотал себе под нос Константин. — Знаю… Подросток прервал фразу в самом начале, не желая признать ошибку, за которую сейчас расплачивается или не в силах правильно сформулировать мысль. — Я знаю, что предпринять попытку спасения обречённого было моей самой большой ошибкой, — на одном дыхании выдал неопытный мальчишка. — Попытка? — эти слова задели седого собеседника за живое и вызвали чуждые его личности излишние эмоции, — я столько этих попыток совершил в надежде найти хотя бы одну действенную. — И у нас это получилось, — Костя постарался поддержать человека, давно знакомого и больше, чем родного. — Да, — теперь в голосе была надежда. Странная личность незаметно для самой себя проявила чуждые эмоции, — так что не говори, что мы провалились. — Верно, наш замысел удался, — воодушевлённо поддержал подобное заключение Константин. Хотя после добавил более тихо: — Но надолго ли? Мальчишка знал исход своего решения, и если сейчас он не дал сбоя, то в будущем ожидать столь невинной реакции на вмешательство в жизненный круг не стоило. — Ты только ради этого разговора прибыл сюда? Диас задумался над этими словами и, отойдя от окна, приблизился ближе к собеседнику. — Последствия моего вмешательства отразились на тебе, и я решил убедиться, что всё пройдёт нормально, — сразу пояснил седой человек, с теплотой вспоминая подростка, чуть не лишившегося жизни из-за передозировки. — Как ты, кстати, относишься к тому парню? Диас не стал уточнять личность, о которой завёл разговор. По выражению лица он понял, что собеседник верно истолковал его намёк. — Он считает меня невинным… Слабым… — в голосе Константина ощущались нотки страха и упрёка за навеянное молчанием мнение. — А это так? — Диас расценивал Воскресенского как преграду на пути к цели. А сейчас его больше волновала безопасность пусть сломанного, но законного создателя. — Нет, — произнёс подросток, растягивая небольшое слово и качая головой из стороны в сторону, — человек, способный дать и отобрать жизнь, не может быть безгрешным. Константин нехотя признал это, хотя вслух произнёс в первый раз фразу, которую внушал себе каждый вечер перед сном на протяжении всей жизни. — Это реально, — поддержал его заключения детский, ещё не совсем сломанный голос, — но не в твоей реальности. Образ загадочной личности растворился, и тусклые лучи настольной лампы больше не освещали его. Они постепенно меркли, заполняя небольшую комнатушку темнотой. — Все действия, слова, движения, — продолжал звучать в голове Константина знакомый родной голос созданного им же создания, — ты их не совершал. Не веришь? Будто отвечая на ещё не заданные вопросы, седой человек говорил без остановки в чужом сознании. — Посмотри на наш диалог со стороны, — произнёс Диас, принося в доказательство неопровержимые факты. — Теперь ты мне веришь? Это всё происходит в твоей голове, в сознании, где ты… Слова постепенно начали отдаляться, а после и вовсе стихли, растворились в темноте ночного пространства, поглотившего небольшую комнату. Стоило моргнуть — и всё исчезло, стало как прежде. О неожиданном визите напоминала лишь соседка по комнате, что притихла в углу, получив жизненно важную ей дозу.