Подарок судьбы

Чудесен был снежный вечер: вьюга, зимний ветер, но не мёрз на стене ни один веер. Чу! Кто-то ходит по снегу, не впадая в дремоту. Резкий стук и распахнулись двери, те с петель сразу улетели. Глядит Шимада - в дверях брат, и тот, как обычно, видеть его не совсем уж рад. Хотел уж Гендзи "что?" сказать, но брат прошипел "твою же мать", и пнув корзину младшему, попытался встать. Старший рассчитывал, что младший сможет понять, но пришлось всё быстро объяснять: "Твои те дети в той корзине, нашёл их с матерью в трясине. Циглер совсем была слаба, за ней гналась врагов мгла-тьма". И всё равно не понял младший брат. "Ангела, как же так?" - подумал он, но Хандзо прервал его раздумий сон. "Беги!" - вскричал старшой из сил последних, и в тот же миг, схватив лукошко, Гендзи выпрыгнул в окошко. Дом в горах японских был стар и мал, но Шимада младший понимал, что слова те брат не зря сказал, и потому из всех сил своих он гнал и гнал. Крепко-накрепко прижав к груди корзинку, он почувствовал на груди слезинку, тяжкие дыхания и мокрые носы. Поняв всё в миг, Воробей не сдержал слезы; понял он, что настали перемены-грозы, возможно, дети не выдержат морозы. Но вдруг почувствовал он у подножья гор те самые злосчастные угрозы: что-то гналось за ним, не тронув снега, сокращая время для побега. И двигалось то нечто всё быстрее, и как бы Гендзи ни старался, оно приближалось всё скорее. Внезапно, попытавшись оглянуться, мужчина успел и ужаснуться: облако гналось за ним, настигло очень быстро, пронзило пулями в нескольких местах страшно и больно. Пал в снег боком наш солдат, но до конца своей веры не терял: боролся он, на снегу лёжа, достав меч, держа детей на животе. В какой-то момент боя, пока отец мечом от пуль уклонялся, корзинка треснула пополам ровно, и тогда Жнец бросился в одну сторону, за одной половиной, а Гендзи за другой, что с обрыва он спас ногой. Глянул самурай в корзины остатки: мальчишка там лежал, проказник; маленький совсем, весёлый, но холодный; несмотря на это, цел он был и невредим. Попытался встать мужчина с сыном на руках - успешно, глянул он вниз с края отвесного неспешно. Райс был ранен, сражаться не мог, но вторую половину корзины, убегая, с собою унёс. Исчезнул тот и погрустнел зеленовласый, ведь помнил он, что в корзине детей было двое. "Надеюсь, со вторым всё будет хорошо", - подумал воин, пал опять на снег, ведь потерял он много крови. Ребёнок на груди лежал, укутанный в пелёнки. Уже чихал, но не видел он отцовской боли.