Soulmate Story Collection

Когда Какаши был молодым, у него был соулмент. Он знал это, так как мог ощущать чужие эмоции. Не всегда, чаще всего только самые сильные, которым хватало сил дойти до него по своеобразной связи. Он чувствовал, когда соул был очень зол или рад. Его волновало то, что очень часто передаваемой эмоцией была грусть. Если бы он только знал кто это, он бы сделал всё, чтобы этот человек перестал страдать. Даже в свои малые годы Какаши был сильным. В скором времени, однако, Какаши смог проследить связь. Его соулмент очень часто ощущал злость и страх в те же моменты, что и он сам. Он задумывался, как это может так синхронизироваться, но всё же предполагал, что и удивительные совпадения имеют место быть. Просто это было странно, что каждый раз когда он спорил с Обито эмоции резко становились агрессивными, а когда Рин флиртовала с ним, проскальзывал отголосок зависти и раздражения. Ему почему-то никогда не приходило в голову, что эмоции совпадают, потому что они переживают все эти события вместе. В тот день, когда Какаши потерял Обито, он в полной мере ощутил всю его боль. Она разбудила его ударом в голову, заставив почувствовать свою пульсацию внутри черепа и заставляя Какаши кусать губы до крови, чтобы не закричать в голос. В тот момент, когда он опустил взгляд вниз, огромный булыжник придавил Обито к земле. Его соулмент всё это время был прямо рядом с ним, а он не замечал. И теперь его соулмент умирал, раздавленный и истекающий кровью, под скалой, не в состоянии пошевелится. Когда пещера начала рушился, Какаши толкнул Рин и они вместе успели убежать, но Какаши чувствовал боль ещё долгое время после этого. Обито умирал чуть больше часа. Какаши искренне желал поменяться с ним местами, чтобы Учиха никогда не пережил всего этого. Весь последующий месяц эмоции Какаши скакали как сумасшедшие. Он ощущал себя так, словно его голова готова была взорваться, он никак не мог ни на чём сконцентрироваться, вечно ощущал странные эмоции в странное время. Это выглядело так, будто его мозг пытался спроецировать те эмоции, что мог бы ощущать Обито, и было замысловато-странным методом справится с утерей соулмента, которого он никогда, по факту, не имел. Он ощущал всё это всё больше и больше и кульминацией стала миссия, которая стоила ему Рин. Он тупо пялился в её глаза, со своей рукой, проходящей сквозь сердце, и его эмоции были настолько обширны и необъятны, что он не мог даже осмыслить их все. Он чувствовал отчаяние, беспомощность, смятение, бешенство. Она прошептала его имя и упала на спину, уже умерев, и мозг Какаши просто начал перезагрузку, вырубив своего обладателя. Очнувшись, он обнаружил себя среди кровавых разводов и десятков трупов вражеских шиноби. Это событие как будто вытолкнуло из него последние эхо эмоций, Какаши ощущал себя оцепенело. Он был пустым внутри и снаружи. Всё ухудшилось через год, когда он потерял Минато-сенсея. Все и вся, что когда-либо было способно пробудить в нём эмоции, ускользнуло сквозь его пальцы один за другим, оставив его одного с мертвым сердцем. Жизнь не была счастливой, когда он не мог ощущать абсолютно ничего, но так было, отчасти, легче. Легче делать свою работу, когда ему было просто плевать. Было легче покончить с жизнью, когда он не чувствовал. Было легче переживать пытки, когда он не ощущал боли. Даже если он и ощущал что-то, это было размыто и смазано. Он мог немного раздражаться, когда его планы шли крахом. Он мог быть немного взволнован, когда его сокомандники из АНБУ были в опасности. Они были, в конце концов, его ответственностью, и он сделал собственной миссией спасти так много шиноби, как возможно. Чтобы они могли и дальше сражаться за деревню, разумеется. Встретить свою команду генинов для него было равносильно снять повязку с кровоточащей раны, которая никогда не заживала. Какаши смотрел на троих молодых учеников и видел запечатлённые на старой фотографии лица, которые он видел ежедневно на тумбочке сбоку от своей кровати. Чем больше он проводил с ними времени, тем больше побуждались его эмоции, которые, казалось, канули в небытие навеки. Он вновь начал чувствовать. Это было больно. Но оно того явно стоило. Даже когда Саске предал их и ушёл из деревни, он имел Наруто и Сакуру, эти два солнышка, в чьих лучах он грелся в те дни, когда ощущал себя особенно одиноко. Когда наступила Четвёртая Мировая Война Шиноби, опустившись на все пять стран, Какаши осознал, что вновь ощутил то, чего не ощущал долгие годы. Он ощутил любовь. Он любил своих учеников и своих друзей, ощущал истинную привязанность. Он сделал бы всё, — отдал бы всё — чтобы сохранить их жизни. Когда он сражался как капитан Третьей Дивизии, он делал всё возможное, чтобы сохранить жизни тех немногих, кому посчастливилось выжить. Когда стычка приобрела более масштабный оттенок и он встретился с Наруто, чтобы продолжить бороться, но уже против человека, называвшего себя Тоби, Какаши ощутил странную смесь из эмоций, которые он ощущал последний раз в юные года, но в этот раз они были новей и он будет заново открывал их для себя. Вспышки злости и отчаяния смутили его, но не было и минуты для передышки. Не тогда, когда судьба всего мира, буквально, зависела от него. Когда маска потрескалась и крошками осыпалась на землю, Какаши не мог описать своё состояния даже имей он в руках целый словарь эпитетов. Боль и непонимание пронеслись сквозь него, парализовывая, в тот момент, когда он заметил, как вздрогнул Обито. Увидел Обито, который должен был быть мертвым. Обито, который теперь пытался уничтожить мир. Обито, который смотрел на него, и Какаши чувствовал всю ту злобу, топящую связь подобно настоящему потопу, как никогда за последние десятки лет. Они столкнулись в битве. Они сражались как и раньше, используя все свои навыки и силы. Вот только Какаши в глубине души ощущал, что внутренне противится этому бою. Он не имел абсолютно никакого желания побеждать Обито, только остановить, не дать завершить планы. Это нежелание со временем успело охватить их обоих. Какаши был сообразительным. Он мог быстро связать воедино кусочки пазла, данные ему. Он мог с готовностью утверждать, что Обито, в отличие от него, так и не понял, кто его соулмент. Смерть Рин задела до глубины души их обоих, а после этого Какаши ощущал всё лишь поверхностно, не достаточно сильно, чтобы эти эмоции могли достигнуть кого-то с той стороны. Это вообще выглядело так, словно открытие, что именно Какаши был его соулментом, не другой его сокомандник, так и не достигло Обито. Воскрешённый Учиха Мадара навевал все оттенки искреннего ужаса. Ооцуцуки Кагуя была красивой, но оттого пугала не меньше. Бесконечное Цукиёми было за гранью человеческого понимания. Но Какаши всё ещё изо всех сил стягивал своё тело и разум в кучу, продолжая бороться. В его животе всё скрутилось и сжалось, будто прокатившись на американских горках, когда ему показалось, что Обито вновь погиб, но тот снова встал и в итоге помог сражаться. Затем они с Сакурой вместе открывали другое измерение. И наконец, впервые с того момента, когда им было по двенадцать лет, они сражались бок о бок, разделяя общую цель. Когда Обито пронзили насквозь, Какаши ощутил всё это и на себе. Он неверяще смотрел на то, как мужчина, с которым он должен был прожить всю жизнь, крошится в пепел, и его собственное сердце рассыпалось в такую же мелкую крошку. Последние слова Обито были обращены к Наруто и это почему-то делало в миллионы раз больнее. Но не смотря даже на то, что они объединились в самом конце, он всё ещё ощущал, что никогда не значил что-то особое в жизни своей второй половинки. Или он так думал. Он с трудом осознавал реальность до того момента, когда пепел начал внезапно излучать знакомую чакру, и пока не обнаружил себя в таком знакомом пустом измерении, где он когда-то общался с отцом. Здесь у них наконец появилось время спокойно поговорить, время для нужных слов, которого не было до этого. Какаши ощущал чакру своего соулмента, мерно текущую через него, как тогда, как в тот день, когда он получил шаринган Обито. Это было по настоящему невероятное ощущение. За один тот момент они были впервые едины как никогда. Но, как и все остальные хорошие вещи в жизни Какаши, это закончилось слишком быстро. Обито уходил и просил Какаши не спешить за ним следом. Они имели возможность сказать друг другу прощальные слова как друзья. Это было в разы лучше прошлого прощания, но Какаши всё равно скорбел оттого, как плохо всё закончилось. Глядя как исчезает Обито и ощущая как его чакра медленно улетучивается из его тела, Какаши ощущал странную амбивалентность. Он чувствовал себя опустошённее и наиболее одиноко, чем когда-либо до этого в своей жизни. Его соулмент ушел, теперь уже навсегда, и обстоятельства не дали им прожить счастливую жизнь вместе. Но, не смотря на это, он ощущал себя открытым, освежённым,свободным. В конце Обито простил его. У него всё ещё были друзья и драгоценные ученики. Его жизнь пойдёт своим чередом и без легендарных историй о идеальных половинках. Он никогда не испытает чувство целостности, о котором он читал в своих книжках. Но это не значит, что он был вновь пуст. То, что он обрёл, не было всем, но было хоть чем-то. И этого хватало. И он, кладя руку на сердце, мог быть уверен, что Обито ждёт его. У них будет ещё целая бесконечность впереди, чтобы провести её вместе.