Запах крыжовника... и сирени

      Это была самая тёмная ночь, да и самая долгая, если быть точным. Человек в мантии медленными шагами пересекал улицу, намереваясь успеть. Времени на изучение улицы у него вовсе не было. Да и было ли у него вообще это самое время?       Том Реддл скинул со своей головы капюшон, поднял голову вверх, встречаясь взглядом с изучающей его из окна маленькой девочкой. На мгновение ему почудилось, что она смотрит с пониманием того, что вот-вот должно будет произойти. В её глазах играли озорные бесенята, и волшебник усмехнулся сам себе, опуская взгляд и двинулся дальше.       Не стоило ему всё же приходить в этот район Лондона. Пусть улица и не была оживленной, всё равно… тут жили магглы, так сильно презираемые им, и он как будто чувствовал их запах, словно ищейка, которому в нос ударил этот… аромат.       Завернув в темный проулок, он, наконец-то, почувствовал себя по-настоящему невидимым для магглов. Почему именно этот проулок? Потому что здесь находился задний двор того самого места, о котором ему рассказывала она.       Прошло пять лет с того момента, как он покинул школу чародейства и волшебства Хогвартс, пять лет он не давал о себе знать никому из своих старых знакомых-соратников. Насколько он знал, половина из них уже обзавелись семьями, да тот же самый Роберт Лестрейндж после выпуска своей невесты Айрис успел жениться на ней. Разумеется, приглашение на свадьбу Том проигнорировал. У него были более важные дела в Албании.       Но сейчас был совсем другой момент, другая история и другой человек, к которому он направлялся. И он был почти уверен в том, что и она уже давно стала леди какой-нибудь там, да даже того самого Певенси, что вряд ли. И от одной только мысли о своем школьном… оппоненте у Тома зачесались руки.       Его пальцы сжимаются в кулак, так, что пальцы побледнели. Наверное, хорошо, что ему не встретился никто на пути, поскольку в его руке уже была зажата волшебная палочка. Том всегда был наготове, пускай ему и удается уже какое-то время обманывать людей своим невинным выражением лица и обольщать нужных людей.       — Люмос! — чуть громче шепота произнес темноволосый волшебник, держа волшебную палочку на уровне собственных глаз, устремляя ее чуть вперед.       Он остановился у двери, всё ещё не решаясь произнести нужное заклинание. Том Реддл сомневался? Странно, что снег ещё не повалил.       За окном горел свет. Может быть, она и вовсе уже не живет здесь? Это тяжело признавать, но именно на это он и надеялся. Реддл мог бы и не приходить сюда вовсе, если не желал этого.       Том медленно поднял свободную руку и сделал традиционный жест стука в дверь три раза. Всё. Теперь уже не получится убежать отсюда, дело сделано, осталось только ждать. И молиться о том, чтобы дверь открыл какой-нибудь маггл, которого темный волшебник без зазрения совести пронзит убивающим заклятием.       Волшебник услышал шаги по ту сторону двери. Глубокий вдох и выдох. Ему никогда ещё не приходилось так… волноваться перед неизбежным. Разумеется, он мог попытаться исчезнуть в темноте улицы, скрыться от глаз, чтобы его не заметили… но не смог даже пошевелиться, просто застыл, уткнувшись взглядом в открывающуюся дверь.       ”Странные люди, — подумал он, — даже не задумались о том, чтобы спросить: кто там? Или что там принято у магглов?”       Когда дверь отворилась, он прищурился. Всё-таки пребывание в темноте оставляет свои следы. Первое, что он увидел, пожалуй, были глаза. Глаза, которые он способен узнать из тысячи. На самом деле ему всегда приходилось смотреть на нее сверху вниз, но не в этот раз.       Том сам не заметил, как спустился на одну ступеньку, так что теперь их глаза почти были на одном уровне.       И да, это была она, та самая семнадцатилетняя девчонка, по крайней мере, такой он её помнил. Адерллин Вуд… и уже вовсе не девчонка, а взрослая мисс, или уже миссис? Кольца на пальце он не углядел, хотя и не пытался.       Это был долгий взгляд, даже тяжелый. А ещё гробовая тишина, которая обвивала его шею и начинала медленно, но верно душить обоих. Почему-то в этот момент хотелось просто провалиться сквозь землю, лишь бы не находиться здесь.       И всё же Том первым решился нарушить эту тишину, но взгляда отвести не посмел.       — Ты не изменилась, Адерллин, — выделив её имя не долгим молчанием, произнес слизеринец.       Кажется, в её светло-голубых глазах сверкнул дьявольский огонёк, знакомый ему до боли. На губах девушки появилась улыбка. Он бы даже сказал, милая улыбка, если бы понимал значение этого слова.       Быстрым, но расчетливым шагом она приблизилась к нему, всё ещё смотря ему в глаза, и резким движением руки застала его врасплох, оставив звонкую пощечину на его щеке.       Резкая боль в щеке, вызвала порыв ярости у Реддла, но он, сжав кулаки, сдержал его. Никому! Никому он не позволял с собой так обращаться. Взглядом, которым он её окинул с ног до головы, можно было легко уничтожить половину Лондона. И он бы так и сделал с удовольствием.       На её губах появилась усмешка, мол: и что ты мне сделаешь, Реддл?       Его рука прижалась к щеке, всё ещё зудящей. Она была так близко, что он без труда смог различить знакомый аромат крыжовника и… сирени. Адерллин выглядела уставшей, светлые волосы торчали в разные стороны, да и сама она, похоже, была в пижаме.       — Заслужил… — тихо произнес он, наконец-то, убрав ладонь с лица. Её бровь изогнулась в притворном удивлении.       — А ты чего ожидал? Объятий и слов привязанности и верности? Неужели Великий и Ужасный решил почтить меня своим вниманием, впервые за… пять лет?       Он понимающе кивнул. Изображать личину виноватого он всегда умел, и этот еще опущенный вниз взгляд чего только стоит?       — Я ничего не ожидал, даже думал, что ошибся адресом, надеялся на это.       Её взгляд стал мягче. Наверное, ему стоило сказать что-то ещё, но он молчал, словно не решаясь, боясь.       — Разумеется, ты же просто трус, Том.       Тому резко захотелось заткнуть её. Он нервно сглотнул, словно бы принимая сказанное за действительность. Трус… Почему-то именно это слово ударило сильнее всего, ему было неприятно это слышать.       Её аромат вновь вскружил ему голову, крыжовник и сирень. Самое неприятное для него было именно то, что он не мог ей ничего возразить. А она прекрасно знала, что он виноват перед ней.       — Это твоё окончательное мнение на мой счет? Или я могу попробовать это исправить? — решив закончить это неловкое молчание, спросил Том, подняв на неё взгляд серых глаз. — Не хочешь пригласить меня? Или старым друзьям в твоём доме не рады?       Казалось, что она в уме всё тщательно взвешивает. Все “за” и “против”.       — У тебя нет друзей, Том, ты сам об этом говорил.       — Ты вышла замуж? — резко сменив тему, даже перебив Адерллин, спросил Том. На щеках у блондинки выступил старый и добрый румянец.       — Это тебя не касается.       — Разумеется, это меня касается.       Адерллин попыталась подавить улыбку, неудачно.       — Так что, ты пригласишь меня? Признаюсь, я успел замерзнуть и от чашечки горячего чая не отказался бы.       Том спрятал свою волшебную палочку в рукавах мантии. Продолжение следует...