Самый обычный день

Кто-то скажет, что жизнь в ВДА определенно отличается от обычной. Каждый день новое задание, новые преступники и преступления, новые приключения. А Ацуши Накаджима, зевнув, ответит, что все его дни похожи один на другой. По крайней мере, в большинстве случаев. Как обычный нормальный человек, даже если таким и не является, парень с утра подрывается с мыслью, что проспал. Быстро одевается, умывается, пытаясь проснуться, и завтракает. Причем пункт с завтраком иногда приходится вычеркнуть, к великому сожалению Ацуши. Далее, сверившись со временем на мобильнике и заметив, что успевает, Накаджима выдвигается в путь по переплетенным улицам, улочкам и переулкам. Теперь он не боится встретить каких-нибудь бандитов или хулиганов. Теперь они должны бояться встретить его. За очередным поворотом, как обычно, маячит черная макушка пса Портовой Мафии, Акутагавы. Ацуши даже с некоторой ностальгией вспоминает их первые встречи и как раньше боялся такого столкновения. Просто до дрожи в коленях. Рюноске, идущий навстречу, окидывает парня презрительным мрачным взглядом. — Доброе утро! — светясь и улыбаясь, привычно здоровается тигр. — Сдохни, — так же привычно прилетает в ответ. И парни расходятся каждый в своём направлении: улыбающийся Накаджима в агентство, а мрачный Акутагава по своим таким же мрачным делам. У агентства есть всего два состояния: или идеальный порядок, или полнейшая вакханалия. Причем чаще всего второе. Поздоровавшись, Ацуши вступает внутрь помещения. — Закрой дверь! Не распознав голос, парень сразу же захлопывает дверь. И только потом оборачивается. Все листики, скрепки, ручки и тому подобное, что может лежать на полу, лежит на полу. За одним из столов сидит скучающая Акико. Кроме нее в офисе никого не видно. — А где Рампо? И все остальные? — покрутив головой, спрашивает парень, подходя ближе. В помещении непривычная пустота. — Рампо пошел расследовать исчезновение обезьяны. — Что? — Ацуши кажется, что он ослышался. Он же точно ослышался, да? — Ис-че-зно-ве-ни-е о-бе-зья-ны, — по слогам повторяет девушка. — А остальные поплелись за ним. Куникида что-то там проконтролировать, а Джуничиро, Наоми, Кенджи и Кёка просто посмотреть зоопарк. — А Дазай? — А Дазай решил навестить кобру. Думаю, его никакой яд не возьмёт. Но зачем расстраивать человека? — вздыхает Ёсано и смотрит на Накаджиму: — Кстати, у тебя, случайно, ничего не болит? Отступив на несколько шагов назад, парень отрицательно мотает головой. Уж лучше он помается дома с аптечкой, чем...так. Мимо на кабеле пролетела небольшая обезьяна. Парень даже не моргнул. Он уже привык к подобному. Но работу никто не отменял, поэтому Ацуши садится за свою кипу чудом не разбросанных отчетов, которые надо исправить. Рядом сидит, засунув его ручку в рот, обезьяна, с любопытством наблюдая за человеком. Парень со вздохом берет ручку Дазая, так как она первая попала под руку, и принимается за работу. По возвращению ребят он успевает все доделать. А также, снимая животное с головы, узнает, что именно оно послужило причиной участия столь великого детектива, как Рампо, в столь незначительном деле, как найти дружка этого млекопитающего. Обезьяна перекочёвывает в руки своего хозяина, оставившего животное на время в агентстве. Невысокий пухлый мужчина, по-доброму улыбаясь, замечает, что Ацуши обезьяне понравился. Ацуши становится как-то немного тоскливо от того, что, по сути, понравиться он может только обезьяне. Дверь за посетителем захлопывается, и агентство заполняется привычным шумом. Накаджима улыбается. Тишина в ВДА вызывает больше подозрений и сомнений, чем крики. Куникида стоит у входа как громом пораженный. Остальные спокойно проходят на свои места, скидывая на пол то, что мешает сесть. Беспорядок никого не смущает. За столами слышны шутки, переговоры, восхищенные вздохи Кенджи и удивленные Кёки. Это Рампо объясняет им, как раскрыл дело. И среди всей этой умиротворяющей обстановки Ацуши кажется, что он слышит свист закипающего чайника. Он поворачивает голову к входу, и плохо становится уже ему: Доппо справился с шоком и готов убирать. Или убивать. Судя по лицу мужчины, действовать он будет по обстоятельствам. Все убирают, правда, никто не помнит, когда согласился на это и соглашался ли вообще?.. Ацуши, как всегда, берется за дело с энтузиазмом. Ему даже угрожать не надо, парень сразу же соглашается на все. Куникида, выровняв стопку бумаг о стол, лишь с удивлением наблюдает за юркой макушкой тигра. Пока он делает три дела одновременно, остальные вяло собирают свое добро с пола. С энергией парня может помериться разве что только энергия Кёки. Но девочка проигрывает по скорости, так как не сразу понимает, что от нее хотят. — Куникида-сан, — робко раздается за спиной. Мужчина вздрагивает. — Я все сделал, — выпрямившись и опустив руки по швам, твердо докладывает Накаджима. Парень боится, что отвлекает коллегу от очень важных дел. И Доппо это чувствует. — Пацан, — положив ладонь на плечо тигру, мрачновато выдает мужчина. — Сколько я тебе повторял: прекрати робеть? Парень чувствует, что снова облажался. — Извините! — низкий поклон. А Куникиду в это время мучает лишь один вопрос: это вообще лечится? Покончив со своей частью уборки раньше, чем остальные, несмотря на то, что работы было больше, чем у остальных, Ацуши бежит в магазин за сладостями Рампо. За это время детективы, наконец, заканчивают наводить порядок и с усталыми вздохами садятся на свои места. Кабинет просто сияет. Еще немного влажный пол даже, кажется, блестит. И на нем отлично отпечатываются следы грязных ботинок Дазая, внезапно залетевшего в помещение. На лицах его коллег отображаются ужас и священный гнев. Ацуши подходит к почему-то открытой двери и немного настораживается. В агентстве слишком тихо. Парень заглядывает внутрь и видит идеалиста, который пытается задушить суицидника. Успокоившись, тигр направляется к столу Рампо и выкладывает все свои покупки. И в этот раз Накаджима не сомневается, сможет ли великий детектив все съесть. Сможет. И с каждым новым фантиком тигр чувствует, что придется бежать еще раз. Парень со вздохом оборачивается и внезапно замечает пятна грязи у входа. Сложив два и два, Ацуши понимает причину внеочередной агрессии Куникиды. Видимо, Дазай, выкарабкавшийся из цепких пальцев напарника, тоже все понимает. Поэтому он просто-напросто разувается и босиком шлепает к своему месту. — У нас новое задание! — объявляет Осаму, приземлившись на стул. И Накаджима просто затылком чувствует взгляд наставника. Что ему ну очень не нравится. И правильно. Они с Дазаем сейчас стоят за углом и ждут, пока банда нападет на склад. — Знаешь, чем это все пахнет? Кипой отчетов, — тихо выдыхает Осаму. Наставник выглядывает из-за угла, следя за обстановкой, а Ацуши переминается с ноги на ногу. Тигр внутри рычит от нетерпения. Серые потрескавшиеся стены старых зданий навевают тоску только на человека. Парня как новичка отправляют куда только можно. Он уже и в канализации, и в стриптиз-клубе побывать успел. Причем в клубе ему не понравилось, так как его хотели снять. Такого стыда Ацуши давно не чувствовал. Зверь внутри дергается: он слышит шаги. Дазай оборачивается, чтобы сообщить о начале операции. Но на месте Накаджимы пусто. А за углом раздаются крики и пистолетные выстрелы. Тигру все равно на них. Он сгоняет свою добычу в кучу. Испуганные люди беспорядочно стреляют, уже не целясь и попадая в своих же. Зверь одним мощным ударом лапы отправляет мешающихся под лапами в нокаут, других он просто придавливает, прыгая на них. Какой-то жалкий человечек что-то пытается достать из рюкзака, но его тигр просто прикладывает об стену. Из рюкзака неприятно пахнет порохом, поэтому Ацуши относит эту сумку куда-то в сторону метров на десять. — Кис-кис-кис... — раздается знакомый голос сзади. Тигр поворачивается и с удивлением смотрит на какого-то придурка. Этот человек ему знаком. Он не вызывает чувства опасности, лишь только уважение и еще что-то непонятное. Поэтому Ацуши все же подходит ближе. Рука опускается ему на холку, и тигр понимает, что его...гладят? Сначала просто ворошат мягкую пушистую шерсть, а потом чешут за ушком. — Хорошая киса. Ацуши, молодец, прекрасно справился. Глаза Дазая расширяются, когда в ответ на свои действия он слышит громкое урчание. Приехавшие полицейские смотрят на него, как на идиота, обходя странную парочку и собирая разбросанных преступников. Ацуши сидит возле стены в своём человеческом обличье. Все, что произошло, он помнит смутно. Впрочем, вскоре воспоминания должны стать четче. Вероятно, он слишком сильно погрузился в сознание тигра. Рядом стоит какой-то очень довольный наставник. К детективам подходит полицейский, который указывает в сторону. — Вам лучше уйти. Там, в рюкзаке, мы обнаружили бомбу. Она крайне нестабильна и может взорваться в любой момент. Хорошо, что кто-то отнес ее подальше. Тигр внутри довольно рычит. Накаджима вспоминает неприятный запах пороха. Дрожь пробирает парня до костей, когда он понимает, что мог взлететь на воздух в любой момент. Дазай поднимает напарника на ноги и тянет его назад в агентство. — Как я уже говорил: Ацуши, ты молодец! Ацуши приятно, но он не помнит, когда наставник такое говорил. Тигр внутри вновь довольно рычит. Возвращения Накаджимы ждёт Рампо, который съел все сладости, и отчёты. И, как вскоре оказывается, не только они. Рассортированные в алфавитном порядке папки, стоящие в соседнем помещении, валяются на полу. Рядом с ними сидит Куникида, которого доконала неидеальность этого мира. При виде этой картины Ацуши прямо слышит в голове ехидный крик утренней обезьяны. А ведь он только вчера навел здесь порядок... — Куникида, — доносится ехидный голосок Дазая из-за плеча тигра. — Чего тебе? — мрачно выдает Доппо. Настолько мрачно, что Ацуши отходит на несколько шагов назад. — Знаешь, говорят, что беспорядок означает лишь то, что скоро здесь наведут порядок. И к тому же бардак удачу привлекает, — вдохновенно и на полном серьёзе выдает суицидник. — Что, правда? — тотчас оживает мужчина. — Да, конечно, — еще серьёзнее кивает Осаму. И добавляет убедительным тоном: — Ну, записывай! Доппо быстро открывает свой сборник идеалов и принимается записывать. Ехидная улыбочка, и брошенное в сторону: — Повелся. В следующий момент Куникида предпринимает попытку задушить гада. Ацуши уже сбился со счета, сколько раз видел эту сцену. Парень с ужасом осознает, что странный юмор Дазая начинает ему... Нравиться? Решив, что это передается воздушно-капельным путем, Накаджима тихонько сваливает в кабинет. И до вечера сидит за доделыванием отчетов. Его даже за сладостями Рампо не выпустили. Вместо тигра сбегал Дазай, вызвавшийся добровольно. Оказалось, он всего-навсего решил проверить, не продаются ли мухоморы в открытом доступе. Не продаются. С работы Ацуши уходит одним из последних. Что тоже вполне привычно. Ужасно вымотавшийся и уставший парень продолжает улыбаться, пускай только краешком губ. Сегодня он будет ночевать не в офисе! Ура! Парень выходит из агентства. И снова дорога по улицам-переулкам, но на этот раз домой. Путь освещают фонари, разгоняющие мрак не везде и не всегда хорошо. За поворотом улицы вновь, как и утром, видится макушка Акутагавы. — Как прошел день? — улыбаясь, спрашивает Накаджима. — Ты еще не сдох? — все также мрачно интересуется исполнитель Мафии. В его голосе читаются нотки удивления. — Сегодня почти. Значит, у тебя все хорошо? — беззаботно уточняет тигр. Впрочем, как и всегда. И, как всегда, получает в ответ мрачный взгляд, какое-то непонятное бурчание и дальнейшее игнорирование. Рюноске направляется дальше. Как-то повеселевший Ацуши продолжает путь домой. Побесил своим существование мафиози — можно и честь знать. А вот и дверь. За которой уже ждут. — Ацуши-кун, почему так долго? — недовольно тянет сидящий в центре комнаты Дазай. Как обычно. — Я, вообще-то, работаю. И не смываюсь с рабочего места на полчаса раньше, — в ответ бурчит тигр, направляясь к холодильнику. Парень привык, что вечером дома его ждет голодный семпай, у которого в квартире сломался обогреватель. Поэтому мужчина уже как полмесяца квартируется в доме у коллеги. — Слу-у-ушай, Ацуши-кун, — тянет наставник, следя за готовящим парнем. Накаджима что-то мычит в ответ, давая добро на вопрос. На привычную одежду он накидывает черный фартук, что очень нравится Дазаю. Но, конечно, он в этом не признается. — А где... — начинает спрашивать мужчина и глотает вопрос, услышав вздох парня. И спрашивает совсем про другое: — Ацуши, а ты чего такой бледный? — Я? Нет, что Вы! Все в порядке, просто немного утомился, — ненатурально смеется тигр, не желая беспокоить наставника. Осаму решает, обидеться ему или нет, что его так бездарно пытаются надуть. Махнув на это рукой, Дазай вновь спрашивает вкрадчивым тоном: — Ацуши, а где моя веревка? — Это которая? — хмурится парень, переворачивая что-то на сковороде. — Та, на которой вы повеситься пытались три дня назад? Или та, которой уже пять дней? Или та, которая под мостом висела? Неважно. Я все их выкинул. — Зачем? Ты разбил мне сердце! Театральность в тоне просто зашкаливает. — Пока вы находитесь под моим присмотром, помереть я Вам не дам, — наставительно выдает Накаджима и ставит на стол порцию наставника, а потом и свою. — Спасибо! За еду! — благодарит Осаму, а потом надувает щеки:— А вот за веревку и обидеться могу. После ужина тигра хватает только на то, чтобы доползти до своего футона и лечь спать. Футон наставника, лежащий недалеко, еще пустует. Ацуши просто надеется, что Дазай не пошел вешаться. Снова. Но расслышав тихие-тихие шаги, парень успокаивается. Как и обычно, день Ацуши заканчивается тем, что измотанный и уставший тигр просто отключается. Парню снится какой-то бред. Маленькие Акутагавы прыгают у него на голове, дергая за волосы. Другие взбираются на отчёты. Накаджима пытается спасти свою работу, но не успевает: стопка с тихим шелестом разбившихся надежд разлетается по всему полу. Акутагавы начинают кричать. И почему-то как обезьяны. На лежащие более-менее целые отчёты опрокидывается откуда-то взявшаяся чернильница. Ацуши хватается за голову. Ему хочется плакать. Или выть. Накаджима резко открывает глаза, глубоко дыша. Рядом слышится тихое сопение Осаму. Даже слишком рядом. Ацуши уже привычно ощущает на своей талии чужие руки, прижимающие парня к себе. Интересно, кто-нибудь из агентства знает, насколько Дазай терпеть не может холод? Мужчина каждую ночь непонятным образом перебирается со своего футона на футон тигра, используя того как грелку. Ведь Накаджима действительно очень теплый. В принципе, Ацуши не против. Ему не жалко, да и... Эти объятия позволяют выкинуть все лишнее из головы и успокоиться. Как сейчас. Все страшные образы выветриваются, и Ацуши, убаюканный размеренным дыханием наставника, вновь погружается в уже спокойный сон. На самом деле ему чертовски приятно ощущать эти прикосновения сначала прохладных рук и теплое дыхание, немного ворошащее волосы. Но он в этом никогда не признается. По крайней мере, добровольно и сам. Утро. Ацуши подрывается с мыслью, что опаздывает. И не важно, что с помощью будильника он просыпается вовремя, и времени на все ему хватит с лихвой. Не признаваясь в этом даже самому себе, Накаджима с некоторым сожалением смотрит на пустой заправленный футон наставника. Дазай, как и всегда, успевает уйти. Но на работу все равно в большинстве случаев опаздывает именно он. Встряхнув головой, парень ускоряется, собираясь в агентство. Ведь столько всего еще надо сделать: вывернуть чайник, поставить его на место, запутаться в собственных ногах и упасть с грохотом на пол! Что парень с успехом и проделывает. Закрыв дверь, Ацуши смотрит на мобильник и видит, что время еще есть. Парень выдвигается в путь по улицам, улочкам и переулкам. Начинается очередной день Ацуши Накаджимы, сотрудника всеми известного ВДА.

***

Ацуши смотрит с недоумением за окно. Уже конец осени? Так быстро? Кажется, что только вчера пришлось надеть осеннюю куртку, чтобы не замерзнуть на улице. — Холодно, — тянет Джуничиро, потерев свои плечи. — Тебя согреть? — тут же обнимает его сзади сестра, запуская руки под кофту брата. — Быстро за работу! — подает голос со своего места Доппо. Мужчина поправляет очки. — Вы сбиваете мой идеальный график! — Куникида, а у тебя вообще есть хоть что-то неидеальное? — интересуется скучающая Акико. — Пока что только этот офис, — хмыкает идеалист и снова смотрит на трясущегося рыжего парня. — Я же говорил одеваться теплее! Пусть сентябрь был теплым, но сейчас уже конец ноября! И отопление нам дадут нескоро... Черт, где носит этого суицидного придурка?! Накаджима, перестав слушать привычную возню, со вздохом принимается за работу. Надо написать отчет о вчерашнем задании. О наставнике парень не волнуется: буквально вчера тигр отобрал у мужчины очередную веревку. Значит, сегодня обойдется без повешения из-за недостатка инвентаря. По крайней мере, Ацуши на это надеется. Когда тигр возвращается домой, на улице уже темно. Привычно пересекаясь с псом Портовой Мафии, Накаджима замечает одну деталь: Акутагава постоянно ежится и, хотя и пытается это скрыть, дрожит. Плащ, защищающий от врагов, сдает позиции при наступлении холодов. — Одевайся потеплее, а то заболеешь, — замечает тигр. И как бы в подтверждение его слов Рюноске чихает. — Иди к черту! — раздраженно выдает он и уходит. Дома Ацуши ждет мокрый Осаму, который пытался утопиться. Тигр чувствует, как у него начинает дергаться глаз. И когда наставник успел? Они же только час назад виделись, когда Дазай под возмущенный крик Доппо на десять минут раньше ушел с работы! — Ацуши-кун, где полотенце? — безмятежно спрашивает суицидник, вырывая парня из мыслей. Ацуши со вздохом топает за полотенцем. Перед сном при воспоминании о Акутагаве в голову тигра приходит идея. Которую он и реализует, как только выпадает первый снег. Накануне этого отпросившись с работы, Ацуши посещает несколько магазинов одежды. Из одного из них парень выходит с небольшим пакетом. Его Накаджима берет с собой, выдвигаясь на работу. Встретившись утром с Акутагавой, Ацуши достает оттуда шарф и быстро наматывает на шею мафиози. — Вот так будет теплее, и ты не заболеешь. — Что ты?..— изумленно, даже шокировано выдает ничего не понимающий Рюноске, отшатываясь назад. — Пошел к черту! Сдохни! Несколько лап Расёмона летят в тигра, но тот ловко уклоняется и машет рукой с довольной улыбкой, как бы говоря "пожалуйста", а затем спешит в агентство. Акутагава провожает его взглядом, а затем притрагивается к белому в черную полоску, как шерсть тигра, шарфу. — И правда...теплый. Ацуши застывает на несколько секунд у дверей в квартиру. Как же он устал! Все болит, голова трещит, и хочется лишь спа-а-ать. В комнате парень находит почему-то обиженного Дазая. Даже не размениваясь на ужин, парень, раздевшись, заваливается на футон. Суицидник сидит рядом на своём футоне. — Ацуши-кун, ты подарил Акутагаве шарф! — через некоторое время выдает Осаму. Накаджима мычит что-то в ответ. — А я? Я тоже мёрзну, — немного несчастно говорит мужчина и грустными глазами смотрит вниз, на тигра. Тот, сонный и ничего уже не понимающий, садится на своём футоне. — А зачем Вам? — удивленно спрашивает парень и прежде, чем Осаму успевает обидеться еще больше, добавляет: — У вас же есть я. — Ацуши-кун... Дазай выглядит счастливым и потерянным одновременно. — Пора спать, — зевает Накаджима и немного отодвигается. — Идите сюда, сегодня холодно. Счастливый до чертиков Дазай, обычно пытающийся не спалиться ночью, с радостью перелезает к тигру, ложась рядом. Ацуши сонно щурится на появившееся рядом довольное лицо Осаму. И сам двигается ближе. Через минуту парень уже спит. Дазай еще немного наслаждается видом умиротворенного тигра и, обняв того, зарывается носом в светлую макушку. А волосы мягкие. Прямо как шерсть тигра. Осаму прекрасно помнит, какая она на ощупь. Засыпая, Дазай думает о том, что надо бы помочь завтра парню в офисе. А подходящую балку и веревку он сможет найти и позже.