Часть 1
12 ноября 2018 г. в 01:12
Редкая жухлая трава шуршала, сминаемая тяжелыми сапогами. Канда брел по берегу мутного неприветливого озера и искал. Он не помнил ни того, как долго шел и откуда, ни того, кого потерял. Просто перемещал свое тело в пространстве, не задумываясь об окружающей действительности. Солнце светилось восковым пятном в затянутом дымкой небе и, кажется, за все время не сдвинулось с места.
Споткнулся. В очередной раз неудачно попытался вдохнуть поглубже. Горькое чувство перестало умещаться в грудной клетке. Оно вырывалось наружу, сдавливая глотку и не давая проглотить тугой глоток воздуха.
Иногда Канда окидывал местность ищущим взглядом, но видел все тот же пейзаж: коричневая вода, уходящий вдаль глинистый пересохший берег, клочья серой травы, низкое небо и никого вокруг. Тогда он снова опускал взгляд под ноги, наблюдал некоторое время, как крошится корка под подошвой и снова погружался в удушающее чувство потери.
Иногда ему казалось, что на воде когда-то можно было разглядеть цветы, но невесомая мысль ускользала, сменяясь одной насущной - кого-то нет рядом.
Потухший костёр между чахлыми деревцами, что нелепо торчали в нескольких метрах от воды, притянул неумолимо да так и оставил возле себя, ознаменовав конец его поисков.
Книга в коричневом переплете удивительно гармонировала бы с цветом этого странного дня, если бы не красный кусок ткани, зажатый между страницами. Канду тряхнуло, в груди будто рвануло изнутри. Он рухнул на колени как подкошенный и вцепился в находку, лежащую чуть полдаль от вычерненного пятна костровища. Яркий шарф небрежной закладкой разделял увесистый том посередине. Казалось, чтеца что-то отвлекло от увлекательного занятия и он отошел, не глядя сунув между страниц первое, что попало под руку. И вот сейчас, именно в эту минуту, должен вернуться.
И как вспышка - вспомнил!
Канда судорожно стиснул мягкую ткань.
ЕГО же нет. ЕГО вообще нет. Нигде. ОН просто перестал быть в этом мире. Это все, что от НЕГО осталось.
Новая действительность раскаленным жалом пронзила мозг, лишила возможности двигаться и думать. Оглушенный, Канда хватал ртом воздух. Вой рвался наружу. Но в безумной своей силе распадался на частицы ещё в груди, проникая в ткани, пронизывая каждую клеточку тела болью и оглушающе тихо звуча в тёмное небо безмолвным криком.
Сумерки накрыли землю. И только луна словно софит высвечивала фигуру поникшего человека. Он молча сидел возле остывшего костровища и крепко прижимал к груди единственное, что связывало его с тем, кого не стало.
"Твою же ж мать!"
Канда лежит в темноте, восстанавливая дыхание, успокаивая тревожное сердце. Отголоски той боли ещё ворочаются, кажется, прямо в сердце и выходят постыдными слезами. Он чувствует, как влага высыхает на ресницах, но не решается смахнуть её плечом или уткнуться лицом в подушку. Кажется, если он пошевелится, то разрушит эту реальность, в которой они пережидают ливень в каком-то трактире. Канда по кусочкам восстанавливает ее, еще не до конца вынырнув из кошмара. Нет озера, мути, поиска и потери.
А Лави есть.
Спит, заняв почти всю койку, нагло закинув на товарища конечности. Канда прислушивается, пока не начинает различать его мерное дыхание. Живой.
Спустя несколько минут сон окончательно развеивается, оставив после себя чувство невероятного облегчения. Канда чувствует, как расслабляется тело, и наконец решается перевернуться на другой бок. Не осторожничая, выдергивает из-под рыжего одеяло и тычет в ребра, чтобы тот подвинулся. Лави не до конца проснувшись, что-то бурчит о безжалостном Юу, но послушно дает поудобнее устроится рядом. А Канда сграбастав его в охапку, отогревает свои озябшие плечи.
И в зыбкой дреме, убаюканный мерным шумом дождя, думает: "Только попробуй исчезнуть, дурак". И уже во сне, не иначе, касается губами чужого виска.