БДСМ

***

      Двое суток спустя вечером воскресенья мы всё так же сидели за столом. Шон был пьяный в хлам. Я устало отправил в рот кусочек сыра и запил его остывшим чаем.       — По результатам серии из ста восьмидесяти семи экспериментов наблюдается следующая картина. Подопытный внешне помолодел на двадцать пять, возможно, на двадцать семь лет. Не осталось ни следа от прежних болезней. Мышечная масса увеличилась на двадцать процентов.       Оценивающий взгляд пробежался по фигуре пьяного в хлам Уолша, который из дрыща за пару дней пьянки превратился в качка. Мускулатура была как у профессионального спортсмена, превращая ирландца в мечту девушек от шестнадцати до бесконечности.       — Рог в количестве одной штуки, появившийся посередине лба после приёма состава ГНАО номер сорок девять, после ампутации продолжает расти на одну десятую миллиметра в сутки. Рог обладает слабым целительским эффектом, родственным единорогам. При обработке напильником рога у объекта не наблюдается никаких болевых ощущений. Тентакли в количестве шести штук, появившиеся после приёма состава ГНАО сто пять, втянулись в кожу после приёма состава ГНАО сто сорок два. Тентакли могут появляться и прятаться в привязанном пространстве Незримого расширения по воле обладателя на любой части кожного покрова. В свёрнутом состоянии они незаметны. Длина тентаклей полтора метра.       — Сука… — пьяно протянул Шон. — Ебаные тентакли… Что мне с ними делать?       — Рад, что тема рога тебя больше не беспокоит. Шон, у японцев есть много пособий по применению тентаклей, называются «хентай-манга», могу достать для ознакомления.       — Босс… — с ужасом посмотрел на меня Уолш. — Давайте больше не будем экспериментировать…       — Так не с чем уже. Все экспериментальные напитки испытаны.       — Шеф… — с грустным видом Шон наблюдал за щупальцем, которое вылезло у него из-под рубашки, оно схватило с дальнего к нему конца стола кусочек колбасы и отправило его Уолшу в рот. — Может, возможно хотя бы тентакли убрать?       — Мне и так удалось невозможное — спрятать тентакли в пространственный карман. Чего тебе не нравится? Помолодел, стал сильным, здоровым. Кстати, что видишь?       Щелкнув пальцами, я телепортировал в ладонь большой стальной будильник с механическим заводом и наложил на него мощное заклинание отвода глаз.       — Будильник, — без промедлений ответил Уолш.       — Состав ГНАО номер тридцать два продолжает действовать. Подопытный видит сильные магические проявления на уровне великого волшебника. Предположительно эффект магического восприятия окончательно закрепился.       — Бля-я-я… — протянул Уолш. Он схватил со стола нож, размахнулся, зажмурился, и со всей силы вогнал себе в сердце. — А-А-А! — заорал он, тентаклем выдирая нож. — Больно!       Рубашка оказалась испачкана в крови уже не в первый раз. Рана активно затягивалась. Уже через несколько секунд от пореза не осталось ни следа.       — Составы ГНАО номер двенадцать и номер сто двадцать четыре продолжают действовать. Регенерация пациента была дважды многократно усилена и закреплена. Ранение в сердце зажило за восемь секунд. Рекомендация к применению: состав номер двенадцать в количестве пятидесяти миллилитров. Через тридцать один час принять состав номер сто двадцать четыре в количестве ста миллилитров. Кодовое название «Росомаха».       — Бля-я-я… — расстроено протянул Уолш. — Я теперь даже сдохнуть не могу…       — Гроза девочек-волшебниц, — прошептал я. — Сильный тентаклевый монстр с регенерацией Росомахи из «Люди Х», ещё и с магическим восприятием. На будущее — на себе экспериментальные эликсиры лучше не тестировать.       — Босс, как мне с этим жить? — жалостливым тоном продолжил Уолш. — Чем я теперь займусь? Я же стал мутантом!       — Ничего страшного. Рог в спиленном виде незаметен, особенно если чёлкой прикрыть. Ну будешь помимо бритья ещё напильником по лбу проводить пару раз — это же не сложно. Тентаклей не видно, пока ты ими не воспользуешься. А регенерация и магическое зрение — это же замечательно! Шон, ты теперь красавчик, все волшебницы твои.       — Но я не хочу быть монстром… Как я на людях покажусь?       — Можно подумать, до этого ты часто показывался на людях…       — Слушай… — пьяно протянул Шон. — Раз я эту вашу магию-шмагию вижу, значит, могу посмотреть на ваш мир?       — Запросто.       — Проведи экскурсию, если не жалко, — попросил Уолш.       — Сейчас, чай спущу…       Зайдя в туалет, я в очередной раз за пару суток принял Оборотные капли. После чего переместил из своего гардероба два классических чёрных костюма и пару пальто, вся одежда была нужного размера. На меня сложно найти вещи, поэтому в гардеробе можно найти всевозможные размеры и фасоны. Если что-то захочу надеть, можно подогнать шмотки при помощи трансфигурации.       Белый летний костюм я сменил на чёрный, второй комплект одежды отнёс ирландцу. Он сидел за столом с пустым взглядом.       — Шон, надень. В Лондоне холодно, всё же декабрь на дворе. Да и в окровавленной одежде там лучше не появляться.       — А что, ваше поселение находится прямо в Лондоне? — удивился Уолш.       — В Лондоне расположено три основных общественных места волшебников Великобритании. На Чаринг Кросс роуд целый торговый квартал. Неподалёку в центре находится госпиталь для волшебников, замаскированный под запущенное здание с вечным ремонтом. На окраине Лондона в гетто находится вход в Министерство магии, которое расположилось под землёй, словно правительственный бункер на минус семь этажей.       — Ничего себе! Вот так живёшь, и даже не подозреваешь, что рядом с тобой проживает толпа экстрасенсов, — Шон, даже будучи сильно пьяным и зная о волшебниках, серьёзно удивился. — Вот как?! Как в центре столицы можно спрятать целый квартал?       — Чары отвода глаз и мощное заклинание Незримого расширения. В семнадцатом веке маги приняли решение скрыться от простых людей. Для этого собралась большая толпа волшебников и сотворила огромной силы заклинание.       — Хочу увидеть это.       Уолш стал переодеваться из шортов и футболки в классический костюм-тройку. Вместе мы смотрелись колоритно. Высокий и крепкий чернокожий и среднего роста светло-рыжий крепыш ирландец.       — Готов? — оценил я внешний вид ирландца.       — А чё нет? — покачнулся Уолш. — А как мы туда доберёмся?       — Телепортируемся.       Взяв Шона за руку, я телепортировал нас в закуток Лютного переулка неподалёку от входа в Косой переулок. Я усмехнулся, заметив изумление на лице Шона.       Тускло светило солнце, декабрьский мороз пощипывал открытые участки кожи. Уолш вертел головой, пытаясь увидеть все сразу: магазины, выставленные перед ними товары, людей, делающих покупки. Полный мужчина в мантии, стоявший перед магазинов «Волшебные принадлежности», возле которого мы стояли, качал головой.       — Ебаный карась! — пьяным голосом изумился Уолш. — Жаль, у меня не десять глаз, чтобы всё рассмотреть.       — Можно организовать… — шутливым тоном протянул я, посмотрев на спиленный рог, напоминающий шишку.       — Да ну нахрен! — испуганно выпучил на меня глаза Уолш. — НЕТ, БОСС! Я больше на такое не подпишусь!       — Да ладно, я пошутил.       Полный волшебник с неодобрением покосился на нас. Разглядев наши магловские наряды, он презрительно скривился.       — Маглокровки, — презрительно пробурчал он, после чего развернулся и двинулся в глубь Лютного переулка.       — Чего этот чуднó одетый мужик на нас так посмотрел? — Уолш проводил взглядом толстого мага.       — Британские волшебники… — многозначительно с презрением протянул я. — Жуткие расисты, крайне консервативны в выборе одежды. Толстяк принял нас за магов, рождённых от обычных людей. Считают, раз мама ведьма, папа колдун, значит, они особенные, а остальные маги мусор. К простым людям вовсе относятся хуже, чем к грязи. Они их так и называют — маглы, от слова «муг».       — Грязь и простофиля, — нахмурился Уолш. — Босс, а ты…       — Шон, я разве относился к тебе с презрением или обзывал?       — Нет, — помотал головой ирландец. — Прости, шеф, но я до сих пор не знаю твоего имени…       — Зови меня Эрик Киллмонгер. Можно по имени.       Паранойя полезна для выживания домового эльфа. Не представляться же мне своим именем человеку без ментальной защиты. К тому же я с Шона не брал никаких клятв, не заключал магических контрактов. Парню и так оказано слишком высокое доверие — двадцать семь миллионов фунтов — это большой соблазн даже для близких людей. Поэтому мною был выбран псевдоним чернокожего злодея из комиксов. Уолш комиксов, похоже, не читал, или делал это давно, поскольку особой реакции на имя не последовало.       — Мистер Киллмонгер, как же я вас по имени буду звать? Нет уж, лучше уважительно, а то без субординации мир покатится в тартарары.       — Пойдём, проведу тебя по торговому кварталу.       Покачиваясь, как матрос после длительного плавания, Уолш пошёл рядом со мной в сторону Косого переулка. Он с любопытством крутил головой. Ирландцу было интересно всё. Он косился на пыльную витрину «Горбин и Бэрк», с интересом разглядывал выставленные латунные вещицы в лавке «Волшебные принадлежности».       — Чуднó… — протянул Уолш. — И что, — показал он на заинтересовавший магазин, — там действительно продают волшебные штуки?       — Там-то? Есть такое дело. В основном простенькие артефакты: амулеты отвода глаз, вредноскопы — предупреждающие о надвигающейся угрозе, самоочищающаяся посуда и тому подобная мелочь. Помимо этого там можно приобрести инструменты для магических практик, вроде чертёжного набора для ритуалиста, нитки из шерсти волшебных животных для вязания и так далее.       — Прикольно, — остановился перед витриной Уолш. — Можем зайти?       — Зайти-то можно, только у меня волшебные деньги закончились. Вначале в банк нужно заглянуть для обмена наличности.       — Далеко?       — Да вон, — кивнул я на белоснежное, уже отремонтированное здание Гринготтса.       Вид на банк перекрыла пара в красных мантиях. Справа напротив меня стоял хмурый мужчина лет тридцати с тёмными волосами. Он с подозрением пристально разглядывал нас карими глазами.       Рядом с ним стояла улыбчивая молодая девушка. Невысокого роста, и не скажешь что худенькая, но и полной не назовёшь. Кожа у нее бледная, на вид гладкая. Острый подбородок, маленькие губки и яркие, тёмные глаза, притягивающие, кажется, что в них можно утонуть. Улыбка была искренняя, лучезарная, добрая, даже немного мечтательная. На вид и не скажешь, что столь позитивной девушке, которой в районе двадцати лет, место в аврорате. Её приятней было бы увидеть в качестве секретаря или продавщицы. Сильно выделялись волосы, они были фиолетового цвета. Это меня удивило. Неужели аврорам позволяют красить волосы?       Старший аврор строгим тоном произнёс:       — Господа, медленно достаньте палочки и предъявите для осмотра.       Алкоголь на человеческий организм действует коварно, особенно если двое суток не просыхая бухать. В частности, если этот алкоголь является высшим эликсиром, тут и регенерация Росомахи не поможет. Шону она точно не помогла, поэтому он смело и нагло заявил:       — Эй, вы! Какого хера нам дорогу загораживаете?       Улыбку смыло с лица девушки, она напряглась и схватилась за палочку. Аврор и так был хмурым, палочка в его руках оказалась в мгновение ока и была наставлена на нас.       — Шон, — придержал я ирландца за руку, — не бузи. Это авроры.       — Кто? — не понял набычившийся Уолш.       — Местные бобби. Точнее, что-то вроде спецназа бобби. Авроры специализируются на уничтожении опасных волшебных тварей и поимке тёмных магов. — Улыбнувшись напряжённым аврорам, я обратился к ним: — Простите, товарищи авроры, мой ирландский друг впервые в магической части Британии, он перепутал вас с хулиганами. Кстати, меня тоже удивило, что авроры, а не обычные сотрудники департамента магического правопорядка, обратили на простых туристов столь пристальное внимание.       Поняв, что имеет дело с полицейскими, Уолш принял максимально невинный вид. Он даже попытался изобразить улыбку, но получилась кривая и пьяная ухмылка.       — Палочки! — нервно произнёс аврор.       — Извиняюсь, господин аврор, но у нас нет палочек. Я ими принципиально не пользуюсь, а мой товарищ сквиб. Колдовство палочкой — как любовь в резинке: движение есть — прогресса нет.       Сквозь зубы у девушки-аврора вырвался сдерживаемый смех.       — Пф-фы-фы-фы…       Цвет её волос сменился на розовый. Тут до меня дошло, на какую диковинку удалось наткнуться — метаморфмаг, очень редкий дар, позволяющий волшебнику изменять внешность.       — Стажёр Тонкс, — хмуро посмотрел на напарницу аврор.       — Я ничего, — открестилась Тонкс. — Праудфут, что дальше?       — Дальше нужно обыскать подозрительных личностей, — сказал Праудфут.       — Господа авроры, с чего бы это мы подозрительные личности? Просто прогуливаемся по торговому кварталу. Или в Британии уже и это запрещено?       — В последнее время развелось много Тёмных Лордов, — пробурчал Праудфут. — Стойте смирно, иначе все ваши действия будут расценены, как попытка оказания сопротивления представителям правопорядка.       — Это потому что я чёрный?! Что за дискриминация?       — Да! — кивнул Уолш. — Совсем англичане берега попутали. Лезут к честным ирландцам, — его язык заплетался, и речь была невнятной.       — Я сказал, стоять!       Праудфут повысил голос и извлек из кармана небольшой металлический штырь. Он махнул им. Короткая железяка превратилась в подобие телескопической антенны. С этим артефактом я знаком лишь понаслышке, что-то вроде сканера магических проявлений. Только найти у эльфа что-то — это нужно быть большим талантом.       Пипидастр тут же был телепортирован домой, а больше ничего такого у меня не было.       Мы с Шоном спокойно стояли, хотя Уолш немного пошатывался. Праудфут начал обыск с ирландца, он водил сканером вдоль его тела. Ничего не обнаружив, он переключился на меня. Антенна тут же завибрировала, что очень напрягло аврора. Тонкс с любопытством наблюдала за коллегой.       — Что у вас за артефакты? — напряжённо спросил аврор. — Выкладывайте все.       — Аврор, вы ошибаетесь. У меня нет никаких артефактов, даже одежда самая обычная из магловского магазина.       — НЕ ПИЗДИ МНЕ ТУТ! — перешёл на крик разозлившийся Праудфут. — Сканер показывает наличие сильных магических возмущений.       — А-а-а… — протянул я, нагло ухмыльнувшись. — Я-то думал, что вы так длину моего члена хотите измерить. Так ведь всё понятно. Ваш сканер настроен на приём сильных магических возмущений, вот он и волнуется рядом со мной. Сильный волшебник, как-никак.       — Брехня! — воскликнул Праудфут.       — Разве может волшебник быть настолько сильным, чтобы сканер заглючило?! — в голосе Тонкс было море удивления, цвет её волос сменился на синий.       — А если так?       Привычный навык скрыта домового эльфа, я использовал лишь отчасти, спрятав только магическую силу. Стальной прутик тут же прекратил вибрировать. Аврор с удивлением посмотрел на артефакт и потряс его.       — Сломался, наверное, — сказал Праудфут, начав сильнее трясти сканером и постукивать по нему.       Судя по восторженному виду Тонкс, она не поверила в поломку артефакта. Девушка обратилась ко мне.       — Мистер, если не секрет, как вам удалось стать таким сильным магом?       — Беспалочковое колдовство с раннего утра и до поздней ночи на протяжении десятилетий. Нужно выполнять много действий с помощью волшебства, позабыв о палочке. Не распыляйте силы, мисс. Лучше в совершенстве овладеть одним заклинанием, чем кое-как владеть множеством чар.       — Мистер, простите, могли бы вы продемонстрировать что-нибудь? — проявила искреннее любопытство Тонкс.       — Конечно. Для столь милой леди мне ничего не жалко.       Щелчком пальцев я совершил самое привычное действие — убрал грязь со всей обозримой поверхности мостовой. Толстый слой утоптанной грязи исчез в тот же миг. Камни сияли, словно отмытые со специальным шампунем и натёртые до блеска. Это простое действие вызвало разную реакцию.       Тонкс с восхищением глядела на чистую мостовую.       Праудфут испугался и побледнел. Он аккуратно стал складывать телескопический сканер, после чего убрал волшебную палочку и артефакт с видом, будто потерял к нам всяческий интерес. На самом деле было понятно, что у аврора сработало чувство самосохранения.       Понять стража порядка было можно. Говорить прохожему иностранцу о том, что ищут Тёмного Лорда — это одно. Наверняка от руководства поступил приказ, вот аврорам и приходится для отчётности досматривать магов, не похожих на британских волшебников. А в паре со стажёром нарываться на сильного мага, который моментально без палочки испарил несколько сотен килограммов грязи — это уже больше похоже на самоубийство. Любой соображающий человек способен представить, что на месте грязи вполне мог быть он сам.       Мало кому из авроров придёт в голову лезть с палочкой наперевес против сильного волшебника вроде Дамблдора или Воландеморта. Стражей порядка, которые столкнулись с последним, можно пересчитать по пальцам: Аластор Грюм — изуродованный инвалид; Фрэнк Лонгботтом — безмозглый овощ, доживающий свой век в больничной палате для душевнобольных; Джеймс Поттер — мёртв. В общем, подобное геройство ничем хорошим не заканчивается, а рисковать жизнью напрасно согласится не каждый.       Алкоголь продолжал бурлить в крови Уолша. Он подмигнул Тонкс и сказал:       — Крошка, что ты делаешь в свободное время? Мы бы могли сходить куда-нибудь. Как насчёт кино? Я много лет не был в кинотеатре.       — Эм…       Тонкс растерялась и в поисках поддержки посмотрела на напарника. Праудфут стоял с отрешённым видом, словно дальнейшее его совершенно не касается.       — Извините, господа, вышла ошибка, — сказал он. — Мы видим, что вы обычные иностранные туристы, не смеем вас больше задерживать.       — Позвони мне, — Уолш протянул Тонкс визитную карточку. — А лучше оставь свой телефончик. Ты чертовски хороша. Поверь, старина Шон Уолш может тебя сильно удивить, — подмигнул он.       Тонкс с растерянным видом взяла визитку и положила её в карман мантии.       — Шон Уолш, да? — пробормотала она. — Пьяные сквибы ко мне ещё не подкатывали…       — Эй! — возмутился Уолш. — Милашка, не знаю, что значит это слово, но оно явно носит оскорбительный оттенок. Если что — я не алкаш. Можно сказать, что моё состояние является производственной травмой… Пришлось подрабатывать сомелье редких напитков, — скривился он, потирая «шишку» на лбу.       — Мистер, — с удивлением посмотрела на меня Тонкс, — ваш друг не знает, что такое сквиб?       — Леди, — я в улыбке обнажил белоснежные зубы, которые сильно контрастировали с тёмной кожей, — мой товарищ культурный человек, он не использует грубый жаргон британских волшебников. К сожалению, о себе такого сказать не могу. Увы, я с детства живу в среде чистокровных магов, так что вынужден признать, что пришлось позаимствовать не самый лучший образчик лексикона.       Праудфут большими глазами посмотрел на Тонкс и с намёком кивнул ей. Аврору явно не хотелось подвергаться лишнему риску и общаться с нами больше положенного.       — Стажёр Тонкс, пойдёмте, — сказал он. — Нам нужно продолжать патрулирование.       — Конечно, — кивнула Тонкс. — Джентльмены, всего доброго, — напоследок сказала она нам.       Авроры пошли вглубь Лютного переулка по чистой каменной мостовой. Шон крутил головой и провожал взглядом стажёрку аврората.       — Шон, вижу, ты в полной мере оценил эту тазобедренную композицию…       — Тоже заметил? — Уолш с трудом отвёл взгляд от разреза на мантии стажёрки, который во время ходьбы открывал вид на упругие, обтянутые джинсами ягодицы. — Ну что, показывай уже чудесные магазины.       После размена денег в банке, я провёл Шону экскурсию по Косому переулку. Ирландец по мере прогулки потихоньку трезвел. В итоге я его телепортировал домой поздно вечером не с пустыми руками. Уолш приобрёл себе саквояж с Незримым расширением, гору волшебной литературы и несколько полезных артефактов, среди которых было несколько официально одобренных Министерством магии порт-ключей.       Покажется странным, что я трачу время на такую ерунду, как экскурсию, но я чувствовал вину за побочные эффекты эликсиров, которые отразились на подопытном ирландце. Хотелось хоть как-то отвлечь Шона от суицидальных мыслей, занять чем-то. Прогулка по волшебному кварталу подходила наилучшим образом.       Убедившись, что Уолш больше не пытается покончить с собой, я отправился в Хогвартс. Завтра понедельник, а это значит, что выходные закончились, и пора на работу.       Эх… Как так выходит, что свободным приходится работать за меньшие блага, чем рабам? Рабом у меня выходила тысяча галеонов ежемесячного дохода, а свободным официально получаю сорок золотых…