БДСМ

Добби       Время пролетело незаметно. Сегодня был невероятный день, объединивший в себе сразу два знаменательных события: последние экзамены по защите от тёмных искусств и третий этап Турнира Трёх Волшебников.       Приняв зачёты у шестого курса, я вздохнул с облегчением. Грюм, старая скотина, оказался проклят сильней, чем ожидалось. Помфри не справилась с его лечением, поэтому в настоящий момент старый параноик находится в Мунго. В общем, пришлось мне работать учителем до победного конца. Наконец, учебный год почти закончился. Хотелось кричать во весь голос: «Добби свободен», но это не так.       Опыт по постепенному увеличению дозировки «Капель дружбы плюс» показал себя с наилучшей стороны. Чем дальше, тем лучше ко мне стали относиться директор, деканы и члены Ордена феникса. Как ни парадоксально, никто из них не заподозрил волшебных воздействий. Вот что творит периодическое общение и плавное повышение дозировки.       Дружеское, я бы даже сказал, по-родственному трепетное отношение ко мне Дамблдора сыграло плохую шутку. Альбус посчитал своим долгом подготовить меня наилучшим образом к сражению со «злом». Если я раньше считал, что старик меня сильно нагружает, то к весне понял, насколько заблуждался. Дамблдор понимал, что долго не протянет, поэтому спешил, как мог. Знал бы он, кого на самом деле тренирует для борьбы с Воландемортом… Того, кто возродил и подчинил этого Тёмного Лорда, точнее, в настоящий момент Тёмную Леди. Того, кто метит в директорское кресло. Того, кого британские волшебники считают Тёмным Властелином…       Ужин проходил в напряжённой атмосфере. За столом для преподавателей помимо учителей и директора сидели Людо Бэгмен, Корнелиус Фадж, мадам Максим и Алекс Елев. Бэгмен, как всегда, весел и оживлён, Фадж, напротив, мрачен и неразговорчив. Сидевшая рядом мадам Максим смотрела только в тарелку, Елев был спокоен и мрачен.       Постепенно волшебный потолок менял синеву дня на алые закатные краски сумерек. Наконец Дамблдор поднялся из-за стола и весь зал притих.       — Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнётся третье, последнее состязание Турнира Трёх Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мистером Бэгменом.       Чемпионы встали, все студенты зааплодировали. Седрик, Флёр и Крам вышли из Большого зала. Я с другими преподавателями последовал вслед за чемпионами.       Вскоре наши пути разошлись. Макгонагалл, Флитвик, полувеликан и я отправились в выращенный Хагридом лабиринт, чтобы патрулировать и подоспеть на помощь чемпионам.       Скоро мы подошли к стадиону. Поле для квиддича изменилось неузнаваемо. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой пять метров. Прямо перед нами в изгороди чернел проём — вход в лабиринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходил в черноту, которая у неподготовленного человека вызывала озноб.       Пока чемпионы готовились к прохождению, дежурные заняли позиции возле входа в лабиринт. Флитвик был спокойным, Макгонагалл нервничала, Хагрид косился на зрительские трибуны. Я подбадривающе улыбнулся Флёр и подмигнул ей.       Через пять минут на стадионе появились первые зрители. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять отведённые им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нём зажглись первые звёзды. Авроров и сотрудников ДМП была тьма-тьмущая, казалось, их согнали на стадион всех, даже вызвали людей из отпусков.       К Бэгмену и участникам подошли я, Макгонагалл и Флитвик. У профессоров, в том числе и у меня, на шляпах, а у Хагрида на спине кротового жилета — светились большие красные звёзды, словно мы дружно вступили в коммунистическую партию.       — Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам состязания профессор Макгонагалл. — Если кто-нибудь попадёт в беду и почувствует, что требуется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придём на помощь. Всё ясно?       Чемпионы кивнули.       — Тогда вперёд! — весело скомандовал Бэгмен нам, четверым патрульным.       Патрульные разошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Мне досталось место с противоположного конца стадиона. Пока я шёл к позиции, стадион огласил усиленный чарами голос Бэгмена:       — Леди и джентльмены, третье и последнее состязание Турнира Трёх Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место занимает мистер Седрик Диггори — школа «Хогвартс», у него восемьдесят пять очков!       Крики и гром аплодисментов разбудили птиц в Запретном лесу, и они с тревожным гомоном поднялись в тёмное ночное небо.       — На втором месте мистер Виктор Крам, школа «Дурмстранг», восемьдесят очков! — снова гром аплодисментов. — И на третьем месте — мисс Флёр Делакур, академия «Шармбатон»!       Покосившись на трибуну, я заметил всего несколько волшебников, которые вежливо аплодировали Флёр. Да уж, с французскими болельщиками не задалось.       — Итак, Седрик, начнёшь по моему свистку! — пророкотал Бэгмен. — Три… два… один…       Бэгмен снова дунул в свисток. Значит, в лабиринт вошёл Крам. Затем вдалеке снова прозвучал свисток Бэгмена: значит, все чемпионы внутри лабиринта. Я, наконец, занял позицию для наблюдения и стал отслеживать магию Флёр.       Пока всё шло довольно неплохо. Делакур уверено продвигалась к центру лабиринта. Вдруг я обнаружил рядом с ней другого волшебника — это был Виктор Крам. Каким образом они столкнулись вместе на одном перекрёстке — не важно. Главное то, что от Крама в сторону Флёр понеслось несколько заклинаний, и издалека раздался тихий женский вопль.       Что с ней? Глубже вдохнув, я стал невидимым и телепортировался к любимой.       В окружении высоких кустов на земле лежала бессознательная Флёр, над ней стоял Крам. Он был хмурым и с опаской оглядывался по сторонам.       — Прости, Флёр, но кубок будет моим, — тихо произнёс болгарин. — Сейчас я запущу красные искры, тебя заберут дежурные, останется расправиться лишь с Седриком…       Ярость захлестнула меня. Если бы на моём месте был беспристрастный наблюдатель, то он бы просто эвакуировал чемпионку, но Виктору не повезло, поскольку он обидел мою девушку.       — Это ты зря! — с нотками ярости произнёс я.       Услыхав голос, Крам повернул голову и ничего не обнаружил. Он тут же сорвался с места.       Щелчок пальцев — Виктора сковало силовое поле. Он не мог пошевелиться.       — Кто ты? — крикнул он. — Помогите! Вы не можете вмешиваться в турнир!       — Об этом нужно было думать раньше, чем ты обидел мою девушку…       В желудке Крама оказалась капля Напитка Живой смерти. В очередной раз убеждаюсь, что телепортация — одно из самых опасных волшебных умений. Виктор перестал извиваться и теперь лежал, медленно и размеренно дыша.       Флёр я споил несколько капель целебного эликсира и замер, оставаясь невидимым. Она очнулась и резко вскочила с земли. Девушка покосилась на Крама и нахмурилась. Она быстро нашла взглядом свою палочку, внимательно осмотрелась вокруг, но меня не обнаружила. Подняв палочку, Делакур послала в воздух красные искры, после чего поспешила вглубь лабиринта.       Когда Флёр удалилась достаточно далеко, я направил на парня пипидастр.       — Обливейт, — раздался мой шёпот. — Забудь последнюю минуту.       Сбросив невидимость, что со стороны выглядело как выход из аппарации, я взмахом руки сопроводил телекинетический посыл. Виктор поднялся в воздух. Парень парил в метре над землёй, я шёл за ним на выход из лабиринта.       Всё было бы ничего, если бы неожиданно из-за угла не выскочила мантикора. Очень опасное животное с головой человека, телом льва и хвостом скорпиона. Своей свирепостью мантикора не уступает химере и так же редко встречается. Говорят, пожирая свою жертву, она тихо и сладко поет. Шкура мантикоры неуязвима практически для всех известных заклинаний, а удар её жала вызывает мгновенную смерть.       Не знаю, кому из устроителей турнира пришла в голову «гениальная» мысль поместить в лабиринт чудовище пятого класса опасности, как у дракона, но он явно не большого ума или суицидник. Если бы из-за этой твари пострадала Флёр, то жить этому волшебнику с умом улитки осталось бы всего ничего. Конечно, я бы не стал ставить чучело из волшебника на полку кабинета ЗОТИ, как это произошло с несколькими десятками гриндилоу.       Те самые гриндилоу, которые напали на Флёр во время второго этапа Турнира Трёх Волшебников, превратились в учебные пособия. Если эти твари думали, что неразумность их спасёт от возмездия — они крайне заблуждались. Добби не злопамятный, но вредить близким никому не позволит.       — Р-Р-Р-А-А-А!       Громкий вой мантикоры пронёсся по всему лабиринту. От него кровь стыла в жилах. Монстр был невероятно быстрым, я еле успел воздвигнуть телекинетический щит вокруг Виктора, как в него пришёлся удар скорпионьего хвоста мантикоры. Ядовитое жало соскользнуло под углом, при этом яд разрушил мою магию. Щит продержался ровно столько, чтобы отвести атаку в сторону.       Дальше думать и рассуждать было некогда, поэтому пришлось прибегнуть к коронному трюку. На голову мантикоры обрушился небольшой бетонный блок. Отчего-то он был с кусками застывшего старого цемента и с большим отколотым углом, словно от разрушенного здания.       Раздался глухой удар от встречи блока и крепкого черепа волшебного монстра.       — Мря-у-у… — жалобно выдала мантикора.       Глаза твари свелись к носу, её лапы подкосились, зверушка рухнула на землю и затихла. Её бока тяжело поднимались, дыхание было хриплым и неравномерным.       По щелчку пальцев окровавленный бетонный блок отправился обратно на стройку… Или уже не на стройку?       Я схватился за голову и застонал…       Ой-йо-о-о… Я же помечал стройматериалы на стройке. Только сейчас дошло, что стройка не длится вечно. В итоге стройматериалы превратились в стены… Надеюсь, мои действия не послужили причиной чьей-то смерти. Не то, что мне жалко гипотетических маглов, но в случае невольных жертв неприятный осадок останется.       Стоило мне убрать бетонный блок туда, откуда он был позаимствован, как из-за поворота выбежал Флитвик. Он выглядел напряжённым и держал в руке палочку.       — Что случилось? — декан Райвенкло покосился на Крама, висящего в воздухе.       — Точно не скажу. Я увидел красные искры и поспешил на помощь. На земле лежал Виктор Крам, — кивнул я в сторону потерпевшего от своей глупости, ибо нужно быть идиотом, чтобы покушаться на девушку сильного волшебника.       Стоило мне сделать пару шагов вперёд, как у Флитвика от удивления глаза полезли из орбит. Профессору чар открылся вид на тушу мантикоры, лежащую на земле.       — Мерлин всемогущий! — воскликнул маленький волшебник. — Мантикора! Это ты её?       — Пришлось, — пожал я плечами, сохраняя невозмутимый вид. — Какому дебилу пришла в голову идея натравить на чемпионов мантикору?       — Как ты точно описал Бэгмена… — с сарказмом произнёс Флитвик. — Боб, поспешим же доставить мистера Крама к мадам Помфри.       — Конечно, Филиус.       Мы быстрым шагом направились на выход из лабиринта. Флитвик с удивлением и восторгом косился на мои пустые руки.       — Боб, ты не используешь волшебной палочки?       — Филиус, я предпочитаю обходиться простыми чарами без палочки. Конечно, для сложных заклинаний приходится использовать инструменты, но в обычной жизни такие чары не используются.       — Не скажи, — не согласился мастер чар, — а если кому-то нужно будет оказать срочную помощь?       — Для этого нужно как минимум владеть колдомедицинскими заклинаниями. К сожалению, я их только начал осваивать. Филиус, ты лучше меня знаешь, что лучше обойтись вовсе без заклинаний, чем наложить кривые колдочары.       — Гилдерой Локхарт с тобой не согласился бы, — с сарказмом произнёс Флитвик. — Хотя стоит отметить, что он очень сильный волшебник. А если понадобится сразиться с кем-то?       — Для сражений простые заклинания наиболее приемлемы, так что моих навыков на подобный случай более чем достаточно. В самом деле, не будет же кто-то использовать на противниках Непростительные заклинания или сооружать ловушку с помощью чар Незримого расширения?       — А вот тут с тобой уже не согласились бы Пожиратели, — усмехнулся Флитвик. — Но Аластор поддержал бы…       — Что и следовало доказать. Пожиратели таким подходом, во-первых, уничтожили свою репутацию, во-вторых, заработали на срок в Азкабане. А кидайся они не менее опасными чарами для кухарок, народ их боялся бы не меньше, но при этом со стороны закона всё выглядело бы пристойней. Я не желаю поддаться искушению. К примеру, во время стычки с Пожирателями первой мыслью здравого человека будет наложить на противника Империо и заставить его сражаться на своей стороне. Будь у меня палочка, я бы именно так поступил.       — Осторожнее с рассуждениями, Боб, — покачал головой Флитвик. — Твои слова звучат разумно, но директор и министерство подобного подхода не одобряют.       Впереди показался просвет. Тело Крама вылетело из зарослей лабиринта и мы вышли вслед за ним. У входа уже дежурила мадам Помфри, у неё на боку висела сумка с зельями. Школьная колдоведьма сразу же кинулась к Виктору. Я опустил парня на землю.       Не успела Поппи дойти до Крама, как я телепортировал парню в желудок каплю Рябинового отвара. Когда Помфри начала накладывать на Виктора заклинания, он стал приходить в сознание. Болгарин приподнялся на локтях и с изумлением стал осматривать профессоров и медика.       — Что случилось? — спросил он, пытаясь нащупать волшебную палочку.       — Что вы помните, мистер Крам? — спросила Помфри.       — Я… — парень нахмурился. — Я шёл по лабиринту, вышел из-за угла и… больше ничего не помню.       — Над кустами были видны красные искры, сигнализируя о необходимости спасения. Вы лежали на земле в бессознательном состоянии, мистер Крам, — сказал я. — Неподалёку была мантикора, но вряд ли вы наткнулись на неё, иначе мы с вами больше не общались бы. Сочувствую, мистер Крам, но вы выбыли из турнира.       — ЧЁРТ! — раздосадовано воскликнул Виктор. — Това беше лоша идея*… — тихо пробормотал он на болгарском.       Перейдя на русский язык, я одарил Виктора хищным оскалом, должным обозначать улыбку, отчего Крам напрягся:       — Абсолютно верно, господин Крам. Вам ещё повезло, нападение на девушку — это не то, что прощают.       — Познавате ли руски, господин Лундгрен**? — на болгарском спросил ошарашенный Крам, на лице которого проступило понимание.       — Рад, что вы меня поняли. Впредь задумывайтесь, на кого можно поднимать палочку…       По выражению лица Крама было видно, что русский язык он понимает, мало того, он только что осознал, кто стал причиной его выбывания из турнира. Виктор — парень не глупый, дошло до него и то, что доказать ничего не может и во всём виноват сам. Такой кислой физиономии мне давно не приходилось видеть.       Тут на трибунах раздались громкие крики и аплодисменты. На краю лабиринта между нами и столиком судей с Кубком Огня в руках стояла довольная Флёр Делакур. Она улыбалась и махала зрителям левой рукой, правой прижимая к груди кубок. Лицо Крама стало ещё более кислым, он скривился, глядя на Делакур.       — Это нечестно, — сказал Виктор, переведя на меня гневный взор.       — Согласен, Виктор. Это вам не квиддич с грязной игрой, так что подлые трюки не пройдут, — ухмыльнулся я.       Зрители невообразимо шумели. Бэгмен старался перекричать болельщиков.       — У нас есть победительница Турнира Трёх Волшебников, — говорил он. — Прекрасная и несравненная чемпионка из академии Шармбатон — Флёр Делакур.       Фадж в полосатой мантии в окружении телохранителей-авроров направился к Делакур. Министр наложил на себя заклинание Сонорус, дождался, когда шум на трибунах слегка утихнет и начал говорить:       — Поздравляю с победой в Турнире Трёх Волшебников, мисс Делакур. Для нашей страны было честью принимать у себя гостей из других стран. Вы долго и упорно боролись за победу и в итоге стали чемпионом. Торжественная церемония награждения с вручением приза победителю турнира состоится завтра утром.       Делакур лишь устало кивнула. К ней с трибуны спешили родители и сестра. Увидев их, Флёр счастливо улыбнулась. Затем она нашла взглядом меня и одарила такой же тёплой улыбкой. Я подмигнул девушке и собрался подойти к ней, но рядом оказались министр и судьи.       — Дамблдор, — начал Фадж, — у меня есть к вам важное дело. Мистер Ди, вы мне тоже понадобитесь.       Мне это не понравилось. Пятой точкой почувствовал грядущие неприятности.       — Корнелиус, пройдёмте в замок, там пока никого нет, — произнёс директор.       Фаджа сопровождали похожая на жабу помощница Амбридж и тридцать авроров — целая толпа грозных волшебников в алых мантиях. Это выглядело ещё более подозрительным. Вслед за директором шли я, Макгонагалл и Флитвик.       — Корнелиус, зачем вам столько авроров? — спросил Дамблдор, слегка наклонив голову и из-под очков-половинок посмотрев на почти весь аврорат, собравшийся в одном месте.       — Дамблдор, — раздражённо произнёс Фадж, — поскольку я являюсь министром магии, то именно я решаю, брать ли с собой охрану и в каком количестве. После происшествия с драконами лучше перестраховаться, чем вновь допустить нечто подобное.       — Вы излишне серьёзно подошли к своей безопасности, Корнелиус, — заметил Дамблдор. Он не сводил с Фаджа взгляда, как будто впервые разглядел его по-настоящему. — Или вы всё же убедились в том, что Воландеморт вернул себе тело и представляет опасность?       Фадж явно не поверил своим ушам. Растерянно моргая, он уставился на Дамблдора. Министр магии выглядел так, будто его только что ударили по голове мешком с песком.       — Опять вы со своим бредом, Дамблдор! — яростно воскликнул он. — Абсурд! Это нелепость…       — Без сомнения, вам наверняка доложили об активности Пожирателей смерти, ожившую Чёрную метку тоже видели, — продолжил Дамблдор. — Пожиратели вдруг уехали из страны, а недавно вернулись в неё с целой толпой иностранных волшебников. Малфой, Нотт, Макнейр, Гойл, Крэбб, Беллатриса Лестрейндж — все они служат Воландеморту, а теперь помимо них ещё десятки магов.       — Чушь! — воскликнул разгневанный министр. — Беллатриса Лейстрендж погибла в Азкабане. Малфой был оправдан, он был под Империо! — негодующе воскликнул Фадж. — Старинный род… пожертвования на благородные цели… Макнейр тоже оправдан! Уважаемый волшебник, который сейчас работает в Министерстве! Вы просто повторяете имена тех якобы Пожирателей смерти, кто был оправдан тринадцать лет назад! — сердито заявил он.       Мы достигли входа в замок и зашли в просторный холл. Неподалёку от входа со шваброй в руках стоял Филч, он недовольно косился на волшебников, которые даже не подумали вытереть ноги о тряпку, постеленную у дверей.       Холл настолько большой, что в нём с лёгкостью разместилась вся толпа. Авроры рассредоточились по периметру помещения, чем добавили мне нервозности.       — Послушайте, Дамблдор, — начал Фадж, после чего заулыбался, — мы должны обсудить другой вопрос. Ваш преподаватель нарушил правила Турнира Трёх Волшебников, — покосился он на меня.       — Это было во благо, — спокойно заметил Дамблдор. — Корнелиус, вы хоть представляете, какой поднялся бы скандал, если бы иностранка, родственница чемпионки и дочка сотрудника французского Министерства магии погибла?       — Мистер Ди, — пристально посмотрел на меня Фадж, — вы обвиняетесь в подыгрывании одному из чемпионов, убийстве драконов и нападении на магов-драконологов в составе группы волшебников!       — Чушь, — спокойно сказал я.       — Чушь? — победоносно произнёс министр. — Как бы не так! Всем известно, что вы находитесь в близких отношениях с Флёр Делакур. Вы на глазах тысяч волшебников нарушили правила турнира — спасли заложницу, причём сделали это так уверенно и быстро, будто знали, где она находится. Уверен, вы помогали мисс Делакур, выдавая ценную информацию о турнире. Последняя ваша выходка была и вовсе из ряда вон. Думали, никто не заметит? Вы первым оказались в лабиринте, чтобы якобы спасти мистера Крама. Чемпион из Дурмстранга был обездвижен в тот момент, когда мисс Делакур находилась без сознания.       — Я выполнял обязанности дежурного волшебника и спас мистера Крама, заметив красные искры.       — Ну-ну, — гневно сказал Фадж. Лицо его побагровело. — Похоже, вы уверены в своей безнаказанности? Любому волшебнику понятно, что это вы, мистер Ди, скрываясь под дезиллюминационными чарами, вывели из строя мистера Крама. Следователи департамента магического правопорядка пришли к мнению, что это вы ради своей девушки убили всех драконов, чтобы упростить ей выступление. Арестуйте его! — приказал он аврорам.       Три десятка волшебников в красных мантиях ощетинились палочками. Они наставили их на меня.       — Корнелиус, не делайте глупостей, — предостерёг министра Дамблдор. — У вас нет никаких доказательств. Арестовав преподавателя Хогвартса, вы выставите себя дураком.       — Доказательств предостаточно, — победоносно вскинул голову Фадж. — Чего же вы ждёте? — обратился он к застывшим аврорам. — Скорее, арестуйте его, — кивнул он на меня.       Авроры стояли на месте с перекошенными гримасами, они не могли пошевелиться и что-либо произнести. Никто из волшебников не заметил двух десятков домовых эльфов, скрывающихся под нашей фирменной невидимостью. Опытного эльфа и я бы с трудом заметил, если бы вообще обнаружил, но эти ребята, чувствовалось, ещё не отточили навык скрыта, поэтому их появление в холле с десяток секунд назад я засёк сразу.       Кажется, я догадываюсь, кем могут быть эти эльфы… Вот только что они тут делают и почему вмешались без приказа?       — Что вы застыли? — зло прикрикнул на авроров министр.       Флитвик, Макгонагалл и Дамблдор с изумлением смотрели на неподвижных авроров. Амбридж недовольно косилась на стражей порядка. Фадж выглядел очень злым и раздражённым, он не понимал, что происходит.       — Мистер Фадж, не стоит принимать поспешных решений, — спокойно посмотрел я на министра. — Разве существует закон, разрешающий арестовывать волшебников без серьёзных доказательств? Вы игнорируете Пожирателей смерти, при этом пытаетесь заключить под стражу обычного профессора, который чист перед законом.       — Что происходит? — испугался Фадж. — Что вы стоите и молчите? — гневно крикнул он на авроров.       — Вы дурак, Фадж, — взвизгнула Макгонагалл. — Разве не видите, что ваши хвалёные авроры парализованы?!       Профессор Макгонагалл потеряла над собой контроль. Её щёки пылали от гнева, ладони были сжаты в кулаки; её всю трясло от ярости.       — Где это видано, чтобы преподавателя арестовывали по бредовым обвинениям, которых не прописано в законе? — продолжила она.       — Парализованы? — опешил министр. У него на лбу выступила испарина. — Дамблдор, это ваших рук дело?       — Нет, Корнелиус, — покачал головой директор, — я сам не понимаю, что случилось с аврорами. Может, мистер Ди пояснит нам? — пристально посмотрел он на меня.       — Увы, — пожал я плечами. — Похоже, сама магия на моей стороне… Вот скажите мне, министр, в чём сила?       — Прекратите, — испугался больше прежнего Фадж. — Вы хоть понимаете, что нападение на авроров тянет на поцелуй дементора?!       — Разве сила в деньгах и власти? В возможности отдавать приказы аврорам, какими бы бредовыми они ни были? Вот и Малфой считает, что сила в деньгах. У тебя много денег, и чего? Я вот думаю, что сила в правде. У кого правда — тот и сильней. Вот ты обманул кого-то, денег нажил, заполучил власть. И чего, ты сильнее стал? Нет, не стал. Потому что правды за тобой нет. А тот, кого обманул, за ним правда, значит, он сильней. Да?       Дамблдор следил за мной. На его лице отобразились усиленные мысленные потуги. Эмоции зашкаливали. Директор был удивлён до глубины души, в то же время он источал нотки восторга и гордости. Макгонагалл и Флитвик были нахмурены, они ничего не понимали.       Долорес Амбридж медленно, стараясь делать это незаметно для всех, доставала волшебную палочку. Филч поудобнее перехватил швабру и якобы ненароком направил её на помощницу министра.       — Кто вы, Моргана побери?! — с ужасом выдавил из себя Фадж, уставившись на меня глазами, полными страха. — Как такое возможно… тридцать авроров… обездвижить почти весь аврорат…       — Мне тоже интересно это узнать, — протянул Дамблдор. — Но вы же слышали, Корнелиус, — добавил он в голос сарказма, — мистер Ди сказал, что непричастен к этому. Вы и сами видите, что он не колдовал.       Амбридж резко вскинула короткую волшебную палочку, украшенную розовым драгоценным камнем. Она направила её на меня.       — Ступ…       — Экспеллиармус!       Хриплый голос Филча прозвучал подобно грозовому раскату. Он отразился эхом от свода холла. Из швабры, направленной на Долорес, вырвалось заклинание, которое я чётко ощутил. Палочку резко вырвало из руки Амбридж, при этом полную дамочку отбросило назад. Она пролетела несколько метров, её тело повстречалось со стеной. С глухим стоном помощница министра сползла по каменной кладке и обмякла, потеряв сознание. Палочку волшебницы победоносно держал в левой руке завхоз.       В это время я оставался полностью невозмутимым, поскольку был готов отразить заклинание Амбридж телекинетическим щитом.       Изумление, которое охватило всех присутствующих, казалось, можно потрогать. Лица волшебников вытянулись, глаза были выпучены, рты открыты. Фадж, Макгонагалл, Флитвик, Дамблдор — все они хлопали ртами подобно рыбам, выброшенным на берег.       Никто не мог предположить, что завхоз умеет колдовать. Мало того, делает это с помощью обычной на вид швабры. В холле повисла гробовая тишина. Взгляды волшебников скрестились на завхозе, который с гордым видом опирался на швабру.       — Никто не смеет безнаказанно нападать на профессора Ди!       Каркающий голос завхоза был полон фанатичной преданности. В зрачках Филча отражались языки пламени от факелов, освещающих помещение, что придавало ему слегка безумный вид. Только что на глазах у магов обрушилось всё их знание о волшебстве, мир перевернулся с ног на голову. Все они были уверены, что магия доступна лишь волшебникам, но никак не таким, как Аргус.       — Не может быть… — хриплый голос министра источал волны ужаса и непомерное удивление. — Не могут сквибы колдовать… Этого не может быть… Невозможно…       — Невероятно… — прошептала изумлённая Макгонагалл.