Собачка?

Лекса сидела на полу и наблюдала за работой над своим детищем. Уже неделю в гостиной был беспорядок, вызванный внезапным ремонтом. Индра наняла бригаду работников с надежным прорабом во главе и отдала командование в руки крестницы, так как ей самой совершенно не хотелось руководить процессом. Как говорится, она умыла руки; Вудс особо и не возражала по этому поводу. На этой неделе должен был приехать Линк, подросток ждала с нетерпением его возвращения в свою жизнь. Ей просто необходимо было переговорить с ним по поводу Кларк. Октавия Блейк оказалась хорошим парламентером между Лексой и прорабом, что тоже очень радовало шатенку, так как фантазия ее бурлила, и она несколько раз меняла свое мнение по поводу покраски стен. Выбранный зеленый цвет Александрия отвергла, когда услышала слова своей собачки в адрес Блейк: та шептала, что данный цвет ассоциируется у нее с родителями, а до этого она уже достаточно долгое время не вспоминала о них. В итоге прораб слушал бурное объяснение шатенки о плохо нанесенном на стену цвете, и тут вмешалась Октавия, которая, словно ангел, спокойно объяснила мужчине проблему. Лекса была ей благодарна за это. Также от внимательного взгляда Вудс не укрылся тот факт, что Кларк с Блейк сблизились за это время и часто о чем-то разговаривали на свободную тематику, то и дело смеясь. Подростку очень хотелось вклиниться в их диалог, но она сдерживала себя. Медленно, но верно приходило осознание того, что она банально ревнует их друг к другу. И вот сейчас шатенка посмотрела на «сладкую» парочку, которая словно что-то малевала на стене, их головы были близко расположены друг к другу и слышался тихий смех. Подросток не выдержала и решила нарушить «любовную» идиллию. — Не помешала? — девчонки вздрогнули, так как совершенно не слышали, как подошла Вудс. — Н-нет, — слегка заикаясь отозвалась Кларк, — мы тут художеством занимаемся, да, О? — та нервно хихикнула и кивнула. Лекса широко распахнула глаза. — Вы уже настолько близки, что до неприличия сокращаете имена? И что, в конце концов, вы прячете за спинами? — до этого девчонки, когда услышали вопрос Вудс, подскочили и резко развернулись, тем самым закрыли свой рисунок от посторонних глаз, в руках каждая держала по простому карандашу. — Да, мы сблизились, — бойко ответила Октавия. — Ты сама прекрасно знаешь, Лекса, — она поджала губы и вздернула вверх подбородок, — что я, в отличие от тебя, легко схожусь с людьми. — Вы еще подеритесь из-за меня, — пробубнила Кларк, — перестаньте петушиться… вы же… хм… девочки, — Гриффин невольно вспомнила о недопоцелуе с Лексой, после дня рождения Блейк. — Конечно, Кларк, — шатенка сделала глубокий вдох и выдох, — так вы покажете, что там? — она махнула за их спины. Блейк заметила мгновенную перемену со стороны своей одноклассницы. «Хм, Кларк, а не собачка, и так уже не в первый раз… так что же происходит между ними?» Гриффин переглянулась с Блейк, и та кивнула. — Только сильно не смейся — это, так сказать, проба пера, — бродяжка смущенно улыбнулась. Лекса закрыла рот руками, чтобы сдержать смех, она опустилась на колени и приняла «позу ребенка» (подросток сидела на пятках, поджав ноги, лоб соприкасался с полом), худая спина ее подрагивала, и Вудс не удержалась и громко рассмеялась. Это оказалось большой неожиданностью для одного из рабочих, тот как раз красил стену в бежевый цвет и находился высоко от пола, он вздрогнул и выронил кисть. — К-к-кто это придумал? — спросила Лекса у тихо хихикающих девчонок, когда ее смех чуть поутих. — Это придумала, Кларки, я подрисовала только рога и усы. — ответила Октавия. Вудс не спеша поднялась с пола и подошла чуть ближе к стене. — Ему не хватает трубки… — она забрала карандаш у Гриффин и подрисовала, по ее мнению, недостающую вещь на карикатуре прораба и довольная собой отошла от стены, — просто и-де-аль-но. — Согласна, — одновременно отозвались Кларк и Октавией. Они трое стояли, словно великие ценители искусства: гордо расправленные плечи, руки расположились за спиной ладонью на ладонь, весь вид кричал, что они бесстрашные лидеры. — Что вы так стоите? — поинтересовалась Индра, она спустила со второго этажа, чтобы незаметно проконтролировать ход выполняемой работы, но заметила такие однотипные позы подростков и решила спросить. — Любуемся искусством, Индра, сама посмотри, — ответила Лекса, и девчонки расступились. Индра широко распахнула глаза. На покрашенной зеленой краской стене был изображен мужчина: большая голова, узкие глаза, густые, косматые брови где-то потерялись на лбу, большой шнобель (даже не нос!) свернут на бок, мясистые губы изогнулись в кривой ухмылке, тем самым обнажая неровные редкие зубы, тонкая шея. На голове между редких волосинок разместились огромнейшие оленьи рога. Завершали рожу шикарные усы и трубка, через которую выдыхался колечками дым. — О, — только и смогла выдавить из себя Индра, женщина коротко ухмыльнулась и тихо пробормотала, — уберите это немедленно, но сначала запечатлите на камеру, — она прошла на кухню, проговаривая себе под нос, какие все-таки девчонки дети. Лекса молниеносно стартанула к себе в комнату за Никоном. — Прикройте пока, — прокричала она, когда бежала по лестнице наверх. — Конечно, Лекса, — прокричала подростку вслед Октавия. Рабочие неодобрительно покачали головами и продолжили свою работу, за неделю они уже привыкли к бессмысленному шуму, издаваемому девчонками. Вудс вернулась спустя пять минут после того, как покинула гостиную. Ей повезло, что за это время не вернулся прораб, которого Индра отправила за дополнительными кистями (Лекса не учла количество рабочих рук, которыми она будет руководить). Подросток вытащила Никон из сумочки и сделала фото. — Вы должны встать рядом с ним, чтобы быть запечатленными на фоне такой прекрасной картины, вы же авторы. — Октавия с Кларк послушались ее и встали на небольшом расстоянии друг от друга, тем самым позволяя попасть в кадр и самим себе, и рисунку, который расположился между ними. — Теперь ты с Кларк, — неожиданно предложила Октавия, когда Вудс сделала несколько снимков. — Э-э-э. — Я не кусаюсь, Лекса, — весело проговорила Гриффин, с широкой улыбкой глядя на мгновенно нахмурившегося подростка. Блейк подошла к однокласснице и молча забрала камеру. — Расслабься, Лекса, — Кларк не переставала улыбаться, когда Александрия заняла место Октавии. — Это обычное мое состояние, Кларк, — раздраженно произнесла шатенка, ей стало почему-то некомфортно находиться рядом с девчонкой. Октавия щелкнула затвором. — Так дело не пойдет, сделай что-нибудь с Лексой, Кларк, — брюнетка стала наблюдать за дальнейшими действия сквозь объектив камеры. Гриффин медленно подошла к Вудс и бережно взяла ту за локоть. Щелчок. Кларк легонько притянула ее к себе и что-то шепнула на ухо. Щелчок. Лицо Лексы озарилось улыбкой. Щелчок. Девчонка также ответила смущенной улыбкой подростку, держа ту все еще за локоть. Щелчок. Вудс заправила непослушную прядь волос за ухо блондинки. Щелчок. Гриффин закусила губу. Щелчок. Шатенка нешироко раскрыла рот, глядя на нижнюю губу девчонки. Щелчок. Кларк облизнула нервно губы и потеребила ремешок своего джинсового комбинезона. Щелчок. Александрия сделала шаг в сторону Кларки, та замялась на месте. Щелчок. «Божечки, поцелуйтесь уже», — взмолилась про себя Октавия, наблюдая за действиями своих подруг сквозь объектив и нервно кусая губы. Между девчонками оставалось несколько миллиметров, они обе знали, что сейчас произойдет, но ни одна ни другая не были против этого. Медленное соприкосновение губами. Лекса почувствовала вкус апельсина, который моментально стал ее любимым. Она не спешила углублять поцелуй. Первый поцелуй. А просто медленно пробовала его на вкус. — Йес, — тихо шепнула Октавия и начала делать кучу снимков.