Тот, кто не может выкинуть дурь из головы, может выкинуть всё что угодно. Каджитская народная мудрость
***
Я бесшумно скользил по руинам айлейдского города Вилверин, расположившегося на берегу великого озера Румар. Давненько не бывал я в величественных залах диких эльфов Хартленда. Затхлый воздух, пропитанный, впрочем, неким подобием рассеивающейся кристаллами магической эссенции, хладные белокаменные стены, местами потемневшие, осыпающиеся под напором корней древ поверхности потолки… Слышащий получил указания от Матери Ночи — от самой нашей Нечестивой Матроны — а тот, в свою очередь, передал её слово нам, Уведомителям Чёрной Руки. Говорящим Тёмного Братства. Схема нашего мимолетного общения с Пустотой, несущего очищение Тамриэлю, не меняется столетиями. Слышащий внимает зову Матери Ночи, преклонив колени пред её алтарём в одном из городов Сиродила, та сообщает ему о ритуалах воззвания к Братству — Тёмных Таинствах — а также о том, где Уведомителям, Говорящим от лица Братства, следует искать ищущих Семьи потенциальных братьев и сестёр наших. «Рекрутский набор», таким образом, Братство совершает с высшего волеизъявления самого Ситиса, говорящего через нашу Нечестивую Матрону. Слышащий получил указания от Матери Ночи — от самой нашей Нечестивой Матроны — и мы, как всегда, подчинились Её воле. Ибо обратное сулит встречу с Яростью Ситиса, братья и сёстры, а отнюдь не каждому под силу совладать с гневом и силой Пустоты. Посему не преступайте Догматов, братья и сёстры… Моя задача была до крайности тривиальна, хотя и могла потребовать куда более деликатного подхода, нежели обычно. Руины Вилверина стали прибежищем альтмерской сорвиголовы, девы по имени Аркуэн. Мать Ночи приказала мне отбросить все прочие дела и контракты и поспешать в сей древний чертог. Конечно, я навёл справки. Мой дорогой друг, назовём его ЛЛ для пущей конспирации, бывший в то время чуть менее знаменитым и в Чёрную Руку никоим образом не входивший, помог мне в этом. Аркуэн была типичным саммерсетским ассассином по политической части. И действовала довольно успешно, пока волею судеб не полезла в самые верха. Покушение на тогдашнего Верховного короля Алинора стоило её «карьеры в большой политике». Заклятья иллюзии, умело наложенные эльфкой на саму себя, не ко времени истончились, вызвав череду невероятных событий, приведших Аркуэн в Братство… То был пир, знатный пир по случаю заключения крупного торгового соглашения с Эльсвейром (хотя корректнее было бы сказать, с бандой Ренриджра Крин — антиимперских сепаратистов в стане кошколюдей). В рамках данного мероприятия делегацию каджитов принимали в одном из многочисленных дворцов эльфийского владыки, зовущегося банально — Хрустальным. Причём принимали в качестве исключения — ведь известно, что в столицу островов Саммерсет нет ходу практически никому, кроме самих Высоких эльфов, иностранные купцы хоть и прибывают в богатый порт, ведомые объективной и чисто предпринимательской жаждой наживы, но дальше порту — ни шагу сделать не могут. Город в добровольной блокаде от разномастных пришельцев. Главными пунктами соглашения были беспошлинный экспорт лунного сахара из леса Тенмар непосредственно на остров Саммерсет и транзит «товара» (в том числе и особой разновидности — скумы) в западные пределы Империи; ко всему прочему, владыка Алинора сулил и денежную поддержку «политических акций» Ренриджра Крин. Может показаться, что соглашение построено по принципу societas leonina — когда одна сторона соглашения получает от него все выгоды, другая несёт все тяготы. Однако от него выиграли бы и эльфы, и каджиты Ренриджра: банда получала огромный профит и подспорье в сепаратистском конфликте с Империей, а владыка Саммерсета — единственный, но весьма действенный в длительной перспективе рычаг политического влияния на Эльсвейр. Расшатать союз Пеллетины и Анеквины с Сиродилом — тогда это казалось чуть менее возможным, чем сейчас, однако появление Ренриджра Крин на горизонте вселяло в короля Высоких эльфов веру в самые радужные перспективы такого сотрудничества. Император Тамриэля Уриэль Септим VII был, очевидно, извещён имперской разведкой о данной ситуации. Несмотря на уверения эмиссаров Алинора в Совете Старейшин о ненаправленности этого соглашения против престола Красного Алмаза, он поручил Клинкам разобраться, что к чему, и свести его на нет. Клинки в те годы были в зените славы. Но не на Островах. Так вот, ЛЛ разъяснил мне, что же подпортило тот пир и чуть не отправило душу девы Аркуэн в увлекательное турне по Обливиону. На том приёме Верховный король дегустировал «товар». Сам по себе лунный сахар несомненно является аддиктивным, но убийственно аддиктивным становится при алхимической возгонке (скума, братья и сёстры, равно как и все прочие производные сахара в большинстве своём есть яд). От ЛЛ я узнал, что в те времена добрая половина высшего света и полусвета Саммерсета плотно «сидела» на сахарке. Несмотря на все странности, евгенику и непрестанное указание на расовое превосходство, которые сопровождают альтмеров, пожалуй, с самой Меретической Эры, простой и доступный опиум, хоть и ненадолго, но покорил все верха общества Островов. Задача Аркуэн была тривиальной: подбросить яд в чашу с сахаром, которую прямо в трапезной зале будут подносить Верховному королю Алинора. Казалось бы, проще простого. Ан нет. Заказчик, один из немногочисленных резидентов Клинков на Островах Саммерсет, обрисовал всю сложность задачи. Лари с лунным сахаром стихийно вносились в зал. Из какого конкретно будут потчевать венценосца — одной Мефале ведомо. Однако по церемониалу чашу обнесут вкруг монаршего трона, и именно в этот момент яд должен быть смешан с её содержимым. Позже выяснилось, что в роли яда выступил тёртый до порошкообразного состояния корень жарницы. Какие варианты имелись у известной грозы нобилитета Аркуэн? Начать нужно с того, что заказчик платил за ликвидацию конкретного лица — неугодного Империи короля Алинора. И только его. То есть вариант отравления всей «королевской» партии «товара» отпадал, равно как и одного отдельно взятого ларя. Забросить яд дистанционно, пользуясь телекинезом, не представлялось возможным. Во-первых, нужна недюжинная концентрация: ведь чашу будут обносить, она практически не будет статична. Вероятность промахнуться слишком велика. Во-вторых, это будет слишком явно: кропотливая работа мага-мистика не предполагает статуса инкогнито в забитом до отказа зале. Она не могла и «похитить» личность слуги, что будет подносить чашу, ибо кто именно из многочисленного штата прислужников будет это делать — неизвестно, в целях безопасности указания подобного толка управляющие в Хрустальном дворце отдают уже непосредственно перед действом. Вообще говоря, такой подход к ликвидации эльфийского монарха был обусловлен тем, что Клинки оказались недостаточно расторопны в исполнении приказаний Уриэля VII, «Алинорские Компактаты», а именно так официально именовались вышеописанные торговые соглашения, были уже составлены, обговорены и оставалось лишь проставить пару росчерков пера или отпечатков лап, в зависимости от расовой принадлежности подписантов, чтобы воплотить их в жизнь. Лишь большая сумятица могла обратить всё вспять. Политические заказы — не редкость на Островах Саммерсет. Как и интриги и дворцовые перевороты. Однако в этот раз тень ляжет и на бандитов Ренриджра, также славящихся методами политического террора. У них, разумеется, нет мотивов убирать Верховного короля Алинора, но пока будет идти следствие-дознание, Компактаты застопорятся. Эльфийские элиты увидят в публичном характере устранения руку Империи, последние месяцы засыпающей канцелярию Его Величества Короля гневными нотами протеста по поводу соглашений, за подписью не только канцлера Окато, но и самого Императора Тамриэля, и не станут обострять ситуацию. Не сейчас. Сейчас они наверняка умерят свои амбиции; после Аркуэн за дело примутся Клинки, на престол будет посажен более лояльный центру эльф, а котов отправят восвояси. Конечно, планы эти шиты белыми нитками, Аркуэн ясно осознавала это. Отбрыкаться от заказа было нельзя: ни к чему ссориться с Клинками, раз уж они на тебя вышли, да и плату предложили немалую. Пришлось выкручиваться. Она владела искусством Иллюзии, как мало кто иной в пределах Тамриэля. Все Высокие эльфы от рождения предрасположены к магическим искусствам, особливо к Иллюзии, однако не все развивают эти таланты. И не всем это дозволено. Аркуэн была из старательных учениц. Она всё-таки обрядилась в особый, расшитый серебром и неизвестными ей кристаллами, наряд прислужницы в тот самый день. Как она проникла в Хрустальный дворец сквозь усиленную охрану избранной когорты солдат, лучников-снайперов и сканирующих местность боевых магов — малопонятно. Очевидно, удачно сокрылась в тенях. Она уверенно разносила подносы с кулинарными изысками по гостям, мило улыбаясь, то и дело проверяя, на месте ли мешочек с ядом, подвешенный на пояске. На месте ли тонкий посеребренный стилет-игла, запрятанный за голенище сапога. В её сознании брезжила надежда на то, что по воле неведомых сил, ведущих нас по ковру Судьбы, именно ей выпадет право обслужить владыку Алинорского. В ином случае на помощь придёт Невидимость. Или Хамелеон. Она молилась, но не тем богам, а воля Ситиса не совпала с волей заказчика-резидента Клинков. Поднос с лунным сахаром для владыки Островов Саммерсет выпало нести какой-то неизвестной и малопримечательной для Аркуэн девице-эльфке. Кажется, это была босмерка, что сильно бросалось в глаза: всюду превалировали альтмеры. В ход пошла магия… Аркуэн передала пустой поднос ближайшей официантке, соорудила сложный жест, прошептала формулу заклятья. Лёгкое покалывание во всём теле. Тихий, едва заметный, звон в ушах. Заклятье окутало её. Она плавно и предельно осторожно двинулась к трону, стоявшему на небольшом возвышении во главе протяжённого стола белого мрамора. Резкие движения, как вы наверняка знаете, братья и сёстры, малейшие колебания магического импульса, поддерживающего чары, могут быть фатальны для скрывающегося под ними заклинателя; Иллюзии, даже самые мощные, — весьма хрупки. Нужно действовать осторожно. Аркуэн плыла по зале, словно корсар, готовый взять на абордаж неповоротливый купеческий галеон под покровом тумана: бесшумно, в полной готовности ко всему. Вертелась, как вьюнок, вкруг снующих слуг и пляшущих безумную пляску шутов, обогнула ложу, где играл небольшой оркестр традиционных эльфийских инструментов. До неё донеслись обрывки беседы пирующих. На возвышении во главе стола, на массивном троне, восседал Верховный король Алинора. То был внушительного вида мер, облачённый в расшитую серебряными и золотыми нитями мантию, в не менее внушительной короне, инкрустированной главным образом бриллиантами. Светлые волосы с проседью были собраны в конский хвост, глаза монарха блестели. Аркуэн невольно подумала, что этот нездоровый блеск вкупе с отсутствующим выражением лица при довольно оживлённой беседе, взгляд, прикованный к чаше с опиумом, которую подносили всё ближе и ближе, выдаёт в повелителе Саммерсета тяжелейшую зависимость от скумы. По левую руку в длинную, уходящую вдаль линию, восседали приближённые короля, первые лица его двора, лорды и леди, канцлеры и чародеи. Члены текущего правящего семейства. По правую руку расположились каджиты Ренриджра Крин во главе с эмиссаром таинственного вожака банды, упакованным в мифриловую броню, не стесняющую движений и переливавшуюся под лучами магических светильников. Каджит был откровенно доволен радушным приёмом, это было видно по его оскалу, не столько угрожающему, сколько совершенно счастливому. Аркуэн прислушалась. — Лорд-король чествует каджита, словно брата. Каджит благодарит лорда-короля. — О, пустяки, — монарх оскалился в натянутой улыбке. — Фусозай Вар-Вар, я прав? — Лорд-король услаждает слух каджита мудростью его народа. — Альтмеры говорят: наслаждайся жизнью. Ровно то же самое. Мы народы-братья, посланник. И не раз уже были вместе. Каджит поджал уши. Очевидно, отсылки к Первому и Второму Альдмерским Доминионам не сильно обрадовали его как радикального сторонника полного суверенитета Эльсвейра. Заметив это, король тут же сменил тему. Тем временем, прислужница-босмерка совершала своё триумфальное шествие по зале. Её лучезарная улыбка не могла скрыть степень её волнения: какая честь услужить самому королю Алинорскому! Как правило, представителям «низших» рас и помышлять не стоило о подобном. Но сегодня — день особый. Девушке было невдомёк, что происходящее скорее демонстрация равноправия с альтмерами, нежели новая, прекрасная действительность. Коты из Ренриджра Крин должны увидеть, что в Алиноре рады всем расам, ранее входившим в единое государство Доминион Альдмери, но не более того. Политика, братья и сёстры, есть сфера Мефалы: сети и хитросплетения её недоступны для большинства смертных. Да и бессмертных тоже. Аркуэн знала, что у неё не будет более одной попытки осуществления её плана, и не более десяти минут на то, чтоб покинуть залу. Жарница действует не моментально, но крайне быстро. Дева прикинула расстояние до ближайших выходов. Должна успеть. Раньше ей всегда везло. Когда босмерка, обойдя котов-парламентёров и одарив их своей неизменно широкой улыбкой (на что те ответили не менее широким, но довольно хищническим каджитским оскалом), зашла за высокий белокаменный трон своего сюзерена, Аркуэн уже ждала её. Правда, будучи уже на исходе магических сил. Каждый выдох отдавался тяжёлой, тянущей болью в груди, отдававшейся в каждом, самом крохотном нейроне. В такие моменты, когда мана почти на исходе, её остаточный заряд застилает глаза, тормозит мысли, ослабляет физически. Те из вас, кто когда-либо будет осваивать мастерские чары школы Иллюзии, или какой другой, поймут, что тогда чувствовала дева Аркуэн. Нужно было срочно восполнить магическую энергию. Ситису было угодно иное. Склянки с эликсирами, подвешенные на пояске, на поверку сплошь оказались ядами. Никогда не совершайте ошибок, совершённых тогда девой Аркуэн. Идя на серьёзный контракт, продумайте всю экипировку, восполните свои алхимические запасы. Трижды проверьте. В нашем деле, братья и сёстры, рассеянность может обернуться фатальной ошибкой. Концентрация Аркуэн была потеряна бесповоротно. Чары развеялись. Однако истощённый разум не обратил на это внимания. Совершенно невинным образом Аркуэн развязала мешочек с губительным экстрактом и попыталась всыпать его содержимое в чашу для короля. На глазах у изумлённой босмерки, с чьего премилого лица с раскосыми, по-эльфийски подведёнными глазками, тут же сползла белоснежная улыбка. — Ассассин! Ассассин! — завопила служанка. — Сама соси, — буркнула дева Аркуэн, осознав всю глубину своего падения. То, что чары канули в небытие, наконец-то перестало быть для неё секретом. Она молниеносно выхватила серебряный стилет-иглу и пригрозила им своей неожиданной визави. Та, будучи особой юной и чувствительной, тихо ойкнула и бухнулась в обморок. С громадным подносом и чашей вместе. Аддиктивный деликатес поднялся высоким желтоватым облаком пыли. Вся эта взвесь окутала деву Аркуэн, проникла в её лёгкие. Нужно было как-то действовать, ибо несмотря на общий шум, создаваемый традиционными эльфийскими инструментами в маленькой ложе, гомоном слуг, звоном посуды, рычащей речью каджитов вкупе с переливчатыми голосами короля эльфов и его свиты, последние две минуты не прошли незамеченными. Увидев облако желтоватой пыли над троном, гости Хрустального дворца, кошколюди из Ренриджра Крин, издали изумлённый рык, после чего стоя зааплодировали. Коты, очевидно, решили, что их взялись развлекать особыми спецэффектами. Магическими штучками, которыми так славились альтмеры и на которые каджиты были столь падки. Аркуэн поняла, что влипла, мельком выглянув из-за монаршего сиденья. К таинственному облаку медленно приближались телохранители Верховного короля Алинора в позолоченной пластинчатой броне, с мечами наизготовку. Боевые маги наводили сканирующие чары: дева почувствовала магический всплеск, отражённый от каменных стен дворца. Кошколюди из Ренриджра Крин увидели в этом второй акт представления хозяев-альтмеров, восторженным неистовым рычанием подкрепив свои овации, восхищённо наблюдая за происходящим в зале. Слуги прижались к стенам, бросив подносы — по протоколу. Король Алинора с недоумением оглядывал зал, жёлтое облако, не особо улавливая сути происходящего. Аркуэн поняла, что путей отступления по сути не осталось. Оглядев себя, покуда глаз хватало, она обнаружила, что вся покрыта толстым слоем медленно оседающего и сладко пахнущего лунного сахара. А ещё поняла, что порошок, попавший в её лёгкие, начал своё умопомрачающее действие. Земля поплыла под ногами. Звуки усилились и давили на перепонки. Эйфория. Всё произошло внезапно, импульсивно. Аркуэн с боевым и протяжным воплем «За свободу Эльсвейра!» как кобра выскочила из своего укрытия, пустила в ход серебряный стилет-иглу. К несчастью для текущего правящего дома Алинора, к неудовольствию Клинков, Аркуэн отправила душу Верховного короля прямиком в Обливион. Пока низложенный монарх пытался склеить шею вспять, отчаянно дрыгая всем телом, дева в плаще из лунного сахара, словно взбесившийся огненный атронах, вскочила на заставленный яствами мраморный стол и всё с тем же боевым кличем и грохотом понеслась по нему, на ходу опрокидывая кубки, кувшины, наступая в блюда с диковинными кушаньями кухонь всех частей света, давя нарезанные кольцами контрабандные ананасы из Пиандонеи. Каджиты заходились от радостного рыка, аплодисментов: они получили сегодня вдоволь и хлеба, и зрелищ. Невдомёк им было, что вместе с этим они невольно получили и кучу проблем. Особенно мифриловый эмиссар, в запале прокричавший «артистке»: «Ваба Маасзи Ладжито!», — что означает «бежать необходимо». Аркуэн мысленно согласилась с ещё одной цитатой из запрещённого в Сиродиле памфлета «Азирр Траджиджазери». И — бежала. Аркуэн устремилась в один из выходов из зала, грациозно спрыгнув со стола, словно олень на бескрайних снежных просторах Скайрима. Гвардия короля застыла в исступлении, предоставляя корпусу боевых магов полный карт-бланш в отношении эльфийки. Они уже преградили ей выход и сооружали некую мощную волшбу. Одурманенная изрядной порцией желтоватого порошка, Аркуэн не сбавила темпа, завопив почему-то боевой клич «За Клинков!». Совершенно иррационально… С девой Аркуэн одурманивание произошло не по её воле, хотя это и могло быть записано в Пустоте. Вам же, братья и сёстры, говорю: дурман есть зло. Скума убивает разум, изничтожает здравый смысл, уводит истинных сынов и дочерей Ситиса и Нечестивой Матроны нашей, Матери Ночи, в стан Шеогоратов. Знайте об этом, братья и сёстры, можете почитать это шестым догматом, если пожелаете. …Она подняла руки, сложив пальцы в жесте Огненной стрелы. Почти без маны, на волне эйфории. Маги ударили как раз в тот момент, когда пламя сорвалось с рук Аркуэн. В глаза пролез ярко-фиолетовый свет, разъел, как казалось, всё нутро. Её пламя смешалось с мощным импульсом корпуса боевых магов. Деву подняло, закрутило, и… *** — И что же было дальше, дева Аркуэн? — А ничего. Меня пытались изгнать то ли в Обливион, то ли куда ещё… — Тебя пытались изгнать в казематы Лилландрила. С ассассинами разбираются там. — Пусть так. — Получается, что у них не вышло? — Да, Тёмный Брат. Портал исказился моей Огненной стрелой. Поэтому вместо каземат я угодила в… — Вилверин? — нетерпеливо предположил я. Аркуэн усмехнулась. Моя данмерская физиономия, очевидно, развеселила её своим убийственным любопытством. Пару минут мы сидели молча, на костях древних диких эльфов… *** Всё-таки, между всеми древними руинами, что разбросаны по Тамриэлю, ничего нет для меня милей вварденфелльских, полных пепла, родовых гробниц, да айлейдских руин Сиродила. А сами айлейды для меня сходны скорее с двемерами. Первые, в отличие от вторых, конечно, не исчезли в единый миг, а методично и последовательно вырезались армиями «святой» Ал-Эш. Но есть в их отсутствии в мире нечто очень и очень созвучное. Есть, как мне кажется, некое странное созвучие в шипении, издаваемом сферой-центурионом, и тихом, едва различимом, тоненьком звоне камней Варла и Велкинд. Понять меня смогут лишь те из вас, братья и сёстры, кто много часов провёл в исследовании древних подземелий… *** Тишину прервала Аркуэн. — Самое странное и забавное, Тёмный Брат, что меня забросило в захудалую таверну «Серая Кобыла» в Корроле. Здесь, в Сиродиле. Хозяйка было со страху не померла, когда я там материализовалась. В расшитом эльфийском костюме, в лунном сахаре с ног до головы и в дрова. И ещё, кажется, я непрестанно мяукала. — Ты же знаешь, дева, что за твоей головой охотятся разведки Алинора и Империи, с бандой Ренриджра Крин в придачу? — Да. Поэтому-то я здесь и схоронилась, Тёмный Брат, — Аркуэн задумалась на мгновение. — Но мне льстит такое внимание со стороны означенных структур. И внимание Братства — тоже. — Да, Семья действительно заинтересована в твоих необычных талантах. Мать Ночи приглашает. Я — глашатай Пустоты. Аркуэн крепко задумалась. — И Братство, разумеется, разрулит ситуацию и укроет тебя, — поспешно добавил я. — Я согласна, Уведомитель. Куда идти? Я рассказал ей о нашем Убежище в Сиродиле. Повисла неловкая пауза. — Я думаю, тебя ждёт великая тёмная судьба, несмотря на твою…удачливость. Я уж было собрался уходить, наколдовав Хамелеон, когда она спросила: — Алинорские Компактаты, Тёмный Брат. Соглашение заключено? — Заглохло, — улыбнулся я. — Новый Верховный король Алинора — за здоровый образ жизни. — Не зря я так старалась, в конце концов. *** Камни Велкинд едва слышно звенели в древней гробнице в руинах диких эльфов Хартленда Вилверин.