Чудо всё-таки есть

      Игорь сел в машину Артёма с некоторой неохотой, устраиваясь удобнее и переводя взгляд на альфу. - Так ... О чём ты хотел поговорить? - Игорь хмурится, не скрывая своего недовольства. - Я узнал, что ты омега, - ответил Артём, все еще неверяще глядя на армейца. - И? Это что-то меняет или тебе не терпелось со мной этим поделиться? - Игорь начал раздражаться, запах альфы раздражал его рецепторы. - Я хотел об этом и поговорить. Ты ушёл из сборной из-за этого? - Артём обеспокоенно потянулся к омеге, но тот дернулся. - Нет, - покачал головой Игорь, отодвигаясь на максимально возможное расстояние. - Из-за колена. Оно сильно мучает меня и так больше не могу. - Оу, извини, - поняв, что с ним не очень рады общаться, Артём отодвинулся. - Я просто почувствовал запах и ... Не знаю, что заставило меня так обрадоваться. - Тоже не вижу повода для радости, - хмуро подтвердил Игорь, поворачиваясь к двери. - Значит, пока? - Нет, - Артём так резко дернулся, что случайно вжал омегу в дверь, которую тот не успел открыть. - Я хочу с тобой поговорить! - Ладно, - тяжело выдохнул Игорь, напрягаясь всем телом, жар альфы чувствовался даже через все слои одежды. - Только отодвинься уже.       Артём покорно уселся обратно на водительское сиденье, пытаясь не особо выдать своё волнение. Игорь взглянул за замявшегося альфу и начал первым. - Так о чём ты хотел поговорить? - Акинфеев склонился чуть ближе и немного вниз, пытаясь взглянуть в лицо альфы. - О том, что произошло после матча с Испанией, - набравшись смелости сказал Дзюба, вскидывая глаза. - Я помню, что ... - Стоп! Ты помнишь? Ты всё помнишь? - Акинфеев испытывал смешанные чувства: радость и страх. - Ты можешь мне рассказать? - Конечно, - поспешно ответил Дзюба, ещё кивая для чего-то. - Мы все тогда знатно выпили и ... В общем, я мимо проходил, тебя тогда столько альф облепили. Ну, ты ведь герой матча. Но всё равно мне показалось странным, что альфы ... Да и вид у тебя был слишком уж притягательный. Я хотел тебя увести, ты был уже слишком пьян ... Так ты меня сам попросил об этом, сказал, мол, идти не можешь. Ну я и отнёс тебя в номер. - У нас что-нибудь было? - задал вопрос Акинфеев, когда альфа перестал говорить, а тишина уже надоедала. - Мы трахались? - Всего раз! - начал оправдываться Дзюба. - Я не знаю, что тогда на меня нашло, но ... Я ведь был крайне осторожен с тобой. Я был максимально нежен ... ТЫ хоть тогда себя видел? - А об резинках ты не подумал? - Акинфеев резко зарычал, но быстро взял себя в руки. - Ты мог подумать о защите? - Но я ведь думал, что ты бета, - развел руками Дзюба. - Мы ведь чисты и, что от одного раза-то будет? - Ребенок, - тихо прошептал Акинфеев, обхватывая голову руками и прижимая её к коленям. - От такого дети бывают. Чёртова течка. Чёртово упрямство. - В смысле? - опешил Дзюба, хватая омегу за плечи. - Ты беременный? Как? - Разве тебе никто не объяснял как дети появляются? - на лице Игоря появилась кривая неискренняя улыбка, да и весь его вид, мягко говоря, оказывается, при ближайшем рассмотрении, весьма помятым и усталым. - Разве тебе не известна сцепка? - Я не об этом? - трясет его Артём, начиная паниковать. - У тебя была течка? - Я то откуда знаю? Она у меня внезапно появляется. Должна была быть в ближайшие дни, - пожимает плечами Игорь, наконец высвобождаясь из чужой хватки. - Ты чувствовал запах? - Вроде. Я не особо помню. У меня как будто мозг отключился тогда, - рассеянно улыбнулся Артём.       Игорь внимательно взглянул на альфу перед ним, что-то решая у себя в голове, и не задумываясь щелкнул Артёма в лоб, для результативности закрепил так пару раз. - За что? - спросил Артём, потирая покрасневший лоб. У омеги оказался сильный удар. - В машине не развернешься для более сложного манёвра, а в наглую физиономию дать уж слишком охота, - нахмурился Игорь, переводя взгляд ниже. - Но у тебя колено. Как оно, кстати? - Ничего серьезного. Но один матч в сборной точно пропущу, - вздыхает Артём, легко переходя на предложенную тему. - Жаль. Хороший игрок ведь, - вздыхает Игорь, чуть расслабляясь. - Мне тоже жаль, что наш вратарь номер один не с нами. В сборной по тебе все скучаю, по всем, кто ушёл, - Артём говорит это так искренне, что сердце омеги сжимается. - Я уже принял решение и не могу его нарушить, - качает головой Игорь, хотя уже сотню раз успел пожалеть о своём решение. - Я не вернусь. Скоро вы поймёте, что это даже к лучшему. - Знаю, - кивает Артём, грустнея. - Но ничего не могу поделать с собой. Со своими чувствами. - Я тоже, - шепчет Игорь, что Артёму даже кажется, что послышалось.       Наступает звенящая тишина и каждый погружен в свои невесёлые мысли. Акинфеев грустно взирает в окно, глядит как проходят мимо болельщики и просто люди, без атрибутики любимой команды. Дзюба же, внимательно вглядывается в омегу, пытаясь увидеть живот, определить пол будущего ребёнка. - Постой! Я стану отцом? - вдруг озаряет его, от чего омега дергается. - Биологически - да, а вот насчёт воспитания, то хрена с два, я отдам тебе ребенка, - Акинфеев меняется сразу начиная излучать угрозу. - Ой, да ладно, - легкомысленно отмахивается Дзюба, сграбастывая омегу в объятия. - Ты ещё успеешь поменять мнение раз двести. Кстати, чего у тебя живот-то не растет? Срок-то уже не маленький. - А! Это! Это первая беременность и при этом живот может не расти до двадцать второй недели, - поясняет Акинфеев, пытаясь вылезти. - И отпусти меня, ты слишком жаркий. - Ну, хоть что-то не меняется, - усмехается Дзюба, не смея отказать себе в удовольствии поцеловать омегу в висок. - Ты о чём? - интересуется Акинфеев, игнорируя действия альфы. - Ну, той ночью ты тоже говорил, что жарко, - улыбается Дзюба, погладив чужой бок. - Так ты, падла, что-то всё-таки помнишь? - задаёт риторический вопрос Акинфеев, молниеносно заезжая альфе кулаком в живот. - Немного, - кривится Дзюба, утыкаясь вратарю в плечо лбом. - Только ... Этот запах. Ты так сладко пахнешь.       Акинфеев ответить ничего не успевает, как снова оказывается прижат к двери Дзюбой, пока тот его обнюхивает. Форвард проводит носом от кадыка вверх, вздергивая голову и устремляя свои темнеющие глаза на голкипера, у того по спине сразу пробегают мурашки, от осознания, что может случиться что-то непоправимое. - Ты чудесно пахнешь, - улыбается Дзюба, после пары морганий возвращая себе безалаберный вид, пряча своего зверя глубже. - Ага, - на автомате отвечает Акинфеев, завороженно глядя на альфу, который сразу отступает на свое место.       Острый мускусный запах стал проникать в салон с новой силой, начиная прицельно бить по рецепторам омеги. Тому начало становиться жарко и он потянулся к застёжке, но его руки спешно перехватили. - Я тут знаешь ли, сдержаться пытаюсь. А ты решим мне недостриптиз устроить, - осуждающе зашептал Артём, хмурясь. - Мне жарко, - пожаловался Игорь, склоняя голову на бок. - Хоть кондиционер включи или окно открой. - Не могу, - закусывает губу Артём, виновато убирая руки. - Он сломался. А если открою окно, то ... Прохожие ведь почуют тебя. - Понятно. Хоть отвези меня домой, послематчевый разбор я уже из-за тебя пропустил, - вздыхает Игорь, откидываясь на сидение. - Хорошо. На чай могу не рассчитывать? - слабо улыбается Артём. - Конечно, - расплывается в мстительной усмешке Игорь. - Если Катя узнает от кого я понёс, то от тебя мало что останется. - Катя? - вздергивает бровь Артём, заводя машину. - Жена, - кратко поясняет Игорь, наблюдая как стремительно бледнеет альфа. - Жена? - ошарашенно переспрашивает Артём, резко поворачивая голову. - У тебя жена есть? - Конечно, - удивляется в свою очередь Игорь. - И двое прекрасных детей. - Но я думал ... - у Артёма начинаю трястись руки. - Мало ли, что ты думал, - обрывает его Игорь, скрещивая руки на груди.