Слишком много дыма от огня, что залило дождем.
Грей Фуллбастер никогда не считал себя особо чутким другом, которому можно поведать все свои страхи и переживания. Тем не менее, он всегда стремился поддержать своих друзей, коих было так мало. Он не подставлял свое плечо, не давал дельных советов, не выдумывал слов утешения. Зато он умел слышать и замечать. Он почувствовал неладное уже на следующее утро, проснувшись в своей постели. Джу продолжала сладко посапывать рядом. Она выглядела, как какая-то нимфа, когда спала и не вопила на него по поводу и без. Грей улыбнулся и убрал с ее лица упавшую на нос прядь. Он мог позволить себе такое явное проявление нежности только когда этого никто не видит. Его жена и без того прекрасно знала, как сильно он привязан к ней. Пускай вопит. Пока она психует и ревнует его, он может быть уверен, что ее чувства не угасли. Страшно, если бы она всего этого не делала. Вытащив из-под подушки телефон, он нахмурился, не увидев на нем ничего. Ни пропущенных, ни смс. Возможно, Нацу просто забыл. Это было в его духе. Тогда Грей сам набрал ему смс, ухмыляясь с мыслью, что ночью его другу было не до отчетов. Но ответа не получил и к вечеру. Тогда-то он окончательно уверился, что что-то не так. Натянув на себя белую футболку, он спешно пробормотал что-то Джувии и выскользнул на улицу. По пути к дому Нацу он не мог понять: что же снова пошло не так? Они же обо всем позаботились. Но внутри все еще теплилась надежда, что в квартире друга его встретит пряный запах этой их странной «скумы» и смех Люси. Остановившись у двери друга, Грей вмиг развеял в голове все эти фантазии, едва услышав это…4 апреля – Кислород
Нацу что есть сил бил пальцами по гитаре и кричал. У Грея мурашки по всему телу прошлись от этого пения. Его можно было бы назвать красивым, если бы не та обреченность, которой была пронизана каждая нота. Фуллбастер прислонился лбом к металлической поверхности двери и слушал, тщетно надеясь услышать в этой песне хоть какие-то ответы. Но, увы, это был скорее крик раненного зверя. Тогда он что есть сил забарабанил в дверь, желая лишь одного: чтобы Нацу прекратил это. Мелодия совсем неизящно прервалась. В квартире повисла тишина, тогда Грей настойчиво надавил на звонок. Послушался звук шаркающих ног, и дверь открылась. На Нацу была вчерашняя одежда, помятая в нескольких местах. Лицо было бледным, а зеленые глаза выражали абсолютное безразличие к происходящему. Грей увидел своего лучшего друга абсолютно раздавленным. Но как? Почему? - Пустишь? – нахмурился Грей и без приглашения прошел в квартиру, а затем и в комнату. Как обычно, штора была плотно задернута, чемодан с дороги лежал посреди комнаты в раскрытом состоянии, а из него, словно язык, торчала штанина. Но было еще кое-что необычное. Грей подозрительно втянул носом воздух. - Я не понял… Ты что, курил? – Впервые они оба попробовали сигареты, когда им было лет по шестнадцать. Грей не мог бросить эту вредную привычку больше года. Нацу же хватило месяца, чтобы решить для себя, что это ему не нужно. - Да, - прохрипел Нацу и откашлялся. – Мне опять не понравилось. Больше не буду. - Что, черт возьми, могло пойти не так? – Грей решил не тянуть резину, а спросить прямо в лоб. Стряхнув с дивана кучу футболок, он уселся на него и выжидательно уставился на друга, скрестив руки на груди. Нацу вернулся к кровати, на которой осталась лишь одна подушка. Вторую, подушку Люси, Леви унесла с собой. Взяв в руки гитару, он начал тихонько перебирать струны. Он чувствовал непреодолимую необходимость занять чем-то руки. И уж лучше так, чем снова браться за сигареты или крушить мебель в доме. - Я даже не знаю, как рассказать, чтобы ты не подумал, что я не позаимствовал идею из какого-нибудь фильма, - усмехнулся Нацу, но от этой усмешки пробирало холодом до самых костей. - Знаешь что, я уже перестал удивляться, - покачал головой Грей. – Давай, и поподробней. - Роуг Чени знал, что Жерар пришел с прослушкой. И черт его знает, что он еще знает. Может он и сейчас нас слышит? Если так, то я хочу сказать тебе кое-что, козлина… - и изо рта Нацу полился поток нецензурной брани с указанием куда Чени стоит отправиться и что он из себя представляет. - Как… Так, ладно. И что он сделал? На записи же он говорил, как миленький! - Когда я ехал к Люси, мне под колеса бросился парнишка. Я дико перепугался, думал, задавил. Выскочил из машины… - Нацу с силой ударил по струнам, в воздухе повисла жалобная нота. - Да ладно, - Грей уже догадался, подавшись в перед и округлив глаза. – Пока он отвлекал тебя… Телефон остался в машине? - Да, - выдохнул Нацу, вновь усмехнувшись. – Ладно, если бы у меня его просто забрали. Так нет, они подменили запись. А я включил ее Люси. Там такая жесть была… - Покажи запись. - Не могу, телефон разбился. - Разбился? – Грей фыркнул и уставился на своего друга. По идее, сейчас он должен был рвать и метать. Как-то действовать. Рваться в бой. Но ничего этого не было. Неужели Нацу сдался? – И что теперь? - Что? – Нацу наконец поднял на своего друга взгляд, а его рука зависла в воздухе над струнами. – Ничего. После того, что вчера было… Даже если я притащу к ней и Роуга Чени, и своего идиота папашу, и даже эту дуру Агрию, и они все дружно расскажут ей правду, взявшись за ручки... Она не поверит. Потому что женский голос с аудио наплел ей, что я изо всех сил стараюсь выкрутиться, что-то придумать, смухлевать, лишь бы заставить ее думать, что не виновен. Понимаешь? Любое мое действие будет выглядеть лишь как удачная попытка оправдать себя. - Погоди… - Грея бросило в жар. Не в силах больше сидеть на месте, он вскочил на ноги и начал маячить перед Нацу, меряя комнату широкими шагами. – Подожди, но ведь у тебя должна была остаться запись… На компе. Ты же сохранил ее? Наверняка сохранил. - Конечно, - фыркнул Нацу. – Да только вот от нее больше нету смысла. Теперь Люси уверена, что эту запись я как-то подделал. - Но ведь есть еще я с Жераром! Мы просто расскажем ей все, - Грей остановился перед Нацу и развел руки в стороны. - Серьезно? Рассказать тебе, что тогда будет? – Нацу зло усмехнулся, а его глаза полыхнули безумием. В этот момент в дверь снова позвонили. Нацу грязно выругался и поплелся открывать. Вскоре в комнату вернулось уже двое. Нацу, а за ним Жерар… с разбитым носом. На его переносице красовался пластырь. - Вот что будет, - выплюнул он Грею в лицо. Фуллбастер удивленно повернулся к вошедшему Фернандесу. - Кто это тебя так? – Грей подошел ближе и осмотрел ранение товарища. – Только не говори, что… Люси? - Нет-нет, - Жерар уныло покачал головой. – Эльза. Ну, то есть… - Так, давай по порядку, - взмолился Грей, хватаясь за голову. Он действительно начал ощущать себя героем какой-то книги или фильма. - Нацу не отвечал на звонки. Я понял, что он что-то напортачил с записью и сразу поехал к Люси, чтобы рассказать ей как все было. А она там… В общем мой рассказ она восприняла как-то очень негативно… Выставила меня за дверь, а уже дома на меня наехала Эльза. За то, что довел Люси и вообще. Мы с ней поругались, и она ушла, хлопнула дверью, а там я за ней пошел... Выходит, это меня так дверь уделала. - Черт, прости, что из-за меня попал под горячую руку, - выдохнул Нацу и сжал двумя пальцами переносицу, уставившись в пол. – Я поговорю с Эльзой. - С ума сошел? – Жерар сдавленно засмеялся и присел на пол, прислонившись к стене. – С Эльзой я разберусь. Она вспыльчивая, но отходчивая. Расскажешь, что произошло? Грей вкратце пересказал Жерару слова Нацу. Когда он закончил, в комнате повисла напряженная тишина. Нацу видел, как друзья напряженно думают, пытаются найти решение. Кажется, только он один понял, что: - Выхода нет, - выплюнул он в тишину. Он боролся, он день за днем бился об эти стены, которые раз за разом возводили перед ним. Он бежал и падал, вставал и снова бежал. Так он делал всю свою жизнь. Но он был бы полным идиотом, если бы так и не смог признать, что на этот раз проиграл. И этот проигрыш, скорее всего, пустит всю его жизнь под откос. - Ты не можешь сдаться… Ты же Нацу! – Жерар переводил удивленный взгляд с Драгнила на Грея и обратно. Фуллбастер опустил голову в пол, а Нацу схлестнулся с ним взглядами. - И что ты предлагаешь? Связать Люси и держать дома, пока не решит вернуться ко мне? Нет… - Нацу тяжело вздохнул. – Нас переиграли. - Ты отказываешься от нее? - Нет! Конечно, нет… Просто, - Нацу кинул взгляд на фото девушки, сиротливо стоящее на полке рядом с кубком за их первую победу. – Думаю, что ей нужно дать время. Может, она немного успокоится? Тогда я постараюсь поговорить с ней. Я не знаю. Честно, я уже ничего не знаю. - А если нет? – спустя долгое молчание спросил Грей. Нацу молча перевел на него взгляд и покачал головой. Вопрос так и остался без ответа. *** Солнце клонилось к закату. Люси с безразличием наблюдала за тем, как удлиняются тени в комнате, постепенно вовсе сходя на нет. Неужели она просидела так целый день? Еще утром, едва выставив Жерара за дверь, она просто упала в кровать и прорыдала так не один час. Снова. И откуда в ней столько слез? Они все лились и лились из нее, и лишь изредка ее щеки обсыхали, чтобы вскоре вновь пустить по себе мокрые дорожки. Кажется, она пыталась поесть, но от одного вида еды ее грозило вывернуть наизнанку. Телефон жужжал несколько раз, но Люси не отвечала. Случилось именно то, чего она опасалась. Едва отойдя от одного потрясения, она позволила себе вновь поверить… И когда о ее веру вытерли ноги, это раздавило ее окончательно. Полностью. Сдавило и сжало, что есть сил. Тогда она залезла в свой, так и не разобранный чемодан, и вывалила все его содержимое на пол. Среди вещей нашлось именно то, что она искала. Футболка Нацу, которую она иногда носила вместо домашней одежды. Простая, белая, без принта. Но она так любила ее за то, что в ее ворот можно было зарыться носом и почувствовать запах его тела. Скинув с себя всю одежду, она закуталась в нее и забилась в угол, просто вдыхая и выдыхая запах футболки, обняв колени. Она ничего не могла с собой поделать, продолжая до безумия любить этого человека, который просто использовал ее. Даже его омерзительный поступок не смог ослабить эти чувства, убийца драконов забрался слишком глубоко. Настолько глубоко, что уже был частью ее самой, ее природой, ее дыханием. Кровью в венах, каждым импульсом в мозгу. Она вся пропиталась Нацу Драгнилом. Казалось, сколько бы времени не прошло, она никогда не сможет забыть. Хотя понимала, что ей необходимо сделать это и как можно скорее, чтобы жить дальше, двигаться вперед. Существовать только счастливым прошлым невозможно. Вот только как заставить себя обернуться в будущее, если взгляд постоянно устремлен назад? Люси устала от всего этого, устала пятиться и спотыкаться в надежде, что все происходящее окажется лишь чьей-то жестокой шуткой. Она должна оборвать эту последнюю ниточку. Да только вот эта ниточка оказалась тверже металлического каната, что тянул ее за собой. Ко дну бессмысленных и бесконечных страданий. Когда первая прозрачная капля упала на белую ткань футболки, Люси завыла, уже не в силах сдерживать этот порыв. Глотала болезненные рыдания и бессвязно повторяла одно лишь имя, которое одним своим звучанием еще сильнее ранило ее душу. А ведь знала… Знала, что больше он не придет. Хорошо это или плохо? Люси и сама не знала ответ на этот вопрос. Отпустить… Сможет ли она когда-нибудь отпустить свое прошлое? Счастливое, полное жизни и приключений, где у нее была большая дружная семья и… любовь. Помотав головой, она вскинула подбородок, заставляя прорывающиеся слезы остаться за прикрытыми веками. Покидая дом отца, она обещала себе, что будет сильной, что бы не случилось. Глубоко вздохнув, она вскинула взгляд на уже потемневшее в ночи окно. На город опускалась осень. Завтра же она начнет новую жизнь. Перестанет медленно умирать на полу новой квартиры. Просто встанет и пойдет дальше. Занятия в универе давно начались, из-за игр она многое пропустила. Вот, что поможет ей отвлечься. Но это завтра. А пока у нее впереди была целая ночь, чтобы в очередной раз оплакать свою когда-то счастливую жизнь. *** Как ни странно, но у нее получалось. Маски… Они окружали ее всю жизнь и были частью ее самой, как бы ей не хотелось от них избавиться. И вот они снова ей пригодились, как никогда кстати. Всю учебную неделю она чувствовала себя запертой в чужом теле. В теле безразличной ко всему, но улыбающейся девушки. И лишь дома, наедине с собой, она позволяла себе покинуть это чужое тело, закутывалась в белую футболку и рыдала на луну, как раненный зверь. За всю неделю она ни разу не видела, чтобы Нацу появлялся в универе. Лишь изредка видела Грея и Жерара, но подходить к ним она так и не решалась. Остались ли они и ее друзьями после всего этого? Она не знала, лишь ловила на себе обеспокоенные взгляды парней. Гажила она видела гораздо чаще. Он сидел с ней и Леви за одним столом во время обеда. В эти пол часа, где ей удавалось поболтать с подругой, она отыгрывала свою роль на полную катушку. Смеялась и улыбалась, как ни в чем не бывало, лишь бы ее друзья перестали волноваться за нее и заваливать постоянными вопросами: как ты? Ты в порядке? Почему ты ничего не ешь? Почему не отвечала на звонки? Перехитрить Леви было сложнее всего. Если с Эльзой она общалась лишь по телефону, то Мелкая постоянно смотрела на нее с подозрением, будто из этой улыбчивой блондинки вот-вот вырвется наружу что-то сверхъестественное и пугающее. В такие моменты ей приходилось тяжелее всего. Радовало лишь то, что теперь, когда они с Леви учились на разных специальностях, они могли видеться лишь за обедом. Было еще кое-что, что волновало Люси. Удивительно, как быстро разносились слухи и абсолютно непонятно, откуда брались. Быть может, тому виной странные выходки Саламандра и Люси во время боев на турнире. А может отсутствие Нацу помогло зародиться сплетням. Но теперь, куда бы Люси не пошла, ей то и дело встречались скопления девиц, резко прекращающих свои разговоры, едва завидев ее на горизонте. Кто-то из них смотрел на нее с холодным безразличием, кто-то с сочувствием. А кто-то и с победоносной ухмылкой. И Хартфилия понимала, что это лишь начало. Ведь она не понаслышке знала, какого это, являться центром сплетен и обсуждений. Вскоре все это перерастет в усмешки. Так было и так будет всегда. Снова. Она снова начала задумываться о том, как бы ей пройти от аудитории к аудитории незаметной тенью. Усевшись на самую последнюю парту, она снова сбросила звонок от Локи. Ей было очень жаль, что ему пришлось стать свидетелем этого скандала с Нацу. И с того самого дня она так и не решилась заговорить с ним, ведь в порыве истерики, она попросила убраться и его тоже. Возможно, он хочет спросить ее о романе? Ведь они так и не договорили. Но о том, чтобы сесть писать о светлом чувстве своих героев Люси даже и помыслить не могла. Как можно писать о чужой любви, когда не смогла построить и свою собственную? *** Нацу очнулся на холодном полу, плотно укутанный в плед. Голова гудела, как от похмелья, а в горле неприятно першило. Всему виной оставленное на ночь открытое окно и его полный отказ спать на огромной кровати одному. Почесав грубую отросшую щетину, он лениво поднялся и, продолжая кутаться в плед, направился к компьютеру. Не плохо было бы выпить горячий кофе, но варить его только для одного себя было просто лень. Едва система запустилась, Нацу удивленно уставился на дату и время. Неделя. Прошла целая неделя. А он так ни разу не вышел из дома. Хотя, чему он удивляется, ведь это всегда был его личный способ справляться с душевными терзаниями. Только вот в этот раз лучше ни стало, к слову, совсем. Но деваться некуда, пора было появиться в универе. К тому же, возможно там ему удастся увидеть Люси. Подойти к ней сейчас он, скорее всего, не осмелится, слишком рано. Но по крайней мере убедиться, что она в порядке. Швырнув плед в угол комнаты, он подошел к чемодану, который так и не разобрал, и извлек из него чистую, но мятую одежду. Придирчиво осмотрев ее, Нацу пришел к выводу, что она прекрасно разгладится и сама. Быстро полоснувшись в душе, он взглянул на часы. Одну пару придется пропустить, чтобы заскочить в магазин за новым телефоном. Который это уже по счету за последний месяц? Оказавшись на улице, Нацу долго не мог привыкнуть к дневному свету, щурясь на утреннем солнце, как какой-то вампир. Брать машину не хотелось, и он решил пройтись пешком. Все равно магазин был на пол пути от универа. Но, едва его нога оказалась на проезжей части, путь ему преградила черная машина с затонированными задними стеклами. Раздраженно выругавшись, он предпринял попытку обойти лихача сзади, но машина двинулась за ним не давая пройти. Тогда Нацу, не сдерживаясь пнул ногой по дверце, оставляя на ней грязный след. - Какого хрена? – Проорал он на всю улицу. Нацу и так был зол на весь мир, а тут еще какой-то идиот. Но когда тонированное стекло медленно отъехало вниз, гнев Драгнила отхлынул, сменяясь неподдельным удивлением. - Доброе утро, Нацу Драгнил. Не прокатишься со мной немного? У меня к тебе есть очень интересный разговор. - Надеюсь, что твой водитель еще и телохранитель, - угрожающе спокойно заговорил Нацу, вглядываясь в ледяные темные глаза. – А если нет, то я на тебе живого места не оставлю, козлина. - Не стоит угрожать мне, Нацу. Я тебе не по зубам. Роуг Чени самоуверенно ухмыльнулся и распахнул перед Драгнилом пассажирскую дверь.