kitty boy

— Мяяуу, — получается громко, протяжно, а главное – развратно, из-за чего Юнги тут же замолкает, густо краснея. Он сидит на коленях Чонгука, который гладит одной рукой его по голове и мягким ушкам, а второй крепко держит за талию, прижимая к себе. — Давай ещё, малыш, — Чон целует омегу за ушком, ведёт языком по ушной раковине и цепляет зубами мочку, несильно оттягивая. Юнги снова мяукает, уже не так робко, и льнёт к альфе, ручками обхватывая его за шею. Чонгук хватает пальцами край домашней футболки и тянет ее вверх, оставляя омегу в одних пижамных шортах, которые из-за обилия смазки неприятно липнут к попе. Юнги уже собирается их снять, но не успевает — Чон впивается в его губы и целует глубоко, жадно, руками сильнее вжимая омегу в себя. Мин отвечает, впускает чужой язык и судорожно хватает ртом воздух, когда Чон на пару секунд отстраняется, а затем снова целует. Юнги нетерпеливо ёрзает попой по уже вставшему члену альфы и негромко вскрикивает, когда тот кусает его за нижнюю губу, оставляя во рту привкус железа. Чонгук отстраняется, дышит сбивчиво и заглядывает в лисьи глазки напротив, языком собирая с чужих губ выступившие капли крови. А Мин плавится в чужих руках, сгорает от каждого прикосновения альфы, прогибается в пояснице и мысленно просит больше ласк. Чонгук будто слышит просьбу, проникает рукой в его шорты и накрывает сочащийся смазкой член, размазывая её по головке, заставляя Юнги снова громко и протяжно мяукнуть. Чон ловит губами чужой сосок и обхватывает его зубами, чуть покусывая, выбивает из омеги судорожные вдохи и выдохи, и Юнги сам поддаётся вперед, лишь крепче обхватывая ручками шею альфы. Последний раз толкнувшись в чужую ладонь, Мин до звездочек жмурит глазки и громко мяукает, изливаясь в чужую ладонь. Чонгук аккуратно вынимает руку из шорт омеги и слизывает с пальцев остатки семени, с интересом поглядывая на смутившегося Юнги, что продолжает прижиматься к его груди, медленно виляя пушистым хвостом. Чон осторожно подхватывает омегу под попу и укладывает его на мягкие простыни, нависая сверху. Он вновь целует Юнги, языком ведет по нёбу и дёснам, а после спускается чуть ниже, к шее, всасывая молочную кожу и оставляя на ней красные отметины. Мин цепляется пальчиками за плечи альфы и обводит язычком свои припухшие от поцелуев губы, сжимая от наслаждения пальчики на ногах. Он просит Чонгука быть быстрее, за что получает несильный укус куда-то в ключицы, но его все равно переворачивают на живот и наконец-то стягивают с бедер эти, успевшие стать ненавистными, шорты. Чон наклоняется и собирает языком стекающую уже по внутренней стороне бедра ароматную смазку, после чего толкается внутрь, выбивая из лёгких омеги последний воздух. Юнги комкает пальцами простынь и продолжает просить Чонгука быть быстрее, сопровождая это негромкими стонами и мяуканьем, но альфа не обращает внимания, продолжая растягивать Мина. Когда в него спокойно проскальзывают три пальца, Чон расстегивает ширинку на своих брюках и припускает их вместе с бельем, и начав дразняще водить головкой по ложбинке, заставляет Юнги недовольно захныкать, виляя аппетитной попкой. Чонгук садится на кровать и жестом подзывает омегу к себе, и тот послушно ползет к нему на четвереньках, а после устраивается на его бедрах, ручками опираясь об его плечи. — Попроси правильно, котенок, — от одного голоса Чонгука у Мина подкашиваются коленки и он еле держится, чтобы не сесть на альфу прямо сейчас, и, хоть он и краснеет, просит: — Пожалуйста, папочка, т..трахни меня, — стонет Юнги, ерзая попой по члену альфы, распаляя его тем самым только больше, — М..мяу, — И у Чонгука кончается терпение. Он впивается ладонями в молочные бедра и одним толчком полностью входит в омегу, заставляя его вскрикнуть. — Детка, двигайся сам, — говорит Чон, и Мин, упираясь ручками ему в грудь, начинает размеренно двигаться. Чонгук глухо стонет, потому что в Юнги хорошо. Потому что в нем узко и горячо, от чего он ладонями давит на бедра омеги, заставляя опускаться его до конца. А Юнги стонет громко, протяжно, вскрикивает, когда Чон попадает прямо по простате и сопровождает это все мяуканьем, возбуждая альфу еще больше. И поэтому Чонгук валит Мина на спину, перейдя на глубокие и размашистые толчки, из-за чего Юнги чуть ли не кричит, но срывает голос и глухо хрипит, царапая ноготками спину Чона. Он наклоняется к омеге и снова целует его в шею, на этот раз вгрызается зубами в плечо и языком слизывает кровь, а Юнги неожиданно для самого себя вскрикивает и смаргивает выступившие слезы, не чувствуя, как на щеках появляются мокрые дорожки. Чонгук двигается чуть медленнее, звонко шлепает омегу по ягодице и сжимает ее в руке, зная, что завтра появятся следы. Юнги стонет в последний раз, до хруста косточек прогибается в пояснице и кончает себе на живот, пальчиками сжимая плечи альфы, пока тот также делает последние толчки и изливается глубоко в омегу, чувствуя, как набухает узел. Чон ложится на кровать, укладывая на себя обессиленного омегу и убирает с его лба взмокшую челку, чмокая в губы. — Люблю тебя, котенок. —