***
Уроки закончились. Кашин как всегда первее всех вылетел из класса, побежав в раздевалку. Через пять минут он и его шайка стояли на крыльце школы. Через пару секунд вышел и Алишер. Проводив парней взглядом, дредастый направился домой. — Так, расскажешь,что ты по поводу Алишера задумал и почему мы к нему лезть не должны? — заинтересованно сказал Дима. — Ну, он может мне с экзами помочь, но только для этого надо в доверие втереться, а для этого лучше его не трогать. Налажу отношения, а потом когда сдам экзамены пошлю нахуй, я просто хочу свалить отсюда, а он может помочь с этим, — безразлично сказал Кашин. — Ща погодь, — быстро произнёс рыжий и направился к одному из ребят в толпе школьников шедших домой, забрать вещь. Парень отдал рыжему какую-то тетрадь и пожав руку направился в сторону школьных ворот. Даня же вернулся к шайке, положив тетрадь в портфель и достав из кармана куртки сигареты и зажигалку, закурив. — Чё это? — спросил Саня. — Тетрадь Алишера, — говорил Кашин делая затяжку. — Он в последнее время слишком много туда записывает, может раздобуду какую инфу, а потом верну типа он в коридоре её обронил, а я нашёл, плюс к доверию, — спокойным голосом говорил Кашин. В это время из школы вышла его учительница и увидев картину начала возмущённо кричать на него. — Кашин! Это что такое?! Ты почему куришь, тем более на территории школы?! — возмущалась девушка. — Дарья Олеговна! А это что такое? Вы почему пьёте, тем более на территории школы?! — наигранно говорил Даня размахивая руками. — Ты с чего это взял? Это запрещено, учителя никогда спиртного на работе не употребляют! — Оправдываетесь, это говорит о том, что вы стараетесь скрыть это. Ну и плюс не надо меня с уроков выгонять в коридор, я то слышу как вы там бутылками шумите, — со смехом сказал Кашин и направился в сторону ворот, докурив сигарету и бросив окурок под ноги учительнице, оставив её стоять в шоке. Шайка еле подавляющая дикий ржач, направилась за ним. Через минут десять, все трое были возле подъезда Дани. Проводив парней пожатием руки, Кашин вошёл в подъезд знакомого дома. Но в квартиру заходить он не собирался. Он хотел просто прочитать записи из тетради и вернуть тетрадь сразу, чтобы не портить ему отношения. Достав тетрадь, рыжий увидел просто море записей и зарисовок. Было что-то про заболевания глаз, белые радужки, сильные эмоции, святых. Даня с нереальным удивлением читал записи парня. Стало стрёмно от подобного. Сильные эмоции могут вызвать этот цвет, сильная боль, переживания, душевная боль, физическая... Глаза становятся полностью белыми, нет ни зрачка, ни радужки... Содержание пугало рыжего, стало не по себе от такого. Неужели такое творится с Алишером? Не в силах больше читать подобное, парень направился в сторону дома Алишера, отдать тетрадь, ему на сегодня хватит подобного. Резко выйдя из подъезда, Кашин направился в сторону дома Алишера. Буквально через пять минут, от уже приближался к его дому, но внезапно услышал чей-то крик. Решив не обращать на это особого внимания, парень продолжил путь, однако в следующий момент, крик повторился, но теперь у него словно замерло сердце. Он слышал не просто чей-то крик. Это был крик Алишера. Только теперь он был уверен на все сто, что это был он. Отдавшаяся в груди боль, заставила сжать кулаки и сильно напрячься, подходя к месту событий, что было в каком-то переулке. Два парня из параллельного класса жали Алишера к стене. Лицо дредастого частично было в крови, а сам он еле стоял на ногах. При виде этой картины, Кашин остановился в проходе и стал ждать их действий, ведь они его заметили. Вид Дани ребят напряг: парень стоял прямо, против света фонаря из-за чего казался чёрным силуэтом, руки убраны в карман худи и сильно напряжены, а голова немного наклонена вправо. Выражение лица было спокойным, задумчивым, вот только толком разобрать куда смотрит Кашин, ребята не смогли: его глаза, словно не были его. Пустой взгляд в сторону событий, полуприкрытые веки и мелкие слезинки из-за мороза, но что поразило всех участников этого шоу, так это то, что глаза у Дани были не просто расслабленными, они были полностью чёрными, прямо как у какого-то дьявола, словно он надел линзы на всё глазное яблоко, но это было не так. В их уголках, маленьким бликом отражался свет он ночного неба, словно подтверждая тот факт, что это настоящие его глаза, а не линзы. Это наводило небольшой ужас и чувство страха от одного только вида подобного. Рыжий ничего не ответил. Он начал приближаться к ним, но только не для драки, а забрать Алишера подальше отсюда. Взяв дредастого за руку, ДК хотел просто уйти, но его схватили за капюшон и хотели было ударить, но парень резко развернулся и со всей силы ударил в челюсть абоненту, на что тот, разжал хватку и упал на асфальт. Вот тут и разгорелась настоящая злость внутри парня. Второй противник начал наступать на Кашина с ножом в руках. Даня тоже не растерялся - достал свой. Вот тут уже надо было попотеть, ибо противник был более ловким и внимательным, чем первый. Удар за ударом, оба парня уже обессиливали, один хотел уже убить другого, а не просто побить. Кашин со всей силы ударил парня с ноги сначала в живот, а потом под колено, и набросился на него сверху, словно одержав победу в этой маленькой войне. Повалив противника на землю, Даня принялся сжимать его горло до такой степени, что могли остаться синие следы от рук. Парень старался отбиться, но оторваться от этих чёрных, просто пожирающих глаз он не мог. Это выглядело слишком страшно. Ещё бы чуть-чуть, и парень бы умер от удушья, если бы звук падения тела сзади не отвлёк внимание Дани. Алишер упал в обморок, и теперь лежал на земле. Наплевав на противника, парень резко подбежал к парню и приподняв его тело к своей груди, обнял его, словно стараясь защитить от всего мира вокруг. — Не трогайте, — снова, с этим пожирающим взглядом безразличия сказал Кашин смотря на уже вставших вдали своих врагов. Оба парня просто убежали с места событий, это действительно выглядело очень страшно. Кашин нежно провёл рукой по его щеке и, взяв на руки, направился в сторону его дома - залечивать его.***
Настало утро. Неохотно потянувшись, Алишер обнаружил,что он на кровати не один, а его кто-то обнимает со спины. Аккуратно обернувшись, он увидел за собой растрёпанные рыжие волосы. Сразу после этого, парень почувствовал резкую боль в области губы, но нащупав там пластырь, успокоился. Вчерашний вечер начал восстанавливаться в памяти Алишера и он, с небольшим удивлением,осознав почему сейчас Даня обнимает его со спины, удивился и одновременно расслабился в его объятиях. Ему стало спокойно. Вчера - он его худший враг, а сегодня - защитник. Алишер понимал почему он это делает, и от этого становилось то тяжело, то легко на душе. Кашин вчера спас его, однако кое-какая деталь помимо спасения, заставляет парня немного ужаснуться. Он помнил его глаза. Такие чёрные, поглощающие, заставляющие всматриваться в них, ощущая то страх, то спокойствие. Внезапно, Даня прижал к себе Алишера покрепче. От осознания всего, дредастый попытался выскользнуть из его рук и встать, но Кашин не хотел отпускать его. Рыжий принялся тереться щекой о его шею, а потом начать жадно вдыхать его запах. — Дань, — шёпотом сказал Алишер и немного обернулся назад. — Что? — промычал рыжий. — Ты чего? И вообще почему ты у меня дома?! — возмутился Алишер и хотел встать, но его опять удержали на месте. — Я тебя спас вчера, не помнишь? — Помню, — тихо сказал Морген и взял руку Кашина как маленький ребёнок, начав теребить и мять её, рассматривая каждую прожилку. — У тебя вчера глаза были... Чёрные... Полностью, — немного напряжно сказал парень. — В смысле? — В прямом. Я знаю,что ты украл мою тетрадь с записями и прочитал про мои глаза, что я там целое расследование по этому поводу сделал, а у тебя тоже самое, но только они чёрные. — Ангел и демон, смешно, — сказал Даня и сел на кровати. Алишер тоже встал и подошёл к нему. — Почему ты это делаешь? — начал недовольно высказывать Алишер, стоя перед Кашиным. — Что делаю? — безразлично говорил рыжий. — Сначала портишь мне жизнь, а потом спасаешь меня от смерти? Почему ты так поступаешь? Почему именно я? Почему ни кто-то другой, а именно я? Это потому,что я самый слабый в классе? Или тебе просто нравится портить жизнь таким как я?! — крикнул Алишер, на что Кашин встал и начал пытаться успокоить его, но парень отбивался. — Отвали от меня! Отвали! — уже буквально истерил парень, пуская слёзы, чувствуя, что глаза снова становятся белыми. — Алишер, успокойся, — спокойно говорил Даня, стараясь удержать его на месте, успокоить, но дредастый ни в какую не хотел его даже слушать. — Я сказал отвали!!! — сказал Морген и вырвавшись из его рук, резким движением направился в ванну, закрыться от него. — Алишер! — крикнул в след парню Кашин когда тот закрыл дверь ванной. — Послушай меня! — говорил Кашин стуча в дверь маленького помещения, но в ответ он услышал приглушённые всхлипы. — Алишер! Пожалуйста! — но ответа не последовало. Через пять минут, Морген услышал в коридоре возню, а потом закрытие входной двери. После этого он уткнулся лицом в колени и принялся просто плакать, не скрывая ни единой эмоции. Сейчас он один. Сейчас можно поплакать. Он не понимал, почему именно с ним такое происходит. Его худший враг, становится ему чём-то вроде друга, спасая жизнь и стараясь наладить отношения. Почему именно он? Почему не кто-то другой? Почему? Парень медленно поднялся с кафеля и встав, опираясь на раковину, посмотрел в своё отражение, немного ужаснувшись: сейчас он видел бледного тощего парня, на лице было два пластыря и мелкие царапинки, на плече был бинт с толстой прослойкой чего-то мягкого, скорее всего ваты, рёбра выпирали и был немного впалый живот, а глаза снова окрасились в белый цвет, создавая дольку страха. В голове мигом всплыло лицо Кашина, в особенности его глаза. Парень вспомнил, что рядом с ним, он чувствовал себя спокойно в последнее время, чувствовал себя защищённым. Странно всё это. Алишеру хотелось чтобы он вернулся. Впервые, он хотел побыть с Даней наедине, просто посидеть рядом с ним, даже обнять. Было больно внутри от осознания всего этого. Стало страшно и невыносимо больно в сердце, от чего Алишер медленно опустился обратно на пол и сжался на нём, прижимая руки и колени к груди. Ему было приятно с ним. Ему было приятно с его врагом. Ему было приятно с Кашиным! Ему хотелось прямо сейчас обнять его, почувствовать его тепло, его запах, его сильные руки, которые обнимали его со спины, прижаться к его груди и слышать биение сердца, которое бы участилось из-за неловкости ситуации, а руки бы задрожали, причём у обоих парней! Но он прогнал его. И от этого было больно и скудно. Стало страшно. Он остался один. Он хотел вернуть его, но было поздно и стыдно. Сейчас он просто лежал на полу в ванной и ревел от чувств, которые разрывали его изнутри. Он не хотел этого. Он хотел его вернуть.***
Кашин был зол. Нет, он злился не на Алишера. Он злился на себя. Сейчас его маленький мирок рушился, создавая огромную пропасть, из которой будет сложно выбраться. Теперь, он не хотел выполнять тот план о котором думал. Он не хотел его так ранить, даже оскорбить. Рыжий слишком сильно привязался к нему за это время. Он сделал его слабее. От осознания подобного стало не по себе. Вчера он спасает его от смерти из-за каких-то долбоёбов из подворотни, "зализывает" его раны, он блять лёг с ним спать, лишь бы парню было тепло. Тепло в его окружении. Даня мёрз всю ночь из-за Алишера, ибо всё одеяло он отдал ему, да ещё и сам к нему тогда прижался, думая,что согреет лучше. Эта жалость сыграла своё. Его выгнали. Выгнали, даже ничего не сказав в благодарность за спасение. Но от "спасибо" его бы стошнило. Он не ждал благодарностей. Он помог ему просто так, невзначай, лишь бы он был живой. Сейчас Даня шёл по улице, а по щекам текли слезы от осознания всей ситуации. Когда он последний раз плакал? Только в детстве или от очередных побоев от отчима, но чтобы реветь из-за одноклассника, да тем более такого дохляка как Алишер, парню казалось очень странным. Ему было плохо без него. Сейчас, он заливался слезами от того, что он был не рядом с ним, и что Алишер на него обиделся. Он не мог прогнать его просто так, вернее, он его даже не прогонял, он скрылся от него, а ушёл Даня сам, он не хотел причинять ему ещё больше боли чем дал сейчас. Он даже думать не мог что сейчас делает башкир, мыслей было просто целое море: он мог просто плакать в ванной, он мог позвонить и рассказать об этом кому угодно, да хоть матери, мог даже начать резаться. Эти мысли приводили его в небольшой шок и дикое желание прибежать к нему и всё-таки попытаться успокоить, но рыжий понимал что лучше его сейчас не трогать, он сам-то не мог определиться в своих чувствах, да и не было особого желания это делать, но желание рассказать Алишеру и узнать почему он так поступает с ним, было просто диким и словно "лилось" из всех щелей. Ничего более остроумного чем написать сообщение в Ватсаппе он не придумал. — В 12 на крыше твоего дома Больше он ничего не ответил, а сообщение было прочитано сразу, как только доставилось абоненту. Такому рыжий немного удивился, но и одновременно обрадовался. На душе стало немного легче, ну, он хотя бы живой. После этого, Кашин направился в сторону своего дома, он хотел привести себя в порядок.***
Алишер всё-таки пришёл сюда. Едва ощутимый ветерок ласково обвевает лицо, и таким прекрасным кажутся небо и звёзды. Небо тёмно-синего оттенка, говорило о том,что уже поздний вечер. На крыше довольно светло, несмотря на то, что уже вечер. Большая часть покрылась тонким слоем снега, но он увеличивался из-за небольшого снегопада. Город отсюда казался чем-то волшебным, неописуемым, что трудно описать словами: он выглядел очень красиво. Море маленьких огоньков из окон, машины внизу, которые казались отсюда игрушечного размера, люди, как маленькие точки спешащие по своим делам. Внимание сильно привлекал Даня, сидящий боком к Алишеру. На крыше каким-то чудом стояла лавочка, возможно для рабочих. Парень сидел и просто смотрел в даль, думая о своём. На куртке и волосах появлялись снежинки, мелко заметая парня, которых он кажется даже не видел, что летят ему прямо в лицо. Он просто сидел и вдыхал морозный воздух, он даже не курил сейчас, словно доказывая что он сейчас полностью спокойный. Моргенштерн медленно приближался к нему с небольшой долькой страха и спокойствия одновременно. Из-за шума под обувью и хруста снега, рыжий, повернув голову увидел приближающийся к нему силуэт и пододвинулся немного подальше на лавке, дабы дать ему место присесть. — Зачем звал? — спокойно сказал Алишер, подходя к Дане и садясь рядом. — Слушай, — спокойно говорил рыжий, поворачиваясь к парню. — Прости меня. — За что? — А ты не понимаешь? Ты сам говорил,что я порчу тебе жизнь, ещё вспомни случай с наркотиком, я ведь вечно тебя чморю и обижаю! — И с чего это ты решил извиниться? — Да, потому,что мне тебя жалко! Я не могу так! — кричал Даня закрыв лицо руками. Ему было очень стыдно. — Ты мог умереть там, в подворотне, от каких-то уебанов из параллели! Ты просто особенный! Я боюсь за тебя, — спокойно ответил Даня отворачиваясь в сторону, прикрывая выступившие слёзы. — Я боюсь тебя потерять... — Дань... — тихо сказал башкир. — Вот только честно, — резко сказал Даня, вытирая слёзы. — Почему ты мне помогаешь? Я тебе столько сделал, а ты всё равно помогаешь мне. — Я помогаю, потому что могу, — спокойно ответил Алишер и начал смотреть в сторону от него. — Это не ответ, у тебя есть причина для этого, — настаивал на ответе Кашин. — Я же сказал,что помогаю, потому,что могу. У меня это словно в привычке засело. — Врёшь, — говорил Кашин поворачиваясь к парню и смотря ему прямо в глаза. — У тебя есть причина. Назови её. — Нет, — твёрдо сказал Алишер. — Мне не стыдно признавать тот факт, что из-за тебя, я из почти грозы школы, превращаюсь в слабака, от чего мне не стыдно, даже немного приятно, — спокойно говорил Даня, не отрывая взгляд от дредастого. — Я не могу, это очень странно, — тихо отвечал Алишер. — Говори, я хочу знать. — Ты, — кратко сказал парень смотря Кашину в глаза. — Ты, моя причина. — В смысле? — В прямом. Я не знаю почему, но в твоём окружении мне не страшно, как ты наверно подумал, а спокойно. Ты меня спас, хотя скорее всего ненавидишь, я ведь тебе никогда не помогал до момента пока нас не посадили вместе. Ты полная противоположность меня, — тихо говорил парень, стараясь сдерживать эмоции. — Ты словно завёл меня у себя как домашнего зверька. Мне плохо и хорошо от этого одновременно. Ты перестал меня трогать в школе, однако за её пределами стараешься больше проводить со мной времени. Это довело до того, что я не могу без тебя, и становится больно внутри, — уже заливаясь слезами говорил парень. — Я слишком слабый, а ты начал выступать как мой защитник, — сказал Алишер, пряча лицо в ладонях, но потом снова поднял его и смотрел уже не на Даню, а в сторону. — Просто... — со слезами говорил Алишер. — Ты... Нужен мне... — уже шёпотом договорил парень. В этот момент, Даня подсел к Алишеру поближе и, аккуратно взяв его лицо в свои ладони, медленно повернул его к себе и накрыл его губы своими, затянув в поцелуй. Алишер немного опешил, кратко простонав от неожиданности, но ответил ему, обнимая за затылок. Внутри всё переворачивалось, сердце билось невероятно сильно и быстро, отдаваясь резкой болью в груди, от чего дыхание участилось и казалось сейчас собьётся. Из глаз медленно шли слёзы, то ли от чувств, то ли от неловкости ситуации. Руки сжимались, хотелось кричать, прыгать, просто сходить с ума! Алишер медленно перевёл свои руки на запястья Дани, на что тот,медленно отпрянул от него, сжимая его ладони. Алишер резко прижался к Дане, обнимая того за спину и прижимаясь к его груди, теперь просто плакал, тихо, спокойно, не сдерживая эмоций. Сейчас ему было спокойно. Он просто сидел, обнимая того за спину и пускал слёзы в полюбившееся чёрное худи Кашина. Даня в ответ, обнял его за спину, крепко прижимая к себе. Эмоции просто зашкаливали, но в тоже время казалось,что их нет. На душе стало спокойно и тревожно одновременно. Теперь им обоим было приятно. Теперь им обоим было хорошо рядом с друг другом.***
Сегодня был последний день учебы в честь новогодних праздников. Классы разделили, и они стали учиться по совмещёнкам. Алишера с Даней разделили, из-за чего у рыжего уроки закончились раньше, но уходить без Алишера он не хотел. За это время он успел сбегать домой и переодеться, приведя себя в более менее порядок. На часах было два часа дня, уроки у Алишера должны были закончится, рыжий как раз подходил к школе. Подходя к воротам школы, парень услышал громкие слова на подобии: "Не надо!', " Простите!" и прочее,что мог говорить провинившийся школьник. Присмотревшись к ситуации, Даня увидел своего отчима, который за руку тянул Алишера в сторону ворот. Не желая каких-либо проблем, Кашин мигом побежал в их сторону - разнимать конфликт. Встретившись с отчимом лицом к лицу, Кашин начал разговор: — Отвали от него, — грубо сказал Даня, смотря ему прямо в глаза. — Это не твоё дело! Мы сейчас с директором о его поведении поговорим! — ответил мужчина, после чего с силой толкнул за собой Алишера. Кашин при виде такого, начал пытаться оторвать Алишера от него. В итоге он оказался за его спиной и, немного согнувшись, выглядывал из-за спины Кашина. Мужчина выпрямился и со злобой посмотрел в сторону Дани. — Тебе кто дал право решать за отца? — грубо говорит мужчина, после чего башкир чуть ли не упал от услышанного. — А я за него не решаю. Я просто делаю выбор за левого уёбка из моей квартиры, — сказал татарин и демонстративно раздвинул руки в стороны. Вокруг них начали скапливается школьники, у которых тоже закончились занятия. Шайка ДК тоже была тут, но они просто стояли в стороне, не осмелившись даже приблизиться к ним. — Что он тебе сделал? — Он начал хамить мне. — Алишер, это так? — Даня немного обернулся и вопросительно посмотрел на парня. — Почти. Он первый начал меня оскорблять, говоря что я плохо на тебя влияю и выгляжу по гейски, — с обидой произнёс башкир. — Умеешь же доёбываться до людей, пидрила, — сказал ДК, после чего выпрямился и просто встал перед Алишером, защищая его. — Ты как отца назвал, щенок? — сказал он, после чего руки сжались в кулаки. — Ты до сих пор не понял что я не с отцом сейчас разговариваю? Для тупых: ты мне не отец. Теперь понял почему я так с тобой говорю? — Кашин краем глаза заметили свою шайку. — Ребят! — крикнул ДК, после чего все двое были рядом с ним. — За Алишером проследите и не вмешивайтесь. Я не хочу проблем. Все трое отошли в сторону, после чего Даня продолжил разборки. — Так нахуя ты явился? — Ваша директриса звонила, сказала ведёшь себя плохо. — А тебе какое дело? Тебе же насрать на всех вокруг? Тебе же только твоё эго интересно. — Замолчи! — грубо сказал отчим, после чего даже толпа вокруг них замолчала, вслушиваясь в их разговор. — Она кстати сказала чтобы ты со мной пошёл. — Ой, не надо, я лучше пойду убьюсь, чем с тобой куда-то пойду, тем более к этой дебилке, — со смешком сказал рыжий и хотел уже уходить, как вдруг отчим схватил его за руку и грубо дёрнул на себя. — Я сказал что ты пойдёшь со мной, и это не обсуждается! — А вот хуй тебе! — сказал Даня тому прямо в лицо и попытался рывком вырваться, но бесполезно: хватка отчима была очень сильной. Мужчина не выдержал и замахнулся левой рукой в челюсть Дани, но тот уклонился, однако сразу получив удар справа, на что он аж упал на землю, схватившись за ушибленное место и немного простонав от боли. Все вокруг сразу заметили их разницу с силе, которая была просто колоссальной. Немного покрутившись от боли на земле, Кашин встал и замахнулся на отчима, на что тот лишь схватил его за руку и вывернул её, заставляя его прекратить начатое. Он прижал рыжего к своей груди и начал что-то шептать на ухо, после чего Даня резко ударил того между ног, на что мужчина отпустил его, а сам он встал в сторону. Из носа пошла кровь. Вытерев её рукавом худи, рыжий снова замахнулся, но в этот момент пришла директриса и заметив её, отец Дани не ответил на удар, а просто схватил руку, удерживая его на месте и не давая нанести удар снова. — Кашин!!! — прокричала девушка, после чего отец его отпустил, а сам он потянулся за портфелем, снова вытирая выступившую кровь. — Это что такое? Ты как смеешь на отца замахиваться?! — Я уже в сотый раз говорю, он мне не отец!!! — не выдержал Даня, после чего даже портфель упал с его плеча. — Он для меня пустое место, понятно?! — Даня! Ты с ума сошёл? В смысле он для тебя пустое место? Он вообще-то твой законный опекун! — Да мне поебать кто он! Тут он притворяется серьёзным и добрым, а дома ведёт себя как последняя скотина! — Кашин! — раздался грубый бас его отчима. — А чего это Кашин?! Почему не Даня?! Я что тебе не сын, да?! — с улыбкой, размахивая руками в стороны говорил рыжий. — Успокойся! — А то что? Снова отпиздишь, нажрёшься в честь этого и снова отпиздишь?! — Кашин уже почти вплотную подошёл к нему. — Смотрите как у него руки трясутся! Так и не терпится въебать мне, да?! — Даня!!! — крикнула директриса, заставив тем самым Кашина отойти от отчима. — Успокойся! Свои отношения будете выяснять дома, а сейчас я хотела бы поговорить о твоём поведении в школе! — То есть, то что я сейчас сказал, вам на это просто поебать? — сказал Даня оглядывая толпу, скопившуюся вокруг них. — Да пошли вы все нахуй тогда, понятно? — высказал рыжий, после чего пошёл вон от всех кто были, прихватив за руку Алишера и потянув его на себя. Морген лишь немного обернулся и посмотрел в толпу, после чего и сам пошёл за Даней, оставляя всех присутствующих стоять в ахуе.***
Пройдя до знакомой заброшки, Даня наконец отпустил руку Алишера, на что тот просто встал рядом с ним и в шоке наблюдал за происходящим. Даня сидел на каком-то обломке здания, поставив портфель рядом с собой и уткнувшись лицом в колени, плакал. Алишер просто стоял и наблюдал, не в силах даже пошевелиться. — Дань... — начал выдавливать из себя Морген. — Можешь рассказать?... Что у тебя с ним...? — очень тихо сказал он, но Даня всё прекрасно услышал. — Эта сука мне всю жизнь испортила... — захлёбываясь в собственных слезах говорил рыжий, — Когда мой настоящий отец бросил меня с матерью, я думал что всё пойдёт нормально, потому что этот сучёныш вечно пил и с матерью пиздился, а я как малолетний пиздюк просто сидел в комнате и рыдал, моля всех богов, чтобы это прекратилось. Мне было лет пять. Мать запила очень сильно. Потом она нашла себе какого-то уебана, который обещал нас прокормить. В итоге, мать бросила пить и начала нормальную жизнь, как и раньше, но только теперь она пашет без отдыху, а эта сука пьёт за её деньги, а если я в школе чего-то натворил и директриса сказала именно ему, — Даня закатал левый рукав худи, от чего Алишер чуть ли не закричал: вся рука от запястья до плеча была в шрамах, порезах, синяках и кровоподтёках. С правого рукава был виден бинт который намотал ему Морген. — то мне дома просто пиздец. Поэтому я часто с ним дерусь. Я просто его ненавижу. Он для меня, как последняя мразь. Алишер немного приблизился к Кашину, он хотел его обнять, на что Даня, взяв его за бёдра, посадил к себе на колени, на что Алишер молча обнял его, а Даня уткнулся своим лицом к нему в грудь, ни капли не сдерживая эмоции. — Я устал! Понимаешь?! Меня заебала эта мразь, которую у меня даже язык не повернётся назвать отцом! Это просто пьющая свинья, которая бухает за деньги матери! А когда как следует нажрётся и я вернусь домой, начнёт избивать меня до потери сознания! А мама потом начинает закатывать байки, мол: "Ты опять в школе подрался?", " Да как тебе не стыдно!", "Уже в который раз избитый приходишь!", на что отец поддакивает и скрывает свою настоящую натуру! — ДК просто уткнулся Алишеру в грудь, крепко обнимая за спину, на что тот с пустыми взглядом смотрел куда-то в сторону и внимательно слушал его слова, мягко поглаживая рыжие волосы. — Алишер... — Дане было трудно говорить, он начал очень часто делать резкие вдохи. — Прости меня... Это всё из-за того, каким меня воспитали. Я привык быть грубым со всеми из-за того как ко мне относился отец, однако из-за матери я стал мягче, а ты только подталкивал на этот путь, — Даня поднял полностью чёрные от слёз глаза и посмотрел в полностью белые, Алишера. — Прости меня, пожалуйста... После этого, парни ещё немного посидели в обнимку, а потом, успокоившись, пошли по домам, Алишер в свою очередь, даже проводил Даню до его дома, с грустью наблюдая, как тот входит в подъезд. Отличное начало зимних каникул накануне нового года.***
Входя в квартиру, ДК медленно закрыл дверь, прислушиваясь к посторонним звукам: гробовая тишина. С облегчением выдохнув, он поставил портфель рядом со входом, повесил куртку на вешалку, разулся и направился на кухню, ибо с утра он ничего не ел. Впервые в жизни он остался дома один, пускай и ненадолго. Порывшись в холодильнике, он нашёл миски с макаронами и котлетами. Выложив часть в тарелку, он поставил содержимое греться в микроволновку, убирая миски назад. Закрывая холодильник, его взгляд уставился на две бутылки водки, одна из которых была начата. Не долго думая, он открыл начатую бутылку и принялся выливать содержимое в раковину, попутно открывая новую. Дзынь! Еда разгорелась, а подросток как раз разделался с бутылками, поставив их к мусорке, под раковину. Быстро проверив морозилку, он не увидел ещё алкоголя и со спокойной душой принялся "за обе щёки" уплетать еду. Пока он ел, он со счастливым лицом думал о том, что его мать слава Богу не сдала позиции: да у неё работы невпроворот, да,она всё также ссорится с отчимом, но она по прежнему добрая, пускай и прошла через водку также, как его отчим сейчас. Спокойно уплетая пищу, Даня вслушивался в тишину, от чего на душе становилось легко, и тревожно одновременно. На телефон пришло смс от Димы, что тот сегодня выйти не сможет, да и сам Даня сегодня никуда не собирался. Быстро доев, парень вымыл посуду, прибавив к своей тарелке ещё и вчерашнюю посуду и направился в комнату делать уроки, прихватив портфель. У мамы итак дел много, так что Кашин, частично помогает ей по дому, хоть он и "здоровый двухметровый шкаф". Когда он впервые познакомился с Алишером, он и представить не мог что это будет его лучший друг, даже кем-то ближе чем друг. Такого как он поискать надо. Над парнем всячески издеваются, чморят, бьют, а он всё также не перестаёт улыбаться, даже, спасает жизнь своему главному врагу. Подружившись с Моргенштерном, Даня даже стал лучше учиться, от чего он стал чаще слышать от мамы одобрительные фразы и чаще видеть её улыбку,и от этого на душе становилось тепло и приятно. Чувства, которые он не ощущал уже очень давно.***
Вот уже дописывая последний урок, Кашин с облегчением выдыхает и со спокойной душой, принялся собирать портфель левыми вещами: сигареты, нож, чистая одежда, словно он готовился к какому-нибудь апокалипсису, но на самом деле, он просто планировал, как следует отдохнуть с шайкой. Закончив с портфелем, парень решил сходить в душ. Скинув грязную одежду в бак, парень быстро принял душ и принялся развязывать бинты на руках, ногах и теле. Отец никогда не трогал местность выше шеи, иначе бы его быстро спалили. Медленно, с небольшим шипением, парень снимал грязные повязки, кладя их на край раковины. Осмотрев раны, он обнаружил на руке немного гноя. На ногах и торсе всё выглядело более менее здорово, но оно хотя-бы не сильно болело. Достав аптечку, Кашин вынудил из неё что-то на подобии ножа и принялся аккуратно счищать заражённую область. С шипением, но он всё-таки справился и обильно полив это место перекисью, принялся заматывать новые бинты, но теперь уже не везде. Посмотрев в зеркало, Даня почти не узнал самого себя: сейчас на него смотрел бледный парень, с огромной россыпью веснушек под глазами и на плечах, ярко-рыжими волосами и зелёными глазами, но вот только выражение лица у него было не злое, а какое-то доброе или удовлетворённое. Выйдя из душа, парень хотел направиться спать, но вот только звук поворачивающихся ключей, заставил его вздрогнуть. Посмотрев из-за угла кто это, Даня увидел ввалившиеся в квартиру пьяное тело, которое еле закрыло дверь. На лице ДК мигом выразилось отвращение от данного зрелища. Даня бы с удовольствием отпиздил его, но вот только отчим был сильнее ДК в несколько раз, особенно в нетрезвом состоянии, так что Даня просто ушёл в комнату, решив одеть что-то из арсенала "на улицу". Стоило Дане завалиться на кровать и отдохнуть до одиннадцати, ибо в это время должна была придти его мать с работы, как в комнату открылась дверь и в проходе встал мужчина, внимательно осматривая спину парня. — Даня, — раздался громкий бас. — ты ничего не хочешь мне сказать? — Неа. — сказал ДК и отвернулся к стенке, подгибая под себя кусочек одеяла. — Думаю просто так ты меня пиздить не будешь. Хотя... Кто знает. — Даня буквально сам нарывался на неприятности. — Ты что возле школы устроил? Опозорить меня решил? — Мда-а-а... Говорил я, что тебе интересно только твоё эго... — Захлопнись! Я, вообще-то, о вас забочусь! — Да?! — Даня резко вскочил с кровати и встал перед ним. — И что же ты интересно для нас сделал?! Хоть одно действие назови! — Я вас одних не оставил! — Да-а!!! Охуенное действие! Жениться на моей матери, а потом начать бухать в два горла за её счёт и пиздить сына! Заебись! Главное что вместе! Отчим подошёл к Дане и взял его за воротник худи, на что тот, схватил его за руки, словно говоря отпустить его. — Ты думаешь что я плохой отец?! — от него разило спиртом и табаком,из-за чего рыжий скривил рожу отвращения и прокашлялся в сторону от него. — От тебя несёт алкоголем. Неужели не понимаешь что он гнобит тебя? — после этих слов, отчим с размаху ударил Даню коленом по носу, на что парень крикнул от боли, а из носа пошла кровь. — Не тебе решать, щенок! Если не понимаешь по хорошему, будем по плохому! — после этих слов, отец кинул Кашина на пол и с размаху ударил ногой в живот, прямо на место синяка, от чего Данила взвыл от боли. — Да отъебись ты от меня!!! — крикнул Даня, после чего с размаху ударил стопой по паху отца и встал позади него, дополнительно ударяя в спину, на что отчим, лишь немного пошатнулся вперёд. Мужчина развернулся и неожиданно для Кашина, вмазал ему рукой в правую челюсть, из-за чего рыжий упал на пол, хватаясь за ушибленное место. Кашин попытался встать, оперевшись на руки, но мигом получил удар по боку, на что он опять вскрикнул и упал обратно на пол. Следующими на его тело посыпались удары ногами, от чего Кашин лишь сжался на полу и отчаянно рыдал, пытаясь хоть как-то защититься. На одном из ударов, Даня повернул голову вперёд и его взгляд уставился на портфель. Медленно протянув руку, Кашин вытащил из переднего кармана нож и со всей силы зарядил им по ноге отчима, от чего последний перестал бить его и сел на пол, прижимая руку к больному месту. Резко вытащив оружие, ДК медленно поднялся на больные ноги, взял портфель и хромая направился в прихожую. — Кашин! Сучёнышь мелкий! — прокричал мужчина. Даня в это время брал кроссовки, собираясь одеть их на улице, сейчас он мог не успеть. — Иди сюда ёб твою мать! — Даня, в это время, держа в одной руке кроссовки и медленно, открывая дверь второй, сильно трясущейся рукой,снова услышал крик в свой адрес, — Кашин!!! — но в этот момент дверь закрылась и парень пошёл к лифту. Обувшись, Даня, выйдя из подъезда, медленно направился в сторону так полюбившейся ему заброшенной больницы. Хромая и тяжело дыша, Кашин, шёл по промятому другими людьми снегу, лишь надеясь на хоть какое-нибудь спасение. Спустя десять минут он был на месте. Обгоревшее когда-то здание, стало его ночлегом. Поднявшись на второй этаж, в одну из давно заброшенных палат, Даня увидел кровать без ножек, но с матрасом, который уже давно почернел и где-то даже прогнил. Хрипло дыша, парень бросил портфель рядом с кроватью, а сам подошёл к окну, стекло от которого давно валялось разбитое на полу. Всю комнату освещал свет от луны. Присмотревшись на улицу, Кашин, опираясь о подоконник, заметили неподалёку, одиноко идущую девушку низкого роста. Посмотрев на экран телефона, который был заряжен на семьдесят шесть процентов, он увидел время двадцать два пятьдесят один. Через минут девять, его мать должна быть дома. С горечью посмотрев на неё, Кашин резко отвёл взгляд. Было стыдно и больно даже смотреть в её сторону. Положив девайс в карман джинс, Даня сел на твёрдый матрас и подложив под голову портфель, лёг на импровизированную кровать и вновь заплакал, хрипло дыша. Перевернувшись на спину, он начал рассматривать кусочек неба, который выглядывал из дыры обрушившегося потолка. Телефон в кармане завибрировал. Медленно достав его из кармана и посмотрев на него, он увидел входящий от матери, на что тот бросил трубку, выключив телефон и вновь убрав его в карман, принялся медленно отрубаться, уже полностью обессиливший.