Гармония

— ТЫ! БУДЕШЬ! РАБОТАТЬ! В! МАКДАКЕ! — Да я уже работаю, уймись ты, — Дмитрий положил документы в рюкзак и закинул его за плечо. Максим верной собачкой обежал круг вокруг него и, состроив недовольную рожу, закатил глаза. — Одно другого не меняет! ТЫ! ГУМАНИТАРИЙ! — Да гум я, гум, давно же это выяснили, — Дмитрий шагнул вперёд на аллею, ведущую с черного выхода из помещения. Максим поспешно ступил вперёд, обогнал Дмитрия и ткнул в него пальцем, закрывая собой проход по аллее: — Гуманитарий! Неудачник! Даже посчитать ничего не можешь! — Да что ж тебя так мной клинит-то, — в полголоса шепнул Дмитрий, уже зная ответ, и скользнул по Максиму лукавым взглядом. Максим сделал вид, что не услышал, и продолжил на той же волне: — Ты такой неудачник, универ окончил по ГУМАНИТАРНОЙ специальности, ещё и в жизни чего-то хочешь добиться! ХА! Дмитрий обошёл Максима, ступив на газон, и после пошёл вперёд, зная, что верный враг побежит за ним. Так и произошло, Максим заторопился, нагоняя Дмитрия, и пошёл с ним плечом к плечу. — Ну как там?.. — наконец, когда они молча прошли три перехода и светофор, хрипло спросил Максим. Дмитрий сделал вид, что не понял: маленькая месть. — Что там? Максим изобразил собой раненого в задницу оленя, взбрыкнув ногами и снова обежав круг вокруг гуманитария. Идеально ровный, стоит сказать. И сдался. — С Ленкой, с той, которой ты трубу чинил. Ты с ней?.. Дмитрий остановился. Поправил лямку рюкзака, где лежали распечатанные правила общения с клиентами, новые стандарты и галерея меню. Посмотрел в глаза Максиму. Можно было всё закончить сейчас, просто сказав, что он остался с девушкой, (что было неправдой). Но соблазн был слишком велик. В конце концов не каждый день умудряешься подцепить пылко влюблённого в тебя технаря, готового встречать тебя после работы и ежесекундно унижать, скрывая свои чувства. — Нет, я не с Ленкой, — ответил Дмитрий, и лицо Максима озарила быстрая улыбка. Этот парень словно бы не умел улыбаться, всё его лицо будто бы выражало желание покричать на кого-то и кого-то оскорбить. Такой он был человек, Максим. Но Дмитрию в последние месяцы начало казаться, что он знает другого Максима. Упорного, неизменно агрессивного, но жаждущего достичь свой цели в виде объекта интереса. Дмитрий, как истинный гуманитарий, не называл это чувство любовью, различая десятки оттенков: забота, любопытство, желание помочь или просто интерес что-то делать вместе… — Ты мне нравишься, — по прямой сэкономил время технарь. — Ты мне, чёрт тебя дери, нравишься. Дмитрий оправил лямку спускающегося с плеча рюкзака. У него дела. Документация, новые стандарты зубрить… У него своя, гуманитарная жизнь, в которой… Дмитрий был уверен, найдётся место для одного дерзкого технаря, который хвостом увивается за ним уже третий месяц. — Пойдём, — просто сказал Дмитрий, хотя мог бы, как истый представитель своего типажа, наговорить много чего. — Куда? — Максим как-то сдулся, растерял браваду и теперь был похож на щенка, умильно выпрашивающего у хозяина одобрения. — Ко мне, — ответил Дмитрий. — Есть небось хочешь, на починке труб и чистке… не будем об этом, много-то не заработаешь? А у меня чизбургеры с собой. С работы. Дмитрий снова оправил лямку рюкзака. — Истинный гуманитарий, равновесие-то знакомо, хоть понятие-то? — неожиданно взорвался Максим. — Повесь ты на оба плеча, спадать не будет! — А мне так нравится, — пожал плечами Дмитрий. Рюкзак соскользнул с плеча и повис на предплечье. Максим грубым движением сдёрнул его с руки Дмитрия и повесил себе на спину на обе лямки. — Раз ты меня кормишь, я несу твою… твой рюкзак! — буркнул парень. — Это… равноправный обмен. — Может, равноценный? — подковырнул Дмитрий, но быстро передумал дразнить технаря. В конце концов, если разойдётся, точно за пояс заткнёт. Своими углублёнными познаниями-то. Они шли по улице вместе. Дмитрий что-то рассказывал про коллег с работы, Максим перебивал и вставлял обидные комментарии. Пожалуй, это и была обычно недостижимая, что с сфере технарей, что в сфере гуманитариев, гармония.