"Свой среди чужих и чужой среди своих" по-скайримски

Партурнакс проснулся раньше. Сестра спала у "выхода", загораживая свет утренних сумерек, и в сочетании с чёрным цветом её чешуи, внутри силуэта почти ничего не было видно. Будто чувствуя взгляд, она проснулась, и в её силуэте появились еле видные красные чёрточки глаз. Драконы синхронно потянулись друг к другу, и Алдуин обняла брата, крепко прижимая к себе, так, что был слышен тихий шелест трущейся друг о дружку чешуи. В полувагоне было как-то тесновато, и они чуть ли не выкатились наружу. Как-то само оказалось так, что Алдуин оказалась снизу, лёжа на спине. Их взгляды пересеклись, и драконица позволила себе быть затянутой в омуты глаз, что щёлочками смотрели на неё. Потом поцелуй - и разомкнуть взгляд она смогла только тогда, когда невольно запрокинула голову. Когда они смогли снова оторваться друг от друга, утро уже полностью вступило в права, выкатив в небо яркий солнечный диск. До чуткого слуха драконицы донёсся порядком приглушенный лесом звук далёкого поезда. "А сколько их прошло, пока мы тут были?" - подумала она, и поняв, что в то время её это нисколько не заботило и потому она не знает, смутилась. Партурнакс уловил это, и, не понимая причины, на всякий случай лизнул её в пасть и нос, призывая ни о чём не беспокоится. Когда они поднимались вверх, поезд выезжал на место их ночёвки, и судя по звукам и снижению скорости - тормозил. На паре предпоследних платформ были автокраны, и это не считая ещё двух последних платформ с прямо установленными на них кранами. "Похоже, будут ставить вагоны обратно... давно пора, нечего им тут ржаветь" - поняла Алдуин, и они оба улетели вдоль дороги вперёд, по направлению к Маркарту. И ещё один дракон вернулся к жизни. Алдуин приветствовала его тычком носа в нос и парой облизываний его же, прямо как недавно вылупишегося драконёнка. Хотя почему "как"!? Он недавно вышел в жизнь, а она была ему как мать - как и остальным драконам Тамриэля! Только когда она отступила на несколько шагов назад, не отпуская с него взгляда, нововоскрешённый, явно не хотевший прерывать этого, с торопливым прыжком взлетел, могучими взмахами уходя ввысь. Алдуин вдруг поняла, что окончательно порвала с людьми. В отличие от драконов, теперь они были совершенно чужими. Нет, она ещё понимала, что они такое, имела воспоминания о жизни в качестве одного из них... Но это было голое, ни с чем не связанное знание, как математика или география. А вот за судьбу драконов (и конечно же, её любимого брата) она очень переживала, и если бы люди надумали бы ей мешать - что ж, чужой легко может стать врагом, и она чувствовала себя в силах хорошо ответить. Это пугало. Это заставляло беспокоится о том, что часть её самой теперь потеряна. Но зато, сколько и нового! И это только радовало, особенно, когда она понимала, что это новое чувствуется так, будто было с ней всю её жизнь. Партурнакс уловил её эмоциональные колебания, и с немым вопросом посмотрел не неё. - Я... Я боюсь за себя. Всё моё естество меняется, так, что я сама это чувствую! И я не знаю, хорошо это, или плохо... - ища успокоения и поддержки, Алдуин тыкнулась носом в его шею. - А вдруг я стану тем, кто был раньше? - Не станешь, - улыбаясь, утешил Партурнакс. - Даже будучи одним определённым чёрным драконом, ты имеешь совершенно другой характер, и я не вижу совершенно никаких предпосылок, чтобы он кардинально изменился. Да и ты сама сейчас моя сестра, и точно не собираешься меняться обратно. - Согласна... - вздохнула Алдуин, не отрываясь от шеи и прижавшись к ней лбом. - Да и хоть человеки и чужие мне, но эмпатия к ним, как к другим, но разумным существам, не пропала. Я постараюсь ужиться с ними, так, как это было между нами, когда-то очень давно. И воевать с ними нет никакого желания, - Алдуин в порыве крыльями обняла брата, умоляюще смотря на него. - А я точно не стану тем, кем была раньше? Точно-точно? - Точно-точно! - Партурнакс тоже ответил объятиями, тихо помурлыкивая. И она верила. На самом деле, и она тоже понимала, что теперь никаких кардинальных изменений с ней не будет: условий для обратного изменения тел теперь создать нельзя, а изменения характера если и будут, то не выйдут за рамки, которые есть даже у людей, хоть они их и не замечают. Но всё-таки, поддержка брата сейчас помогала лучше всяких логических доводов. Через несколько дней полёта, во время которого Алдуин без устали воскрешала драконов, они прилетели к Маркарту. За это время у драконицы было много времени подумать, и она поняла, что немного поспешила. У неё все ещё была эмоциональаня связь с людьми... но теперь скорее как к маленьким драконятам, потерявшим путь. И ей хотелось вернуть их, к тем старым временам, когда люди с ними тесно жили вместе - и даже, женились и выходили замуж за дракониц и драконов. Уже при подлёте к городу казалось, что аура стольких умерших драконов действует угнетающе. И тем не менее она заметила, что остатки драконов не валяются костьми возле зенитных постов, а находятся в аккуратно засыпанных захоронениях. Да и сами блокпосты, к её облегчению, были срыты и вывезены. Сначала, с первым и вторым воскрешённым драконом, ей никто не мешал. Они возвращались к жизни, и получив приветственные поглаживания носом и заверения, что теперь человека не стоит бояться (и нападать на них), взмывали в воздух, улетая туда, где раньше жили - или в драконий "город", если душа тянулась к собратьям или не было больше другого места. А вот когда был воскрешён третий, Партурнакс обратил её внимание на то, что к ним едет какая-то машина. Её зоркий глаз увидел, что там было написано, и надпись ясно указывала, что машина административная. "Ну что им надо? Если скажут, что воскрешать нельзя - мне плевать, я договаривалась с императором!" - подумала Алдуин, готовясь к противостоянию. Оставалось только проводить воскрешённого дракона в полёт и подлететь ближе к краю дороги, чтобы человеку не пришлось бежать к ней через вырубки или кричать. К счастью, никто не собирался чинить ей препятствия, ввиду прямого приказа не делать такого. Но и приезд представителя власти был не просто поговорить. Заместитель мэра, с толикой робости смотря на склонившую к нему голову чёрную драконицу, уже без использования мегафона передал приглашение императора на новый раунд переговоров, через неделю и на старом месте. Как было пояснено на словах, надо было решить вопрос идентификации драконов и связанного с этим документооборотом, в том числе и регистрации их владения землёй, на которой они живут. "Это будут дооолгие переговоры" - вздохнула про себя Алдуин и передала, что у него много дел, в том числе и по воскрешению драконов, и поэтому он сдвигает срок на месяц, к последней среде месяца. В конце-концов, она властитель драконов, и не обязана во всём слушать даже императоров! Хоть, конечно, и не намеревалась снова натягивать отношения их рас. Удовлетворившись ответом, мэр убыл, и Алдуин снова принялась за воскрешение, потихоньку облетая весь периметр города, а через несколько дней улетела дальше, в сторону Фолкрита. Она намеревалась лететь спиралью по всей провинции, по дорогам и городам, но и заглядывая в глухие уголки, и везде возвращать драконов к жизни. Уже к концу дня в сети появились фотографии и видео, где сиблинги были "за работой". Как всегда, было мало материалов хорошего качества, но те, что были доступны, ясно показывали счастливые морды Партурнакса и Алдуина. Уж Алкену, как бывшему дракону, это было видно очень ясно! "Похоже, мой бывший брат нашёл своё место" - думалось ему. А как Алдуин воскрешал собратьев! Как он приветствовал их появление! И у Алкена что-то шевелилось внутри, что-то давно забытое и прекрасное. На следующий день материала только добавилось. Некоторые особо смелые даже пытались подлезть поближе, и были отгоняемы драконьим рычанием. В Алкене крепло желание подойти к ним тоже, поговорить... но каждый раз он понимал, что ему нечего сказать. Снова заявлять свои права на своё тело? Заставлять Партурнакса выбирать, личность его брата (неприятная ему в своё время) в человеческом теле, или его брат с чужой душой, но такими схожими взглядами? Нет, он не хотел этого! И он снова продолжал смотреть на видео и фото, что множились чуть ли не с каждым часом. И когда драконы улетели, понял, что чувствует даже какое-то облегчение.