***
Чимин не ожидает этого от самого себя, но даже без грамма алкоголя в крови он приходит. Приходит в комнату друга, достав из рюкзака аккуратную белую короткую юбку с черными полосами снизу и колготки в крупную сетку. Чонгук настраивает фотоаппарат и ставит Пака у стены, чтобы вышло красиво. От друга парень постоянно слышит лишь одну команду: больше выставить зад. А еще его попросили пару раз развести ноги. Чимин сильно краснеет, потому что кроме юбки и колготок на нем еще и женское нижнее белье, чтобы боксеры не портили всю эстетику. В какой-то момент Пак думает о том, что он еще и извращенец, потому что в какой-то степени его внешний вид и то, как он фоткается для своего хёна, даже заводит его. Десяток фоток у стены, и Чонгук заставляет его переместиться на кровать. Парень становится на колени и опускается грудью на постель, разводя немного ноги и слегка приподнимая юбку. Паку кажется, что сейчас его лицо ярче, чем волосы, потому что так ему не было стыдно еще никогда. Но в душе Чимину уже интересна реакция Мина на это. Аккаунт он создал еще вчера, найдя своего хёна, и в чем он никогда не признается: в свернутой вкладке уже открыто пустое окошко переписки. — Я бы тебе вдул, — комментирует с тихим смехом Чонгук, просматривая фото на камере. — Знаешь, иногда я сильно сомневаюсь в том, что ты по девушкам, — Чимин переодевается, скашивая взгляд на друга. — Нет, ты что. Но прелесть твоей задницы не могу не оценить даже я. — Какая честь, — Пак тихо вздыхает и подходит к другу, заглядывая в маленький экранчик и сразу переводя взгляд на стену возле кровати, что увешена какими-то фото и плакатами. — Слушай, а разве Юнги-хён, увидев стену, не поймет, что это твоя комната? — Нет. — Ты так уверен? — Да. В мою комнату кроме тебя заходят только Хосок и мама. Ты же знаешь — у меня привычка ее запирать, даже если я поесть на кухню иду. Так что хён никогда не был в моей комнате. — Хм, тогда хорошо. Ты теперь меня всегда фоткать будешь? — Если надо, то да, — Чонгук поднялся и отошел к своему столу, достав что-то из ящика, и вернулся к другу, протягивая маленький штатив. — Держи, это для телефона. Если надо будет — ты сможешь фоткать себя сам. — Ого, окей, спасибо. Скинь мне фотки, а то мне пора. Еще готовиться к зачету на завтра. — Хорошо, сейчас загружу пару лучших и скину тебе. Вернувшись домой, Пак не находит себе места от какого-то волнения. Он пытается готовиться, но выходит у него это откровенно плохо, а когда Чонгук присылает ему фото, то мысли и вовсе отказываются настраиваться на учебу. Парень садится за комп и открывает фотографии, выбирая одну, которая ему больше всего понравилась. Внизу экрана высвечивается уведомление, что хён в сети, и Чимин нервно сглатывает, решаясь. Парень открывает окно переписки, и ему кажется, что фото грузится невероятно долго. Он чувствует легкую дрожь в руках и отправляет фото, не веря глядя в экран. Pinksoul19: *фото* Minsuga: Что это? Кто ты? Pinksoul19: Как тебе моя попка? Minsuga: Ты явно ошиблась. Pinksoul19: Лась? Я что, так похож на девушку? Если я в юбке, это еще не значит, что я девушка ( Я парень. Minsuga: Значит ты ошибся. Pinksoul19: Нет. Я сфоткал свою попку специально для тебя ;) Так… Тебе нравится? Minsuga: Почему мне должна нравиться задница другого парня? Pinksoul19: Потому что я знаю о твоей ориентации. Мне правда интересно, я же старался специально для тебя, Юнги-я. Minsuga: Мы знакомы? Pinksoul19: Ты такой глупый. Конечно, мы знакомы. Неужели я буду отправлять фото своей попки незнакомому человеку? Minsuga: Хорошо. У тебя красивая задница. Доволен? Pinksoul19: Конечно, еще как: 3 Minsuga: Теперь скажи, кто ты. Pinksoul19: Ну нет, ты не узнаешь, кто я. Извини, Юнги-я, но это я оставлю в тайне. Юнги, честно говоря, охренел от произошедшего. Он смотрел различные видео на ютубе, когда в нижнем углу экрана возникло окошко сообщения от незнакомого аккаунта. Он открыл, не задумываясь, и даже не знал, как на это реагировать. И сначала он действительно подумал, что это фото какой-то девушки, но узнав, что это парень, ему стало интересно. Да ему и сейчас интересно. На последнее сообщение парень так и не ответил, решая посмотреть, что незнакомец сделает дальше. Но ему надо было кому-то высказать свое, хм… удивление, поэтому он набрал номер друга. — Хосок, привет, хочешь ахуеть? — Удиви меня. — Прикинь, мне какой-то парень прислал фото своей задницы. — И что? — Он меня знает. А ещё сказал, что фото сделал специально для меня и отказался говорить, кто он. — Хах, а задница-то норм? — Чувак, она прекрасна. — Сам Мин Юнги оценил? Мне интересно, покажи. — Окей, сейчас перекину тебе. Парень положил трубку и переслал переписку другу. Тот только хмыкнул и сказал, что задница действительно ничего и сослался на какие-то дела, выходя из сети. — Чон, мать твою, Чонгук! — Хосок, как только увидел фото, чуть не подавился кофе, видя на заднем плане стену комнаты своего брата. — Ты чего орешь, хён? — Чонгук открыл дверь в комнату брата и оперся плечом о косяк, делая глоток из кружки, которою держал в руке и в которой, судя по запаху, был кофе. — А для меня юбку не наденешь, м? Я же все-таки твой брат, — Хосок усмехнулся, откидываясь на спинку стула, и посмотрел на то, как младший давится напитком. — Тебе Юнги-хён рассказал? — откашлявшись, Чонгук посмотрел на брата. — Да, и показал. Не знал, что у тебя такая аппетитная задница. — Хён, она не моя, — Чонгук вздохнул, подходя к брату, и сел рядом на кровать. — Я тебе расскажу, но обещай не говорить Юнги, хорошо? — Хосок кивнул, скрестив руки на груди, и уперся взглядом в Гука. — В общем, это фото Чимина, — Хо только хмыкнул на эти слова, ведь начал догадываться, в чем дело — только слепой и Мин Юнги не заметят, как паренек смотрит на него уже третий год. — Чимин мне когда-то проспорил и купил для себя мини-юбку и колготки в сетку, не знаю, почему потом не выкинул — денег, наверное, жаль было. Я придумал идею спонтанно — сфоткать и отослать Юнги, но Чим отказался писать ему со своего акка и принял идею, только создав фейковый. Я не знаю, что он будет делать, но прошу, хён, не говори Юнги. Чим по нему так давно сохнет, может, что получится. — Вы, конечно, нечто, оба. Хорошо, я не скажу Юнги. — И даже не намекай. — Да хорошо, хорошо.***
Чимин сидел в столовой универа и медленно краснел, слушая рассказ Чонгука о том, что его брат все знает. — Не бойся, он не скажет, — Гук улыбнулся, потягивая через трубочку клубничное молоко. — Я не знаю, как ему сейчас в глаза смотреть. Это же капец как стыдно, — Пак захныкал, ударяясь головой о стол. — Веди себя естественно, он не должен нас спалить! — Да ты-то чего паришься, а? — Кстати, дай переписку посмотреть, — Чимин, не отрывая головы от стола, подвинул к другу телефон. Чонгук сразу открыл переписку, не переставая пить любимое молоко. — Розовая душа? Мне кажется, ты с цветом в нике попутал. — Ой, не шути, а. Я ник вообще рандомно написал. — Ты будешь ему еще писать? — Да-а, только нужно сфоткаться, но я сегодня сам. — Потом покажешь. Чим лишь кивнул на слова друга и внутренне покраснел, понимая, что специально для фоток он сегодня пойдет покупать женские шмотки, потому что фоткаться в том же уже не катит. Краем глаза он видит, как к их столику идут Хосок и Юнги и мысленно начинает растворяться, хоть внешне очень пытается не краснеть. Странно, но у него получается. От Хосока сразу прет позитивом, и Чимина слегка отпускает напряжение, но задумчивый Юнги не дает расслабиться полностью. Пак в очередной раз думает, что он извращенец, потому что рад тому, что фото хёну понравились. Он даже представляет, как сегодня ночью будет делать для Мина новые фотографии. — Хён, ты чего такой задумчивый? — Чимин прогоняет напряжение и пытается сказать это как можно более спокойно, поворачиваясь к Юнги. — М? Да так, ничего особенного. А что? — парень посмотрел на него, медленно откусывая булочку и начиная её лениво жевать. — Да ничего, просто ты более задумчив, чем обычно. — Может быть. — Давайте завтра соберемся у нас? — Хосок обвел взглядом друзей, привычно улыбаясь. — Зачем? — Юнги тихо фыркнул, переведя взгляд на друга. — Скучно мне, а тебе же все равно, где корни пускать. — Да я и так у тебя почти живу. Скучно ему. — Да не ной ты. Короче, Чимин, ты как? — Завтра? Да я не против, дома все равно нечего делать, — Пак кивнул, краем глаза смотря на Юнги. — Отлично. А теперь пойдемте. Гук, нам надо сейчас зайти к декану, — Хосок поднялся, потянув за собой брата. Чимин так же поднялся, выходя из столовой, и непонимающе посмотрел на Мина, который пошел следом. — Нам в одну сторону сейчас. Старший пожал плечами на непонимающий взгляд, и Пак кивнул, поднимаясь по лестнице. — Слушай, Чим, можно вопрос? — парень повернулся на обращение к себе и кивнул. — Вот если бы тебе вдруг начал писать незнакомый и весьма странный человек, что бы ты сделал? — Чимину стоило больших усилий, чтобы не подавиться воздухом, но вот взгляд от смущения он все же отвел, надеясь, что старший не заметит. — Не знаю. Я общительный человек, поэтому, думаю, я бы поддержал разговор, пока тот человек для меня будет вменяем. А что? — Хм, да так, ничего, но спасибо. — Да не за что. Мин задумчиво кивнул и ушел в свою аудиторию. Чимину без Чона рядом было откровенно скучно, даже слишком. Лекция была нудной, а рисовать на полях уже надоело. Пак достал телефон, открывая вчерашний чат, и, подумав еще пару минут, все же пишет. Pinksoul19: Мне скучно. Развеселишь? Minsuga: А я должен? Pinksoul19: Не будь таким вредным. Я думаю, ты сейчас не сильно занят. Minsuga: Я на лекции. Pinksoul19: Да, я знаю :) Minsuga: Знаешь? Откуда? Pinksoul19: Ты такой глупый. Я же сказал, что мы знакомы, Юнги-я) Minsuga: Хм. Мы учимся вместе? Pinksoul19: Ты можешь быть сообразительным, когда захочешь :) Minsuga: Еще раз назовешь меня тупым, и я просто удалю диалог. Pinksoul19: Извини… Minsuga: Я подумаю над этим. Чимин, оглянувшись вокруг, чтобы убедиться, что его не спалят с телефоном, открывает фото, которые вчера прислал Чонгук, и задумчиво кусает губы. Он выбирает одну из фотографий, где он стоит на коленях, слегка приподнимая юбку, и, еще немного подумав, все же отправляет. Pinksoul19: *фото* А так? Minsuga: Так и быть, ты прощен. Pinksoul19: И все же тебе нравятся эти фото. Я прав? Minsuga: Не противно, скажем так. Я смотрю, ты вчера не одно фото для меня сделал. Pinksoul19: Да. Их много, но сегодня я снова сделаю их для тебя. Minsuga: Тебе это так нравится? Pinksoul19: Все возможно. Что бы ты хотел на мне увидеть? Minsuga: Я лишь сказал, что мне не противно. Я не говорил, что мне нравится. Так почему я должен выбирать что-то? Pinksoul19: Порой ты настолько вредный, Мин Юнги. Удивляюсь, как я мог влюбиться в тебя. Minsuga: Влюбиться? Чимин понимает, что только что признался и, краснея, прячет телефон, оставляя последнее сообщение без ответа. Мин и правда очень вредный, порой грубый и бубнит больше, чем надо, но Пак влюбился. Никогда не ответит, за что любит. Просто так вышло. Парень едва досиживает пару и как только их отпускают, быстро выходит из кабинета. На самом деле у него еще есть занятия, но он благополучно решил прогулять, отправляясь в магазин и радуясь, что родителей дома не будет еще пару недель. Пак проводит в магазинах добрых несколько часов, сильно краснея в примерочных, видя, как сидят на нем короткие юбки или еще более короткие шорты. Он даже покупает женское белье, вообще не веря в свою смелость. Идя домой, Чимин всерьез начинает задумываться о том, что у него раздвоение личности. Он смущен своими действиями, как никогда раньше, но в то же время его это заводит. Даже очень заводит. Как только он заходит домой, сразу поднимается в свою комнату, вываливая на кровать все купленные вещи, и задумчиво осматривает, думая, что надеть для фото. Парень берет ну очень короткие белые шортики, которые идеально подчеркивают его ягодицы, и на ноги аккуратно натягивает полосатые розовые гольфы выше колена. Надевает бледно-розовую толстовку, которая ему слегка велика и осматривает себя в зеркале, отмечая, что образ вышел каким-то милым, но ему нравится. Он устанавливает на стол маленький штатив, который ему дал Чонгук, и крепит телефон, думая, как ему сделать фото. Фотографий получается не одна и не две, и сам процесс ему нравится. В какой-то момент его заносит, и он просто снимает толстовку, откидывая ее на кровать, и расстегивает ширинку на шортиках, открывая камере кружевное белье и явно маленькие шорты для возбужденного члена. В голове проносятся картинки, как бы его хён реагировал, будь Чимин в этом перед ним. Он представляет, как Юнги обнимает его, пальцами медленно сжимая упругие ягодицы, и его член болезненно ноет от возбуждения. Не выдержав, он стягивает с себя такие узкие шорты и сразу обхватывает пальцами твердый член, надавливая большим пальцем на головку. С приоткрытых пухлых губ срывается тихий стон, а из головы ни на секунду не уходит образ Юнги. Чимин будто действительно чувствует его руки на своем теле, представляет себя в этих самых шортиках, сидящим на коленях парня. Ему хочется чувствовать Юнги, хочется, чтобы его член сейчас сжимали не собственные пальцы. Он бы с удовольствием прогибался под Мином, подставляя тело бледным, но таким теплым рукам. Из груди снова вырывается стон, а рука сжимает член плотнее, начиная двигать по всей длине, размазывая смазку по стволу. Чимина кроет лишь от одних мыслей, что хён может подчинять его себе. В голове мелькают обрывочные картинки того, чего он так сильно желает. Парня не хватает надолго, и он с протяжным стоном кончает, пачкая теплой спермой свои пальцы и живот, тяжело дыша. — Я дрочил на своего хёна. Впервые… — тихо произносит он, тяжело дыша, но как-то отдаленно думает о том, что скоро это войдет в привычку. Юнги откровенно скучает весь вечер, ловя себя на мысли, что часто косится на телефон. Ему не особо нравилось, когда его игнорировали, но на этого неизвестного парня он почему-то даже не злился. Юнги сам себе вряд ли признается, но, на самом деле, сейчас он ждет фото. Если скажет, что ему не нравится — солжет. Ему прислали лишь две, но ему определенно нравилось то, что он на них видел. Логично было бы просто проигнорировать настолько странные сообщения, но ему было интересно. Не каждый день кто-то решает сообщить о своей симпатии настолько оригинальным способом. Плюс, подобное внимание льстило, и даже очень. Именно поэтому, когда телефон подает признаки жизни и Юнги слышит оповещение, его губы растягиваются в легкой улыбке. Pinksoul19: *фото* Юнги смотрит на фотографию, слегка закусывая нижнюю губу. Ему снова нравится. Нравится, как одет парень на фото, нравится розовый цвет на нем, хотя Мин терпеть не может розовый. Он упирается взглядом в фото и думает о том, что несмотря на то, что на фото парень стоит коленями на кресле, отставляя аппетитный зад в криминально коротких шортах — это выглядит весьма мило. А Мин Юнги любит милые вещи, пусть в этом и не признается. Pinksoul19: Тебе не нравится? Minsuga: Почему? Pinksoul19: Ты молчишь. Minsuga: Это должно значить, что мне не нравится? Pinksoul19: Айщ, просто скажи! Minsuga: Тебе идет розовый. Мне даже приятно на него смотреть. Pinksoul19: То есть только на мне ты можешь смотреть на розовый цвет? Это льстит, Юнги-я. Minsuga: Ты разговариваешь всегда неформально. Ты старше? Pinksoul19: Нет. Minsuga: Мы одногодки? Pinksoul19: Нет. Minsuga: Ты младше? Pinksoul19: Нет. Minsuga: Я уже назвал правильный ответ, но ты все равно мне ничего не скажешь? Pinksoul19: Дааа, правильно) Minsuga: Почему ты не хочешь рассказать, кто ты? Pinksoul19: Зачем? Minsuga: Ты в меня влюблен — сам сказал. Pinksoul19: И что? Minsuga: Логично же, что лучше общаться лично. Pinksoul19: Нее, мне и так нравится. Юнги-я, не пытайся узнать, кто я) Minsuga: Допустим, я пока отстану, если хорошо попросишь. Pinksoul19: *фото* Юнги детально рассматривает новую фотографию и хрипло выдыхает. Парень уже без кофты лежит в постели, а шортики на нем расстегнуты, открывая кусочек явно женского белья. И снова Мину нравится. Хотя он никогда не замечал за собой любви к парням в женских шмотках. Может, ему нравится это только потому, что парень так не ходит, а делает это лишь только для него? Кто знает. Юнги снова скользит взглядом по фото и замечает явный бугорок в районе ширинки. Minsuga: А тебе в шортиках не узко? Pinksoul19: Было очень узко, Юнги-я, ты даже не представляешь насколько. Minsuga: Что тебя так завело? Pinksoul19: То, что я делал для тебя фото. Minsuga: А ты, оказывается, извращенец. Pinksoul19: Нет! Не говори так, это слишком смущает. Minsuga: Ты смущен? Pinksoul19: Очень, на самом деле… Minsuga: Мне это начинает нравиться. Чимин действительно сидит весь красный, чувствуя, как горят его щеки. Пак на самом деле невинен, как дитя. Просто иногда что-то идет не так, и ребенок в нем медленно умирает. Парень сворачивает окошко диалога, решая, что на сегодня с него хватит — ему еще конспекты писать. С лица не сходит довольная улыбка — он нравится Юнги. Пусть хён и не знает, кто с ним переписывается, но Чимин знает: если бы Мину он был неприятен, то тот бы и пальцем не шевельнул ради ответа. Из мыслей его вырывает звонок мобильного, и он тихо вздыхает, видя номер Чонгука. — Я хочу хлеба и зрелищ! — Вот так сходу? Ни здрасте тебе, ни до свидания. — Не бубни. Как фотки? — Ему понравились. Он даже не груб, но ему явно интересно, кто я. — Признаешься? — Нет. — Ладно, придумай для него отмазку на завтра — не будешь же ты у нас с ним сидеть и переписываться. — Хорошо. Чимин сбрасывает звонок и отправляет, как и обещал, несколько скринов другу, все же садясь за написание конспектов. Юнги даже не удивляется, когда его снова оставляют без ответа, но это не бесит, что снова очень странно. Он в очередной раз скользит взглядом по сохраненным в галерее фотографиям и тихо хмыкает. Хочется узнать, кто же обладатель такой замечательной задницы, но парень понимает, что так просто ему никто ничего не скажет, а у самого нет даже предположений по этому поводу. И это Мина даже немного злит. На следующее утро чутко спящего Юнги будит сигнал сообщения. В парне появляется волна раздражения, но когда он видит, кто нарушил его сон за полчаса до будильника, то и злиться как-то уже не хочет. Pinksoul19: Доброе утро, Юнги-я. *фото* Юнги смотрит на фото, явно сделанное без подготовки, потому что парень на фото еще даже не встал с постели. Это фото скорее милое, чем пошлое или эротическое, хоть и прикрыто его тело только по пояс. Minsuga: Доброе. Спонтанно решил фото сделать? Pinksoul19: Хмм, да. Лежал и представлял тебя рядом, между прочим. Minsuga: Ого. Даже так? А вчера ты тоже меня представлял, когда шорты узкими стали? Pinksoul19: Юнги!!! >_< Мин тихо засмеялся и невольно улыбнулся, понимая, что вновь смутил этого парня. Minsuga: Ты ведешь себя слишком мило для человека, которого заводит, когда он делает для меня фото в женской одежде. Pinksoul19: Думаю, во мне просто хорошо сочетаются милота и разврат. Чимин искусал от смущения все губы, валяясь под теплым одеялом. Фото он и впрямь решил сделать внепланово, так сказать. Ему просто захотелось, вот и все. Пак действительно представил, какого было бы проснуться вместе с Юнги. Это не первый раз, когда он так делает, но все же сейчас чувство было совершенно другое, и хотелось этого в разы сильнее. Minsuga: Тут я даже соглашусь. Иди собирайся, на пары опоздаешь. Pinksoul19: Хорошо, хён! Minsuga: О, хён? То есть ты все же младше меня? Pinksoul19: Блять… Minsuga: Эй, не матерись. Pinksoul19: Ладно, да, ты мой хён. Minsuga: Круг поиска сузился до двух курсов. Pinksoul19: Эй, не надо меня искать. Minsuga: Почему? Pinksoul19: Ну не надо. Я хочу остаться для тебя незнакомым. Minsuga: Хорошо, на сегодня я оставлю этот вопрос. А ты вставай и собирайся. Давай. Pinksoul19: Ммм, так и быть, Юнги-я! Minsuga: Хён. Pinksoul19: Хорошо, Юнги-хён :) Чимин откидывает спавшую прядь волос на глаза назад и пролистывает всю переписку. Видя, что он симпатичен Юнги, ему хочется рассказать, раскрыть себя. Но его охватывает страх того, что тогда он потеряет даже дружбу, не говоря уже о чем-то другом. Немного грустно вздохнув, Пак поднялся, начиная собираться на пары.***
— Чонгук, я скоро помру, — тихо заныл Чимин, пока лектор монотонно читал информацию. — Почему? — Не знаю, мы так пообщались с Юнги всего лишь пару дней, но мне кажется — я хочу быть с ним еще сильнее. Каждый раз хочу ему признаться, но он мне этого точно не простит, — парень вздохнул, подпирая голову рукой. — Почему ты так уверен, что хён тебя будет ненавидеть? Ему же явно нравится то, какие фото ты для него делаешь. Так почему ты думаешь, что все изменится только лишь потому, что он узнает, кто ты? — Гук повернулся к другу, стараясь говорить тихо. — Не знаю. — Вот именно. Когда-то ты был уверен, что он в принципе пошлет тебя, но такого тоже не произошло. — Ты пытаешься убедить меня признаться ему? — Пак посмотрел на брюнета вопросительным взглядом, слегка приподняв бровь. — Ну, не сейчас, конечно. Я к тому, что не стоит потом вдруг прерывать ваше общение и оставлять все так. В любом случае, если это будет заходить все дальше, то лучше сказать. — Может ты и прав. — Да я всегда прав. — Не льсти себе, — Пак тихо фыркнул и перевел взгляд в тетрадь, все же начиная записывать лекцию. Чимин бы и хотел признаться хоть сейчас, но прошло всего дня три, и это будет достаточно странно, да и он все же уверен — Юнги не воспримет тогда это всерьез. У Чимина есть идея, как подтолкнуть Мина к правильным мыслям, но сам он ему явно никогда не скажет. Если Юнги догадается — хорошо, не догадается — значит, так надо. Он об этом еще подумает, обязательно.***
Все четверо по привычной традиции собирались за небольшим столиком в столовой университета, просиживая вместе законный перерыв в тридцать минут. — Мы собираемся сегодня? — Хосок с довольной улыбкой посмотрел на парней, жуя вишневую булочку. — Ты так спрашиваешь, будто у нас есть выбор, — Мин тихо хмыкнул, на секунду отрывая взгляд от телефона и переводя его на друга. — Нет, но из вежливости нужно же спросить. Но у меня есть к тебе просьба, Юн. — М? Какая? — Ты же закончил новый трек, да? Я хочу с Чимином поставить под него танец. Пак, сидящий рядом, подавился глотком горячего чая, смотря на Хосока. — Хён, почему я не знаю о твоих планах? — Не думаю, что ты против, — Хоби пожал плечами и улыбнулся, подмигнув Чимину. — Да нет, мне даже нравится идея. У меня сегодня мало пар, может тогда сегодня и встретимся? — Хён, а почему не со мной танец? — Чонгук посмотрел на брата, наигранно дуясь, как ребенок. — Потому что я так решил, — Хо тихо хохотнул, снова посмотрев на Чимина. — Тогда давай после твоих пар в зале? Юнги принесет музыку, а Чонгук просто как послушный, подождет. Потом пойдем к нам, — Гук кивнул вместе с Паком, соглашаясь с таким планом, и все посмотрели на Юнги, который все время торчал в телефоне, что для него не свойственно. — Хён? — Чим легко толкнул его в плечо, наклоняя голову в бок. — Ты согласен? — Согласен. Принесу вам музыку. — Ты чего весь день в телефоне-то? Я за тобой раньше задротства не замечал, — Хосок подпер голову рукой, смотря на друга и улыбаясь. — Я не задрочу. Просто… эээ… сообщения жду. — От кого? — От того. Хосок быстро кинул взгляд на Пака, который не знал: ревновать ему или радоваться. С одной стороны, не факт, что старший говорит о Чимине, но с другой, Юнги сам по себе человек, который мало с кем в сети общается. — Ладно, пойдемте, скоро перерыв закончится, — Гук поднялся, потягиваясь, и все согласно поднялись следом, расходясь по аудиториям. Pinksoul19: Почему ты сам мне никогда не пишешь? Minsuga: А я должен? Pinksoul19: Не должен, но мог бы :) Minsuga: Зачем? Pinksoul19: Ты слишком вредный, Мин Юнги! Minsuga: Хён. Pinksoul19: Юнги-хён. Minsuga: Так зачем мне писать тебе? Pinksoul19: Ты разве не скучаешь? Совсем? Юнги-я, не ври. Minsuga: Ладно. Допустим, я совсем немного ждал твоего сообщения. Чимин не может сдержать улыбку, сидя прямо на паре и смотря на последнее сообщение от Юнги. Он думал, что влюбиться еще больше было невозможно, но он никогда так не общался с хёном. Они всегда были просто друзьями. Даже не сказать, что близкими. Да, Мин заботился о младшем, но, по сути, Чимин был лучшим другом брата его лучшего друга. Достаточно запутанно, и Чимин не раз думал о том, что если бы они оба постоянно не зависали в одном доме, то и подружились бы тоже с малой вероятностью. Именно поэтому с каждой минутой такого общения Чимину кажется, что он влюбляется все больше и больше. — Ты чего? — рядом сидящий Гук повернулся к другу, видя, как быстро меняются эмоции на лице парня. Чимин повернул к нему телефон, показывая последнее сообщение от Юнги. — Оу, его цепляет общение с тобой. — Вижу. А я влюбляюсь в него еще сильнее, Чонгук. Чон на это промолчал, видя, что друг и не ждал ответа, снова опуская взгляд в телефон. Чимин выдыхает, открывая галерею в телефоне, и выбирает оттуда фотографию, сделанную еще вчера, которую он специально не отправил сразу. На фото он сидит спиной к камере, приподнимая свитер и открывая вид на задницу, которую от сидячего положения очень обтягивают короткие шортики. Pinksoul19: *фото* Minsuga: Мм, фото вчерашнее, так не интересно. Pinksoul19: Эй, я специально приберег ее на сегодня! Вечером я не смогу сделать для тебя фото (( Minsuga: Почему? Pinksoul19: Ну… У меня семейный ужин — гости придут, я не смогу быть онлайн. Minsuga: Хорошо. Пак знал, что не увидит что-то из разряда «я буду скучать», но все же надеялся на это. Но он Юнги не видит, а жаль. Потому что, увидев сообщение, что этот неизвестный ему мальчик пропадет на весь день, блондин расстроился. Парень даже сам от себя такой реакции не ожидал, но понял, что с удовольствием бы вечером посмотрел на новые фото пока что неизвестного, которые тот делает специально для Мина. Ему казалось, что он как минимум должен начать задумываться над тем, почему начинает ждать этих сообщений. Он уверяет себя, что просто фото красивые. Но не замечает, что простого общения с этим парнем достаточно для того, чтобы его день стал чуть лучше. Юнги честно отсиживает все пары, борясь с сильным желанием уйти, но он обещал Хосоку, а обещания парень привык сдерживать. Именно поэтому после последней пары, сказав другу, чтобы тот шел в танцевальный класс, Мин пошел в свою маленькую студию забрать запись. — Вы надолго планируете? — спросил Юн, заходя в танцевальный класс, видя, что и Чимин, и Хосок уже переоделись. — Не знаю, как пойдет. Если что — поспишь, — Чон тихо хмыкнул, смотря на друга, и взял из его рук протянутую флешку, отходя к музыкальному центру. Юнги отошел к стене и сел около нее на пол, опираясь спиной о твердую поверхность. Не шибко удобно, но лучше, чем стоять. Юнги уже привычным движением разблокировал телефон, смотря на открытый чат. Он знал, что сегодня ему тут ничего не напишут, но все-таки надеялся. Тихо вздохнув, парень блокирует телефон и откладывает его в сторону, переводя взгляд на друзей. Ему всегда нравилось наблюдать за тем, как люди танцуют. Взгляд цепляется за Пака, и в светлой голове проскальзывает шальная мысль, как бы его бедра смотрелись в облегающих шортиках. Он даже не сразу понимает, что пытается на Чимина перенести образ парня с фотографий, но как только до него доходит, Юнги тихо матерится под нос. Но как бы он ни старался, взгляд все равно цепляется за гибкое тело младшего, и в какой-то момент он просто забивает, зная, что его друзья слишком заняты танцем, чтобы заметить его. Юнги никогда особо не присматривался к Чимину, хотя и не отрицал, что мальчишка был красив, но не задавался целью смотреть на него как-то иначе, боясь признаться себе, что парень от и до «в его вкусе». Из мыслей Мина вывел Чонгук, который протянул парню его же флешку. — Ты научился спать с открытыми глазами, Юнги-хён? — Чон тихо засмеялся, понимая, что Мин находился в какой-то прострации. — Просто задумался. — На полтора часа, конечно, — младший тихо хмыкнул и сел рядом с хёном на пол. — Хосок сказал, они примут душ и вернутся. — Они уже танец, что ли, придумали? — Нет, только начало. Юнги на это молча кивнул, удивляясь тому, что провел полтора часа, наблюдая за Пак Чимином.***
— Ну, что смотреть будем? — Хоби завалился среди друзей на диван, держа большую миску попкорна, и поставил на стол баночки пива. — Ужасы ты смотреть не будешь, так что выбирай сам, — тихо хмыкнул Юнги и взял из миски горсть попкорна, сразу все запихнув в рот. — Конечно, дома посмотришь свои ужасы, — фыркнул Хосок и пнул друга ногой в бедро, включая какую-то американскую комедию. Младшие тихо засмеялись, уставившись в экран. На самом деле никто особо не был заинтересован фильмом. Просто все знали про любовь Хосока собирать их вместе, и никто не был против этого. Сам инициатор этого вечера уснул минут через двадцать после начала фильма, удобно уместив подушку на ногах младшего брата. Юнги снова, уже, кажется, на автомате, снимает с телефона блокировку и открывает чат, видя, что собеседник не был онлайн с самого утра. Пак, сидевший рядом, сквозь закрывающиеся глаза видит это нехитрое движение Юнги и поджимает губы, борясь с желанием написать ему прямо сейчас. Странно, наверное, скучать по человеку, который сидит сейчас рядом. Но Чимин скучал, потому что в некоторые моменты ему казалось, что даже в переписке они с Юнги ближе. Парень борется с накрывающим его сном — он рано встал утром, еще и танцы, пусть недолгие, но дают о себе знать. Он откидывает голову на спинку дивана и дает волю сну. Уже почти засыпая, Чимин чувствует, как его слегка тянут в бок за ткань кофты, заставляя завалиться на человека рядом, но спрашивать ничего не хочется, и парень просто засыпает окончательно. Юнги тихо хмыкает, перетаскивая младшего на свое плечо. Он же все-таки его хён и знает, что если парень так уснет, то потом у него будет болеть шея. Будить не хотелось — пусть спит, поэтому он просто потянул его на себя, заставляя лечь на свое плечо. От нежно-розовых волос парня пахнет каким-то фруктовым шампунем, и это заставляет Юнги немного расслабиться. Легкая майка слегка задирается, открывая молочную кожу на боку младшего, и в голове у Мина снова всплывают фото неизвестного парня. Блондин не может понять, почему с Чимином у него вдруг ассоциируются такие фото, но он снова смотрит на спящего парня, в очередной раз подмечая, что тот красивый. На Юнги накатывает какое-то странное чувство, и он, недолго думая, снова открывает знакомый чат, где появляется простое сообщение «я скучаю». Юнги так никогда не делал, очень редко говорил кому-то что скучает. Показывал — возможно, но говорил только в крайних случаях. Где-то глубоко проскальзывает мысль, что это не просто паренек с красивыми фото, но он даже не обращает на нее внимание. — Нужно отнести их в комнаты, — тихо говорит Чонгук, смотря, как его брат и друг видят десятый сон. — Ладно, перенесу Хосока, — кивает старший, но останавливается, когда Чон качает головой. — Брат тяжелее — я его отнесу. Перенеси лучше Чимина в зал, там на диване постелено. Юнги пожал плечами, не став спорить, и аккуратно поднял Чимина на руки, улыбаясь тому, какой младший маленький в его руках. Ему всегда казалось это странным, потому что они были одного роста, и Юнги сам выглядел немного меньше на фоне парня, но как только Чимин оказывался на его руках, то он будто уменьшался. Блондин не сдержал улыбку, перенося спящего друга на застеленный диван, аккуратно стянул с него штаны и укрыл одеялом.***
Прошло немного больше недели с того момента, как Юнги начал писать неизвестный парень. Блондин незаметно для себя привязался к новому знакомому. Он ждал его фото, ему нравилось смотреть на парня, но и простое общение с ним доставляло равносильное удовольствие, что и ежедневные изображения незнакомца. Мин нехотя признавался себе, что скучает, когда тот не отвечал. Даже пару раз писал сам, что для него в принципе не свойственно. Фото становились более откровенными — они вызывали у Юнги желание не только смотреть на них, ему откровенно хотелось трогать. Узнать личность своего собеседника хотелось уже совсем не из простого любопытства — Юнги понял, что в какой-то момент словил краш на этого парня. Чимин терялся в своих чувствах, периодически ноя об этом Чонгуку. Каждое «я скучаю» от Юнги заставляло Пака чувствовать себя счастливым, как ребенка. Старший проявлял к нему явный интерес, и это не могло не радовать Чимина. Но в то же время парень боялся. До черноты в глазах боялся, что его раскроют. Чимину казалось, что тогда Юнги не примет его, отвернется и попросит больше никогда к нему не подходить. Гук каждый раз старался переубедить друга, заручаясь поддержкой брата, говоря, что если тот зацепил Мина в сети, то по какой причине он должен отвернуться, только узнав реальную личность. Чимин думал, что в чем-то друг прав, но страх никуда не уходил. — Ты не хочешь узнать, кто он? — спросил Хосок у друга, который развалился на его кровати. — Хочу, — Юнги пожал плечами, смотря в потолок, — но только кто мне скажет? — У тебя же там был какой-то знакомый, который в компах шарил. — Намджун? — Ага. Попроси его пробить адрес компьютера и узнаешь, кто твой анонимный краш. — Не могу, — блондин вздохнул и поднялся, садясь на кровати. — Он сам мне должен сказать, но если он не хочет говорить, то значит, у него есть на это причины. — А ты не боишься узнать правду? — Хосок вспоминает, как боится этого Чимин, и ему не хочется, чтобы его тонсен пострадал от глупости обоих парней. — Нет. Мне кажется, еще немного, и я вообще перестану видеть в нем просто мальчика для фото. — А не уже? — Может и уже. Кстати, сходим завтра в кино? Там фильм вышел, давно хотел посмотреть. — Не, нам с Гуком нужно к родственникам уехать, позови Чимина. — Чимина? Почему? — блондин слегка удивляется предложению друга, хотя следом решает, что идея хорошая. — Он тоже хотел сходить на этот фильм.***
Юнги Чимина все-таки позвал, и Пак едва сдержал мужественный крик радости. Pinksoul19: Меня сегодня не будет, Юнги-я. Minsuga: Почему? Pinksoul19: Меня пригласили погулять) Minsuga: Кто? Pinksoul19: Ммм… друг? Minsuga: Какой друг? Pinksoul19: А что такое, Юнги-я, ты ревнуешь? Minsuga: Хён. Pinksoul19: Ревнуешь, Юнги-хён? Minsuga: Удачной прогулки. Юнги не ревнует, совсем нет, ведь он же сам идет в кино с Чимином, но почему-то он зол, именно сейчас он сильно зол. Пак пытается не быть как баба и собирается вполне спокойно, но на глазах все равно легкий макияж, а нежно-розовые волосы аккуратно уложены. Они встречаются сразу возле кинотеатра. Чимин замечает немного дерганное настроение своего хёна и особо не трогает его. Сидя рядом с ним в зале кинотеатра, парень иногда бросает взгляды на Юнги, волнуясь, но ничего не говорит, снова переводя внимание в экран. Юнги пару раз комментирует происходящее на экране, но на том его разговоры заканчиваются. Когда они выходят, на улице уже темнеет, и какое-то время они идут молча. — Хён, что с тобой? — Чимин не выдерживает напряженного молчания, пока они идут до дома. — В смысле? — Мин поднимает на него немного отрешенный взгляд. — Не прикидывайся. По тебе видно, что что-то случилось, — парень тихо вздохнул, смотря на Юнги. — Вот ты Чим, — немного помолчав, начал блондин, медленно идя по темной улице, — ты бы мог влюбиться в человека по переписке? Чимину стоит больших усилий не остановиться как вкопанный и не дать понять, что сейчас его сердце едва не остановилось. — По переписке? — Да. Хм, мне написал один человек, но он не говорит мне, кто он. Мы общаемся уже около двух недель. Сначала он слал мне фото, потом мы начали и просто общаться. — Он? Хён, это парень? — Чимин включает в себе высшие актерские способности, чтобы сделать вид, что не знал. — Ой, да брось. Я уверен, Хосок рассказал тебе и Гуку, что я би. Это же тот еще пиздячий ящик. — Ладно, ты прав. Только мне рассказал Чонгук. — Просто Сок учит мелкого плохому. — Так что с этим парнем? — Не знаю. Я очень хочу узнать, кто он. На самом деле для меня это дело тридцати минут. Точнее, для моего друга, — Юнги тихо вздыхает, а Чимин невольно напрягается, — но я не хочу так. Хочу, чтобы он сам открылся. — Может, он боится, поэтому не говорит? — Чего? — Ну, возможно он боится, что когда ты узнаешь его личность, то перестанешь с ним общаться, — Пак старается пожать плечами как можно более безразлично, но на самом деле прячет руки в карманах, чтобы скрыть нервную дрожь в руках. — Я хочу знать, кто он. — Тогда скажи ему это, скажи почему, возможно, тогда он скажет. Юнги выдыхает, чувствуя себя более спокойным, и достает телефон, написав быстрое «нам надо поговорить», а Чимин благодарен своей забывчивости, потому что после кино забыл убрать телефон с беззвучного режима.***
Minsuga: Нам надо поговорить. Pinksoul19: Что-то случилось? Minsuga: Почему ты не говоришь мне, кто ты? Pinksoul19: Юнги-я, мы же уже разговаривали с тобой об этом) Я не скажу даже своего имени. Minsuga: Почему? Pinksoul19: Поверь, ты не хочешь знать. Minsuga: Нет, хочу. Я же тебе нравлюсь. Pinksoul19: Нравишься, очень сильно. Я люблю тебя. Именно поэтому я не хочу говорить. Minsuga: Малыш, если я скажу, что ты мне тоже нравишься? Pinksoul19: Малыш? Не надо так говорить только ради того, чтобы узнать, кто я — это вообще-то больно… Minsuga: Я не говорю это только ради этого. Ты мне действительно нравишься. Мне нравится твое тело, твой характер, мне нравится с тобой общаться. Pinksoul19: Мое тело, вот что тебе нравится… Minsuga: Не беси меня. Я в принципе никогда такого людям не говорю. Pinksoul19: Я правда тебе нравлюсь? Minsuga: Правда, малыш. Pinksoul19: Необычно читать такое от Мин Юнги, но мне нравится. Minsuga: Но ты все равно мне ничего не скажешь, правда? Pinksoul19: Да, ты правильно все понял. Minsuga: Ну хоть намекни. Pinksoul19: Хорошо, давай так, если я тебе нравлюсь — ты сам меня найдешь. Каждый день я буду отвечать тебе на один вопрос о себе. Кроме вопросов о том, как меня зовут, что-то про внешность и тому подобное. Minsuga: Хорошо. Pinksoul19: Но твое время ограничено. Minsuga: Сколько? Pinksoul19: Неделя. Через неделю будет вечеринка, я буду на ней, найди и поцелуй меня. Minsuga: А если я пойму раньше? Pinksoul19: Те же условия — поцелуй. Minsuga: А если я наоборот не пойму? Pinksoul19: Тогда ты никогда не узнаешь, кто я, Юнги-я, и наше общение прекратится. Minsuga: Хорошо. Стоп, через неделю день рождения Пак Чимина. Ты там будешь? Pinksoul19: Да. Minsuga: Ты его друг, так ведь? Ты с его курса? Pinksoul19: Да, и на сегодня ты исчерпал лимит вопросов. Minsuga: Блять. Чимин немного боится, все еще. Но ему самому было интересно, догадается ли Юнги, кто он такой. Сам же Юнги про Чимина даже не думал. Наверное, это был последний человек, на которого он мог подумать. Для него Пак был просто другом. Да, он считал его красивым, милым, ему нравилось смотреть, как он танцует. Ему в принципе порой нравилось смотреть на младшего. Мин считал, что с этими розовыми волосами парень похож на ребенка, но и это ему нравилось. И если бы Юнги хоть раз задумался о том, что Чимин может быть тем парнем с фото — он бы определенно был рад. Но он не подумает об этом, нет. Юнги переводит тему и пишет о том, что скучает по фото, которые ему не показывали уже целые сутки, и Чимин, вздыхая, пишет, что ему нужно время, чтобы переодеться и сделать фото. Он снова закрепляет телефон на маленький штатив и отходит к шкафу. Парень снимает с себя все, накинув на плечи белую рубашку, которая лишь слегка прикрывала его задницу, и на ноги натягивает полосатые розовые гольфы выше колена. В последнее время его фото действительно стали содержать меньше одежды и, как правило, не содержать белье. Парень пару раз фоткается, привычно стоя на коленях, прогибаясь в пояснице и выставляя бедра. Но ему кажется, что однообразие надоест Юнги. В голову приходит шальная мысль, но Чимин думает о том, что раз уже начал — нужно загонять себя дальше. Чувствуя, как легко краснеют щеки, он подходит к шкафу и вытаскивает оттуда бутылочку со смазкой и маленькую коробочку. Переставляет телефон и становится на колени на кровати, выливая на пальцы прохладную смазку. Приподнимает ткань легкой рубашки и проводит влажными пальцами между ягодиц, слегка надавив на колечко мышц. Аккуратно вводит в себя один пальчик, сразу закусив губу. Он медленно растягивает себя, вскоре вводя второй палец. С губ срывается тихое «Юнги» и парень переводит взгляд в маленький экран телефона. Нажимает на пуск и делает пару фото своей аккуратной попки с собственными пальцами внутри и немного разводит их в стороны, снова срывая с губ собственный тихий стон. Он вынимает пальцы и открывает коробочку, достав из нее небольшую анальную пробку с нежно-розовым стразиком в основании. От манипуляции с пальцами член парня медленно начинает твердеть и смущение отходит на задний план. Чимин на секунду задумывается о том, как резко от разговора он перешел к подобным действиям, но сразу забивает и, смазав пробку, вводит ее в себя, второй рукой обхватывая собственный член. Снова делает пару фотографий и на глаза попадаются лежащие на подоконнике розовые ремни. Чимин дотягивается до них и закрепляет на своих ягодицах и бедрах, поднимаясь, и, став спиной к камере, делает пару фото. На него накатывает возбуждение, и он снова сжимает пальцами уже затвердевший член, медленно скользя по всей длине. Он снимает телефон и быстро выбирает несколько хороших фотографий, помня, что Юнги ждет. Pinksoul19: *фото* Юнги смотрит на фото, которые открылись в диалоге, и чувствует, как в комнате становится жарко. Он не может перестать рассматривать аккуратные пальцы, которыми парень на фото явно растягивает себя. Мин сглатывает, видя ремни и украшение в попке младшего, понимая, что скоро так полюбит розовый цвет. Minsuga: Мне нравится. Pinksoul19: Только нравится? Minsuga: Это заводит. Pinksoul19: А знаешь, чье имя я стонал, пока мои пальцы были во мне? Minsuga: Ты хочешь меня возбудить окончательно? Pinksoul19: Не хочу один со стояком сидеть. Minsuga: Так сильно заводит делать фото? Pinksoul19: Нет, так сильно заводит представлять твой член в себе, Юнги-хён. Юнги давится воздухом, читая все то, что ему пишут, и чувствует, как возбуждение начинает тянуть внизу живота, а член медленно твердеет только от мысли, что этот малыш развлекается с собой, думая о нем. Мин скользит ладонью под резинку домашних спортивных штанов и плотно, почти до боли, обхватывает собственный возбужденный член. В голову настойчиво стучится мысль о том, что дрочит он даже не на фото, а на переписку, но он проматывает диалог чуть выше и открывает последние фото, делая резкое движение рукой на своем члене. С губ срывается приглушенный стон, и парень прикрывает глаза. В мыслях проскальзывают картинки того, как этот малыш прогибается под ним, подставляя ему свое гибкое идеальное тело, и Юнги хватает нескольких резких движений руки на члене, чтобы кончить, пачкая белье и любимые штаны. — Блять, — срывается с тонких губ, и Юнги, оставляя открытый диалог, быстро уходит в душ. Чимин сам срывается в душ и в очередной раз дрочит на своего хёна, со стыдом двигая в себе пальцами и с каждым разом сладко выстанывая «Юнги». Мин выходит из душа, заваливаясь на кровать, и сразу набирает Хосока. — Хо, я официально кончился, как человек, — выдыхает Юн и переворачивается на кровати. — Давно, Юнги. Но что случилось? — Я дрочил на этого парня. — Я, конечно, знаю, что тебя прет от своего краша, но мне о таких подробностях зачем рассказывать? — Хосок тихо смеется, когда мимо его комнаты проходит Чонгук с почти такой же фразой, явно разговаривая с Чимином. — Хосок, у меня никогда такого не было, понимаешь? Я хочу знать, кто он. — А что он тебе на это говорит? — Он? А он, видимо, решил поиграть. — В смысле? — У нас уговор. У меня есть время до дня рождения Чимина. Я должен узнать, кто он, и поцеловать его. Если я не сделаю этого, тогда он исчезнет из моей жизни, — в голосе Юнги скользит грусть, и Хосок вздыхает. — И каждый день у меня есть один вопрос, на который он ответит, чтобы я мог его найти. Я уже узнал, что он младше меня и будет на дне рождения Чимина, значит, они друзья, — на это Чон лишь тихо хмыкнул. — Ты только вопросы продумывай, а то спросишь хуйню, — Юнги тихо фыркнул. — Не переживай. Вот только думаю, что один вопрос — это так мало. Как получить их больше? — Спроси, что тебе сделать. В конце концов, сфоткай себя тоже. — Не, я не модель для этого. — Он тоже не модель, Мин. — Ты так уверенно это говоришь, знаешь что-то? — Нет, конечно. Хосок тихо хмыкнул и, пожелав другу удачи, положил трубку. Юнги задумался: кто из тех, кого он знает, может быть его крашем, но в голову так никто и не пришел. И не потому, что в его окружении нет людей, которые ему не могли бы нравиться, а потому, что он даже не представляет, кто мог бы к нему подкатить таким способом. Через несколько минут Юнги снова заходит в чат, они переписываются до самого вечера, разговаривая обо всем и ни о чем одновременно. Мин чувствует, что манера общения и мысли, которые ему пишет парень, кажутся очень знакомыми, и в голове даже пытается всплыть образ человека, но он слишком призрачный. Юнги понимает, что незнакомец явно из круга его близкого общения. Мин пытается узнавать некоторые факты без вопросов и из простых разговоров он узнает, что парень считает себя милым в розовых вещах, но не носит их в повседневной одежде. Пару раз он жалуется Юнги на низкий рост и маленькую ладонь, и Мин понимает, что тянется к своему крашу все сильнее. Хосок и Чимин систематически каждый день продолжают заниматься постановкой танца под музыку Юнги, и Мин неожиданно для себя замечает, что когда Чимин в его поле зрения, то маленький телефонный краш прекращает ему писать. В блондинистой голове проскальзывает шальная мысль: «А что если это он?», но потом Юнги смотрит, как Чимин смущается от простого комплимента и думает, что такой способ был бы слишком для этого невинного парня. — Гук, а если он не догадается? — Чимин сидел в танцевальном зале перед очередной репетицией, пока Хосок вызвался помочь Юнги в студии. — Я думаю, он догадается. Это же Мин Юнги — он гений. — А если нет? Я должен буду уйти, а я не хочу. А вдруг он будет разочарован, если узнает и просто не скажет мне? — Чим, прекрати себя загонять. Он же сказал, что ты ему нравишься. А ты знаешь Юнги. Много он кому такое говорит? — Я даже не знаю, когда такое было, — Чимин откидывает голову, упираясь ей в стену. — Вот именно, — брюнет вздохнул и растрепал волосы друга, кивая в сторону двери, за которой послышались шаги. Тренировка проходит так же гладко, как и все до этого, а Юнги не сводит взгляда с Чимина, отмечая, что тот снова покрасил волосы и опять в нежно-розовый. Почему-то в голове всплывает фрагмент их переписок про розовый цвет, и Юнги в очередной раз осматривает тело Чимина, пытаясь найти в нем хоть какую-то подсказку. Мозг кричит о том, что они действительно похожи, что он уже видел эту тонкую талию и молочную кожу, и что бедра его поразительно похожи на те, что на фото, и вызывают такое же желание сжать их до синяков. Но вчера он выторговал ответ на вопрос про цвет волос, и парень сказал, что они черные, а у Чимина они розовые. «Мог соврать», — бьет в голову мысль, и Мин хмурится. А ведь и правда. Если это все же Чимин, он бы никогда не сказал о цвете своих волос. Он чуть-ли не единственный парень в универе, который имеет розовый цвет волос, и ему было бы проще соврать, чем открыто сказать: «Я — Пак Чимин». Как только Мин прощается с друзьями и направляется домой, он сразу открывает уже ставший родным чат. Minsuga: Я могу использовать свой вопрос на сегодня? Pinksoul19: Конечно. Minsuga: Сколько мы знакомы? Pinksoul19: Оу, а может другой вопрос? Minsuga: Нет, я хочу ответ на этот. Чимин сглатывает. Он знает, что со всего универа только Чонгук и сам Чимин из младших курсов знали Мина до поступления. Pinksoul19: Думаю, около трех лет. Пак врет, снова. Он уже позволил задать подобный вопрос про цвет волос, и ему пришлось соврать. Снова. Ему не нравится это. Юнги врать не хочется, особенно в той игре, которую сам же и придумал. Minsuga: Я хочу еще один вопрос. Pinksoul19: Но ты свои израсходовал. Minsuga: Тогда что мне сделать для бонуса? Pinksoul19: Фото. Я хочу посмотреть на тебя. Юнги знал, что так будет, поэтому сделал фото еще утром. Его снова накрыло от мыслей о своем прекрасном мальчике, и он так и сфоткался: с голым торсом, спущенными штанами и стоящим членом, который он плотно обхватывал пальцами. При виде этого фото Чимина моментально кроет, но мысль о том, что Юнги наверняка задаст еще один провокационный вопрос быстро отрезвляет. Pinksoul19: Хорошо… Ты определенно заслужил свой бонус. Minsuga: С какой буквы начинается твое имя, малыш? Pinksoul19: Эй, такие вопросы запрещены! Minsuga: Я же не спросил, как тебя зовут. Уверен, с такой буквы, как у тебя, начинается куча имен. Pinksoul19: Хорошо, это буква «Ч» Minsuga: Спасибо, малыш. Пак тяжело выдыхает. Интересно, зачем ему такая незначительная деталь, если на половине его курса достаточно людей с именем на эту букву. Его в очередной раз накрывает страх, но он старается забыть про него и, пожелав Юнги спокойной ночи, уходит спать.***
День рождения Чимина уже послезавтра, и парень не может понять: боится он или уже хочет со всем наконец-то разобраться. Хосок в очередной раз затащил их к себе, поэтому сейчас все четверо сидели в гостиной и пили пиво, разговаривая под фильм на заднем фоне. — Чим, твои родители хоть знают, что ты решил замутить в доме? — Хосок переводит на него взгляд и делает большой глоток из жестяной баночки. — Конечно знают. Я бы не смог провернуть это за их спиной. — Так вот почему твоя мама звонила мне и спрашивала, как мы застраховали наш дом, — Хосок тихо хмыкнул, улыбаясь. — Да не все так плохо. Я сомневаюсь, что будет настолько много народу. Мама просто утрирует. Юнги не сводил взгляд с Чимина, ища подтверждение своим догадкам. В голове Юнги никак не могло уложиться, что ему мог писать именно он, Чимин. И Мин был бы совсем не разочарован — он был бы даже рад, но поверить не мог, что не разглядел в невинном для него ребенке такую его сторону. Юнги себе не признается, но ему даже хотелось, чтобы это был Чимин. Потому что парень красив, сексуален и у него идеальная задница. Юнги, конечно, уже давно не хочет лишь тело с фото. Ему хочется оберегать этого ребенка, но пока Мин еще на все сто не может себя убедить, что мальчишка с переписки — Чимин. Юнги уверен, что ему соврали про время знакомства, потому что когда парень поступил на первый курс, он не заводил знакомств с людьми младше себя. Но Юнги потом отдельно спросит с него за каждую ложь. Блондин кидает взгляд на телефон, который молчит ровно с того момента, как они с Чимином оказались рядом, и тихо хмыкнул, переводя взгляд на парня. Чонгук с братом, слегка выпив, уселись играть в какую-то игру. Юнги просто тихо разлагался от лени на диване, а Чимин, от выпивки и загнанных нервов, просто уснул. — Эй, Хо, а где у тебя одеяло? — окликнул его Мин, видя, как Чимин легко дрожит во сне. — Зачем оно тебе? — не отрываясь от игры, спрашивает Чон. — Чимин уснул, а у тебя тут как в карцере. Хосок не задумывается и ставит игру на паузу. Забирает ключ из кармана Чонгука от его комнаты и кидает старшему. — На, у Чонгука в шкафу найди. Юнги немного странно смотрит на ключ, но поднимается и уходит наверх. — Блять, хён, мы там Чимина фоткали первый раз! — у Гука удивленный взгляд, и он говорит так тихо, что Хосок не сразу понимает, что ему сказали. — Я знаю. — Юнги не тупой, он бы и сам догадался, если не уже. — Он умный и тупой одновременно. Умный, чтобы понять, что его краш Чимин, и тупой, чтобы поверить в это. — А? — Чимин для него невинный ребенок, — старший закатывает глаза и переводит взгляд на лестницу. — Надеюсь, хотя бы так он не будет искать ошибки в своем же ответе. — А если он не хочет, чтобы это был Чим? — Хочет. И это мягко сказано. Юнги крутит у себя в руках маленький ключик, лениво поднимаясь по лестнице. Парень думает о том, что это странно: столько лет общаются, а он впервые увидит комнату Чонгука. Он быстро открывает дверь и заходит, особо не оглядываясь, и направляется к шкафу, доставая оттуда теплый мягкий плед. Мин уже готов выйти из комнаты, как взгляд натыкается на стену над кроватью. — Где-то я это уже видел, — тихо произносит Юнги и смотрит на стену, изучая фотографии, и переводит взгляд на кровать. — И плед видел, — так же тихо добавляет он. А потом медленно тянется к телефону и открывает заветный диалог, долго листая в начало. Вот они — первые фото, которые ему присылали. Они были сделаны именно на этой кровати. Первой мыслью было, что это Чонгук, но он сразу отметает это, потому что тело на фото даже близко не похоже на Чона. Второй, что кроме него и Чимина Юнги в этом доме не видел посторонних людей, да и знает, что только они из всех друзей братьев и посещают его. — Теперь моя очередь тебя мучать, Чимини, — Юнги улыбается и достает телефон снова, быстро отправляя: «Я знаю, кто ты» и закрывает диалог, больше не планируя отвечать ни слова до дня рождения Пака. Он быстро выходит из комнаты и закрывает дверь на ключ. Спускается вниз, кинув ключик Гуку, и садится обратно на диван, ближе к Чимину, укрывая его, и смотрит на парня, начиная медленно гладить по голове. — Ты, маленький обманщик, Пак Чимин, — тихо шепчет Юнги и переводит взгляд на Хосока, который не может сдержать улыбку. И до Юнги доходит. — Хосок, ты мне должен ящик вискаря. — С чего бы? — За сокрытие необходимой мне информации. Раздается тихий смех, и все переводят взгляд на спящего Чимина, надеясь, что парень спит очень крепко.***
План Юнги сработал идеально. Чимин наутро увидел сообщение, и паника накрыла его с головой. Он пытался ему писать, узнать хоть что-то, но его хён молчал, и это заставляло паниковать еще сильнее. В голову настойчиво лезла мысль, что Мин разочарован, и Пак уже даже не пытался себя переубедить. Юнги прекрасно видел метания Чимина, видел страх почти в каждом его действии. Было желание плюнуть на все и просто подойти, сказать все как есть, но нет. Юнги будет тянуть до самого последнего. Он сам точно не знает, для чего ему это, но этот малыш знатно подпортил его нервы, а Мин тоже любит и умеет играть. С любовью, конечно же. Периодически возникало желание дописать в сообщение что-то типа: «И я рад» или «Я не разочарован», но парень сдерживался. Чимину уже даже не хочется никакой вечеринки и праздника, если честно, вообще ничего не хочется. Забиться в угол и пострадать с чистой совестью было бы идеально. В какой-то момент он даже думает, что хён не придет. Если игнорирует в сообщениях — значит не придет. Но младший ошибся. Мин все-таки пришел. И Чимин подвис. Юнги перекрасился: теперь белые, выжженные осветлителем волосы, стали черными. Первое желание было повиснуть на этом парне и зарыться пальцами в эти блестящие пряди, цвет которых безумно ему подходил. Для Чимина его хён был еще более красив, а тоска накатывала с новой силой. Чимин даже не рискнул подходить, просто издалека кивнул в знак приветствия Хосоку, с которым пришел Юнги, и сразу постарался скрыться в толпе, которая обступила стол с выпивкой. — Ты зачем над ребенком издеваешься? — Хосок вздохнул, видя, как Чимин бегает от них по собственному дому. — Он тоже надо мной издевался, — пожал плечами Юнги и улыбнулся в бокал с алкоголем. — Он же просто боялся, Мин-мудак-Юнги. Завязывай его мучать и просто подойди. Он же сейчас ложкой вскроется. — Все с ним будет хорошо, это его маленькое наказание за ложь в собственной игре. — Ты слишком жесток. — Зато ему потом понравится мой подарок. То, что долго ждешь, становится еще желанней. — Иногда я поражаюсь тому, какой мой друг умный. А потом наваждение проходит, и я вижу перед собой привычного идиота. — Ты сейчас до второго ящика договоришься. Хосок только закатил глаза и, допив алкоголь, откинул пластиковый стаканчик, уходя танцевать. Народу было много. Как оказалось, у Чимина в знакомых половина универа. Друзьями он их, конечно, не называл, но все же. Плюс сработал принцип «друзья друзей», как на любой вечеринке, поэтому людей и правда было достаточно для веселья. Но Юнги не любил толпы народа и сейчас был слишком трезвым для этого. Немного догнавшись выпивкой, он все же поддается уговорам Хосока и уходит расслабляться, отрываясь в танцующей толпе. Когда на часах половина двенадцатого, а до конца его собственного времени остается всего полчаса, Юнги, тихо вздохнув, покидает Хосока, цепляясь взглядом за Чонгука. — Гук, где Чимин? — Юнги подходит к дивану, на котором сидит Чон, и слегка повышает голос, чтобы перекричать музыку. — Пошел наверх, вроде, — тот только пожимает плечами, растягивая губы в улыбке. Юн кивает и молча поднимается наверх, где музыка слышна немного тише и нет людей. Видимо, Пак запретил кому-то подниматься сюда. Мин медленно идет по коридору к комнате младшего и тихо открывает дверь. Чимин в наушниках стоит спиной, поэтому совсем не слышит, как в комнате уже не один. Он как-то нехотя складывает какие-то вещи, перекладывая их в шкаф, и Юнги замечает знакомые шорты и белую юбку. Он видит, как Чимин поднимает с кровати розовые ремни и в этот момент подходит совсем близко к парню, выдернув наушник из его уха, и хрипло выдыхает: — Зачем же прятать? Нам это пригодится. Чимин резко дергается, вытаскивая и второй наушник, роняя ремни на пол, и поворачивается, глядя на Юнги покрасневшими глазами, явно от слез. — Хён! Я… это… — парень теряется, загнанно смотря на своего хёна, и отводит взгляд. — Что ты тут делаешь? — Пришел выполнять условия игры, — Юнги пожал плечами, улыбаясь, и сокращает расстояние до минимума. — Это… не думаю, что это так нужно, ты не обязан, — голос немного срывается от волнения, и Чимину приходится легко кашлянуть, прочищая горло. — Я не разочарован тобой, — Юнги поворачивает его лицо за подбородок к себе, запрещая отводить взгляд. — Ты добился своего, Пак Чимин. Пак только хочет удивленно задать вопрос, но его перебивают, не позволяя произнести и звука. Руки обвивают талию и притягивают к себе, а его пухлых губ касаются тонкие, слегка обветренные, но до безумия сладкие. Юнги целует жадно, сразу проталкивая язык в рот, зарываясь тонкими пальцами в розовые волосы, и надавливает на затылок, не позволяя отстраниться. Но Чимин и не собирается. От ощущения таких желанных губ у него подкашиваются ноги. Чимин сжимает пальцами чужую майку на груди и отвечает, полностью подчиняясь. Приоткрывая искусанные от нервов губы, он позволяет языку Юнги исследовать свой рот, сплетая со своим. Старший разрывает поцелуй так же резко, как и начал, смотря на влажные губы Пака. — Я победил. — Ты давно победил, хён. — Почему ты мне не признался? — Юнги с интересом смотрит в карие глаза. — Пока я не написал тебе, ты не рассматривал меня как парня. Так что в этом не было смысла, даже не отрицай этого. Но почему ты не разочарован? — Потому что я и правда влюблен в тебя, малыш, — Юнги убирает руку с затылка парня и медленно скользит по его спине ниже, останавливая руки на упругих ягодицах, и медленно, с силой сжимает чужую задницу. — А ты лгал мне в ответах. Пора отрабатывать свои грехи, Чимин. Чимин не может сдержать стона от пальцев, которые так крепко сжимают его ягодицы, и лишь послушно кивает, слыша слова Юнги. Пальцами Чимин аккуратно подцепил край чужой футболки и потянул вверх, снимая лишнюю вещь, которую откинул в сторону, плавясь в чужих руках, и снова целует. Юнги сразу отвечает на поцелуй, перехватывая инициативу, и еще раз сжав руками упругую задницу, пальцами скользит под рубашку, быстро расстегивая пуговицы, открывая для себя такое желанное тело, на которое дрочил всю последнюю неделю. Он разрывает поцелуй и снова вплетает пальцы в чужие волосы, сжимая у корней, заставляя младшего откинуть голову назад. Юнги медленно ведет языком по молочной коже на шее, издеваясь, и прикусывает мочку уха, хрипло выдыхая. — Я заебался дрочить на тебя, малыш. Чимин только тихо хмыкает, не сдерживая тихого стона от укуса на шее, и опускает ладонь на пах Юнги, резко сжимая его член через штаны, чувствуя, как самого медленно накрывает сильное желание. Они оба выпившие, но совсем не пьяные и вполне понимают, что делают. Именно поэтому Юнги отрывается от парня и толкает его на кровать, устраиваясь между его ног. Горячий язык ведет влажную дорожку от острых ключиц к затвердевшим соскам, заставляя с пухлых губ сорваться очередному тихому стону, но Юнги мало. Он оставляет засосы на молочной коже живота, спускаясь все ниже, и расстегивает чужие штаны, приспуская их вместе с бельем. Мин обхватывает пальцами чужой твердеющий член и обводит языком головку. — Юнги… ты что… что ты делаешь? Хён! — Чимин опускает удивленный взгляд на старшего, облизывая пересохшие губы, и тут же давится стоном, когда горячий язык проводит по всей длине его члена. — Заткнись и наслаждайся, — бросает Юнги и обхватывает губами головку члена, снова обводя языком. Он сосал от силы два раза за всю жизнь, но Чимину хочется сделать приятно, хочется слышать, как младший сладко стонет. Именно поэтому, плотнее сжимая губы, Юнги начинает вбирать чужой член глубже, помогая себе языком и обводя каждую венку. Чужой член полностью твердеет у него во рту, а Чимин приоткрывает свои влажные губы, даже не стараясь сдержать стоны. Он с удовольствием зарывается пальцами в черные, на удивление мягкие волосы и разводит колени сильнее в стороны, толкаясь глубже в чужой рот. — Хё-ён… быстрее… ха-а… прошу. Юнги чувствует, как на затылок давит небольшая ладонь, и ускоряет темп, стараясь расслабить горло, и прикрывает глаза, чувствуя, как головка упирается ему в глотку. Он втягивает щеки, сильнее сжимая губами твердый член, и снова слышит протяжный стон, медленно выпуская его изо рта, и снова лишь дразнит, лаская языком уздечку. Юнги отстраняется, когда чувствует, что Чимин может кончить, и выпрямляется, проводя языком по слегка припухшим губам, смотря на податливого Пака перед собой. Он тянется к заднему карману своих джинс и быстро закрепляет кольцо у основания члена младшего, окончательно стягивая с него одежду. — Это твое наказание, малыш. Ты должен будешь меня попросить, прежде чем я позволю кончить. — Черт, хён… это жестоко, — на выдохе произносит Чимин, но явно ничего не имеет против. — Как и ты. Юнги растягивает губы в улыбке и переворачивает парня на живот, рывком поднимая бедра, и снова медленно сжимает упругие ягодицы, чувствуя, как собственный возбужденный член неприятно трется о ткань белья. Перед ним Чимин: такой податливый и открытый. Он тянется к тумбочке возле кровати и тихо хмыкает, обнаружив там смазку. Парень быстро выдавливает ее на пальцы и проводит ими между ягодиц, размазывая по сжимающемуся от возбуждения колечку мышц. Чимин тихо хнычет, приоткрывая рот от нехватки кислорода, и Мин вводит в него один палец, удивляясь, как легко тот вошел. — А ты, оказывается, растянут, малыш, — он надавливает свободной рукой на чужую спину, заставляя опуститься грудью на кровать, и нависает сверху, обводя языком чужую ушную раковину, усмехаясь. — Я снова думал о тебе, Юнги-хён… я снова хотел твой член в себе… — возбуждение полностью убивает в младшем любые зачатки стеснения, и он сладко стонет, чувствуя в себе два пальца. Ему мало, он хочет насадиться глубже, но ему не разрешают двигаться, с силой сжимая бедро. Юнги откровенно издевается: он двигает пальцами медленно, не входя глубоко, и наслаждается реакцией Чимина. У самого член уже болезненно ноет, но ему нравится такая игра. Его кроет от вида того, как его пальцы легко двигаются в растянутой заднице Пака, и он резко вводит их глубже, легко согнув и разведя в стороны, отчего Чимина пробивает дрожь удовольствия. В следующий момент пальцы в нем сдвигаются немного в сторону и с силой давят на простату, отчего у Пака разъезжаются ноги, а из горла вырывается громкий протяжный стон. Юнги хмыкает, сам дергаясь от такого сладкого звука, и специально начинает двигаться пальцами внутри, с каждым разом сильнее давя на простату, доводя своими действиями Чимина. — Хён, прошу… мммх… пальцев мало. — Чего ты хочешь, малыш? — Юнги наклоняется еще ниже, снова надавив пальцами на чувствительную точку, заставляя Чимина пальцами сжать простынь. — Ну же. — Трахни меня, прошу, хён. Трахни меня, наконец. Юнги определенно доволен ответом, поэтому вынимает пальцы и сразу скидывает с себя ненужные штаны и белье. Рука ложится на истекающий смазкой чужой член и с нажимом обводит головку, одновременно с этим делая резкий глубокий толчок в лежащее тело. У Чимина черные точки перед глазами от удовольствия, и на секунду ему кажется, что он почти кричит. Юнги его не жалеет — слишком долго держался. Тонкие пальцы уже привычным движением сжимают волосы на чужом затылке, и парень медленно, издеваясь, выходит, слыша тихий разочарованный стон, но резко вгоняет член обратно, сразу начиная двигаться глубоко внутри растянутой, подготовленной специально для него задницы. Чимин стонет громко и, по мнению Юнги, слишком ахуенно. Образ невинного когда-то ребенка рассыпается в голове, как карточный домик. И Юнги нравится. Он поворачивает чужое лицо к себе и жадно целует, кусая и оттягивая чужие губы, слизывая кровь с маленьких ранок, и сильнее толкает член в горячее тело. Чимин теряется в ощущениях, не сдерживая громких стонов прямо в чужие губы, и подается бедрами назад, стараясь сильнее и глубже насадиться на чужой член, и сжимает его в себе, заставляя самого Мина срываться на стоны. — Бля-ять… какой же ты узкий, сука, — Юн рычит в чужие губы, снова кусая, и, отстранившись, переворачивает младшего на спину, видя, что тот едва держится на коленях. Он слегка приподнимает чужие бедра и снова входит, поцелуями исследуя чужую шею, покрывая ее засосами, словно личным ошейником. — Кончить… х-хё-ён… я хочу кончить! — Чимин на грани, и Юнги это чувствует, пока внутри расплывается странное удовольствие. — Нет, — он выдыхает с усмешкой, выбивая резким толчком новый стон. — Юн… Юнги… прошу, пожалуйста! Я больше не буду врать, только дай мне кончить! Старший сам на пределе, поэтому ловко избавляет парня от кольца на члене. Чимин долго не выдерживает и, откинув голову, с громким именем своего хёна кончает, пачкая свой живот, и пальцами с силой сжимает чужие плечи. Юнги делает несколько особо сильных толчков и с низким стоном кончает глубоко в младшего. Юнги медленно выходит и ложится рядом, притягивая к себе Чимина и расплываясь в довольной улыбке. — Нет, вот теперь я выиграл, — хрипло произносит Мин. — Я тебе не игровой автомат, — Чимин тихо фыркает и поворачивается, утыкаясь в чужую шею, пряча смущение. Юнги обнимает парня, пальцами поглаживая поясницу. — Нет, но ты мой приз. Чимин тихо смеется, чувствуя, как он устал за сегодняшний день. Парень быстро засыпает, а Юнги его не будит, укрывая их двоих одеялом.***
Утром Чимин просыпается первым, сразу чувствуя тянущую боль в заднице и неприятное ощущение от засохшей спермы на животе. Он переводит взгляд на Юнги, который спит рядом, и тихо встает, потому что в душ хочется безумно. Стоя под струями теплой воды, парень вдруг начинает нервничать. А вдруг Юнги переспал с ним только потому, что выпил? Или он просто хотел с ним переспать? Паку становится стыдно за такие мысли, ведь его хён еще ни с кем себя так отвратительно не вел, но легкое волнение никуда не уходит. Выходя из душа в чистой одежде, парень аккуратно, стараясь не тревожить ноющий зад и не разбудить Юнги, выходит из комнаты. На удивление, на полу дома не спят непонятные люди, бардак не такой уж и страшный, как мог бы быть, а на кухне сидит явно страдающий похмельем Чонгук. — Я смотрю, тебе совсем хреново, — Пак тихо хмыкает и, легко прихрамывая, подходит к холодильнику. — Зато, я смотрю, тебе было хорошо, — Чимин на это краснеет и молча достает из холодильника продукты, чтобы приготовить всем завтрак. — Хосок-хён спит еще? — Да. Юнги тоже? — Угу. Чимин тихо готовит завтрак, уходя в свои мысли и накручивая себя, и даже не замечает, как Чонгук оставляет его одного. Он уже приготовил омлет, когда со спины его обнимают крепкие руки, а майка на плече намокает. Чимин поворачивает голову и видит Юнги, с темных волос которого капает вода. — А я думал, что мы, как в лучших романтических фильмах, проснемся вместе, — Юнги тихо хмыкает и целует Чимина в затылок. — В лучших романтических фильмах не трахаются по пьяни под ор народа с первого этажа, — тихо отвечает Чимин, переводя взгляд на еду. Юнги вздыхает. — По пьяни. Серьезно? Чимин, я, может, и выпил, но был вполне вменяем, чтобы отвечать за свои действия. Прекрати. — То есть ты не жалеешь? — Бля, а должен? Ребенок, прекрати себя загонять, — Юнги вздыхает и поворачивает парня к себе, смотря в глаза. — Я же тебе говорил, что мне нравится не только твое тело. Мне нравишься ты, и я ни капли не разочарован в том, что парнем, который привлек меня странной перепиской и интимными фотографиями, оказался ты. Пойми ты это, наконец, и не беси меня. Юнги наклоняется и быстро целует парня в губы. Чимин расплывается в улыбке, обнимая любимого хёна, и думает о том, что зря он спрятал такие ненавистные юбку и колготки в сетку. Мин Юнги, а отныне и его любимый парень, определенно найдет им применение.