Профессия Актер

...– Что я тебе сделал вообще? Чего ты докопался? Арсений смотрит на Диму – обиженно и недоуменно. Так малыш обижается на утюг, оказавшийся горячим, или на дверь, прищемившую ручки. Знать ведь уже пора, что утюг обжигает, дверь по принципу рычага может кости хрупкие перемолоть, а Позов... А Позов – это Позов. Усмехается. Скотина. Ты, мол, с чего взял, Арсюша, что это про тебя? У Димы – больница его частная, зарплата стабильная, пациенты бесят. У Димы – жена – хоть в разведку иди и дочка – умница-красавица. У Арсения – только и есть, что профессия актера. Три копейки оклад в театре и пять капель пафоса для души. Жалко ему? Вот серьезно, жалко?.. – Ладно, – выдыхает Попов, потягиваясь, всеми макро- и микрожестами равнодушие излучая, зная, что – не обманет. Не Позова уж точно, – тогда так: мне платят за то, что я кривляюсь. Пауза. – И доплачивают, если даю в жопу. Хочется – ударить так, чтобы очки его ненужные – в череп вошли с хрустом, чтобы усмехаться перестал. Хочется – чтобы сам очки свои снял бережно и поцеловал – хоть раз в жизни, гнида ты интеллигентная, Гиппократа клятву – на отъебись дававшая, слабо – поцеловать просто?.. – Сколько, кстати? – спрашивает каждый раз. – Четыре пятьсот, – Арсений не понимает, почему актерство – не профессия. Это вообще – мастерство. Голос-то – заценили, какой спокойный голос?! – Чё так дорого? – диалог вообще не меняется. Хоть ори и об стену убейся. Рука в кожаном браслете в карман брюк ныряет. – Спрос. Стаж. Позов смотрит, прищурившись. Если бы Арсению предложили продать душу за то, чтобы узнать, что там -- в круглой очкастой башке, он бы договорить не дал, в очередь становясь, локтями прочих распихивая. – Пора уже постоянным клиентам скидки вводить, Арсений. – Пошел в жопу. Арсений закрывает глаза, а хотелось бы ещё и уши, чтобы не слышать извечную концовку. – Как скажешь...