***
Моркиси опирался локтями о раму открытого окна, вдыхая свежий морозный воздух. В наушниках у него играл Моцарт, а сердце билось так радостно и быстро, что, казалось, могло выпрыгнуть из груди! Любовь окрыляла его и делала все вокруг таким простым и понятным, что хотелось бросить дела и упорхнуть к своему любимому! Что сделать было довольно проблематично из-за снегопада… И руки, что больно сдавила плечо! — Что ты делаешь? — доставая наушники, недовольно заметил Вэнн, оборачиваясь к Истаппу. — Я же мог упасть, испугавшись! — Там столько снега, что падать долго тебе бы не пришлось, — флегматично ответил «филин». — Надо поговорить. — А мы что сейчас делаем? — закрывая окно, спросил Моркиси, но, поймав на себе тяжелый, холодный взгляд «друга», немного поубавил свой пыл. — Ладно, садись. Не воспользоваться гостеприимством Моркиси значило не уважать его. А они хоть и были врагами, но никогда не недооценивали друг друга… Было время, когда никто не мог представить себе пары лучше, чем они. Бласкан и Моркиси. Две противоположности. Два абсолютно разных человека, чьи отношения нельзя было назвать даже дружбой. Они не враждовали, но и не были абсолютно близки. Для них подобные отношения были нормой. Любовники, друзья, враги? Какая им разница? Главное, что бы ничто не мешало… Сев на диван, который легко помещал в себе весь размах крыльев Бласкана, «филин» терпеливо дождался, когда владелец комнаты сделает тоже самое. И пусть это было трудно, но они все-таки смогли сесть друг на против друга. — Реквием Моцарта? Отличный выбор, — начал Истапп, скрепив руки в замок. — Но я пришел не поэтому. Ты хочешь сделать Драйка своим партнером по бизнесу? — Как ты… — Не важно, — предугадав вопрос, прервал его Бласкан. — Просто ответь: да или нет. — Я скажу, что это не твое гребаное дело! — поняв, к чему он ведет, зло проговорил Вэнн. — Я уже однажды говорил тебе, что мне похуй на тебя и все, что с тобой связано! Так что ебись со своими злоключениями сам! В глазах у Истаппа все помутнилось. Они всегда были разными… Если Бласкан говорил «белое», Моркиси тут же отвечал «черное». Если Бласкан был сдержан, Моркиси пребывал в ярости глупца… Резко подорвавшись, он замахнулся, собираясь ударить этот наглый рот! Но в этот раз Моркиси был наготове. Прекрасно зная своего «друга», он мог предугадать такую реакцию. А вот удар коленом в челюсть был для него неожиданностью! — Чертов придурок! — выпуская злость, чуть ли не рыча парировал Истапп. — Это не мое гребаное дело?! Ты забыл, что не один правишь рынком?! То, что тебя ебет какой-то кусок дерьма, еще не значит, что ты должен делать так, чтобы он вонял повсюду! Моркиси поднялся на одной руке, стараясь вернуть голове ясность. Если бы Бласкан так не орал, он бы не услышал ни слова… Впрочем-то, что ему довелось уже узнать, не вдохновляло на дальнейшие дебаты. Выплюнув кровь, Вэнн спросил: — Причем здесь Драйк? Истапп сжал кулаки, стараясь вернуть себе былое хладнокровие. Выходило не очень успешно, ведь его продолжало трясти, и тем не менее… Опустившись рядом с «козлом», Бласкан пожертвовал ему свой платок. Все равно он ему никогда не нравился. Как, впрочем, и Моркиси. — Он трахает тебя только потому, что хочет удачно засесть тут со своим бизнесом, а ты, долбоеб, этого один не видишь. Моркиси убрал протянутую ему руку с ветошью и сжал губы. Истапп знал, что это означало. Ему не верили и не собирались этого делать. Так было всю их жизнь. Бласкан был искренним, а Вэнн слишком пуглив, чтобы в это верить… — Я не позволю ему здесь развернуться, — предупредил «филин», поднимаясь. — Учти это, когда будешь подписывать документы с его именем. Не важно как, но я сравняю его дело с землей. Здесь, в Свартульфе, все будет только так, как и должно быть. Все, что смог Вэнн, так это кивнуть…***
Беспокойство охватывало Моркиси. Слова Бласкана заставляли волноваться, но не о своей шкуре, а о возлюбленном. То, о чем предупреждал конкретно его «филин», осталось где-то на задворках сознания с пометкой «бред». Вэнн прекрасно знал, что врагу верить не стоит, особенно, если это бывший лучший друг, знающий твои слабости и умеющий бить в них со всей силой. Именно поэтому, не доверившись, «козёл» звонил по скайпу Драйку, чтобы предупредить его об опасности и полностью откинуть недоверие, все-таки в нем совсем немного проросшее. Отчаяния этому действию добавляло то, что из-за непогоды связь была нестабильной, и дозвониться было почти невозможно. Здесь, в Свартульфе, погодой управляло настроение короля. А так как Винтер Сварт бывал в хорошем расположении духа так же редко, как работал... Однако сегодня удача была на его стороне. Спустя несколько попыток и пары сотен угробленных нервных клеток абонент ответил, и из динамиков сотового послышался немного прерывающийся помехами голос: — Привет, любимый! Как ты? Получил сюрприз? Моркиси выдохнул от облегчения. Звучание дорогого голоса успокоило растрепанные чувства и привело в себя. Проведя ладонью по лицу, Вэнн как мог спокойно ответил: — Привет. Со мной все в порядке. Сюрприз просто чудесный, спасибо тебе. В голосе «козла» была искренняя благодарность, а сам он немного расслабился, слушая щебетание партнёра по другую сторону. Вот только зря. В этот момент червячок посеянных Бласканом подозрений решил снова поднять головку, поэтому, не задумываясь, Вэнн неожиданно даже для себя выпалил, перебивая: — А почему ты решил выбрать именно эти цветы? На несколько мгновений между собеседниками возникла тишина. — Какие именно? Которые я решил подарить своей кузине на шестнадцатилетие? — осторожно спросил голос. — Нет! — Вэнн почувствовал себя неловко, так как не только невежливо перебил Драйка, но и вообще не его слушал, погрузившись в свои мысли. — Те, которые ты мне сегодня подарил. Почему именно они? — Аааа… — задумчиво послышалось из динамиков. — Я их выбрал, пото… Му… Ч. То. — связь, которая, казалось бы, нормализовалась, начала усиленно портиться, пока собеседника совсем не стало слышно. — Алло!.. Алло!.. — повысил голос «козёл». — Дорогой, ты меня слышишь? Однако ответом ему было тихое шипение. Прошло несколько минут, в течение которых расстроенный Моркиси тупо пялился в экран телефона. Звонок, несмотря ни на что все ещё шёл, и палец Вэнна уже потянулся, чтобы его отключить… Но в последний момент он неожиданно остановился. Его будто ударило током, от осознания, что он может немного подслушать дорогого и узнать самому, правда ли сказанное Истаппом было истиной. Через каких-то жалких пары минут, в течении которых Моркиси успел извести себя от осознания неправильности происходящего, связь снова стала более-менее нормальной. По ту сторону трубки неожиданно послышались весёлые, незнакомые и явно нетрезвые голоса, которые перекрикивали речь хозяина телефона. — Вы какого черта притащились сюда, олухи? — в интонациях явно слышались холодные и недовольные нотки, заставившие Вэнна, не любившего подобного тона, поежиться. — Так ты же сегодня сделал ещё один ход в сторону продвижения своего бизнеса! Весь замок Свартов стоит на ушах от сегодняшнего представления, устроенного твоим веником и королевским козлом! — говоривший это, видимо, был настолько воодушевлен, что порой его голос переходил на вскрики, больше похожие на повизгивания свиньи. — Мне одна птичка нашептала, — подхватил второй заговорщическим тоном. — Что этот олух несколько дней прошлялся с этим букетишкой, почти его не выпуская. Это успех! Моркиси сидел ни жив ни мертв. С момента, как он услышал слова про бизнес, в нем что-то оборвалось, а сердце, до того бившееся спокойно и ровно, упало куда-то вниз, застучав гораздо быстрее, из-за чего тело затрясло. Побледневший «козел» тупо уставился в стену, уже больше не вслушиваясь в доносящиеся из динамика телефона звуки. Да и телефон уже сам оборвал связь…***
Бласкан поправил шляпку, что так и норовила упасть с головы сестры. Снегопад наконец перестал терроризировать город, а потому семья Истапп планировала возвращение домой. Вот только Блонесия и Хелтом с утра были рассеянными и неосторожными, а потому сборы заняли гораздо больше времени, чем планировалось. — Вы все забрали? — в какой раз решил уточнить Бласкан. — Учтите, мы все выходные сюда не вернемся. — Слава богу, едем домой, — поправляя ремень, что фиксировал гитару на спине, с облегчением проговорил Хелтом. — Если что и забыли, то и черт с ним… — «Филины»! — прервала семейную идиллию Лувилена, то и дело оглядываясь по сторонам. — Вы не видели Моркиси? Истаппы недовольно нахмурились при звуке этого имени. В их семье оно было чуть ли не табу, и все же… Не сдержав любопытства, Блонесия вышла вперед. Она не любила прихвостней козла, но чувствовала, что старшему брату может пригодиться любая информация о нем. Ведь дела с правлением Винтера у него шли не очень. — С чего бы нам знать, где ходит этот псих? Наверное уже давно побежал к такому же чокнутому, как он, любовнику. — Ты… — ринулся было вперед Лайллт, но был остановлен подругой, что крепко схватила его за руку. — Лувилена, что ты делаешь?! — Спасаю нас от неприятностей, — не давая мужчине даже шагу ступить в сторону Истаппов, холодно пояснила женщина. — Моркиси ясно сказал: «Перемирие». Не махай кулаками напрасно. — Послушные козочки, — ставя чемодан у стены, заметил Бласкан. — Если это все, то милости прошу нафиг отсюда. «Филин» улыбнулся своей самой «очаровательной» улыбкой. Если так можно было назвать устрашающий оскал, что обещал вечные муки. День у него однозначно не задался, а потому и настроение было ни к черту. Еще бы… Ведь сегодня все, казалось, было против него! — Смотрели в комнате? — нервно дергая глазом, спросил Бласкан. — Эта мразь могла запереться по привычке в ванной и просто не услышать стука. — Мы… — Понятно, — жестом велев всем оставаться здесь, решил Истапп. — Я сам его оттуда вытащу. — Нам не нужна твоя помощь! — наконец пришла в себя Лувилена. — Мы и сами можем справиться! Истапп лишь молча прошел между «козлятами», как между столбами. Он не собирался никому помогать. Выпустить пар — да, помогать — нет. Ведь не было в мире лучшей игрушки для битья, чем Моркиси Вэнн. Это наглое, смеющееся лицо… При воспоминании о нем руки Бласкана сами собой сжимались в кулаки, а нервы натягивались, как струны. Он ненавидел это лицо всем сердцем! А ведь когда-то не мог представить себе жизни без его обладателя… Истапп не стал размениваться на стук. Двери комнаты Вэнна всегда были открыты. Еще бы. Ведь настолько больной дурак никогда бы не стал задумываться о собственной безопасности. А вот с ванной вышла осечка. — Выключай воду, — прислонившись к двери лбом и положив на нее ладони, как можно нежнее проговорил «филин». — И выходи ко мне. Поговорим… Как в детстве… Ответом мужчине послужили звуки душа в ванной. Это могло значить лишь одно. Дверь все-таки придется выбивать, ведь Моркиси либо утопился, либо дебил, раз решил раздраконить Истаппа еще больше. Памятуя о силе «филина», гораздо безопаснее было бы сдохнуть. Дверь слетела с петель от легкого удара. Апартаменты в замке не были рассчитаны на случай взлома или нападения. Красивые и дорогие вещи крошились прямо на глазах, а потому и с дверью расправиться оказалось проще, чем предполагалось. От удивления Бласкан даже застыл на секунду. У него дома, оказывается, было в разы безопаснее. Вэнн забился в угол от страха. На его памяти это был первый раз, когда двери так легко впечатывались в стену. Да и не был он готов к гостям… По крайней мере к таким важным, как Истапп. — Добрый вечер, — смахивая пыль с куртки, поздоровался «филин». — Итак, что дальше? Под ванну залезешь? Моркиси энергично покачал головой. От испуга он даже забыл, почему закрылся от всех, переживая свою боль в одиночку… А вот Бласкан о своей первоначальной задаче забывать не спешил. Руки все еще чесались разукрасить это… красное и побитое лицо?! — Кто?! — притянув козла к себе за подтяжки, воскликнул Истапп. — Ты ходил к этому засранцу?! Это сделал он?! Отвечай, блять! Моркиси закрыл лицо руками, боясь смотреть заплаканными красными глазами на «филина». Да и синяк, украшающий его скулу, тоже не добавлял уверенности в себе. Он всегда был слабохарактерным. И все без зазрения совести этим пользовались. От жалости к самому себе, «козел» разрыдался. Ему никогда не везло… Даже ребенком он всегда и во всем полагался на Бласкана и семью, которые оказывали ему поддержку независимо от ситуации. Потеряв все и сразу и оказавшись совершенно один, он сломался окончательно… Но от этого объятия «друга» были не менее теплыми, чем раньше. Вэнн не помнил, как они прошли в комнату и легли на кровать. Просто в какой-то момент он обнаружил себя прижатым чужим телом к матрасу. И от того, что тем, кто так сильно обнимал его, был Бласкан, хотелось плакать еще больше. Ведь он не заслужил его утешения… — Ну все, не реви, — позволяя обнять себя за шею, проговорил Истапп, кладя голову на плечо Моркиси. — Он пожалеет об этом. Клянусь, что пожалеет. — Бласкан… — Спи, — гладя его лоб и волосы, успокаивающе проговорил «филин». — Я обо всем позабочусь. Вот увидишь. Вэнн слабо улыбнулся, закрывая глаза и млея от неожиданной ласки. Так хорошо, как сейчас, ему не было уже давно.***
Истапп не мог передать словами, как было приятно слушать треск костей под своими ногами, смешанный с хриплым стоном. Эти звуки, подобно музыке, бальзамом лились на его больную душу. Ведь что бы не происходило в мире, он оставался единственным существом, который мог поднять руку на трижды проклятого Моркиси. Он, и никто другой, мог делать с Вэнном все, что только хотел. «Козел» был рабом его желаний и ничьих больше. А значит и его боль становилась их общей. К сожалению, не все были об этом осведомлены… — Грязная сука, — наступая «селезню» на лицо, с наслаждением пропел эти слова Бласкан. — Как же приятно видеть тебя в достойном положении. Но теперь о главном. Ты ведь понимаешь, почему твои пальцы были сломаны? Хотя вряд ли ты что-то ответишь, ведь твоя челюсть вывихнута. Что ж, я подскажу, — Истапп надавил каблуком на глаз мужчины, чувствуя, как по телу проходит волна возбуждения. — Ты совершил самую большую ошибку, оставив на моем Моркиси следы своей блядской натуры. Мне плевать, с кем он трахается и как. Но колотить его могу только я. Поэтому, когда сможешь снова чувствовать себя уверенно, я жду от тебя извинений. Ты понял? — склонившись, заботливо уточнил Бласкан. — Вот и хорошо… — О чем ты думаешь? — щелкая пальцами перед лицом «друга», спросил Вэнн. — Я уже пять минут пытаюсь до тебя достучаться. Какие-то проблемы? — Просто вспомнил кое-что хорошее, — опуская руку Моркиси, пояснил Истапп. — Вижу, синяк уже сошел. — Драйк приходил мириться, — сделав вид, будто не заметил замечания, проговорил «козел». — Я послал его. — Круто, — улыбнувшись, заметил Истапп. — Теперь ты хотя бы не похож на конченого придурка. Вэнн отвернулся обратно к своей «здоровой пище». Ссориться с Бласканом, когда он находился глубоко в своих мыслях, было бесполезно. Это как биться головой о бетонную стену в надежде, что она когда-нибудь да рухнет. А потому Моркиси не оставалось ничего, кроме как погрузить ложку в отвратительную овсяную кашу. Ведь после пережитого стресса организму были необходимы витамины и злаки, дабы придти в норму… По крайней мере, врачи говорили именно это. — Да, чуть не забыл, — ставя перед больным небольшую плетенную корзину, добавил Бласкан. — Это тебе. Как презент за первое место по идиотизму. Моркиси невольно приоткрыл рот от удивления. Такой богатый цветовой спектр ему еще не доводилось наблюдать ни разу. Все маргаритки: розовые, темно-красные, желтые, белые и смешанных цветов — отличались своей нежностью и простотой. Их запах представлял из себя воздушную и непринужденную смесь беззаботности и легкости… Не удержавшись, Вэнн взял один небольшой букет, обернутый в нежную сизаль и перевязанный атласной лентой, и поднес его к лицу, радуясь, как ребенок. И пусть подарок был сделан не по праздничному поводу, но он был невероятно приятен! — Ну вот и все, — засунув руки в карман, страдальчески проговорил Истапп. — Режим «Привет, я немного дурной» активирован! Блонесия со знанием дела поправила немного съехавшие букеты, улыбаясь. Она, как никто другой, знала, что на языке цветов маргаритки означают «нежность, вечную любовь, верность и чистоту». А, значит, и с этими двумя еще не все было потеряно!