"Из хроник семейной жизни"

— Алиса, это пудинг. Пудинг, это Алиса. Унесите Алису! — пробормотал я себе под нос и уткнулся в свое пойло. Жуткая гадость стоимостью в половину моей зарплаты. — Ты что-то сказал? — слева тут же прижалось горячее тяжелое тело. Обычно от этого баритона у слышавших его голова сама в плечи вжималась. Но я только меланхолично пожевал трубочку. — Нет. Спать хочу. Достало все. — И вздохнул. С чувством так, чтобы прочувствовали, изверги. — Что случилось? — а это уже справа. Это тело было тоньше и прохладней. В другое время от такого контраста я обычно находился в тихом восторге, но не сегодня. — Ничего, — я снова вздохнул. — Говорю же — спать хочу. И вот тут я не лгал совершенно. Начавшаяся череда зимних праздников вконец меня укатала. Как хорошо было, когда я был холостым. День рождения и Новый год. И все! А тут… И, главное, словно сговорились все. На один декабрь праздников было двенадцать. Двенадцать! А впереди еще Новый Год — априори самый шумный и грандиозный. Не то чтобы я не люблю веселиться, но я обычный человек и выдержка у меня не железная. В отличие от. Я покосился направо, потом налево. И со вздохом поднялся. Успокаивающим жестом провел по напряженным плечам обоих соседей и направился в сторону туалетов. Долго там журчал, потом умывался, но, вернувшись в зал, юркнул в сторону. Туда, где тень была особенно густой и где меня заметить, конечно, можно, но только если смотреть специально. Но «специально» будет не сразу, так что десять минут у меня было. Я взгромоздился на высокий табурет, который стоял здесь с незапамятных времен на тот случай, если основных не хватит, и устремил взгляд в зал. Без труда нашел свой столик и невольно хмыкнул. Как я и думал. Стоило только отойти, как эти двое тут же начали что-то бурно обсуждать. Ну или плести заговоры. А вообще, «эти двое» были моими мужьями. А мы все трое — триадой. Самой устойчивой «ячейкой общества», если верить статистике и всем тем привилегиям, которыми государство такие ячейки одаривало. В мире, где обычные люди сосуществовали с вампирами, оборотнями и прочей инфернальной живностью, эти самые люди нормально жили только в союзе с кем-то из этой самой «живности». В идеале — были частью триады. Ибо желающих полакомиться кто кровушкой, а кто и нежным мяском было хоть отбавляй. Все это считалось преступлениями, конечно, но спрос рождает предложение, и «охотников на людей» было немало. Только имея метку кого-то более сильного можно было не опасаться стать жертвой. Но вместе с меткой человек получал не только супруга или супругу со странными повадками вроде бокала свеженькой донорской крови по утрам, но еще и кучу родственников со схожими повадками и обязанность участвовать во всех праздниках, которые были важны для вида твоего супруга. Мне не повезло в двойном размере. Как меня угораздило вляпаться в обоих — до сих пор не понимаю. Да еще таких нестандартных для своего вида. Это я уже не говорю о том, что триады, составом подобные нашей, были очень редки. Вампир и оборотень. И я, торчащий посередке. Я — это обычный человек, даже не особенно красивый. Из всего привлекательного — ноги, задница, чуть припухлые губы и глаза. Серо-зеленые. Даже волосы были невзрачного русого цвета. Прямые, как макаронины. Спасала только короткая стрижка. Правда, пришлось отрастить челку, чтобы Валерию было с чем играть. Валерий — это мой первый, если смотреть по хронологии, супруг. Вампир. Чистокровный такой, благородный. До сих пор помню, что почувствовал, когда увидел его в первый раз. Это было второе января, мы как раз неплохо отметили не только Новый год, но и окончание сессии, и я выполз за опохмелом на улицу. Кое-как добрался до торгового центра, который был в квартале от общаги, и как раз раздумывал, в какую сторону — к супермаркету или в алкомаркет сразу — идти в первую очередь, и тут увидел ЕГО. Он не шел, а плыл по огромному, залитому светом почти пустому по причине праздника холлу. Прямой, как палка, плечи развернуты, грудь вперед, волосы пепельные где-то у задницы заканчиваются. Глаза холодные, непрозрачные, синие, словно льдом подернутые. Губы бледные, и верхние клычки нижнюю чуть придавливают. Идет, по телефону болтает, по сторонам не смотрит, словно он один в целом мире. Я никогда писка девчонок по вампирам не понимал, но тут даже меня пробрало. А он взглядом по мне скользнул и отвернулся. А меня словно кирпичом приложили. Качественно так, что я даже забыл, зачем вообще пришел. И ломанулся за ним следом. Так мы в двери и встретились, когда он ею мне в лоб засветил. Он как раз разговор закончил и вспомнил, что забыл купить вина матери, решил вернуться, но не через вертящуюся дверь, а через обычную. Где я и мой лоб его поджидали. Ну, в общем, с этого все и началось. Ухаживали мы друг за другом. Смешно сказать, но так и было. Я таскал ему всякую блестящую мелочь типа запонок, а он помогал мне учиться и периодически подкармливал, когда у меня от голода желудок к позвоночнику прилипал. Хотя с самого начала я его даже побаивался. Ну как бы… Ледяной король, сноб, первородный, все дела… Это потом я узнал, что все это не более, чем роль. А дома, когда играть не надо, он сворачивает свои космы в гулю, закалывая ее какой-нибудь простой шпилькой, и обожает старые растянутые джинсы, которые держатся у него уже на честном слове. Помнится, когда я первый раз на нем их увидел, у нас первый секс и случился. До этого как-то все поцелуями обходилось, ибо у меня учеба и соседи по комнате в общаге, а у него в доме вечно куча народа, да и не принято у них тащить в дом бойфрендов. Но тогда как-то звезды сошлись, что накануне он утащил с собой мой конспект, и мне пришлось ехать за ним. А дома Валерий был один, да еще в джинсах этих. В общем, мы переспали на диванчике там же в холле. И кто бы знал, какой это кайф — чувствовать, как согревается его холодное тело, и ты — этому причиной. Мы тогда, наверное, четыре захода сделали, успели поменяться раза два, и, наверное, таки доползли бы до спальни, если бы я не посмотрел на часы. До семинара, на который я просто должен был попасть, оставалось всего сорок минут. Но, попробовав друг друга, отказаться мы уже не могли. И в какой-то момент я понял, что просто люблю этого типа. Очень сильно люблю со всеми его странностями, кошачьим характером и огнем, который мне так нравилось в нем разжигать. По факту, нам повезло. Он был третьим сыном, далеко не наследником своего древнейшего вампирского рода, так что обязанности жениться на женщине у него не было. Только этим и тем, что родители его, дай боги им дальнейшего бессмертия, отлично понимали, что такого странного для вампирского вида сына они вряд ли куда еще пристроят, кроме как в мои любящие ручки. А для вампира Валерий действительно был странным. Нет, внешне и со стороны он был истинным первородным, но так только внешне. Ну не было в нем этой настоящей холодности, да и эмоций для вампира в нем было многовато. Не иначе бабка когда-то согрешила. Хотя родители все равно любили его безмерно. Пожалуй, даже больше всех остальных своих сыновей. Может, как раз из-за его эмоциональности, может, потому что он чуть не умер почти сразу при рождении. В общем, в семью меня приняли, как родного. Дабы не смущать никого, мы тут же с ним съехались, сняв квартирку. Родители предлагали купить нам целый дом, но ни он, ни я клаустрофобией не страдали, да и квартира была очень просторной. От моей тогда первой работы близко, от офиса его отца, где Валерий работал — и того ближе. Так что нас все устраивало. Мы жили, гуляли, смеялись, ссорились, регулярно занимались сексом и даже не думали о том, чтобы найти кого-то еще. А потом увидели ЕГО. Сейчас я уже и не вспомню, какими судьбами нас занесло в тот район. То ли мой очередной клиент там собирался покупать квартиру, то ли еще что, но Э-Крауз и тогда, и сейчас считался так себе районом. Не особо криминальным, ибо его держали оборотни, которые беспредела на своих территориях не любили, но по части инфраструктуры и прочего отстававшего от остальных и значительно. По этой причине жилье здесь было самым дешевым, из-за чего в этом районе жили те, кому не очень повезло в жизни или кому было глубоко все равно на удобства. Беспорядков не было, но скудное освещение улиц отпугивало людей, хотя другим обитателям это ничуть не мешало. Вот так и получилось, что в какой-то период времени, когда я только набирался опыта, я ездил туда чаще, чем к себе домой. Иногда один, иногда меня привозил Валерий. А в тот вечер мы решили, что не будем торопиться домой и наконец зайдем в бар, который стоял на выезде из района. Мы никогда в нем не были, но интерьер через стеклянные окна смотрелся очень интересно, да еще и вечер был каким-то… романтичным, так что мы особенно и не раздумывали. Внутри действительно оказалось именно так, как виделось. Очень странно и, как подозреваю, для пьяных мозгов — сногсшибательно. Прибитые к потолку вверх ногами стулья, лабиринты из зеркал и всего четыре столика с диванами. Бар был в стиле «Алисы в Зазеркалье» и это было очень неожиданно для района оборотней, которые в интерьере предпочитали более брутальные мотивы вроде кожи, хрома, запаха бензина и всего того, что сопровождает оборотней, обожавших мотоциклы. Вот так, разглядывая рисунки на стене и странные свисающие с потолка светильники, мы заняли столик у зеркальной стены, в которой Валерий, по классике, не отражался. Из чего был сделан вывод, что зеркала были старинные, настоящие, и стоили до черта денег. Да и весь бар буквально кричал о том, что это не обычная забегаловка. А потом на стол упала тень, мы синхронно вскинули головы и замерли. Синхронно. До сих пор помню, как заколотилось вдруг сердце и ладони повлажнели. Такого красивого оборотня я в жизни еще не видел. Черноволосый, с хмельной усмешкой в пьяных черных глазах, смуглый, такой яркий и резкий. Высокий, плотный, но не массивный — под нашими охреневшими взглядами он отбросил за спину прядь волос, выбившуюся из небрежно собранного низкого хвоста, вскинул бровь и произнес низким, на удивление глубоким голосом. — К вам или ко мне? И рассмеялся. Положил перед нами два меню и свалил обратно за свою стойку, протирать бокалы. И все. С Валерием мы поняли друг друга без слов, одного взгляда хватило, хотя этот вопрос никогда меж собой и не обсуждали. И, выпив по первому бокалу, начали игру. Обычно мы не балуемся подобным на людях, но тут все было не так. Полумрак, интерьер и жгучий взгляд оборотня за барной стойкой… Правда, мы забыли об игре уже на первом поцелуе. А на пятом у нас обоих стояло так, что стало по-настоящему больно. И тут либо в туалет, что совсем не вариант, либо домой и очень быстро. Я смутно помню, как мы вместо дома оказались у Яна. Да, именно так оборотня и звали. Кажется, он, видя наше состояние, просто выставил остальных посетителей, закрыл свой бар и, закинув нас обоих на заднее сидение нашей же машины, дал по газам. Ну, а там… Я никогда не спал с оборотнем, Валерий тоже, и опыт для нас обоих был новым. Еще более новым для нас было то, что утром, проснувшись в обнимку, мы получили по чашке горячего шоколада, даже не встав с постели. Мы не планировали связывать себя никакими узами, не искали третьего и считали, что нам и вдвоем не плохо. Но как-то незаметно в нашу съемную квартиру переехала сначала зубная щетка Яна, потом его любимый плед, который, кстати, стащил из его квартиры я. Дальше была одежда по мелочи, любимая кружка, специи, чай, две бутылки абсента. Кто завел разговор о нормальном, своем, жилье — я не помню. Только въехали мы в него уже официальной триадой. Не то чтобы я был этому не рад. Отношения у нас хоть и были порой весьма странными, а порой — ну очень громкими, когда на Валерия находила охота покапризничать, или случалось полнолуние, когда Ян немного ехал крышей, но весьма органичными. Это не считая того факта, что мы были друг в друга влюблены по самые маковки. Но если бы все дело было только в нас. У Валерия, кроме родителей, было два брата, две сестры и шесть родных племянников. У Яна — отец и куча родственников по материнской линии. И если последних можно было игнорировать, всех остальных — уже чревато. И это не считая праздника Зимнего солнцестояния, который у оборотней отмечался с размахом, и вампирского Дня Каина, который праздновался не менее бурно. Но если Ян и Валерий людьми изначально не были, то я со своим слабым человеческим тельцем выдохся еще на дне рождения, кажется, второго брата Валерия. А впереди был Новый Год и никакой возможности отдохнуть. Я откровенно не высыпался, ибо попробуй тут уснуть рядом с двумя самыми любимыми особями мужского пола, которые со своей выносливостью укатывали меня на раз. Я мог бы, конечно, банально плюнуть на все и свалить в пустующую комнату для гостей, но почему-то до трясучки боялся того, что меня не поймут. Что обидятся. Или решат, что они мне не нужны или еще какую-нибудь чушь. А они могут… Ибо именно люди славились своей ветреностью и способностью менять партнеров. Это остальные влюблялись раз и до конца, а вот мы… В общем, эти два типа вдруг решили, что они могут мне надоесть, и я свалю от них с чистой совестью. И разубеждать их было бесполезно, я пытался. Так что это был какой-то замкнутый круг. И я вовсе не был уверен, что до Нового года доживу при таких условиях. Я поймал очередной подозрительный взгляд охраны и нехотя сполз с табурета. А он был такой уютный, нагретый моей задницей. Беспрестанно зевая и косясь на часы, на которых было всего девять вечера, я поплелся к своему столику. И с удивлением остановился, глядя на идеально чистый стол и двух ждущих меня мужей. — Соул, мы уходим, — решительно заявил Валерий и, не дав опомниться, повел за собой под бдительным взглядом Яна. — С чего вдруг, мы только пришли, — неожиданности меня обычно не то чтобы пугали, но не нравились точно. — Мы поужинали, задерживаться здесь больше нет смысла, — загудел за спиной Ян. Придержал меня, когда я споткнулся о высокий порог, не заметив, и помог одеться. — А раньше был смысл? — я пытался понять логику происходящего, но страшно тормозил. Мы довольно часто были в этом баре, ибо готовить, как обычно, было всем лень, да и расслабиться после тяжелого рабочего дня хотелось. Но обычно мы торчали здесь как минимум до полуночи. Не то, чтобы дома было плохо или заняться нечем, просто только здесь Валерий мог расслабиться настолько, чтобы спеть что-нибудь при посторонних, а Ян, обычно шарахающийся от концертов и прочих выступлений, как от серебра, откровенно млел, слушая его исполнение, и обещал, что на день рождения подарит целую студию. — Конечно. Раньше здесь подавали отменную «Кровавую Мэри», а сейчас это одно название, — возмущенно пожаловался Валерий, натянул на меня шапку поглубже, придирчиво проверил, надел ли Ян перчатки и вышел на улицу, где лениво падали крупные пушистые снежинки. Одна тут же опустилась мне на нос, и я внезапно рассмеялся. Ян рядом фыркнул, Валерий сверкнул улыбкой, и я почувствовал, как внутри разливается приятное сонное тепло. Но неожиданности на этом не закончились. Как только мы оказались дома, меня тут же отправили в душ, а когда я наконец-то выполз, разморенный и буквально засыпающий на ходу, меня ждала разобранная постель, теплый успокаивающий чай и ни следа супругов. Полный подозрений, я решительно направился на их поиски. И нашел в большой гостиной, где эти два оболтуса устроились перед телевизором, завернувшись в один на двоих плед. — Ну, и что это значит? — я встал перед ними, демонстративно загораживая собой экран. Я очень надеялся, что вид у меня внушительный и грозный, но, судя по одинаковому выражению умиления на лицах, надежды были напрасными. Я покосился на свое отражение в окне, тихо ужаснулся своим торчащим в разные стороны волосам, поджатым губам и выражением обиды, и поспешно отвел взгляд. — Мы решили, что тебе нужно выспаться, — тут же заявил Валерий. — А с нами рядом у тебя это не очень получается, — дополнил Ян. При этом оба выглядели то ли брошенными щенками, то ли нашкодившими котятами, которые очень надеются, что им не сильно попадет. Я только глаза закатил. Медленно выдохнул и решительно шагнул вперед. Ввинтился между ними, натянул плед повыше, повозился немного, устраиваясь поудобнее, и замер, сонно вздохнув. Как хорошо-то… — Соул? — осторожно позвал меня Валерий. Кажется, его высокоинтеллектуальный мозг завис и отправился на перезагрузку. — Идиоты, — пробурчал я, чувствуя, как уплываю в долгожданный сон. — Решили дать мне выспаться. А то, что без вас под боком я не усну — не подумали? — Нет, — хором ответили они, и я зафыркал в горячее плечо Яна. — Но ты же говорил, что… — тут же попытался задать вопрос Валерий. — Мало ли что я говорил, — я еще немного поерзал, и, в конце концов, сунул голову Яну под руку, устроившись остальной тушкой на коленях Валерия. — Я, конечно, хочу вас везде и всегда, но иногда меня стоит посылать подальше ради моего же блага. — Ты обидишься. — Зато утром скажу спасибо. И вообще, я тут сплю, — бросил я, и под тяжелое сопение уплыл в сон, еще успев подумать о том, какие же все-таки мы разные. Но почему-то вместе. Любовь зла…