Случай с ананасом

      Солнечные лучи медленно пробрались через неплотно задернутые накануне шторы. Проверили разбросанные тут и там вещи. Недоуменно задержались на одном ботинке, стоящем на комоде. Нехотя покружили пылинки в воздухе и, наконец, подобрались к кровати. С интересом скользнули вверх по лазурным простыням, лизнули руку, торчащую из-под одеяла, и радостно кинулись прямо в лицо спящему человеку.              Этот некто со стоном попытался спрятаться от настырного солнца, но оно было настойчиво. Да и голова так сильно напомнила о себе раздирающей черепную коробку мигренью, что уснуть снова уже не представлялось возможным.              Хьюго с трудом разлепил ресницы. Глаза тут же резануло светом. Во рту было суше, чем на Марсе. Тело ломило, словно его по частям вчера разобрали безумные создатели киборгов. А голова была на гране превращения в сверхновую.              Он попытался пошевелиться — если он не сделает хотя бы глотка воды, смерть будет самым перспективным исходом этого утра — получалось плохо. Пожалуй, пингвины, пытающиеся подняться со спины, справляются с этим лучше. По крайней мере выглядят милее.              Неожиданно после бесцельных минут судорожных подергиваний в попытке совладать со своим телом и хотя бы выпутаться из одеяла, его нога коснулась чего-то горячего. Недоуменно повернув голову, Хьюго только сейчас понял, что он в кровати не один. Некто оккупировал вторую половину, возвышаясь загадочным холмиком, полностью скрытый одеялом.              А самое главное, Фридкин совершенно не помнил, кто бы это мог быть.              Как можно тише отодвинувшись на край кровати, Хьюго заглянул под одеяло. Как и ожидалось, одежды не было. Совсем. Что наводило его на вполне закономерный вывод — он умудрился подцепить кого-то на вчерашнем рождественском корпоративе в ЧК. А вот это действительно было хреново — какие-либо личные отношения в конторе были строжайше запрещены. Хотя вряд ли этот единственный инцидент можно считать отношениями...              Начальство заказало им целый ночной клуб с несколькими залами. Народу было уйма. Вместе с исследовательскими отделами и всякими офисными мышками набралось почти три сотни. Но, если отсеять из общего числа мужчин и старушек, останется где-то тридцать-сорок сотрудниц, которые могли бы его заинтересовать. И Фридкин очень надеялся, что его пьяное либидо не сотворило с ним шутку, выбрав, например, миссис Хорнс, у которой в прошлом году родился второй внук.              Но как ему узнать, кто именно под одеялом? Вариант просто дождаться, пока девушка проснется, даже не рассматривался. Ему нужно было знать заранее, чтобы подготовиться, выстроить манеру поведения и не вляпаться в еще большие проблемы.              Прикрыв глаза, Хьюго потер лицо ладонями. Головная боль немного отступила, поняв, видимо, что у него сейчас и без нее проблем достаточно. Нельзя было терять времени даром, так что Фридкин постарался максимально погрузиться в воспоминания...              ...Лучи прожекторов мелькали как в приступе эпилепсии, музыка гремела где-то на границе возможностей и выдержки, но Хьюго было все равно. Неделя выдалась безумно сложной, им еле удалось отследить проект «Абаддон» и не без потерь вернуть его в лаборатории, и Фридкин выдохся — морально и физически. Единственное, о чем он мечтал, влить в себя столько алкоголя, чтобы хотя бы на один вечер забыть обо всем, и настойчиво шел к этой цели.              Откуда-то справа из толпы вынырнул мистер Прист со своей привычной скептической гримасой — даже значительная доза алкоголя не справлялась с характером этого типа.              Хьюго хотел было свалить под шумок, но Прист его уже заметил:              — Веселитесь, мистер Фридкин? — еле пробился его голос через оглушающие биты.              — Разве не для этого мы здесь? — крикнул в ответ Хьюго, пытаясь обнаружить рядом хоть какую-то причину свалить побыстрее.              — Я бы хотел обсудить с вами... — неожиданно совсем рядом мелькнула знакомая кудрявая макушка, и Фридкин понял, что это его шанс.              — Простите, мистер Прист, мне срочно нужно кое-что сказать моему ассис... в смысле лейтенанту Ассестенту.              Буквально ринувшись вслед за исчезнувшим в толпе помощником, Хьюго не рассчитал своих возможностей и, запнувшись в ногах, практически рухнул на кого-то. Раздался удивленный вскрик, тут же утонувший в новой какофонии музыки, пахнуло сильным запахом духов и чьи-то волосы, кажется, попали ему в рот.              Кое-как распутав клубок рук и ног, отбросив ставший пустым бокал в сторону, Фридкин обнаружил себя лежащим сверху очаровательной блондинки. Если ему не изменяла память, это была Джинни из отдела кадров. Девушка удивленно смотрела на него и улыбалась своими ярко-красными губами. И Хьюго подумал тогда, что это неплохой исход вечера. Как раз то, что ему нужно — выплеснуть накопившиеся злость и усталость...              «Так значит это Джинни?» — Хьюго облегченно выдохнул. Насколько он слышал, девушка не отличалась тяжелым характером и целомудренностью, так что проблем в дальнейшем возникнуть было не должно. Губы сами собой разъехались в ухмылке, а фантазия подкидывала сладкие видения прошедшей ночи. Хьюго даже стало жаль, что он ничего не помнит.              Фридкин уже собирался вернуться к попыткам подняться, как холм слева пришел в движение. Слишком рано, если бы кто-то спросил мнения Хьюго. Но не успел он развить эту мысль, как край одеяла сверху приподнялся и в зазор попали темные волосы.              «Значит все-таки не Джинни», — шумно выдохнув, Хьюго откинул голову на подушку и прикрыл глаза.              ...Ее тело было горячим и очень подвижным. Фридкин плохо контролировал руки — они гуляли абсолютно самостоятельно, но, кажется, Джинни была совсем не против. Она смеялась ему на ухо, извиваясь в танце, то прижимаясь сильнее, то чуть увеличивая дистанцию. Красные губы уже несколько раз проехались по его шее и щеке — рубашку теперь только выбросить, на воротнике наверняка остались следы. Но Хьюго было так хорошо, что все эти мысли пролетали где-то на периферии сознания.              И только он решил сопроводить спутницу в уединенный уголок, как его что-то дернуло назад с такой силой, что Фридкин рухнул на пол, здорово приложившись плечом и головой. Когда искры исчезли, сквозь мельтешение ног и рук он смог разглядеть мужчину, что что-то втолковывал Джинни, эмоционально размахивая руками и то и дело оглядываясь на Хьюго. Вот только чужой драмы ему не хватало.              С трудом поднявшись — алкоголь во всю царствовал в его крови — Фридкин, не глядя на эту парочку, свалил к бару. Ему срочно нужно было выпить.              — Что, не повезло с Джинни? — на соседний стул, усмехаясь, опустилась Эльза Фикшер, его головная боль и старший научный сотрудник пятой лаборатории.              — Не больно то и хотелось, — пробубнил Хьюго, опрокидывая в себя очередную стопку. Внутри разлилось пламя, отправившее по всему телу волну истомы.              — Разве? — Фикшер лишь кивнула бармену, а тот уже наливал нечто искрящееся и зеленое в ее бокал. Фридкин всегда поражался влиянию этой женщины на людей вокруг. Она словно кобра завораживала добычу, а потом вцеплялась в нее острыми зубами. — А мне показалось, вам сегодня немного одиноко?              Лицо Эльзы озарилось такой соблазняющей улыбкой, что у Хьюго дыхание сперло, и пальцы на ногах онемели. Вдруг безумно захотелось стать ее новой добычей — такая точно превратит ночь в пылающий костер, на котором сгорят все лишние мысли. Фридкин скользнул немного затуманенным от алкоголя взглядом по коленкам в черных чулках, что виднелись из-под узкой юбки, стройной талии, груди, тонкой шее и коротким темным волосам...              «Только не это! Неужели я связался с Эльзой?! Вот кретин!» — Хьюго с неимоверным трудом подавил стон отчаяния. Никакая ночь не стоит проблем, которых он хлебнет с этой чумой в юбке. Он много чего мог от себя ожидать, но это было самым худшим вариантом! Нужно было как можно скорее сваливать, и не только из комнаты, а лучше сразу из страны.              Расправившись наконец с запутавшимся в ногах одеялом, Фридкин опустил ноги на пол и удивленно уставился на нежно-голубую рубашку, комком валяющуюся прямо перед ним. И это точно была не его рубашка, но и не Эльзы. Он хорошо запомнил ее красную блузку, открывающую сногсшибательный вид на декольте.              «Значит все-таки не она?!» — Хьюго не стал сдерживать облегченный выдох, оперевшись локтями в колени и опустив голову. С него словно камень сняли, настолько стало легко дышаться. Но хотя положение казалось теперь не таким ужасным, вопрос «кто же все-таки сейчас в его кровати» оставался актуальным.              Фридкин чуть повернул голову, уставившись на кровать. Нужно было вспомнить и как можно быстрее.              ...— Хьюго, вот ты где! — Кен плюхнулся на соседний стул, выплеснув немного шампанского из бокала на себя, и приобнял его, доверительно наклонившись ближе. — Слышал, что парень Джинни устроил скандал прямо на танцполе?              Хьюго видел краем глаза, как Эльза соскользнула со стула и пошла прочь, затерявшись в толпе. И он даже не знал, то ли благодарить Кена за спасение, то ли ненавидеть.              — Видел, — пробормотал он, заказав у бармена новый стакан виски.              — Отличная вечеринка получилась, да?! Не думал, что будет так весело, — Кен залпом допил остатки шампанского. — Только что застал Стоунса в туалете с Бэтти. Не-лоооо-вко! — пьяно рассмеявшись, Кен кивнул бармену на бокал.              — Обычная попойка. Не вижу ничего сверх нормы, — он пил и уже не ощущал вкуса, лишь тепло, разливающееся по телу.              — Да ладно?! А мне вот нравится наблюдать за людьми в такие минуты. Они открываются по-новому. Например, я никогда бы не подумал, что Кейти по девочкам, а Марвин так сумасшедше круто танцует.              Что-то заставило Хьюго зацепится за последнюю фразу. Что-то неуловимо знакомое, пытающееся прорваться через туманящее марево опьянения.              — Кто?              — Марвин, — поняв по лицу Фридкина, что он все еще ничего не понимает, Кен пояснил: — Твой помощник. Лейтенант Ассестент.              — Его зовут Марвин?              — Боже! Ты работаешь с ним так долго и даже не знаешь имени?! — Адамс рассмеялся. — Ну ты и фрукт, Хьюго!              Проигнорировав развеселившегося Кена, Хьюго допил оставшийся виски и пошел в гущу двигающейся толпы. Постепенно ритм захватил его, раскачал, погрузил в свои глубины. Все мелькало, кружилось, сливалось в один сплошной калейдоскоп. Чьи-то руки касались его, чей-то смех звучал совсем рядом. Толпа превратилась в один сплошной организм, и Хьюго был частью его. Было так хорошо, как давно не было. Все проблемы отступили, тревоги не мучили, мысли не сводили с ума.              Неожиданно прямо перед собой Хьюго увидел блестящие темные глаза, в которых словно поселился водоворот. Он затягивал его глубже и глубже. И не было ничего вокруг кроме этих глаз. Фридкин плохо помнил, как его руки обвили тонкую талию. Тело рядом плавно изгибалось, обжигая горячим дыханием его висок. Терпкий и такой знакомый аромат обволакивал, ладони обжигали его спину, и весь остальной мир словно исчез. Было так хорошо, так правильно, именно так как нужно, и Хьюго пустил чертову жизнь на самотек, наслаждаясь каждым мгновением.              Музыка перестала греметь набатом, стала мягче, плавнее, и их движения тоже замедлились. Он тонул в глазах напротив, и не было ничего важнее их сейчас. Разве что чужое дыхание, обжигающее его губы. Жар скользнул по телу, отдавшись тяжестью в ногах. Его немного повело, но чужие руки подхватили, притянув к себе ближе. Хьюго вцепился в человека напротив, безжалостно смяв голубую рубашку, и услышал тихий смех, отправивший вибрацию по коже. Ему неимоверно захотелось поймать этот смех, впитать, насытиться. Он не заметил, как сам потянулся навстречу. Губы встретились с губами напротив. И мир просто перестал существовать...              Фридкин ошарашенно замер, не сводя невидящего взгляда с кровати. Неужели...              Из-под одеяла раздался тихий стон, поверхность зашевелилась, выпростав наружу тонкое мужское запястье.              У Хьюго перехватило дыхание. Он совершенно не помнил, что было после тех танцев в клубе, и было ли что-то вообще. Но отнекиваться дальше смысла не было — он точно знал, кто был в его кровати. И осознание этого совершенно не пугало, скорее наоборот, внутри разлилось незнакомое теплое чувство, затопившее его целиком.              Хьюго посидел еще немного, свыкаясь с правдой, осознавая ее и принимая. А затем откинул свой край одеяла и лег назад на кровать, осторожно придвинувшись ближе. С трудом совладав с участившемся дыханием, Хьюго потянул одеяло вниз, приоткрыв знакомую кудрявую макушку.              Марвин сладко спал, подложив ладонь под щеку. И Фридкин не смог сдержать улыбку, скользнувшую по губам, настолько милым выглядел сейчас его помощник.              Протянув руку, Хьюго осторожно убрал прядь, упавшую Марвину на лоб. Пробежал подушечками пальцев по его щеке, замерев над шеей, на которой виднелись ярко-красные следы. Жар снова пробежал по телу. Он совершенно не помнил, как оставил на нем эти метки, но ничего не хотел так сильно, как повторить это.              Марвин вдруг снова зашевелился и приоткрыл сонные, подернутые поволокой глаза. Наткнувшись взглядом на Хьюго, он на секунду замер, а потом вдруг улыбнулся, широко и немного лукаво.              — Доброе утро, — пробормотал Хьюго, не в силах отвести глаз от этой улыбки.              — Доброе, — Марвин потупился, смотря на Фридкина из-под ресниц. — Голова не болит?              — Больше нет.              Хьюго скользнул руками под одеялом, обвивая Марвина и прижимая к себе. Тот на секунду напрягся, но тут же расслабился, опустив голову Хьюго на плечо. И все было настолько правильным, верным, что Фридкин бы рассмеялся, вспоминая не дающие ему покоя несколько недель мысли и недомолвки, если бы не боялся этим спугнуть Марвина.              — Давай сегодня опоздаем? — пробормотал он куда-то в кудрявую макушку.              — Давай. К тому же сегодня все равно выходной, — чуть слышно рассмеялся Марвин, неуверенно обнимая Хьюго.              Кажется, иногда напиться и сделать наконец то, что действительно хочется, все-таки не такая плохая идея.