fucking jeans

слёзы в глазах за одно мгновение застыли, и парень русоволосый вовсе перестал верить во всё происходящее. он никогда прежде не видел, не считая начальную школу, чтобы старший плакал, тем более из-за лучшего друга. сам того не осознавая, дрожащими руками Хёк к чужому лицу потянулся, нежно подушечками пальцев слёзы с минхёновых щёк вытирая. душу раздирает от этого, будто ножом проткнули. - поцелуй меня. – произнёс младший, а у самого разум в тумане и нет осознания того, что сейчас происходит. голос его эхом в голове Марка отразился, будто он не рядом с ним стоит, а где-то очень далеко. и по телу обоих дикое волнение распространилось, когда тёмноволосый подбородка друга коснулся, другой рукой за талию к себе притягивая. вот он переломный момент – когда губы Минхёна так сладко и так нежно губ Хэчана касаются, причмокивая. и весь мир перевернулся для обоих, всё будто исчезло, будто они остались только вдвоём. только они и любовь, что заставляла коленки дрожать, когда старший осторожно рукой проник под чёрную толстовку русовосолого, пылающей кожи ледяными руками касаясь. языком проникнув в чужой рот, Марк исследовал буквально каждый его уголок, а Донхёк еле сдерживал возбуждённый стон. так он в жизни никого не желал, что касается и тёмноволосого. попятившись назад, за шею лучшего друга обнимая, младший потянул Минхёна за собой и движением ноги закрыл дверь входную за ними. воздуха в лёгких стало не хватать и парни с ярким нежеланием отстранились друг от друга. полное осознание происходящего всё ещё не приходило в сознание ни того, ни другого. они полностью поддались своим чувствам, положив хуй на правила и принципы. - кажется, я тоже педик. – тяжело дыша, проговорил Марк, смотря в красные глаза парня напротив. - добро пожаловать в мой мир. – ответил тот, слегка улыбнувшись, и снова к губам потянулся. движения его были такими неловкими. тело хрупкое дрожало и пламенем горело, от чего пальцы старшего обжигались, когда он случайно коснулся кожи русоволосого, потянувшись к краям толстовки, чтоб скорее избавиться от неё. внизу живота так сладко тянуло, что места в штанах и вовсе не осталось ни у того, ни у другого. – хён. – вырвался протяжный стон из уст Хэчана, когда ледяная рука Марка прошлась по горящему торсу младшего, а губы спустились к шее, яркие пятна за собой оставляя цвета самого сладкого красного вина, языком созвездия от родинки до родинки вырисовывая. тёмноволосый уже и не помнил когда в последний раз так хотел кого-то, если вообще когда-то кого-то так хотел. он видел перед собой парня, которого буквально каждое касание с ума сводит. Минхён к ширинке штанов тонкими длинными пальцами потянулся, покусывая так жадно чужие губы. у младшего вообще крышу снесло, ноги его вовсе держать перестали, поэтому он, схватив Марка за запястье, которое еле-еле мог обхватить полностью, быстрыми, но неуклюжими шагами направился в свою комнату, где их ждала всё такая же не заправленная кровать. русоволосый потянул на себя старшего, который на ходу с себя мятую белую футболку стянул, спиной упав на одеяло, что мама подарила ему как-то на рождество. Хёк под парнем прогнулся, спину так изящно и так женственно выгибая, подчёркивая тем самым свою худобу. оба чувствовали, что терпение на исходе и они приближаются к точке невозврата. с пухлых губ Хэчана вырвался протяжный и возбуждающий стон, когда он почувствовал своим пахом твёрдый член. - минхён. – продолжал стонать он, когда Марк плавно рукой по карамельной коже от шеи до низа живота прошёлся, расстегивая ненавистную ширинку на штанах руками дрожащими от волнения. длинными и холодными как лёд пальцами он, с ума сводящими движениями, водил от головки чужого члена до самого основания. после чего осторожно двумя пальцами вошёл в младшего, тем самым заставляя всю комнату заливаться сладким голосом Донхёка. у русоволосого от перевозбуждения кружится голова, и он уже не мог свои бурные эмоции контролировать, сладко слетающие с его пухлых и покусанных губ. Марк уже не может терпеть, не может держать себя в руках. резким движением он ловко задом к себе младшего поворачивает, и на место пальца пришёл твердо стоящий член, весь в природной смазке измазанный. он в него вошёл аккуратно, чтобы боль не причинить сильную, одной рукой держа за талию, а другую в русые волосы запустив. - хён, больно. – прикрикнул Хэчан, в кулачках сжимая простыню, которую его мама постирала днями ранее. Минхён, услышав это, нежно начал донхёкову спину поцелуями засыпать, совсем по-детски касаясь губами кожи цвета самой сладкой карамели. - тише, малыш, - прошептал темноволосый, немного ускоряя темп. – потерпи чуть-чуть, сейчас будет не больно. и правда, через несколько мгновений боль превратилась в дикое и страстное наслаждение. разум окончательно с парнями попрощался, активно махая рукой. Хёк, уже не сдерживаясь, во весь голос застонал, из-за чего Марку пришлось рот его своей большой ладонью закрыть, зацелованных губ касаясь. хотя старшему тоже было трудно держать стоны в себе, чувствуя, что вот-вот кончит. --- - что? – переспросил Джисон, явно ушам своим не веря. – то есть как это вы встречаетесь? – с большим недоумение в глазах он посмотрел на Минхёна, кинув взгляд на Хёка, который только что в столовую зашёл и к ним направлялся. - ну слава богу, - выдохнул Джемин, проводя рукой по персиковым волосам. – я уж думал не доживу до этого момента. – Джено активно закивал, с высказыванием Наны соглашаясь. - не драматизируй. – к столику подошёл Донхёк, как обычно задницей перед Минхёном виляя. - опять ты в этих блядских джинсах? – произнёс тёмноволосый, а у самого в голове мысли неприличные и пошлые. «трахнул бы его прям на этом столе» - подумал и понял, что вовсе не гормоны это тогда были. - признай уже, что у тебя встаёт, когда я в них. - блять, фу! – прикрикнул Джисон. – я же ем, дебилы! – продолжил самый младший, недовольно толкнул поднос, где его обед недоеденный находился, из-за чего Ченле засмеялся своим дельфиньим и до безумия милым смехом, а на лице каждого в этой компании школьных друзей появились улыбки.