Кривая линия судьбы

Выбежав из-за угла я, сделав кувырок, стрельнула в Каллимулина со словами "Работает спецназ". Армянка, обернувшись на меня, и бежащего сзади Дориана с дробовиком, опустила пистолет. — ЧТО ЗА ХУЙНЯ? — крикнула глава бандитской группировки. — Это ещё кто? — промолвил Беркут. — Каллимулин, нет! — послышалось от толпы бандитов. Я увернулась от пули Армянки, которая после, со скоростью света, полетела в сзади стоящего бандита. — Муравьёв, нет! — снова послышалось от толпы. — Как много сегодня жертв. Армянка направила пистолет к моей башке, но, благодаря моей реакции, я так же прислонила свой к её голове. Мы стояли под дулами двух мощнейших оружий зная то, что никто не нажмёт на курок. — Опусти пистолет. Ты как смеешь перечить главе? — Сама опусти. — Биржакова, как смогла ты предать нас? — Я не Биржакова, и не Валетова, как подумал ваш тупой Давронов. — Что? — она сцепила с меня лицевую маску и обомлела. — Этого не может быть, я думала ты умерла… Нет, нет, это невозможно! — девушка опустила оружие. — Это невозможно! — Что? — последовав её примеру, я сцепила маску и с неё. Я пришла в огромнейшее удивление, когда увидела её перед собой. Передо мной стояла моя лучшая подруга, моя сестра, с которой когда-то давно мы потерялись. Я очень долго искала её, искала её везде и всюду, но всё тщетно. Она была так близко. — Нет, это правда ты? НАСТЮХА ТЫ ЖИВА! — Я моментально накинулась на неё с объятиями. Мы не виделись около 4 лет, и вот она передо мной. Как же я скучала! Роща посмотрел на дрыща, дрыщ на Рощина. — Че за нахуй? — спросили они друг друга. Их же примеру последова-ли Никки и Лира. Переглянувшись, они смотрели на нас, как на двоих идиотов. — Это ваше женское, или у них просто крыша поехала? — задал вопрос патлатый. Мышь же стоял рядом с ними, долго молчал и не менялся в лице. — Пресвятая картошка...Что здесь творится? — Всё, можете расходится и идти по делам дальше, мы сегодня в запой. Этих не трогайте. — счастливым голосом произнесла Настя. Из Голубого Гены, вышел пьяный бандит, но тоже без кепки. Как я поняла, все главы ходят без головных уборов — значит это Альфонс. Шатающейся походкой он подошёл ко всем. — Эй, уроды, чё тут… ээик… происходит? — послышался опять же до пизды знакомый, прокуренный и объёбанный голос. Значит Давронов не соврал, и это действительно Фил. Я подошла к нему, и отобрала у него из рук пистолет, кинув его далеко в сторону. — Бу! — Да кто-нибудь объяснит мне, что здесь вообще происходит? — развел Лира руками, но ответа не услышал. — Нет? Ну тогда, мы с Никки, пожалуй, пойдем отсюда, если никто не против. — Да, родной, спасибо, странные тут они все... Взмахнув волосами, пара стала потихонечку удаляться в сторону выхода. Перед ними встал Беркут. — Извините, но вас сказали не трогать, а не отпускать. — Да бля, ребят, тут щас походу шоу начинается — заявил Рощинцов. — Гондон! — я ударила Альфонса с ноги в живот. —Тварь! — Последо-вал боковой удар в лицо, словно 7 лет назад, когда я узнала про его измены. — Шалашовка! — я харкнула ему в лицо, после чего он упал на жопу. — Ил, ты чего Альфонса хуяришь? — Донеслось от Армянки. — Это Латипов. — Чего? Когда он нам представлялся, он говорил, что он Фил Рапиров. — Армянка села на корточки. — Блять, убей и дело с концами. Мы с Дорианом и Даней скооперировались и стали избивать Альфон-са. Следовали удары по всему телу. И в лицо, и в живот. Я не могла простить того, что когда—то он поступал так со мной. — Ну ладно, посмотрим хоть на зрелище... — отвернулся Лира, присоединившись к зрителям столь офигенной битвы-избиения... Проходило это дело не быстро, не смотря на быстроту смены событий. Никки тем временем осталась один на один с Беркутом, и стала тихо ему говорить в суматохе. — Неужели ты не понимаешь, что, оставляя меня здесь, ты можешь меня раскрыть? — Она уже знает...Что-нибудь придумаем, сиди тихо. Тем временем, избиение Фила подошло к концу. Даня посмотрел на обезображенное тело Альфонса, почесав яйца. — Ух блять, пивас выходит, ща... — сняв штаны, он нацелил свою "волыну" в то, что раньше было ртом Латипова, и начал изливать свои нечистоты. — Вот так заебись... — стряхнув и застегнув ширинку вздохнул брат. Толпа истошно засмеялась и начала расходится. Скорби за Альфонса никто не испытвал, что не скажешь о других погибших членах ОПГ. — Так будет с каждым, кто перейдёт моей сестре дорогу! —обратилась Армянка к бандитам, ещё раз обняв меня. — Шоу кончилось, мы бухать! — Позвольте! — вдруг испортил радугу над башкой Беркут, вышедший из-за спины Никки и появившись сбоку Фридмана. — Но это не решает наших проблем! Она, — он показал на меня. — Устраивала слежку за нами, хотела отмстить нам, убила несколько наших, неужели это просто так останется? Мне глубоко все равно на него, но остальные мои подчиненные? — Закрой рот, а? — Армянка нацелила на него пистолет. — Или ты хочешь, чтобы я перебрала глав нашей банды? Беркут опешил и, приподняв руки отошёл в сторону. Армянка, взяв меня за руку, побежала в сторону огромного, двухэтаж-ного дома, который немного отличался от всех остальных. Мы зашли внутрь и, сев за стол, девушка достала бутылку с виски и закуску. — Рассказывай, как жизнь у тебя? — налив в стопку алкоголь, расспро-сила она. — Да знаешь, такое себе. Скучала по тебе, везде искала, но не могла найти. А ты тут, оказывается. Дорига знаешь? — Конечно! — Замутила с ним, а он изменил мне. Я вон чуть не вскрылась. Дориан крови перелил немного, и я теперь оборотень. —Да будь прокляты эти мужики! Давай за нас, как раньше! Чокнувшись стопками, мы залпом выпили алкоголь. — А у тебя как? — Знаешь, ничего почти. Вот главой банды заделалась, все мои меня слушают и уважают, в принципе. Деньги рубим, отдыхаем по полной. Всё хорошо, в общем-то, но мужика так и не нашла. — А кстати, Беркут это кто? — Ну, обычный мужик, но меня вроде как слушает. — А как зовут? — Марк Копейкин. — Поняла. Как же я рада тебя видеть! Тем временем у бандитов были другие намерения. — Уходи в корпус с Саньком и тащи туда своего дружка. Если все пойдёт по плану, ты... — Беркут прошептал на ухо Никки некие инструкции, а сам пошел за нами, дабы проследить, че мы делаем. — Милый, нам сказали забрать Санька. — улыбнулась Ривьера, таща за собой Лиру. Не почувствовав ничего подозрительного, они вместе пошли в тот корпус. Те, кто там были, знали, кого пускать можно, поэтому их усадили рядом с работающим Макаровым. — Сашок, ты как здесь? — спросил вампир, но ответа не последовало. Гипноз Констанции все ещё действовал. Беркут же тем временем обдумывал план, как заманить хотя бы меня в это помещение, а желательно и остальных. Он подсел к нам за стол. — Вы это, извините, что-то я очень погорячился. Приятно с вами познакомиться. — соврал он. —Тебе кто разрешал в мой дом входить? — последовал ответ от Армянки. —Не видишь, мы тут культурно выпиваем. — Да ладно тебе, хер с ним. И мне приятно познакомится. Ила Денкин. — Марк. Копейкин. — Беркут нехотя протянул руку. — Извини. Просто почувствовал себя не ловко. Вы потом зайдите в корпус, надо вам выдать кое-кого. Ну, я думаю, вы понимаете, о ком я. — сказал Марк, намекая на Сашка. — Но не торопитесь, развлекайтесь. — махнув рукой, он вышел из здания и направился в корпус, ожидая нас. Мы посидели ещё где-то полчаса, разговаривая о том и сём, а также вспоминая наши старые шутки. После этого мы побрели в корпус, где и нас ждал Беркут, и освободившийся Саша. — Армянка, кстати, зайди на базу, там просили посмотреть отчёт о казне. — Окей, я быстро. Подождешь здесь, Ил? — Хорошо. Внезапно, от Беркута, как только отошла Настя, последовал сильный удар мне по затылку. Даже будучи оборотнем, это, к несчастью, на какое-то время меня вырубило. Проснулась я в комнате, где был Саша. Он работал и ничего не говорил. Ни Беркута, ни Насти не было видно. — Саша, Саша, с тобой все в порядке? Ответа не последовало. В коридоре послышались шаги. Трое, как давал понять мой улучшенный слух. Вскоре, в комнату вошли трое: Лира, Никки и сам Беркут. Я сразу подумала, что все здесь предали нас, но это быстро развеялось. — Ах вы жалкие предатели! — попыталась я вырвать руки из веревки, но не выходило. — Какого черта? Что здесь происходит? — встревоженно спросил Фридман. — Зачем вы ее связали? Ах ты сука... — кинулся вампир на Беркута, но был остановлен Ривьерой: она остановила его, лишь взяв за шею. Сделав шаг назад, он, с пустым взглядом, застыл. — Что ты с ними сделала, идиотка! — крикнула я, смотря в наглые красные глаза Ривьеры. — А теперь, иди и прикончи её, давай же! — ехидным голосом произнесла предательница. Фридман подошёл ко мне и присел на одно колено, держа пистолет у моего виска. — Нет, брат, ты же не сделаешь этого! Нет, нет… Очнись же, Лира.. Подходил он совершенно без эмоций, но что-то в его глазах все равно говорило, что он не хочет этого делать. Каждая клетка омертвевшего тела патлатого сейчас сопротивлялась и недоумевала, почему же Никки, его суженая, любимая, так с ним поступила. Но тело не слушалось. Рука уверенно протянулась за револьвером в руке Никки, а ноги пошли ко мне. Я чувствую, как жизнь пролетает перед глазами, но все равно кричу: — Пожалуйста, Фридман, ты должен очнуться! Не слышит. Но его рука дрожит, черт, это дает надежду. — Рома, умоляю тебя! Все равно ничего не делает, вот я слышу, как он взвел курок. По его лицу аккуратно стекают капли пота, и видимо, как бы он не сопротив-лялся, ничего уже не поможет. Я чувствую, как он потихоньку давит на спусковой крючок, вот и конец... Но он начал что-то мычать и резко моргать, все так же тряся руками. — Ммм...Я....Нееет! — буквально рыча заорал он, направляя пистолет на Беркута, выпуская две пули ему в глаз, а после нацеливаясь на Констанцию, что смотрела на него с непониманием и паникой. Действительно, перед лицом смерти она точно испугалась. Он направил пистолет, но...Жалобно стонал и громко дышал, начиная плакать, пытаясь нажать на курок. — Не могу! — бросил Фридман пистолет в стену. — Почему же, Никки, почему...Зачем... — Не волнуйся. Скоро все кончится. — с видом сожаления ответила она, услышав крики Насти, после скрывшись за дверь. Весь в поту и со слезами, едва заметно текущими по его щеке, гитарист упал рядом со мной. — Что тут произошло? Ила? — подбежав ко мне, армянка развязала путы и присела на колени. —Почему Беркут мёртв? — Он предатель. И Никки тоже! — запыхавшимся и немного испуган-ным голосом заявила я. — С этим что? — толкнув Фридмана за бок, спросила она. — Он… Пытался меня убить под гипнозом вампирши, но он не смог. — И слава картошке, что не смог. Ты уже 4 раз чуть не умираешь. —в здание вбежал Дориан, почуяв неладное. Почему он не прибежал раньше? Фридман тем временем очнулся и докарабкался до стула. Неплохо Никки смогла его загипнозить, но мне очень повезло, что он остановил-ся вовремя. Теперь уже, когда друг меня чуть не ёбнул, я пересмотрела свои взгляды на мир. — Прости меня, я не хотел, блять… Какой же я дебил.. — Закрыв лицо руками, произнёс вампир. — Ты не виноват в этом… Только что с Саньком делать? — Я не знаю, не знаю...Оставь меня, пожалуйста, я больше...Вообще ничего не знаю... — снаружи послышалась стрельба, крики, и шум. Заметили это явно все, кроме Санька. Похоже, те, кто были за Беркута, теперь стреляют в тех, кто за других. Никки руководит этим восстанием. Я выхватила у Дора из рук дробовик и предварительно заправила обойму патронами. Передав в его руки пистолет, я выбежала на улицу, чтобы прикончить эту сволочь за её предательство. Конечно, численность тех, кто против беркутского отряда превышало число революционеров, но всё же опасность просто так не миновала. — Мы за Никки! Восстаньте против! — голос какого-то безумца донесся из толпы предателей. — Порядин? Тебя околдовали! Ты не мог… — крикнул кто-то из наших. — Мы за нее! Вы убили Беркута, он был нашим лидером! — после фразы послышался одобрительный крик "ДА!". — Теперь вы не оставили нам выбора, кроме как биться с вами до победного конца! — с этими словами, революционеры открыли огонь по своим же. Никки, естественно, была где-то на стороне. Сволочь. Мне надо найти ее, найти, и закопать. Наши сражались до последнего. Перестреляв пару агитаторов, я направилась в сторону северной стены, куда она после побежала. Вот, наконец, она загнана в угол. Опять наши взгляды пересеклись и после этого начались оскорбления в мою сторону. — Тебе не понять. — начала Ривьера, достав пистолет и нацелив в мою сторону. — Деньги. А без вас в этой картине, я очень даже смогу занять место Лизы в новом мире. Я, в свою очередь, тоже нацелила свой пистолет на нее. В обоих были серебряные пули. — Ну так и что будем делать, милая? — Деньги? Алчная сука! Как ты можешь думать только о деньгах? В мире столько всего прекрасного есть. Почему ты такая пустая и двуличная? — я действительно не могла понять её позицию. Позицию этой лицемерности и корысти. — Даже если ты и не умрёшь от моей пули, то ты умрешь от своей жадности, уж поверь мне на слово. Из-за угла выбежал Дориан с восклицательными моментами. — Ила, наша сторона побеждает! Мало кто захотел потом выступать против армянки, поэтому почти все бунтовщики повержены. Я не отвлекала взгляд своих белоснежных очей от красноглазого жадного чудовища ни на секунду, зная, что секунда может обернуться плачевно. Увидев картину, ликантроп так же подставил дуло револьве-ра на неё. — Зря ты так, Ривьера. — Ну так и посмотрим, хватит ли твоей реакции на то, чтобы выжить. — заметно изменившись в лице от напряжения сказала она, готовясь нажать на курок. Эта секунда растянулась на день, как казалось. Будто все в воздухе застыло, и были там только мы. И следующая цепь событий определила неожиданную для нас всех судьбу. —Нет! — послышался крик сзади за доли секунды до выстрела. Это был Фридман. Откинув Дориана в стену, отчаянный кинулся между нами, смотря на Ривьеру, но было поздно. Мы обе спустили по серебряной пуле, а он... Принял их, гордо шатаясь и смотря на нее. Мы все молчали. Она прикрыла рот руками от шока. Изо рта Лиры потекла черная кровь, он посмотрел на рану, откуда она тоже текла. — Н-Ненависть...Это река...Текущая деньгами и жадностью... — он упал на колени. — ...Рисующая ...Аргх... — прокашлял он кровью. - Грани-цы...Которые нам не нужны. — патлатый замертво упал на живот. Из рук Констанции выпал пистолет, а почти 50 человек смотрели на это. Как и Дориан, и Настя. Пошел проливной дождь, словно небеса разозлились на нас с предательницей. Она упала на колени, подползая к нему. — Что я...Что же я наделала... — схватилась красноглазая за голову, после перевернув на спину вампира. Таким безжизненным я его никогда не видела. Неужели, мы его и правда убили? Даже Дориан, похоже, не был счастлив в данную секунду. Потихоньку подтянулась Настя. Дориан за мгновение сходил за мышью и в мгновение очей они донесли его до хаммера. Никки следовала за нами вслед. Ближайший госпиталь находится в Гришвилле. Только успеть. Только бы успеть.. — Нет, только не умирай, прошу тебя, ты нужен мне, прошу тебя, не умирай! - кричала она, сидя рядом со мной. Черт, зачем она вообще к нам в машину села. — Нужен чтобы деньги повысасывть, да? Это же все, что тебе было нужно? — с отвращением сказала я. — Тогда накой черт ты в него стреляла? — спросил Дориан довольно-таки логичный вопрос. Она не отвечала. А Лира лишь изредка приходил в себя. — Она здесь...Скажите мне, что она здесь... — успевал сказать он сзади. — Здесь она, здесь. Только зачем она тебе? — посмотрев сначала на Ривьеру, а потом на Фридмана произнесла я. Мы доехали до Гришвилльского госпиталя достаточно быстро, что пошло нам на руку. Дориан с Даней подхватили Лиру и пошагали вперёд. Мы с сучкой шли за ними. Хоть бы врачи успели. Ответа зачем на этот вопрос не последовала, ровно как и любых других слов. Как предсмертный бред. Учитывая быструю смерть Лизы от одного удара мечом, можно сказать, что он будет посильнее. Ну, или просто мы обе каким-то образом не попали в особо важные места. Доктора окружили нас почти сразу, заслышав крик Дани про раненно-го. — Так, что с ним? Огнестрел? Бледный, как сам черт, он еще жив вообще? — Жив, тащите его в реанимацию, быстрее. — с обеспокоенной манерой речи произнесла Ривьера. Фридмана увезли, а мы остались сидеть в коридоре. — Доигралась? Вот до чего доводит твоя жадность и алчность. -я посмотрела на неё с презрением. — Довольна? — Но ты тоже стреляла! Ты тоже выстрелила, совершенно не зная, что вдруг прибежит он! Он защищал меня! — встала Никки со скамьи, будто хотя начать со мной разборки. — Довольно с вас обеих! — встрял Даня. — Сейчас для этого не время. — Ты ещё получишь свое, а если он умрет, то ты точно отправишься за ним следом, передавать извинения за пулю в спину! Даня было хотел встрять ещё раз, но остановился: кажется, мы ему надоели. А Дориан, он же Дориан, что бы не было внутри, снаружи бревно бревном. Мы с волком, оставив Никки и Даню наедине, вышли на балкон покурить, чтобы подостыть. — Вообще, на кой черт мы выпустили ее оттуда? Ее бы там казнили. Или мы бы самолично...Нет, все, если он умрет, она не уйдет отсюда. Нельзя выпускать ее. А если он и выживет, то не прости такого. Короче, будь готова. - как всегда безэмоционально сказал оборотень. — Дор, давай её прямо сейчас ёбнем. И сожрём на п-п. — ответила я с волнением и злостью. — Хорошая идея… Только потом нас врачи возьмут на опыты. Выйдя из балкона, мы направились по коридору, где и сидели остальные. Вампирша и мышь вели о чём-то дискуссию в повышенных тонах. — Чё вы тут орёте, пидорасы? — Я очень хочу ебнуть ее картошкой по голове. Как меня это всё достало. — отошел Даня в нашу сторону. — Не выпускай её, но и не подавай виду. — сказал Дор. —Ее жизнь в руках Фридмана. — Надеюсь он не настолько олух, чтобы простить то, что ты совершила, сволочь. — Всё хватит уже собачиться тут! — из реанимации вышел доктор. —Чтобы говорить честно, у него очень странный организм. Я такого никогда не видел. Кажется, мертв, но на самом деле жив. Пули отклонили друг друга, столкнувшись внутри. Благодаря этому сердце не задето, но в сознание он не приходит. Все решится сегодня ночью: жизнь или смерть. Позовите родных и друзей, если он...Ну, вы поняли. — Нет, как же это, он не может умереть! — начала Констанция. — Ждите завтрашнего утра. Я больше ничего не могу сказать. Мы вышли из госпиталя, обреченно направляясь к хаммеру. — А он ведь мне ещё машину должен! Нельзя ему гехпаться. — неудачно пошутил ликантроп. — Сейчас прям в тему, братан. — с каменным лицом мышь посмотрел на сидящего за рулём Дориана. Мы направились назад в аванпост. Всю дорогу наша команда и предательница сидели тихо. У входа нас встретила Армянка и Давронов. — Заприте эту предательницу где-нибудь в подвале. — пальцем Дориан показал на Констанцию. — Даже не думайте трогать меня. — отскочила красноглазая от нас. Даже в такой момент, показывать какое—либо смирение казалось бессмысленным. —Только пальцем меня троньте... — Никки, хватит! Хватит уже издеваться над нами всеми! — произнёс Даня, поймав вампиршу сзади. — Если себя нормально вести будешь, то тебя никто не тронет. Я положительно кивнула головой, при этом не скрывая своего отвра-щения. — Давронов, Кирьянов, Пересветов, отведите её на шахматную перестройку. — Приказала Армянка. — Это просто охраняемое общежитие, не ссы. — Это вы издеваетесь надо мной! Если бы не вы, ничего этого бы не было ! — заныла вампиресса, которую уводили. Действительно, было не понятно, жалеет ли она о содеянном, или о испорченном плане. Мы с ребятами зашли в Голубого Гену, посидеть и успокоить нервы. Внутри заведение оказалось довольно-таки приличным на вид, несмотря на доносящийся блевотный звук в уборной. Кто-то явно перебрал. Мы сели у окна, заказав по пиву. Только это молчание убивает. — Он всегда был таким жизнерадостным и безответственным... А, взяв ответственность на себя единожды, судьба его так наказала... — вздохнул Даня. — Хотя что это я, он же не умер ещё. Мы еще немного посидели в трактире, а потом пошли в гостевые покои, которые для нас приготовила Армянка. Удивительная женщи-на, на самом деле. Но, сейчас, нужно думать о том, чтобы Фридман был жив, а эта мразь Никки должна ответить перед ним за свое деяние. На следующий день мы всей компанией поехали в больницу к патлатому. Интересно, что же скажут врачи сегодня. Встретили нас врачи с грустным видом. Смотря на анализы и почесывая кто лысые, а кто пооблысевшие затылки, они посмотрели на нашу компанию. Вздохнув, главврач заявил: — Сожалею, но сердце вашего друга остановилось... — Что, как? В смысле? — нервно произнесла я. Никки с ужасом села на ближайший диван, держась за голову. — Нет, нет..Это невозможно.. — Правда он поступил к нам с сердцем, которое не билось, поэтому мы уже вообще ничего не понимаем. — перебил его бородатый врач постарше. — Он жив, но мертв. Но жив. Но мертв. Пес его знает. — Пустите меня к нему! Пустите! — вампирша прорывалась сквозь врачей, но те вовремя её остановили. — Можно только одному к нему. Мы, Если честно, не знаем, что с ним. Возможно, он уже мертв. Выбирайте, один из вас может зайти. — Пустите меня, пустите!Я пойду! — крикнула Ривьера. — Вам решать. - развел руками врач Ривьера зашла в палату к металисту, а мы сели на диван в ожидании новостей и известий от вампирши. Зайдя в палату, Никки обнаружила все так же лежащего и не подающего особых признаков жизни Фридмана. Погладив его волосы, она присела. — Не уходи...Ты нужен мне...Нужен мне здесь...Вернись... Но он не отвечал и не слышал. Подождав ещё минуту, она вышла обратно, пройдя врачей. — Лежит...Ничего... — Останься с ним, дура. Посиди у его кровати. Когда человек в таком состоянии, он всё равно осознает, что нужен здесь. — я вспомнила про то, как когда-то Ванис валялся возле моей кровати, умоляя меня, чтобы я очнулась. Внезапно, с грохотом открыв дверь и прихрамывая, опираясь на стену, появился Фридман. Выглядел он крайне паршиво. Обернулись на это все, и врачи, и Никки, и мы. Сойдясь с ней взглядами, он, несмотря на боль и предупреждения врачей, по стене поковылял в ее сторону, с довольно злым выражением на лице. Он прошел чуть дальше нее, будто бы хотел уйти отсюда прямо сейчас, но остановился. — Прости меня... - кротко сказала Ривьера, чуть приблизившись к нему. Началась долгая пауза. В основном, все внимание было приковано к Лире. Он отвернулся к стене, чуть подрагивая. Несколько секунд спустя, он, не меняясь в лице, обернулся. Посмотрев на нее, он не выдержал. Гладя волосы Констанции, гитарист прижал ее к себе, проливая слезы. Я посмотрела на Даню с ошарашенным взглядом. Даня посмотрел на меня с точно таким же обезумевшим лицом. Дориан от удивления приоткрыл рот, и мы втроём стояли, словно перед нами сам Иисус, в которого никто из нас не верил. Подойдя к паре, я откинула Ривьеру в сторону и обняла друга. — Добро пожаловать назад. Фридман приупал на меня, низко пытаясь прохрипеть криком. — Ранаааа... — намекнул он мне на то, что я малость промахнулась, и обняла его, нажав на пулевое отверстие. — Следите за ним. — обратилась я к врачам. После этого убивающим взглядом посмотрела на вампиршу, у которой глаза были будто на мокром месте. — А ты с ним сиди. — Без тебя знаю. — счастливо, но презренно ответила на мой коммен-тарий красноглазая, возвращаясь в палату. — А чего мне давать вам здесь грустить... — прокашлял он в ответ. —Вы тут нервничаете значит, а я буду отлеживаться там? Не-не, не порядок... Проконсультировавшись с врачом, я дождалась ликантропа и брата, а после мы все вместе вышли из госпиталя. Врачи посоветовали полежать Фридману хотя бы недельку на обследо-вании, и он согласился. На этот раз нашему другу повезло, но повезёт ли в другой?