Плюй-камни

— Не делайте резких движений, мистер Флинт, — Дон Уэйкобс аккуратно держал Маркуса Флинта на прицеле волшебной палочки. — Держите, пожалуйста, руки так, чтобы я их хорошо видел. Рон... Поначалу стажёр Уизли не слишком хорошо понял, чего от него хотят. Но короткий (хотя от этого не менее яростный) кивок Уэйкобса всё разъяснил: Рон подошёл к Маркусу — как учили, стараясь не перекрывать линию обстрела — и вытащил волшебную палочку из футляра у него на поясе. На футляре была вышита серебряная змейка, играющая с чем-то, здорово напоминающем квоффл. Почему-то это разозлило, а злость позволила хоть немного отвлечься от стыда, заливающего лицо алой краской. Рон знал себя довольно неплохо и понимал, что сейчас он красный, как помидор. Флинт ничего не прокомментировал и вообще застыл, удивительно напоминая каменную статую тролля, стоявшую в одном из министерских коридоров. Не хватало только надписи возле левой подмышки. Как там: «Хоувелл — козёл»? И дата: 1765 год. Надо бы заскочить, проверить, как там статуя, на месте или перевоплотилась в Маркуса Флинта. — Вот ордер на обыск, — тем временем сообщил Флинту аврор Уэйкобс. Магический свиток завис в воздухе и сам развернулся, демонстрируя сияющую печать Министерства. — Вы подозреваетесь в хранении запрещённых артефактов. — Угу, — вяло отреагировал на происходящее Флинт. Дон Уэйкобс нахмурился и на всякий случай переспросил: — Вы понимаете, что я вам говорю, мистер Флинт? — Угу... «Ничего он не понимает, потому что он — статуя 1765 года», — хотелось сказать Рону, но он, разумеется, промолчал. Не дело стажёру раскрывать рот, да ещё и для того, чтобы изречь очевидную глупость. Обыск начался. После того, как Гарри Поттер наконец-то прикончил Сами-Знаете-Кого, Рон практически ничего не слыхал про Маркуса Флинта. Из квиддичных кругов он исчез как-то сам собой, тихо и незаметно, как это часто бывает с людьми, которых общество признаёт «неподходящими». Особняк Флинтов был продан, взамен Маркус купил себе настоящую лачугу на окраине маггловского городка и приложил много усилий к её восстановлению. Кажется, работал руками, без помощи магии. По крайней мере, так он заявил во время предыдущего обыска, на котором Рон не присутствовал, но мельком сунул нос в те бумаги. При одной мысли о Флинте, лихо орудующем маггловским молотком или рубанком, воображение пасовало и убиралось, поскуливая, в тёмный угол. Хотя чего ему, троллю паскудному... Этот обыск был у Флинта явно не первым — авроры передвигались по трёхкомнатной хибаре, как по месту давно знакомому и где-то в чём-то даже уже полюбившемуся. По крайней мере, Рон успел заметить движение Марджори Смит — она задумчиво погладила подушку со скверно вышитыми пасхальными зайцами. Кажется, у неё с этой подушкой были связаны какие-то личные воспоминания. Магические предметы Маркус хранил в личной спальне, а также в большом каменном подвале, вход в который снаружи был тщательно замурован. Теперь остался лишь небольшой лаз изнутри дома. Миссис Смит полезла туда, подсвечивая себе волшебной палочкой. Уэйкобс неторопливо бросил Рону: — Давай за ней, поможешь. Рон послушался, хотя честно не понимал, в чём аврору Смит может понадобиться его помощь: протокол обыска надиктовывался перу-самописке, а переставлять вещи при помощи волшебной палочки и находить тайники Марджори умела куда лучше стажёра Уизли. Но со старшими по званию не спорят. И вообще, хождение хвостиком за опытным аврором вполне могло входить в обязательные условия стажировки. Типа, набираться опыта в полевых условиях, на практике обучаться у старших и всё такое. Гермиона говорила, магглы подобное часто практикуют. При мысли о Гермионе настроение предсказуемо испортилось. Нет, они продолжали встречаться и даже (в последнее пару месяцев куда реже, чем раньше) спорили о дальнейшей совместной жизни — разговаривать о ней спокойно у них не получалось даже в безоблачные времена, просто... что-то исчезло. Рон честно пытался найти этому «чему-то» название, но безуспешно; Гермиона же вообще отказывалась верить в «подобную чепуху». С её точки зрения, всё у них было хорошо, а спорить у Рона не оставалось ни сил, ни желания. В подвале у Флинта оказалось чисто и сухо, под потолком горел магический огонёк, на который сверху было довольно небрежно наброшено заклятье иллюзии: случайно забредший сюда маггл вполне мог бы предположить, что видит электролампочку необычной формы. Похоже, к соблюдению законодательства о магглах Флинт подходил более-менее серьёзно. По крайней мере Марджори сердито передёрнула плечами и пробормотала что-то вроде «ни подловить, ни оштрафовать...». Рон начал понимать, почему на этот обыск взяли его, а не Гарри: тот непременно поднял бы скандал в ответ на эту реплику. Стажёр Поттер почему-то не терпел, когда при нём пытались любым путём подловить кого бы то ни было. Впрочем, Рон отлично знал, почему. Личный опыт, как говорится, не пропьёшь и за пазуху не засунешь. Слишком уж часто аврорат пытался подставить самого Гарри. Что не означает, будто Флинт — невинный ягнёночек. В конце концов, он слизеринец! Слизеринцы всегда хоть в чём-нибудь да виноваты. Флинт залез в подвал почти сразу за Роном и это укрепляло подозрения. Обыск ведётся по всему дому, а он пошёл именно сюда — интересно, почему? Рон внимательно огляделся по сторонам — благо, освещение позволяло. К стене была крепко приторочена метла. «Нимбус», устаревший на пару поколений, всё ещё казался крепким и вполне пригодным к использованию. Почему она здесь? Ах да, Флинт же больше не летает... На добротных, явно ручной работы стеллажах красовалось несколько кубков. Иллюзия была наложена и на них — маггл не разобрал бы ни слова на памятных табличках. Ну да, «Сканторпские стрелы» как раз в позапрошлом году выиграли чемпионат... В углу лежал припорошенный пылью деактивированный комплект плюй-камней. Видимо, подарочный: непохоже, чтобы в него игра... — Ложись! Такой вопль мог исходить лишь из могучей троллеобразной груди Флинта. В падении Рон успел заметить, как выблеснул алым якобы деактивированный камень, а затем Флинт навалился сверху, и стало трудно дышать. Стены изогнулись под невероятным углом, будто сделаны были из резины, а не из камня, резко пахнуло жаром, и Рон услыхал, как вскрикнула Марджори. Забился, пытаясь вскочить и выяснить, что там стряслось, но Флинт держал крепко, и до палочки добраться никак не удавалось. Мелькнуло в голове: вот и конец карьеры, стажёр Уизли. Всё завершилось, не успев даже начаться. Почему-то со злостью подумалось, что Гермиона теперь найдёт кого поумнее... Три мягких удара один за другим сотрясли подвал. Рон почувствовал, как скрипнули у него рёбра под тяжестью тела Флинта. Потолок смазался и пошёл разводами; заклятье иллюзии сорвалось с магического огонька и с треском развеялось; со стороны стеллажей послышался угрожающий скрип... Внезапно всё стихло. — Ух ты, — в голосе Флинта слышалось искреннее удивление, — сработало! Ну ни фига ж себе! — Что сработало, мистер Флинт? — в голосе Марджори Смит слышалось раздражение и — чего уж там! — изрядная доля испуга, но аврор Смит определённо была жива. И сердита. — Тройная защита Слябинского, мэм, — Флинт на секунду запнулся перед словом «Слябинский», но в целом справился. — От огня, кислоты... — Я знаю, что такое тройная защита Слябинского, — Марджори поднялась с пола, слегка пошатываясь. Руками с себя грязь счищать не стала, аккуратно взмахнула палочкой. Рон последовал её примеру, стоило Флинту с него слезть. Уши вновь запунцовели: совсем ведь забыл этот пункт инструкции! Вот наверное поэтому и хорошо, что его не сразу отправляют заниматься делами, а для начала дают поглядеть, как старшие работают... Марджори тем временем закончила очистку и вернулась к волнующей её теме: — Что мне интересно, мистер Флинт, так это зачем вам понадобилась дорогая и качественная защита подвала? Флинт не стал ничего отвечать, просто выразительно покосился на угол, где раньше лежали плюй-камни. Сейчас там было только жирное пятно сажи и закопчённые стены. — То есть вы утверждаете, что покушение совершено именно на вас? — не отставала аврор Смит. Получив в ответ лишь пожатие плеч, она не успокоилась и мрачно заявила: — Вот что, мистер Флинт, давайте-ка проедемся в аврорат. Так или иначе, это... происшествие подлежит тщательному расследованию. Рон был с ней абсолютно согласен. Флинт очевидно нет, но кто вообще его спрашивает, Флинта? *** Допрос Флинта длился уже третий час, и Рон потихоньку начинал нервничать. Или озверевать. Или и то и другое одновременно. Конечно, стажёра не пустили в допросную — не вышел пока рылом и званием, но наблюдать за происходящим в волшебном зеркале разрешили. Видимо, тоже в порядке необходимой для будущего аврора тренировки. Аврор многое должен уметь. В том числе биться головой о стенку, делая вид, будто так и надо. По крайней мере, на взгляд Рона двое допрашивающих Флинта аврора именно этим и занимались. Флинт молчал. Нет, он честно сообщил свои имя и фамилию, место проживания, даже коротко описал произошедшее. Но как только речь зашла о причинах взрыва, замкнулся в себе. Казалось, вся его массивная фигура закаменела. У Рона вновь возникло желание раздеть Флинта и поискать надпись «Хоувелл — козёл!». Мысль о Флинте, стоящем голым посреди аврората в гордо-величественной позе, неизвестно почему опалила изнутри жарким огнём. Наверное, просто давно не виделся с Гермионой. Или... ну да, потому что это смешно: Флинт — и величественность. Как у того каменного тролля. Авроры, ведущие допрос, тем временем тоже потихоньку озверевали. Разговор уже коснулся веритасерума. — Не имеете права, — лениво отозвался на это Флинт, и Рону осталось лишь заскрипеть зубами. Да, по новым правилам веритасерум действительно можно было использовать лишь в конкретных, определённых законом случаях... — Имеем, — ласково отозвался один из авроров. — Мистер Флинт, миссис Смит сочла, что покушение было произведено на вас, но это ведь не точно, верно? Откуда мы знаем, вдруг вы специально затащили авроров в свой подвал... — И попёрся спасать Уизли? — Флинт набычился, но глядел по-прежнему насмешливо. — Кстати, а почему вы прикрыли именно его? — тут же полюбопытствовал второй из ведущих допрос. Пару секунд Флинт подумал, затем пожал плечами: — Он из этих... победителей Волдеморта — раз. Его смерть мне точно бы не простили. Ну и он ближе стоял — два. — То есть, вы сознательно пожертвовали жизнью миссис Смит? — первый аврор азартно подался вперёд, глаза его заблестели. — Вот так же и меня допрашивали, — как Гарри умудрился оказаться рядом, у волшебного зеркала? Рон совсем не слышал, как закадычный друг подошёл вплотную и вздрогнул, услыхав его голос. — Им надо добиться своего, а методы неважны. Противно просто. Соглашаться с Гарри не хотелось, поэтому Рон лишь пожал плечами. Спросил сам вместо ответа: — А ты что здесь делаешь? — Собирал материалы по Флинту, теперь вот принёс, — Гарри невесело усмехнулся. — Там было что собирать. — Поделишься? — Рон оторвал взгляд от волшебного зеркала, где Флинт угрюмо огрызался на подколки. Гарри пожал плечами: — Ну а почему нет? Маркус Флинт, выпускник Хогвартса, год сам знаешь. Летал в «Сканторпских стрелах». Ушёл по собственному желанию... Почти против воли Рон хмыкнул. По собственному, ну да, разумеется... Рон испытывал странные чувства, думая о слизеринцах, попавших после падения Сами-Знаете-Кого в переплёт. С одной стороны — да, заслужили, и заслужили несомненно. С другой... а точно ли они заслужили именно насмешек и шушуканья за спинами? И чем тогда победители отличаются от проигравших? Тем, что победили? Гарри, в отличие от Рона, не сомневался вообще, и уже успел заработать в коридорах Министерства почти такую же скандальную славу, как и при Фадже. До момента, когда Мальчика-Который-Выжил начнут поминать недобрыми словами во всех департаментах, было уже недалеко. Но Гарри, похоже, твёрдо вознамерился на это всё наплевать. Герою можно. — Дальше Флинт попробовал силы в бизнесе на спорте. Собственно говоря, организовал международный тотализатор. Ставки принимались — ты не поверишь — в основном на соревнования по плюй-камням. От неожиданности Рон чуть не расхохотался. — Плюй-камни? Серьёзно? — Ещё как серьёзно, — хмыкнул Гарри. — Это в Британии плюй-камнями в основном дети увлекаются. В той же Латинской Америке или в Азии есть серьёзные игроки, организуют мировые чемпионаты... в общем, в этом бизнесе крутятся неплохие деньги, как мне сказали в штаб-квартире Официального клуба игроков в плюй-камни. Флинт у них на хорошем счету. Он выложил неплохие деньги за участие в клубе. — Флинт? Сомневаюсь, что он правила игры помнит! — фыркнул Рон. Гарри иронично улыбнулся: — Ну, помнит или нет, а клубу нужны финансовые вливания, так что расспрашивать его не стали. В соревнованиях он не участвовал, но на заседаниях клуба регулярно бывает и время от времени продолжает вкладывать деньги в проекты клуба. Это даёт ему возможность считаться игроком в плюй-камни и, следовательно, платить минимальный налог за содержание тотализатора. — Хм-м... — Рон задумчиво почесал за ухом. — Значит, можно отработать версию с конкурентами, правильно? — Наверное. Пойду, отдам материалы. Гарри отправился в соседний кабинет, а Рон снова приник к волшебному зеркалу. Кажется, авроры всё-таки сумели разговорить Флинта. И то, что он сказал, им сильно не понравилось. Сейчас они с угрюмым видом слушали что-то про Асторию и Дафну Гринграсс. — Да, — угрюмо кивал Флинт, — в прошлом месяце. У Малфоя спросите, он там был. — Почему никто не обратился в аврорат? — сердито спросил один из авроров. Флинт выразительно пожал плечами, а Рон, не удержавшись, закатил глаза. Одно слово — слизеринцы! До сих пор уверены, что никто, кроме своих, им не поможет, если они придут просить о помощи. Хотя... а драклы его разберут, правы они или нет. Мысль была неприятной, но Рон честно её обдумал. Выводы оказались не слишком утешительными. Да, в аврорате могли и не принять заявление от слизеринцев. Даже он сам мог бы отнестись к словам Драко Малфоя с подозрением. Плохо дело. Гарри прав — что-то надо менять. Впрочем, Гарри как раз был убеждён, что менять надо всё. Рон не придерживался настолько радикальных взглядов. Но что-то поменять точно стоит. По крайней мере, выражение лица левого из допрашивающих авроров. На нём сейчас огромными буквами было написано такое недоверие, что Рон и сам бы ничего ему не рассказал — из чистого упрямства. Гарри вышел от начальства хмурый и взъерошенный. Похоже, там была та ещё стычка. Интересно, кто победил? — Поехали, — бросил он Рону. — Робардс не считает дело о нападениях на слизеринцев настолько уж приоритетным, но расследовать его всё-таки великодушно разрешил. Нам с тобой. Ну ничего ж себе! Рон хотел было напомнить, что он вовсе не горит желанием... но вместо этого встал и пошёл за другом. Сейчас Гарри нуждается в его помощи. И если подумать, то слизеринцы тоже нуждаются в его помощи. А если ещё подумать, то это даже занятно. Само собой, никто из слизеринцев не признается, но все они будут помнить, чем обязаны Рональду Билиусу Уизли. Это... веселило. Оставалась самая малость — узнать, кто стоит за покушениями. *** Почему для допроса Гарри выбрал именно Малфоя, Рон, если честно, не понимал. Дафна Гринграсс была бы разговорчивей. И намного симпатичней. Рон вновь виновато подумал о Гермионе. С недавних пор он начал обращать внимание на хорошеньких девушек — видимо, сказывались слишком редкие встречи. В конце концов, Гермиона сама говорила, что любовь увядает, если не работать над чувствами постоянно. А работать Рон не желал. Работы у него хватает и в аврорате, ещё чувства переводить в рабочую плоскость — ну уж увольте! Он просто любил Гермиону. Но иногда с ней было так сложно... Почти так же сложно, как и без неё. Так или иначе, вместо Дафны или её младшей сестрёнки Астории Гарри почему-то выбрал Драко Малфоя. И сейчас насупленный Драко Малфой нервно расхаживал туда-сюда по своему небольшому кабинету в министерстве магии. Как Малфой умудрился устроиться в Департамент магических игр и спорта, Рон не знал, хотя узнать бы не отказался. Наверняка то ещё дело для правоохранительных органов, жирное и вкусное. Но мошна у Люциуса по-прежнему казалась безразмерной и бездонной, и правоохранительные органы предпочитали цепляться к кому-нибудь другому. К тому же Маркусу Флинту, например. Определённо, просто-таки необходимо что-то менять, узнать бы ещё, что именно. — Значит, Флинт раскололся, так? — Малфой глядел на визитёров исподлобья, тонкие губы кривились. — Не вини его, — Гарри говорил непривычно мягко, словно и не с проклятущим хорьком беседовал. — Нападение на аврорат, сам понимаешь. Ты бы тоже раскололся. — Раскололся бы, — скривившись, кивнул Драко. — Но знаешь, Поттер, тут вырисовывается интересная схема... Точнее, не вырисовывается. — Поделишься? — Да куда ж мне деваться, раз я теперь свидетель. Смотри. У Дафны и Астории чары были наложены на их любимые вышивальные схемы. У Паркинсон — на «Вестник зельеварения», у неё частная лавочка, ей по работе этот «Вестник» вместо энциклопедии порой. — На новый номер или на один из... уже имеющихся томов энциклопедии? — Соображаешь, Поттер. На тот, которым она пользовалась, у неё как раз крупный заказ был. А на что у Флинта наложили, ты сказал? — Я ничего не сказал, Малфой. Но это были плюй-камни в подвале. — Разноцветный такой комплект, с иероглифами, — непонятно зачем добавил Рон. Драко закатил глаза: — Плюй-камни? Да я не знаю, помнит ли Флинт правила! Хотя... должен помнить, у него бизнес с этим связан. Но поверь, Поттер, он в них не играл с самого детства. Знаю я этот комплект, он подарочный, корейский. Флинт мотался в составе британской делегации на чемпионат мира в позапрошлом году, связи налаживал. Там всем официальным лицам и игрокам такое добро повыдавали. У меня тоже есть, чего смотришь, Уизли? Да, я там тоже был, от департамента ездил. Никогда раньше не бывал в Корее, захотелось отдохнуть от здешних вытянутых физиономий. Там, знаешь ли, все улыбаются, даже когда хотят сдохнуть. Хорошая страна. — Комплект, — мягко напомнил Гарри. — Который взорвался. Говоришь, Флинт им не пользовался? — Убеждён в этом. Плюй-камни для Флинта — бизнес, и бизнес прибыльный, но не более того. Вот если б на метлу чары наложили — тогда другое дело. И это возвращает нас к вопросу о схеме, Поттер. — Схема сломалась, — кивнул Гарри, — если только... — Вот именно, Поттер, вот именно, — Драко глубоко вздохнул. — Уж прости за идиотский вопрос, на который ты, скорее всего, не ответишь, потому что или тайна следствия, или ответ вне твоей компетенции... Почему авроры вообще полезли к Флинту? Именно в тот день, именно в тот подвал. С лица Гарри можно было рисовать картину под названием «Безразличие во плоти». — Какое-то очередное анонимное письмо. Как обычно. — Угу, и на его проверку решили выслать полную группу. К Флинту, у которого вся жизнь и без того под артефактом всевидения проходит. Какое... занятное совпадение, не находишь? Гарри нахмурился: — Хочешь сказать, целились именно в Марджори Смит? Драко набрал было воздуху в грудь для ответа, но вместо него заговорил Рон. Холодные, не оставляющие пространства для воображения и допущений озарения случались с ним нечасто, разве что во время игры в шахматы или как-то раз в ходе облавы на оборотней. Но сейчас был именно такой случай. — Он хочет сказать, Гарри, что неважно, кого из авроров бы задело. Важно, что Флинта тут же заподозрили бы — камни его, подвал его, значит, и ловушку он поставил. — Растёшь, Уизли, — протянул Драко, затем, хмыкнув, добавил: — Ну, я бы ещё допустил, что кто-то хочет привлечь к этим случаям внимание, но это так, вторичная версия. Уизли прав. Нападение на аврора ставило целью подставить Маркуса. — Но это же глупо! — выкрикнул Гарри. — Аврорат разобрался бы... Он умолк, потому что и Рон, и Малфой смотрели на него с одинаковой жалостью. Правда, во взгляде Драко было ещё что-то, сильно напоминающее удивлённое восхищение: — А ты ещё не перерос это, Поттер. Даже не знаю, поздравлять тебя или печалиться. Как ни странно, Уизли быстрее начал воспринимать реальность такой, какая она есть, да, Уизел? — Заткнись, — почти беззлобно отмахнулся Рон, а затем повернулся к Гарри: — Слушай, мне неприятно это говорить, но он прав. Кроме того, давай честно: у нас что, все преступники гении, что ли? Вспомни Сам-Знаешь-Кого! Те ещё были блестящие планы! И ничего, чуть не выбился в правители магической Британии. Драко на заднем плане то ли глубоко вздохнул, то ли тихонько хихикнул. — Хорошо, — Гарри явно пытался прийти в себя. Когда ему удалось, он кивнул и повторил: — Хорошо. Я понял. Малфой, не расскажешь, как пострадали... остальные? — Расскажу, куда ж деваться, — Малфой невесело усмехнулся. — Дафне плеснуло зачарованным щёлоком в лицо. Всё поправимо, но не мгновенно. Хорошее проклятье, качественное. Официально она за границей, неофициально — в одной из палат Святого Мунго. Астория отделалась искалеченными руками, пришла в себя через несколько недель. Ты наверняка не помнишь, но тогда как раз должна была состояться наша помолвка. Мы её... отложили на время. Пэнси тоже попало по рукам, а для зельевара, сам понимаешь, это очень... проблематичная травма. Ею занимались лучшие колдомедики, но всё равно пришлось взять двух помощников. Теперь по поводу Маркуса. Он, знаешь ли, не просто так копит деньги. Хочет основать новую команду. — Ему не удастся, — уверенно бросил Рон. Драко покладисто кивнул: — Здесь — не удастся. После того, как его... попросили из британского квиддича, он пытался устроиться в Канаде, Австралии, даже в Индии. Но у некоторых волшебником слишком хорошие связи, а сейчас эти волшебники занимают слишком значительные должности. Так что ему не удалось. Остаются Соединённые Штаты Америки. Наша, как любят говорить консерваторы, мятежная колония. Но там тоже есть одна проблемка — там сильно не любят британцев. Старые разногласия между старинными семействами, началось ещё со времён этого маггла Вашингтона, а затем продолжилось и усугубилось. Так что ему нужно собрать собственную команду и начинать с низшей лиги. В США квиддич чертовски популярен, а правила не настолько закоснелые. Конкуренция поощряется и всё такое. Наши здесь подобных вольностей не понимают и не поощряют. Рон, честно признаться, тоже не понимал. Хорошо, что поощрять или нет, было не в его компетенции. — То есть, — прищурился Гарри, — тот факт, что аврорат начнёт копаться в этом его бизнесе... — Сильно отдалит осуществление мечты Флинта, если не уничтожит такую возможность вовсе, — подхватил Драко. — Он не молодеет, теряет хватку, набирает лишний вес... Сам всё понимаешь. Рон поёжился. Кто бы ни преследовал слизеринцев, он был мастаком по части издевательств над своими жертвами. — Допустим, — Гарри явно думал о чём-то похожем, судя по тому, как нехорошо выблеснули его глаза за стёклами очков. — И что думает по этому поводу Слизерин? — Салазар давно умер, Поттер, — Драко очень убедительно распахнул глаза. Гарри поморщился: — Не изображай дурачка, Малфой. Вы не обратились в аврорат — это я ещё могу понять. Но не провести собственного расследования вы не могли. Иначе Слизерин пора переименовывать в совятню или крысятню. Вы не такие. Шпилька попала в цель: Малфой зло прищурился, затем усилием воли заставил себя расслабиться и кривовато усмехнуться: — Мы пытались разобраться, ты прав. Но не пришли ни к каким определённым выводам. — Тот, кто это делает, хорошо вас знает, — подал реплику Рон. Гарри согласно кивнул. — Верно, — Малфой развёл руками, — но мы почти все последние годы живём под прицелом артефакта всевидения. Наша жизнь для многих нынче как открытая книга. Чёртов артефакт знает, сколько и чего я съел, сколько раз, пардон, сходил в сортир, какого цвета у меня подштанники... — Вот уж чем никогда не интересовался, — фыркнул Рон. — Я тебе даже поверю, Уизли. Ты не интересовался. Но ты, представь себе, в аврорате работаешь не один, а уж в Министерстве — тем более. Так что кому надо — те знают. И это, знаешь ли, здорово путает карты. — Да уж, — Гарри снова нацепил на лицо маску беспросветного спокойствия. — Иначе пришлось бы подозревать своих, да, Малфой? Ответом ему был яростный взгляд, а затем Драко словно сдулся и постарел. Глядя куда-то в сторону, он тихо ответил: — Да, Поттер. Иначе пришлось бы подозревать своих. У тебя ещё имеются вопросы? А то мне нужно написать миллион бумажек, знаешь ли. Рон открыл было рот, но Гарри вежливо ответил: — Нет, Малфой. Вопросов больше нет. Я получил, что хотел. — Тогда не смею вас больше задерживать, господа авроры. Поттер, Уизли... Выходя в широко распахнутую дверь, Рон внезапно понял, что Гарри чертовски прав. Они действительно получили ответы на большинство заданных и незаданных вопросов. Просто Малфой, как водится, ответил на них по-слизерински. Чёртов змееподобный хорёк. *** — Думаешь, в Слизерине разлад? — спросил Рон, когда они с Гарри брели мимо живописных лавчонок на Диагон-аллее в поисках чего-нибудь одновременно красивого и практичного: день рождения Молли приближался со всесокрушающей неумолимостью, а подарка ни у одного из них до сих пор не было. И судя по последним событиям, выбраться за ним ещё раз они смогут нескоро. — В Слизерине? — Гарри с сожалением оторвался от созерцания новёхонькой модели «Нимбуса». Увы, в качестве подарка Молли Уизли эта метла категорически не годилась. — Да у них никогда толком и не было единства. Впрочем, как и на любом из факультетов. Много разных группировок. Иногда они сплачивают ряды — как правило, для защиты от общего врага. Потом снова рассыпаются на мелкие команды. — Но что-то же там происходит! Хорёк чуть ли не прямым текстом сказал... О, гляди, волшебные спицы! Как думаешь, подойдёт? — Если не учитывать, что у твоей матери таких уже шесть пар — может и подойти. Малфой сказал, да. И это наводит на определённые размышления. — Например, о том, что большего он не скажет даже под империусом? — Он — да. Его мечту пока никто не попытался разрушить. Слушай, а как тебе эта кастрюля? — Замечательная кастрюля, и рядом набор сковородок ничего так... Ты что имел в виду, когда говорил «мечту никто не попытался разрушить»? — Ну... — Гарри пожал плечами, продолжая разглядывать кастрюлю-самоварку, расписанную яркими рыжими фениксами, — я думаю, надо поговорить с Флинтом. Сделать вид, что он сотрудничает с авроратом. Что знает больше, чем на самом деле. — То есть, ты хочешь его подставить? — уточнил Рон. — Ага. Только не уверен, что эта кастрюля подойдёт в вашу кухню. — Гарри, мы говорим о Флинте! Эй, ловец, снитч здесь! Ты говорил, что хочешь подставить Флинта! — А, прости, — Гарри виновато улыбнулся. — Понимаешь, я почти уверен, что кто-то открыл охоту именно на слизеринцев. И да, Малфой кое в чём прав. — Артефакт всевидения? — Рон, признаться, разделял мысли Гарри (и будем честными — Малфоя, чтоб ему провалиться!) насчёт этой чёртовой штуки. Сегодня следят за слизеринцами, а завтра за кем? Особенно учитывая разрушительную, по мнению многих, деятельность Гарри. Интересно, а у Флинта какие подштанники? Небось, зелёные, шитые серебром. А ещё интересно, с каких пор Рону это стало интересно! — И артефакт тоже. Вообще, Малфой во многом прав... Но тут пара резких движений — и мы всё потеряем, понимаешь? Нельзя торопиться. Мадам, а сколько стоит кастрюля? Рон вздохнул, осознав, что большего от Гарри не дождёшься. Сейчас он был занят кастрюлей и только ей одной. Может быть, чуть позже... — Мадам, а вон тот комплект сковородок, почём он? *** То, что согласился Флинт, Рон ещё мог понять. Но вот почему на эту авантюру согласился глава аврората? Двое стажёров ведут первое самостоятельное дело... дело о подозреваемом в нападении на аврора. Марджори Смит даже не трудилась скрывать, что она обо всём этом думает. Её кислой физиономией можно было травить докси. — Когда вы, наконец, сумеете осознать, что Флинт не жертва, а преступник, приходите, — сказала она Рону. — Буду рада пожать вам руку и поздравить с тем, что вы влились в наши ряды, мистер Уизли. — А если мы с Гарри докажем обратное? — не выдержал Рон. Марджори едко усмехнулась: — Вы ещё слишком молоды, мистер Уизли. Уверена, с возрастом ваше самомнение улетучится, как дым из камина, и останется твёрдое понимание насущных необходимостей. «Ну, ваше самомнение почему-то же осталось при вас!» — хотелось сказать Рону, но он промолчал. Расстались они с Марджори без лишних слов, совершенно недовольные друг другом. Через отца Рон заранее попросил у мамы прощения за то, что, скорее всего, пропустит её день рождения (Артур лишь расстроенно покачал головой), и приволокся к Флинту с проклятыми сковородками подмышкой. Слизеринец не сказал ни слова, кивнул на одну из кухонных тумбочек: — Туда поставь. И напоминалку на них брось, чтобы с совой переслать, если что. — Я всё-таки надеюсь, что до этого не дойдёт, — буркнул Рон, упрятывая сковородки в тумбочку. — Врёшь, — внезапно сообщил Маркус. — Ты надеешься, что дойдёт. Я тоже не люблю у предков праздники отмечать. «Я — не ты», — чуть было не выпалил Рон, однако вовремя заставил себя заткнуться. Во-первых, на правду не обижаются, даже если эта правда, честно скажем, непрошеная. Во-вторых, ему кровь из носу требовалось наладить с Флинтом хорошие отношения. А раз так — значит, на правду не обижаются вдвойне. — А ты почему? — спросил он, оглядывая маленькую кухню с маггловской плитой и кучей странных агрегатов, мигающих зелёными цифрами. Похоже, Флинт понимал в маггловской технике даже побольше Артура Уизли! Сначала Рону казалось, что Флинт не ответит, но тот, как оказалось, просто размышлял и спустя минуту выдал: — Много причин. Сам-Знаешь-Кто, — Флинт начал загибать пальцы, — квиддич... Мои предки не хотят, чтобы я играл. Хотят, чтобы пошёл в министерство. — Ну и дураки, — совершенно искренне сказал Рон. — Одним бездарным чинушей будет больше и одним классным квиддичистом меньше. Летать — это же, ну, твоё! Маркус внимательно поглядел на Рона, затем едва заметно кивнул и продолжил: — Жениться не хочу. Дети, жена... тоже не моё. Хочу уехать из Британии. И ставки эти... не подобает джентльмену. — Да какой из тебя... ой, прости. Я дурак. — Ты дурак, — беззлобно подтвердил Маркус. — А джентльмен из меня, как из плюй-камня бладжер. То, что ты дурак, не делает тебя неправым. И меня тоже. Я дурак, но я хороший квиддичист. А предки хотят, чтобы был умным хреновым министерским работником. Рон кивнул, и с этого момента почувствовал, что между ним и Маркусом протянулась удивительная нить взаимопонимания. Скорее всего, чувство было ошибочным, но достаточно приятным, чтобы Рон не стал его анализировать. С кем он в последнее время мог вообще поболтать по душам? С Гарри? Но с ним всё больше выходило о работе да о реформах в Министерстве. А с Гермионой и того хуже... Флинт оказался удивительно хорошим хозяином, а его квартира — удивительно уютным местечком. В гостиной ожидало гостей несколько мягких уголков, на которых валялись подушки — среди них и та, с вышитыми пасхальными зайцами. Двух похожих не было, зато имелась подушка в виде дрыхнущего кота с растопыренными лапами, подушка-звезда, подушка-бегемот... Рон прямо залюбовался, а Флинт, казалось, смутился. В спальне Флинта, куда Рон заглянул на правах аврора, возвышалась массивная кровать, а в изголовье внезапно обнаружилась огромная — на полстены — колдография Оливера Вуда. Вратарь «Паддлмир Юнайтед» был запечатлён в конце игры: растрёпанный, исцарапанный, на щеке красуется пятно грязи, а на губах — фирменная улыбочка, известная уже всему миру. Внизу красовался размашистый автограф, но имя того, кому предназначалась дарственная надпись, наполовину было скрыто спинкой кровати. И остатка хватало, чтобы понять: одариваемого совершенно точно звали не Маркусом. Когда Рон перевёл изумлённый взгляд с колдографии Вуда на Флинта, то заметил, что тот смущён. Это выглядело совершенно невероятно и Флинту ужасно не шло. Тем не менее, в голове у Рона плеснуло что-то тёмное, жгучее, чему он не знал названия. Возможно, дала о себе знать пресловутая чёрная магия. — Ну, нашёл взрывчатку? — грубо спросил Флинт, и Рон, спохватившись, продолжил обыск. Честно сунул нос во все шкафы и тумбы, обнаружил, что нижнее бельё у Флинта чёрное или светло-бежевое, никаких слизеринских змей на зелёном фоне, увы и ах. Ну то есть не то чтобы аврору Уизли это было так интересно... Ничего взрывоопасного не нашёл и вновь направился в гостиную с мягкими уголками. Флинт поплёлся за ним, необидно бурча что-то, обозначающее его несогласие с очередным, точнее, внеочередным обыском. В целом, Рону казалось, что жилище Флинта буквально вылизано: все вещи на своих местах, каждая подушка — в предназначенном для неё уголке. Он предположил было, что этим занимаются эльфы, но Флинт помотал головой: — Не. Эльфы принадлежат предкам. Я сам. — Круто, — уважительно склонил голову Рон. Кажется, Флинт ещё чуток оттаял. Он вообще был странным типом, этот Флинт. Как и все слизеринцы, если к ним приглядеться. Просто Рон Уизли до сих пор не давал себе труда приглядываться. Гриффиндорцы не любят слизеринцев и наоборот. Всё просто, понятно и проверено бесчисленными поколениями предков. Что бы на этот счёт сказала Гермиона, Рон знал преотлично, хотя и предпочитал забыть. Он вообще в последнее время предпочитал забывать многое, связанное с Гермионой. Это было... больно. Думать об этом совершенно не хотелось, и Рон честно предпочитал сейчас проводить остаток вечера с Флинтом. С ним по крайней мере можно было поговорить о квиддиче. Поначалу Рон пытался было проявить тактичность, но Флинт сам завёл разговор о трудностях в «Паддлмир Юнайтед» и их нынешнем трудном сезоне. Наверное, сыграла роль колдография Вуда. Ну и вообще — где Флинт, а где тактичность! Свой человек, хотя и слизеринец. Утро принесло запах свежесваренного кофе, аромат яичницы с беконом и уханье совы, которая приволокла «Ежедневный пророк». На первой же странице красовалась колдография Флинта и мигал набранный огромными буквами заголовок: «Таинственное преступление. Кто совершает нападения на слизеринцев?». Ниже более мелким, но тоже заметным шрифтом значилось: «Бывший капитан слизеринской сборной по квиддичу Маркус Флинт рассказал аврорату кровавые и душераздирающие подробности. Вы можете прочесть полное интервью с аврором Гарри Поттером (Мальчиком-Который-Выжил, победителем Сами-Знаете-Кого) на четвёртой странице». — Ого, — сказал Рон. Флинт с колдографии поглядел на него угрюмо и отвернулся. — Малфой постарался, — поморщился Маркус, выходя в гостиную в пижамных штанах. Почему-то кровь прилила к ушам Рона, на миг стало трудно дышать. — Там такое... Я когда соглашался, прочёл половину текста, ржал, как больной. Рон развернул «Пророк», быстро добравшись до четвёртой страницы. Там Гарри Поттер и Маркус Флинт с серьёзным видом то ли жали друг другу руки, то ли пытались выяснить, кто сильнее. Рон начал читать и быстро понял, что про «такое» Флинт не соврал — скорее, сильно приуменьшил. История Трагических Страданий Несчастных Слизеринцев была изложена в истинно малфоевском духе: красочно, с обилием душераздирающих подробностей и без единого слова правды. Как-то само выходило, что вместе с Несчастными Слизеринцами глубоко страдал и Гарри Поттер. Зачем — непонятно, видимо, за компанию. И аврорат обещал этого так не оставить. Возможно, тоже пострадать всем коллективом. — Ты не понимаешь, — фыркнул Флинт, когда Рон поделился с ним наблюдениями. — Там между строк... короче, это написано для слизеринцев. Типа, что я понял, чего здесь происходит, и пока ещё не делюсь этим с Поттером, но уже готов. — То есть вы таки подозреваете своих, — брякнул Рон. Взгляд Флинта стал тяжёлым: — Я никого не подозреваю. Я просто хочу, чтоб это закончилось. Рон понимающе кивнул: — Значит, мы хотим одного и того же. Ещё один внимательный, оценивающий взгляд. Затем Маркус неохотно буркнул: — Надеюсь. Жрать пойдёшь? — Пойду, — кивнул Рон. — Пожрать я всегда готов. Уминая действительно вкусную яичницу, он внезапно замер с вилкой, поднесённой ко рту, осенённый ещё одним открытием (что-то многовато их стало в последнее время!) — даже если Малфой действительно подозревает слизеринцев, и даже если дальнейшие действия просчитаны именно в надежде на реакцию слизеринца, ловушка получилась достаточно универсальной. Гриффиндорец тоже может клюнуть. В конце концов, прийти к Гарри и поделиться тем, на кой хрен ему нападать на Дафну, Асторию и Пэнси. Ну и на Флинта тоже. Он-то, интересно, каким боком к этой девичьей компании? *** — Должен быть общий знаменатель, — заявил Гарри. Флинт покосился на него, но ничего не сказал. Рон сильно подозревал, что его откомандировали к Флинту, как самого бесполезного человека в аврорате. Ну или как самого раздражающего. Хотя нет, быть большей занозой в заднице, чем Гарри Поттер, попросту невозможно. Стало быть, остаётся бесполезность. Но даже самый бесполезный волшебник на что-то да сгодится — протоколы там оформить, на вызов к беспокойной старушенции съездить... Поэтому стажёра Уизли оставили «для исполнения служебного долга» всего на неделю, и даже при этом нагрузили бумажной работой. Толстенную кипу пергаментов приволок в дом к Флинту именно Гарри: бумаги требовалось рассортировать, кое-где подправить, пронумеровать, а часть — переписать набело. Вот тогда Рон и поделился с Гарри и Флинтом своими подозрениями. — Ну неправильно это. Три девочки, причём такие... ну, слизеринский вариант Лаванды Браун, я правильно говорю, Флинт? — и... э... и Флинт. Флинт хмыкнул и буркнул что-то неразборчивое, одновременно удивлённое и утвердительное. На самом деле, Рон подспудно ожидал, что его поднимут на смех, но этого не случилось. Гарри кивнул с серьёзным видом, словно Рон сказал что-то офигеть умное и сообщил об общем знаменателе. Видимо, у Гермионы поднабрался маггловских словечек. Впрочем, Рон тоже их поднабрался и в целом о числителе и знаменателе знал. А мысли о Гермионе... ну да, напрягали, но кажется Рон к ним уже привык. Немного. — Флинт, ты можешь предположить, что у тебя общее с Паркинсон и сёстрами Гринграсс? Ну хотя бы с одной? — Гарри развернулся к Флинту. Тот наморщил лоб, раздумывая: — Факультет, наверное. — Маловато, — вздохнул Рон. — Не знаю я. Они малявки. И в квиддич не играли, ни одна. Ну да, Флинта интересовал в жизни только и исключительно квиддич. Вон, даже в спальне колдофотка Вуда висит. Старый, проверенный соперник. — А ты ни с кем из них не встречался? — поинтересовался Рон. Флинт помотал головой: — Я пару раз в Хогсмид сходил с Буллстроуд, было. И ещё с Летицией Хорнсмит. Пару раз. А дальше уже с парнями. Видимо, выражение лица у Рона стало достаточно красноречивым: Флинт хрюкнул: — Ну да. И куда этот ваш артефакт смотрит? — Понятия не имею, — огрызнулся Рон, — я в этот наш артефакт не смотрю! — Ладно, — вздохнул Гарри, — ты ни с одной из них не встречался ни до, ни после Хогвартса, я понял. У ваших семейств общие дела какие-то были? — Угу. Сам-Знаешь-С-Кем. Но тогда Малфоя или там Пьюси первых должны были накрыть. Гарри кивнул: — Должны были. И всё-таки, должен найтись общий знаменатель. Без него никак и никуда! Найдём его — выйдем на этого... бомбиста. — Ищите, — пожал плечами Маркус. — Я только за. Рон растерянно кивнул. Он всё ещё пытался переварить услышанное. И в то же время ему вновь вспомнилась Гермиона и её рассказы о маггловском мире. — Флинт, послушай... А никто... ну... не пытался вызвериться на тебя за то, что ты... предпочитаешь парней? Никому не казалось, что это извращение или ещё что-то такое? — Казалось, — очень спокойно ответил Флинт. Слишком спокойно, мелькнуло вдруг в голове у Рона. — Олли Вуду казалось, когда он узнал. Ещё отец был против — с его точки зрения, я должен продолжить род. — И больше никому? — продолжал настаивать Рон. Флинт пожал плечами: — Вот так и не припомню. Но если ты о связи... Весь Слизерин обо мне знал, такое не скроешь. Пэнси точно знала. Застукала нас как-то — меня и Монтегю. Мы поговорили, она огорчилась, что из меня подходящего мужа не выйдет, вычеркнула из своего списка. Это нормально, она всех оценивает по тому, можно ли за него замуж выйти и детей чистокровных родить. Недавно подходила, интересовалась, не передумал ли я, я ответил, нормально поговорили. Ей всё равно, с кем я буду потом, лишь бы дети чистокровные получились. Я отказался, она нормально восприняла. Про сестёр Гринграсс не знаю. С ними не разговаривал. Флинт явно очень устал от такой длинной речи. Рон поглядел на Гарри, тот едва заметно пожал плечами. Да уж, вряд ли гомофобия тут хоть как-то при делах, но проверить придётся. Они говорили ещё пару часов — точнее, Гарри и Рон выдвигали версии, Флинт в основном отмалчивался. Ни к чему толковому не пришли. Затем Гарри распрощался, а Рон остался с кипой бумаг, кучей пергаментных свитков и мыслями об Оливере Вуде. Надо бы проверить эту версию. Но при чём здесь тогда Паркинсон и сёстры Гринграсс? *** Второй взрыв прогремел вечером следующего дня. Точнее, взрывов было несколько. Небольших, но тем не менее очень хорошо спланированных. То есть, это Гарри сказал, что хорошо спланированных — когда примчался во главе целой уймы авроров. Взрывы произошли в постели у Флинта и на диване в гостевой комнате, куда Флинт уложил стажёра Рональда Уизли. Рон успел вовремя заметить, как полыхнули красным глаза у одного из вышитых пасхальных зайцев (эта подушка таки досталась ему — а кто бы сомневался?), и выставил перед собой колдовской щит. Не раздумывая, как учили. Заклятье сработало, смягчив взрывную волну, но не отменив её окончательно, и Рон отлетел к противоположной стене, чувствительно приложившись к ней обеими лопатками. Шипя от боли, он сполз вниз, поднялся на четвереньки — и в этот момент громыхнуло в соседней комнате. Ловушка сработала, спору нет. Но куда, драклы всё заешь, смотрела внешняя охрана, раскиданная по периметру небольшого садика? Или охрана была так, на словах? Проникнуть в дом злоумышленник мог лишь в намеченные заранее часы, когда Флинт и Рон ушли на маггловский рынок неподалёку. В эти часы охрану должны были усилить. Усилить, а не убрать! В министерстве магии что, снова всё перепутали? Впрочем, разбор того, кто и где находился, следовало оставить на потом. Сейчас имелась проблема поважнее — остаться в живых. Как был, то есть на четвереньках, сжимая в кулаке палочку, Рон по-крабьи, боком, пополз к дверному проёму. Пламя лениво расползалось по дивану, заволакивая комнату дымом. Пришлось остановиться и пару раз наколдовать струю воды. Хорошо ещё, огонь был явно немагического происхождения, но и Рон не слишком-то помнил водные заклятья, а потому какое-то время это заняло. Возможно, эти секунды и могли оказаться критичными, но оставлять за спиной пожар показалось Рону ещё опасней. Дверь вышибло в коридор, и сейчас она застряла там, свалившись на толстый комод. Чертыхаясь, Рон поднялся на ноги и попытался через неё перепрыгнуть. Рассчитал паршиво: ноги запутались, и он кубарем повалился на пол. Тело откликнулось новой вспышкой боли, на миг ослепившей и оглушившей. — Эй, ты в порядке? — из своей комнаты вывалился отчаянно кашляющий, но крепко сжимающий волшебную палочку Флинт. Половина его и без того короткой шевелюры была опалена, на скуле красовался впечатляющий синяк, но он явно чувствовал себя лучше Рона, да и двигался куда более осмысленно. Из его комнаты тоже валил дым, причём куда гуще, чем из гостевой, но Флинт точно знал, что с ним делать: из его палочки снова вырвалась струя воды. — Помощь нужна, Уизли? Рон помотал головой, чувствуя себя полным идиотом. Это ж надо, защитник выискался! Флинт переспрашивать не стал, кивнул и вновь бросился в свою комнату — видимо, бороться с пожаром. Подумав секунду, Рон сосредоточился, вызвал патронуса и отправил его к Гарри. А затем бросился на помощь Флинту. Ну должна же быть от стажёра из аврората хоть какая-то помощь! В две волшебные палочки пожар тушился значительно легче, хотя и было заметно, что комната Флинта пострадала куда сильней. Итак, мелькнуло в голове Рона, Флинт всё-таки основная жертва. Авроры — так, побочный ущерб. Хотя в аврорате наверняка найдутся идиоты, считающие иначе. Ещё, глядишь, обвинят Флинта в том, что тот нарочно подстроил взрыв в своей спальне, чтобы отвлечь аврорат от главной цели — убийства Рональда Уизли. И плевать, что в прошлый раз именно Рональда Уизли Флинт спасал. Тоже наверняка притворялся. Но даже если кто-то и предполагал подобную чушь, то держал её при себе. Гарри на удивление быстро организовал процесс поиска улик, осмотра потерпевших и оказания им первой помощи, легко и непринуждённо соединённой с допросом. Хороший будет со временем глава аврората, уже сейчас все задатки видны. Только бы дожил до светлого момента, а то некоторые министерские готовы стажёра Поттера пришибить уже сейчас, и это не считая всяких там тёмных магов и не менее тёмных тварей. Магглы взрывов не слышали — у Флинта были неплохие звукоизолирующие чары — но вспышки явно привлекли внимание нескольких местных подростков. Выяснилось, что парни из аврората всё-таки не зря ели министерский хлеб: часть из них аккуратно перенаправила внимание магглов, а остальные принялись в который раз обыскивать многострадальный дом. И не зря: третья бомба пряталась в тостере и не рванула только чудом. По этому поводу Флинт широко распахнул глаза и вопросил удивлённым тоном: — Так вы ещё и работать умеете? — К слову, о работе, — вмешался Рон, пока ошалевшие от такой наглости авроры не пришли в себя и не устроили тут маленькое подобие большого Армагеддона. — Где вас носило, леший всех заешь? Кажется, ему удалось немного устыдить коллег. Парочка даже отвела взгляд. — Мы разберёмся, — веско сказал Гарри. — Следилки должны дать нам хоть что-то. В любом случае очевидно, что преступник уже бывал в этом доме. — Ага, когда плюй-камни заряжал, — фыркнул Рон. Его всё ещё трясло от пережитого. Гарри тактично сделал вид, что не заметил. Вместо скандала предложил: — Может, заночуете сегодня в аврорате? — Ну уж нет, — фыркнул Флинт. — Чтоб пока я там у вас, мне дом окончательно разнесли? Настаивать Гарри не стал. А Рон неожиданно даже для себя самого сообщил: — Я тут пока тоже побуду. Мало ли что. Флинт глянул на него удивлённо, но промолчал. Может, потому, что его как раз осматривали и обрабатывали колдомедики. Закончив с Флинтом, они перешли к Рону. Затем главный медик, толстый волшебник в фиолетовой мантии, торжественно уверил авроров, что ничего страшного с потерпевшими не произошло и немедленной госпитализации они не подлежат. Покрутившись возле дома ещё немного и поставив (по крайней мере, Рон на это надеялся) соответствующие чары, авроры отбыли, оставив Рона и Флинта разглядывать получившийся кавардак. — Н-да, — Флинт почесал затылок. — Тут одними заклятьями не отделаться, тут молоток нужен. И гвозди. И краска. Много краски. А ещё дрель, пожалуй. Рон промолчал. В конце концов, Флинту виднее, как ремонтировать его дом. — Сегодня мы уже ничего делать не станем, поздно, — подвёл итог Флинт. — Завтра начнём, с утра. Тебе где постелить? — Знаешь что, — пробурчал Рон, — больше я никуда от тебя не отойду. Хватит, достаточно. Тебя ж одного в комнате оставить невозможно! Флинт смерил его тяжёлым взглядом, а затем неожиданно хмыкнул: — Ладно. Не отходи. Рон не ожидал настолько быстрой победы. От неожиданности он забыл всё, что хотел сказать. Только что хотелось спорить, чуть ли не драться, а тут уже бац — и сидишь дурак дураком. Флинт неожиданно ухмыльнулся и кивнул на оставшуюся невредимой гостевую комнату: — Туда. Раз собрался не отходить. Я захвачу чистые простыни. Да уж, тупо подумал Рон. Чистые простыни после всей этой беготни им просто необходимы. Чистые простыни — и новая колдография Вуда, раз прежняя сгорела к чертям. Да уж, колдография Вуда — это именно то, о чём следует думать, собираясь устроиться рядом с парнем, предпочитающим парней. Ну и заодно дважды потерпевшим по непонятному и донельзя запутанному делу. Лежать с Флинтом в одной постели — это было... глупо. Но Рон не мог не думать о том, что сейчас он делает самое правильное в своей жизни. Странное и нелепое ощущение. Очень правильное и очень подходящее к моменту. Рон пропустил момент, когда Флинт шевельнулся и развернулся к нему, когда рука, больше напоминающая лопату, легла ему на плечо. На миг он замер, а затем сам потянулся к Флинту... к Маркусу. У Маркуса оказались потрясающе чувственные губы — крепкие, твёрдые и в то же время очень умелые. Рон и не думал, что поцелуй с мужчиной может оказаться настолько возбуждающим. Маркус не напирал и не торопил события, он просто целовал Рона и гладил его — сначала по плечам, затем всё ниже. У Маркуса были грубоватые пальцы с мозолями на подушечках — пальцы настоящего игрока в квиддич. А ещё у него было телосложение тролля, но в постели это странным образом перестало иметь значение. Пальцы Маркуса добрались наконец до яиц Рона, и от этих прикосновений внезапно перехватило дыхание, а из горла вырвался то ли короткий всхлип, то ли вой. Флинт удовлетворённо кивнул и продолжил ласки. Это была самая настоящая измена, и Рон, наверное, сгорал бы со стыда, если бы не сгорал совсем от других чувств. На два пожара его, пожалуй, уже не хватало. Он кончил под рукой Маркуса, выгнувшись и глухо застонав, а затем и сам помог кончить Флинту. Тот бормотал что-то вроде: «Тише, тише, парень, не так резко», но в целом казался довольным. Потом Рон уснул, прижавшись к широкому и крепкому плечу. Утро выдалось пасмурным, и настроение у Рона было ему под стать. Да, он переспал с парнем. Да, ему понравилось. Нет, он не испытывал от этого счастья. Маркус покосился на него, но расспрашивать ни о чём не стал. Они вдвоём занялись уборкой. Так было проще — во время работы можно не отвлекаться на дурацкие мысли и попросту заниматься делом. А затем пришёл Гарри. — Кажется, я нашёл злоумышленника, — сообщил он с порога. — И кто он? — тут же полюбопытствовал Рон, вытирая запачканные извёсткой руки. — Она, — Гарри помрачнел. — Флинт, ты как расстался с Буллстроуд? По-хорошему? — Не очень, — пожал плечами Маркус. — Она решила, что я над ней издевался. Ну, типа пригласил... её. Она не сильно популярной девчонкой в Слизерине была. И не понимала, что я как бы тоже не блистал красотой. Я правда думал, что сложится, но вот не сложилось. А она подумала... дурацкое всякое. — Что ты травил её, как прочие, — кивнул Гарри. — Как Паркинсон, как Дафна Гринграсс. — Что? — удивлению Рона не было предела. — Но ведь... это ж ещё в Хогвартсе было! Давным-давно! Гарри устало поглядел на давнего приятеля, и Рон почему-то осёкся под этим взглядом. — Травля никогда не бывает давным-давно, Рон. Если бы жизнь у Миллисенты сложилась удачно, может, воспоминания и потускнели бы, но... не всем везёт. — Не всем везёт быть героями, — хмыкнул Флинт. Гарри остро посмотрел на него, но всё же кивнул: — Да. Рон снова убедился, что ни дракла лысого не понимает в жизни. А вот эти двое, кажется, поняли друг друга с полуслова. Флинт мрачно спросил: — И что её теперь ждёт? — Ничего хорошего, — пожал плечами Гарри. Потом подумал и добавил: — Но разве у неё в этой жизни было что-нибудь хорошее? — Ты прав, — поморщился Флинт. — Ей как-нибудь помочь можно? — Малфой уже обещал этим заняться. Кажется, он чувствует себя виноватым. — Он и должен, он староста. Ладно, если вдруг я смогу ей помочь, он даст мне знать. — Маркус, — не выдержал Рон, — она тебя убить пыталась, если ты вдруг не помнишь! Она тебя ненавидит! С чего вдруг такое всепрощение? Флинт смерил его долгим взглядом, вздохнул и произнёс: — Она же слизеринка. Нас и так мало осталось. — Он тоже чувствует себя виноватым, — непонятно чему усмехнулся Гарри. И Рон понял, что совсем перестал ориентироваться в этом мире. *** Неделя пролетела, словно единый миг. Рон так и не понял, откуда взялось столько дел и откуда у него взялось столько сил, чтобы все эти дела разгрести. Тем более, что он всё-таки попал на день рождения Молли и там повстречался с Гермионой. По сравнению с душевными метаниями и заморочками Флинта, Гермиона вдруг снова стала простой и понятной. Рон приятно провёл время, обсудил планы, традиционно поспорил насчёт домовых эльфов и почувствовал себя законченным мерзавцем. Тогда он снова навестил Флинта. Маркус встретил его, как старого доброго знакомого. Почти как «своего», но это «почти» казалось Рону разлитым в воздухе. Дом уже был отреставрирован полностью: следы взрыва исчезли без следа, кровати Маркус тоже починил. И лишь пустое пятно на месте колдографии с Вудом напоминало о произошедшем. Рон замер, не зная толком, что сказать. Как объяснить, что случившееся между ним и Маркусом... имеет значение, но всё-таки не такое значение, как его любовь к Гермионе... или всё же точно такое же значение? Флинт наблюдал за ним некоторое время, а затем пришёл на помощь: — Уизли, не бери в голову дурного, а в руки — тяжёлого. Ты хотел. Я хотел. Мы сделали, что сделали. А теперь плавно разойдёмся и пойдём каждый своей дорогой. Всё, я пересказал твою пылкую речь? Рон замер с открытым ртом. Маркус добродушно фыркнул: — Никто из нас не влюблён в другого. Мы переспали. Это так называется. Не надо разводить трагедию на ровном месте. Оставь это Малфою, у него лучше выходит. И Маркус бросил тоскливый взгляд на то место, где когда-то висела колдография. Понимание прошило Рона стальным клинком. — Так я... просто был заменой, да? Заменой Оливеру? Потому что я вратарь, как он? Взгляд Флинта стал откровенно удивлённым: — Ты — аврор, Уизли. И если ты сейчас скажешь мне, что я был заменой твоей Грейнджер... Не договорив, Маркус фыркнул, а затем и вовсе покатился со смеху. Волей-неволей Рон вынужден был к нему присоединиться. В конце концов, сравнивать Флинта и Гермиону действительно... смешно. Они слишком разные. Слишком не похожи друг на друга. Может, поэтому Рон и сумел переступить эту черту? С Флинтом всё было настолько иначе, насколько можно себе вообразить. — Чаю будешь? — спросил Флинт, и Рон согласился. Во время чаепития говорили о Миллисенте Буллстроуд — было бы странно, если б они не заговорили об этом. Рон рассказал, что Гарри наконец выяснил, каким образом Милли умудрялась науськивать на Флинта авроров. — Дело в брате Марджори Смит. Милли... она умудрилась с ним подружиться. Хорошо подружиться, у неё было на него сильное влияние. Парень искренне считал, что вы все... ну... продолжаете её травить. — Понятно, — Флинт провёл ладонью по гладко выбритой макушке — после пожара он обрил остатки своей щетинистой шевелюры. — А ведь Милли могла найти с этим парнем счастье. Ну... бывает. Бывает, когда так ненавидишь. Жаль парня. Небось, пособником пойдёт. Рон задумчиво потёр подбородок. Он видел Миллисенту, и был потрясён вулканом ненависти, извергающимся из этой сумрачной, но обычно спокойной девчонки. Что же с ней делали там, в этом проклятом Слизерине, что она начала настолько сильно ненавидеть окружающих? Как с ней обращались, если месть спустя несколько лет показалась Милли нормальной и естественной потребностью? Гарри говорил — ничего особенного. Гарри говорил — со многими так бывает, многие губят и настоящее, и будущее ради ненависти, ради событий, оставшихся в прошлом, потому что не могут простить и забыть. Наверное, он знал, о чём говорил, но Рон всё никак не мог успокоиться. Если так бывает со многими, то почему человечество до сих пор живо? И точно ли надо забывать и прощать? Была ли Миллисента Буллстроуд права? И правы ли те, кто нынче сажает её в тюрьму? Ответов у Рона не было. Тут бы со своей жизнью разобраться... Но одно Рональд Билиус Уизли понимал: в аврорате ему, кажется, будет чересчур неуютно. Куда бы податься? Вон, Джордж говорит, что ему нужен помощник в магазинчике Умников Уизли... Только вот может ли он оставить Гарри сражаться одного? И может ли он просто так уйти от Флинта? Сам Флинт говорит, что да. Но можно ли ему в этом доверять? Так ничего толком и не решив, Рон поднялся. Спросил, не поднимая глаз: — Я... могу ещё зайти? — Не в ближайшие две недели, — тут же отозвался Флинт. — Я буду в Парагвае, там чемпионат мира по плюй-камням. Заведу пару-тройку полезных знакомств, обновлю старые связи. А потом заходи... если понадобится. — Спасибо, — серьёзно сказал Рон. — И это... не делай резких движений, аврор, — Маркус смотрел спокойно и понимающе. У Рона внезапно тоже стало спокойно на душе. Он ещё не знал, какое именно будущее предпочтёт. Но твёрдо знал одно: что бы он ни выбрал, с кем бы ни остался — это решение он примет в ближайшее время. И обязательно разрешит всё сам, без дурацкой ненависти, спокойно и по-деловому. Без резких движений.