The Fallout

День: 1453; Время: 17 Драко стоит в холле, засунув руки в карманы и уставившись невидящим взглядом на лестницу. Брюки на нём слишком тесны и коротки, обтягивающая плечи рубашка едва достигает пояса. Малфой выглядит нелепо, но его одежда смотрится дорого, и Гермиона понимает, что это вещи из его прошлой жизни. Она знает, о чём он сейчас думает, — догадаться нетрудно. Драко вырос здесь, в этом самом доме, который теперь служит штаб-квартирой «другой стороны». Возможно, в этих стенах Малфой издал первый крик, получил первый порез, учился летать и отрабатывал заклинания перед поступлением в Хогвартс. Отмечал праздники, устраивал семейные ужины и вечеринки по случаю дня рождения, проводил школьные каникулы. Для него этот особняк такое же родное место, как для неё — её собственный дом, расположенный в другом месте и в другом мире. Гермиона знает, что именно об этом в данную минуту размышляет Малфой: о своём прошлом, о том, что помнят только он сам да эти стены. — Ты не знаешь, когда они доставят из убежища наши сундуки? — внезапно спрашивает Драко — его лицо ничего не выражает, он смотрит на свои носки, один из которых чёрный, а второй синий. Гермиона вздрагивает и пытается сделать вид, будто заметила его только что. — О... Ум… Кажется, за ними кто-то отправился пару минут назад. — Хм. — А что случилось с той одеждой, что была на тебе? Драко поднимает голову, сдувая с глаз челку. Гермиона старается разглядеть в нём того мальчишку, что жил здесь когда-то, но у неё ничего не выходит. — Сжёг. Не смог вывести кровь. День: 1454; Время: 6 — Мы смогли добраться до некоторых из них лишь потому, что они были разрознены — в отсутствие лидера враг попросту растерялся. Но сейчас Пожиратели перестраиваются, и достать их так легко больше не выйдет. Они понимают, что от пленных мы получили информацию об их убежищах, поэтому теперь заняты обустройством новых укрытий, — аврор Райт бросает на стол конверт и отступает, как только Люпин делает шаг вперёд. — За последнее время нам удалось захватить в плен Пожирателей, от которых мы смогли узнать о новых объектах, но появились новые лидеры, и только они обладают полными данными. Вы отправитесь в кое-какие старые укрытия, скорее всего заброшенные, но нам известно, что наши враги нередко бросают при отступлении своих пленников, если от тех больше нет никакой пользы. — Мы начинаем со старых или новых адресов? — подаёт голос Джинни. Она ещё ни разу не взглянула на Гермиону, хотя та беспрестанно сверлит рыжий затылок глазами. — Ваша цель — и старые убежища, и новые, создающие впечатление временных. Пожиратели могут в любой момент покинуть свои временные укрытия, а в старых погибают узники, так что скорость играет решающую роль. Вы будете действовать согласно полученному расписанию. Сначала те объекты, которые были оставлены раньше всех, и те, в которых Пожиратели проживали достаточно долго и откуда не исчезали слишком поспешно. — А что насчёт новых мест, в которых… — Мы не знаем координат их новых штаб-квартир и планов их дислокаций. Это задача других команд, не ваша, — Райт перебивает Лаванду и передаёт Драко и какому-то незнакомому мужчине два увесистых конверта. — Малфой и Роджерс будут заниматься разработкой операций. Малфой, Роджерс и Поттер отвечают за команду. Вот ваши приказы. Каждому из них Люпин передаёт лист пергамента, в котором официальным языком изложена только что озвученная информация. Гермиона подписывает документ, даже не вчитываясь, и возвращает бумагу. Раньше она внимательно изучала каждый приказ, но ей потребовалось четыре месяца, чтобы избавиться от этой привычки. Интересно, насколько распухло её личное дело? — Вы трое соберётесь в кабинете руководства для дальнейшего инструктажа. Остальные свободны — упакуйте вещи, вы отправляетесь сегодня вечером. Гермиона собирается нагнать Джинни, но на её локоть вдруг ложится чья-то рука. Гарри не выпускает подругу, пока они не минуют так много коридоров и поворотов, что она начинает сомневаться в своей способности найти обратный путь. — Я кое-что утаил от тебя. Я просто… не знал, когда настанет подходящий момент. Он разжимает ладонь, и Гермиона, моргая, отступает назад, будто бы защищаясь. Она не надеется, что новости окажутся хорошими. — Если это важно, Гарри, то сейчас самое время. — Фред и Перси… Гермиона, они погибли во время битвы. — Что? — её голос звучит чересчур слабо, перед глазами всё расплывается, и краем сознания она отмечает, что Гарри смотрит так, будто готовится кинуться к ней. — Я… — Поттер сглатывает то ли слюну, то ли слёзы. Его пальцы дрожат, пока он вытирает влагу с щеки Гермионы. — Артур в коме. Джордж отказывается выходить из своей комнаты, им даже приходится кормить его… магическими способами. Он ничего не знает о Роне. — О, Боже, — горе наваливается на плечи Гермионы непомерной тяжестью, она оседает, но оказывается в объятиях Гарри. — О, Боже. День: 1454; Время: 8 — Молли ухаживает за Джорджем и Артуром. Билл и Чарли участвуют в операциях Ордена. Джинни попросила включить её в нашу поисковую группу. Люпин предложил им всем взять паузу, переждать до конца войны, но они отказались. Кроме Джорджа, но… он вообще не говорит ни слова. И Молли, но она утверждает, что её бездействие временно. Думаю, Люпин отдаёт себе отчёт в том, что в случае ещё одной трагедии они просто… Гермиона очнулась в кровати, не имея ни малейшего представления о том, как она там очутилась. Гарри прижимался лбом к её лбу и проснулся, когда она попыталась снять с него очки. Они какое-то время лежали молча, пока Гарри не решил поделиться деталями. — Ты хорошо держишься, Гермиона. Я хочу сказать… Я думал, что, проснувшись… ты всё ещё можешь… — Эта война забрала у меня многое. Но я не лишилась способности сражаться. Есть дела, которые надо закончить, — Гарри смотрит на неё так, что под его взглядом ей становится неловко, и она торопится с объяснениями: — Я скорблю, Гарри. И дам себе на это какое-то время. Но личных часов не так уж и много, поэтому оплакивать я никого не буду. Понимаешь? Не могу сейчас. Не тогда, когда ещё не завершено то, ради чего они все погибли. Гарри ничего не говорит, и Гермиона поднимается, закалывает волосы и делает глубокий вдох, чтобы избавиться от тяжести в груди. — Ты изменилась. Раньше ты была гораздо более… эмоциональная. — Все мы изменились, — она пожимает плечами. — Такова уж человеческая природа — приспосабливаться к обстоятельствам. — Гермиона, но что будет, когда мы прекратим сражаться? Когда ты больше не сможешь дистанцироваться от правды, а кладбище… — Кое-кто сказал мне, что мы не можем ждать катастрофу и её последствия. Вокруг происходит столько плохого, Гарри, и мы понятия не имеем, что ещё случится, но нам... Нам нужно выживать. Мы продолжаем жить. Если ты сидишь в машине и однажды она попадает в аварию… — Да какое это имеет отношение к автомобилю? Это же друзья, твои друзья, наши друзья, которые погибли и… — Я… — …никогда не вернутся. Никогда. Не вернутся. Назад. Не получится и дальше притворяться… — Гарри, я знаю, что они мертвы! — она с силой сглатывает ком в горле, смаргивает слёзы и стискивает кулаки, чтобы пальцы не тряслись. — Но они погибли не просто так. Сегодня вечером я тоже могу умереть. И у меня нет возможности сидеть в этой комнате, плакать целую вечность и ненавидеть… Я должна найти Рона. Удостовериться, что Гарри Поттер уничтожил Волдеморта. Спасти будущее. Спасти наш мир. Я собираюсь позволить им покоиться с миром. И сражаться, пока в этом есть нужда. День: 1454; Время: 12 Обстановка в его комнате простая. Гермиона была готова увидеть мрачное подземелье с клеткой со змеями. Но спальня Малфоя большая, светлая, одна стена выкрашена в зелёный цвет. Картины, вкрапления изумрудного и серебряного, оставшиеся с тех времен, когда факультеты имели определяющее значение. А возможно, и до сих пор имеют. Кровать чересчур жёсткая, по крайней мере, для Драко — Гермиона знает это, потому что замечала, как он тайком проверял мягкость матраса в их новых убежищах. Но она очень быстро забывает о неудобстве под своей спиной, обращая внимание только на Малфоя. Лёжа потом в его кровати, потная, закутавшаяся в простыни, она едва сдерживает смешок. И не потому что ситуация смешная — абсурдная. Именно в этой комнате Малфой провёл бо́льшую часть своей жизни за пределами Хогвартса. Именно здесь он ненавидел её, в этой постели мечтал о будущем в стане Пожирателей Смерти. Быстрота изменений невероятна. А может, всё произошло не так уж и быстро. На дальней стене висит портрет его родителей, сидящих на скамейке в саду. Вот фотография компании слизеринцев, на которой и сам Драко с прилизанными волосами гоняется за прытким снитчем по факультетской гостиной. Вот он и Пэнси обнимают друг друга за плечи и улыбаются, как ненормальные, поднимая бокалы с напитками, для которых ещё слишком юны. Какой-то снимок лежит на деревянной полке изображением вниз, и Гермионе очень хочется посмотреть, что же там такое. Это всё напоминание о том, кем был Драко Малфой. Гермиона об этом совсем позабыла, помня лишь то, кем он стал. И ей больше не кажется, что это такая уж большая беда. Она представляет себе тот момент, когда Малфой оглядывал эту комнату, думая, что видит её в последний раз. Воображает, как сильно он боялся перед уходом, и крепче сжимает его в объятиях, потому что, кто знает, вдруг он испуган до сих пор. Малфой приподнимает голову с её плеча, его прохладное дыхание овевает разгорячённую кожу возле её уха. — В Северной Ирландии есть небольшая маггловская деревушка… Брумхедж, к юго-западу от Белфаста. Там есть маленькое отделение почты. Ячейка 9, код 5863. Грейнджер, если со мной что-нибудь случится, я прошу тебя об одолжении, — он замолкает, и она понимает, что затаила дыхание. — Гермиона. — Конечно. — В моём сундуке лежит ключ от сейфа в Гринготтсе. Кроме меня, ты единственная, у кого есть доступ к нему. Там хранится коробка. Открыть её можно лишь при помощи моего отпечатка пальца, так что будем надеяться, я не сгорю дотла. В коробке спрятан портключ, ведущий туда, где находится моя мать. Ты отдашь ей содержимое ячейки. Гермиона, никто не знает, что она жива. Это моя ошибка, что я не сжёг то письмо, но ты никому не проболтаешься. Понимаешь? — Да. — Сделаешь это? — Обещаю, — выдыхает она — от оказанного им доверия она не способна на более громкие звуки. Малфой замирает, вскидывает голову — твёрдость его взгляда диссонирует с мягкостью губ. — Спасибо. День: 1454; Время: 14 Прежде чем найти свой сундук, Гермиона вынуждена побродить по коридорам, делая вид, будто она знает, куда идёт. Она тащила вещи по направлению к холлу, когда её выловил Драко. Сейчас она чувствует свою значимость, тем не менее понимая, как тяжело заслужить доверие Малфоя. Она ощущает серьёзный прогресс в их взаимоотношениях, даже не анализируя произошедшие события, чтобы воочию в этом убедиться. Интересно, почему он просто не сказал ей адрес? Но Драко слишком подвержен паранойе. Если её схватят, он будет сожалеть о своём порыве. Зная Малфоя, можно предположить, что он в состоянии стереть собственную память. Неважно, насколько трудновыполнимой окажется эта просьба, Гермиона справится. Она лишь молится, чтобы ей никогда не пришлось этого делать. И всё же, Гермиона намеревается сделать кое-что очень девчачье. Наверное, Драко разозлится, но она никак не может избавиться от этой мысли — к тому же, вдруг он отреагирует нормально? Ей хочется, чтобы Малфой понял всю важность её намерения, и надеется, что он не решит, будто это один из тех закидонов я-думаю-что-важнее-для-тебя-чем-это-есть-на-самом-деле, особенно после того, какой информацией он с ней поделился. Но взглянув на те фотографии, она не может перестать размышлять о том, что именно подумал Малфой, снова очутившись в этой комнате. Сумел ли он избавиться от воспоминаний о том, кем являлся и какие ошибки совершил. Весь путь до своего сундука она жарко спорит сама с собой о том, что же ей делать, и приходит к окончательному решению на полдороге к его спальне. Малфоя там нет, так что робкие извинения улетучиваются из её головы, и она быстро подходит к полке. Гермиона сопротивляется искушению посмотреть, какая именно фотография лежит перевёрнутой, достает ещё один снимок и прислоняет его к рамкам так, чтобы его можно было рассмотреть. Это маггловская карточка, Гермиона не помнит, кто именно тогда фотографировал. Невилл сидит за столом и улыбается, закрыв ладонями покрасневшее лицо. Драко и Гермиона стоят рядом, её плечо прислоняется к его руке, Малфой весело хохочет над Невиллом, а Гермиона смеется так сильно, что её глаза превратились в щёлочки. На фоне видна обстановка убежища. Бушует война, но по снимку этого не сказать. Она влюбилась в эту фотографию с первой же секунды — теперь это одна из самых любимых. Гермиона надеется, что ей удастся потом сделать копию и что Малфой не избавится от снимка. Она надеется: он поймёт, что она хочет ему сказать. День: 1454; Время: 16 Она не может отвести взгляд от друга, таким потерянным тот кажется. Ей почти что приходится напомнить себе, что такая ситуация для Гарри ненормальна. Она знает: он видел свою часть войны, но не их. Это ведь так просто: они притаскивают свои сундуки в холл, садятся на них, протягивая одну руку за портключом, а второй крепко хватаясь за ручку багажа. Это рутина, лучший способ переместиться куда-нибудь вместе со своим скарбом, но Гарри, Джинни и незнакомый ей молодой паренёк неловко на них пялятся. — Поторапливайтесь, — рявкает Роджерс, и они приходят в движение, опускают вещи и следуют примеру остальных. Гарри краснеет, а Гермиона не спускает с него глаз. Роджерс вскакивает ещё до того, как Гермиона понимает, где именно они оказались. Этот ужасный белоснежный дом, который она ненавидит настолько, что с лёгкостью затопила его вместе с Драко… Господи, когда же это было? Кажется, десятилетие назад. Она с удивлением обнаруживает рядом со своим рисунком ещё один, висящий над закрытым камином. На нём изображено светящееся весенней позолотой дерево, растущее рядом с другим убежищем, и каким-то непостижимым образом Гермиона понимает, что это работа Дина. — Мы с Малфоем уже разработали план на сегодняшний вечер. Я в курсе, что среди вас есть новички, — Роджерс смотрит только на замершего рядом с Гарри юношу, — поэтому перед отправкой кратко введу вас в курс дела. Аврор объясняет цветовые обозначения вспышек, назначение монет, которые они носят с собой, и другие основные моменты. Гермиона смотрит, как на большом куске пергамента, висящем на стене, Драко чертит линии и какие-то символы. И тут она замечает ещё один рисунок, запечатлевший то ли восход, то ли закат над полем — иногда их сложно различить. — Тебе неловко? — Что? — шепчет Гарри в ответ. — Ты выглядишь смущённым. — Я не привык к такому. — Следовать плану Драко? — Я так ещё не работал, но мы с ним сотрудничали, я и много об этом слышал. Но дело не в этом. Она хочет сказать, что это одно и то же, но передумывает, потому что на самом деле так не считает. Судя по тому, какие слухи дошли до Гермионы, Гарри почти не пересекался с «обычными» бойцами, взаимодействуя в основном с высокопоставленными аврорами и членами высшего руководства. Его выдернули из этого хаоса, чтобы минимизировать опасность — до гибели Волдеморта жизнь Гарри подвергалась чересчур высокому риску. У Гермионы сложилось впечатление, что он привык к безусловно серьёзным, но относительно безопасным вылазкам. Не к тем, где дети блюют себе на ботинки и любой — даже самый хороший — план может дать сбой. Но с ним всё будет хорошо — он очень умелый волшебник. И… — Я рядом. Гарри улыбается ей и смотрит на Драко, когда тот поворачивается к ним, чтобы приступить к объяснению плана. — Я знаю. День: 1455; Время: 1 Всю ночь Гермиона проводит в команде Гарри. Это так непривычно, и странно признаваться, но она не уверена, что ей это нравится. Почти на каждой совместной с Драко операции в случае разделения она работала с ним бок о бок. И Гермиона к этому приноровилась, ведь в жизни, где нет места обыденным действиям, так приятно найти хоть какое-то постоянство. На первом и втором объекте Гарри приходилось хватать её за руку, чтобы она следовала за ним, — Гермиона инстинктивно шагала за Малфоем. — Чисто, — шепчет она Гарри, Джастину и новому пареньку. Те согласно кивают в ответ. — Гермиона, Саймон, идите наверх, убедитесь, что у другой команды всё в порядке. Джастин и я обыщем комнаты... — Ты нас разделяешь? — удивлённо перебивает Гермиона. — Да, — медленно подтверждает Гарри, будто бы сомневаясь в умственных способностях подруги. — Но мы не разделяемся, — только в случае непредвиденной ситуации или если территория для осмотра слишком большая. Лишь в очень редких случаях. И никогда больше. — Гермиона, скорее всего, здесь пусто, как и в первых двух… — Ты продолжаешь… — Гермиона, — шёпотом перебивает Джастин, кивая в сторону Саймона, который в одиночестве поднимается по лестнице. Гермиона раздражённо фыркает и быстро устремляется за ним. Похоже, к тому, чего она так долго жаждала — к совместной работе с Гарри, — ей придётся долго приспосабливаться. День: 1455; Время: 6 — Как в старые времена, — вздыхает Лаванда по поводу прошедшей вылазки и ставит на стол тарелку с только что приготовленными блинчиками. — В самом деле, — бормочет Симус, скептически осматривая угощение. Джастин осторожно тыкает блинчик вилкой, обнажая сырую сердцевину. — Некоторые вещи со временем не улучшаются. — А почему мы вообще едим блины в конце дня? — Потому что сейчас утро. День: 1455; Время: 8 В доме пять спален, а их двенадцать человек. Есть только три комнаты с одной кроватью, и эти спальни занимают Гарри с Джинни, Лаванда с Анджелиной и Драко. Роджерс и аврор, откликающийся на Тима, устраиваются вместе, аврор Фитц и Джастин направляются в ещё одну комнату. Изначально с Фитцем должен был ночевать Симус, но в последний момент отчего-то передумал. — Почему ты не спишь в комнате Малфоя, — раздражённо спрашивает Симус — наверное, всё дело в том, что он лежит на полу, а Гермиона — на диване. Её интересует тот же самый вопрос — пружины впиваются в рёбра, а подушки так и норовят слететь на пол. Наверное, было бы неловко, застукай её Гарри входящей в спальню Драко, но сейчас уже слишком поздно для секретов, и ей совсем не хочется думать, что она по-прежнему из-за этого переживает. Просто она не представляет, как именно Драко отнесётся к вторжению. Гермиона слишком устала для секса, а единичная ночёвка вряд ли способна возвести совместный сон в привычку. Гермиона понятия не имеет, сможет ли она когда-нибудь понять правила, существующие в их отношениях. Она не отрицает, что когда дело доходит до выяснения нюансов, она иногда трусит. Она не знает, где между ними пролегает грань, так что предпочитает придерживаться заведённого порядка. Гермиона отлично осведомлена, как быстро Малфой замыкается и отстраняется, и ей совсем не хочется его провоцировать. — Спи, Симус. Уверена, мы что-нибудь придумаем по поводу очередности ночёвок. — Надеюсь, — ворчливо откликается Саймон с пола. — Молчи, новичок. Это совсем не… — Я не понимаю, что… — Если вы оба не отправитесь в постель, то богом клянусь… — Да я бы отправился, если бы она была. Гермиона стонет и натягивает одеяло себе на голову. День: 1456: Время: 13 — Ты выглядишь этим утром… очаровательно. — Гарри, заткнись, — рявкает Гермиона и тычет пальцем в Драко, замечая, что тот на неё смотрит. — И ты тоже. Малфой вскидывает бровь и тянется, чтобы достать с холодильника сахарницу, убранную туда подальше от Гермионы. Она знает, что это сделал именно Малфой, потому что только он прячет там сахар. Да ещё она сама — ведь Драко в любом случае переставит сахарницу. Весь день напролёт Гермиона ворчит. День: 1456; Время: 1 — Тебе не нравится работать в моей команде? — Что? — переспрашивает Гермиона, отрубая ветку, которая только что врезала ей по лицу. Учитывая препирательства Симуса и Саймона, солнечный свет, бьющий сквозь не зашторенные окна, ужасный диван, ей удалось поспать чуть больше часа. К нехватке сна она привыкла, но нехватка сна вкупе с перепадами настроения накануне месячных — гремучая смесь. — Прошлой ночью, сегодня в первом доме… ты постоянно намереваешься повернуть не в ту сторону. Я лишь теперь понял, что ты пытаешься пойти за Малфоем. — Прости, Гарри. Просто, участвуя в совместных с ним операциях, я привыкла быть в его команде. Я хочу сказать, что работаю и с другими людьми в паре, но... Не знаю, прости. — Значит, ты не возражаешь против моей группы? — Вот дурак! Ну конечно же, я… — Всего лишь удостоверился, — Гарри улыбается и закидывает руку ей на плечо. — Сколько нам ещё идти? — Согласно карте, минут тридцать или около того. — Неужели они действительно контролируют магию на таком расстоянии? — Гарри хмурится и отводит руку, лишь когда они куда-то карабкаются или подныривают под поваленными деревьями. — Мы и так рискнули, аппарировав настолько близко. Там… — она обрывает себя и краснеет, замечая десять человек, ждущих их у подножия холма. Гермиона уже очень давно так не отставала. — А что за пассы рукой делает Роджерс? — Больше никаких разговоров, — шепчет Гермиона. Это ответ на вопрос, но Гарри может и не сообразить. Тем не менее цель достигнута, и они оба замолкают. День: 1456; Время: 7 — Вообще-то, я имел в виду, что все будут участвовать в обмене спальными местами, а не только я. — Все считают эти уютные кроватки своей собственностью, и никто не жаждет меняться, за исключением тех неудачников, как… — Я не собираюсь играть на диван в «камень-ножницы-бумага». Препирательства длятся уже три минуты, и Гермиона выдёргивает своё одеяло из-под Симуса, совершенно случайно задевая лицо приятеля подушкой. Она чувствует себя ребёнком, пока шагает по коридору, путаясь в одеяле, но настроена крайне решительно. Малфой реагирует на четвёртый удар в дверь. — Либо я сплю здесь, либо ты сам прижимаешься к Саймону и надеешься, что Симус не прикончит тебя во сне. Драко приподнимает бровь и, ухмыляясь, тянет: — Сколько вариантов, Грейнджер. Она опускает подбородок, как только Малфой распахивает створку шире и отходит вглубь комнаты. Гермиона пыталась игнорировать тот факт, что он может закрыть дверь перед её носом, но тугой узел в животе не замечать было затруднительно, так что, перешагивая порог, она испытывает облегчение. Драко садится в угол комнаты, спиной к стене — вокруг него разложен ворох бумаг. — Планируешь миссию? — Роджерс настаивает, чтобы перед отправлением все получили карты объектов. Я сказал, что тогда пусть сам этим и занимается, но он ушёл. — Операция? Драко поднимает на неё глаза, изгибает брови — на лбу появляется морщинка — и чешет висок кончиком ручки. — У него совещание в штабе, и я не знаю, вернётся ли он. Так значит, освобождается ещё одна кровать. Она это учтёт, и если Роджерс завтра не объявится, возможно, поделится этой информацией с Саймоном. А Симус может спать на диване. Что сказать, она не знает, поэтому ограничивается кратким: — Ясно. — Ты хочешь завтра участвовать в операции или тебе нужен отдых? Впервые за всю эту войну кто-то решил её об этом спросить. — Я правильно тебя расслышала? — Поттер, Финниган, Фитц, Джонсон, Уизли и… — Малфой переворачивает листок, — Саймон? Думал, это его имя. Я пошлю с ними либо тебя, либо Браун и, если вернётся Роджерс, пойду с вами. Остальные останутся в запасе и присоединятся только на третьем объекте. Первые два маленькие — коттедж и квартира, находятся в маггловском мире. Вряд ли подмога понадобится, а дюжина людей может вызвать подозрение. Так ты хочешь половину ночи или нет? Наверное, он догадался, что означают перепады её настроения, — Малфой провёл с ней рядом слишком много времени и заметил, что такие всплески обычно предшествуют перерыву в занятиях сексом. Гермиона не знает, стоит ли ей смущаться, тем более что ничего подобного она не испытывает. — Я отправлюсь на всю ночь. — Тогда тебе стоит поспать, Грейнджер. Уверен, Поттер не захочет, чтобы ты вновь атаковала кустарник. Она сердито зыркает на него. — Там были шипы, которые цеплялись за мою одежду. Драко улыбается, изучая голубые линии на бумаге перед собой, а Гермиона пыхтит, направляясь к кровати. — Ты не могла бы не использовать это одеяло? Оно колючее. — У меня нет выбора. Ты же норный зверь — постоянно перетягиваешь всё на себя и закутываешься. Драко смотрит на неё, моргая в замешательстве, и она улыбается ему в ответ — это же просто восхитительно. — Вовсе нет. — Откуда ты это знаешь? Ты же спишь. — Потому что если я пользуюсь одеялом, то в конечном итоге сбрасываю его с себя. С чего вдруг мне туда зарываться, если они мне не нравятся? — и это истинная правда. — Хорошо, — это колючее одеяло вдруг стало ей безумно симпатично. — Грейнджер, отправляйся спать. Сегодня твои аргументы слабее, чем обычно. — Как и твои… Иди на фиг. День: 1456; Время: 15 Когда она просыпается, за окном темно — и это нормально. Грудь Драко прижата к её спине, его рука устроилась под её футболкой, пальцы расположились на животе, и всё это ей весьма нравится. Она чувствует поясницей твёрдость члена и, подаваясь назад, слышит, как Драко резко выдыхает ей в макушку. Это удивительно интимно, и она начинает обдумывать, как именно хотела бы начать это утро, но вспоминает, что у её пробуждения была какая-то иная причина. Нечто... тревожное. Понемногу Гермиона снова проваливается в сон, но, сделав глубокий вдох, тут же просыпается. Дым, огонь или пожар. Они вскакивают одновременно с Драко — всего две секунды спустя, как снаружи раздаётся пронзительный визг. Малфой указывает ей на дверь, она прижимается спиной к косяку, и Драко взглядом даёт понять, что сейчас распахнёт створку. Едва он это делает, Гермиона тут же нацеливает палочку влево, Малфой вправо, но за дверью никого нет. Она направляется к гостиной, а Драко скрывается в правой части коридора. Перед Гермионой появляются взъерошенные Саймон и Симус с поднятыми палочками. — Чисто. — Чисто! — кричит Анджелина с лестницы. — Огонь! — орёт кто-то со стороны кухни. — Это всего лишь мусорная корзина, неси чайник с водой, ты, артист… — она слышит Драко, но его голос заглушают восклицания Лаванды. — Вот чёрт! Я думала, что затушила, — Браун спускается по лестнице — лохматая и с красным лицом. — Пламя? — Симус озадачен так же, как и все остальные. — Ты курила, — заявляет Гермиона, оценив смущение Лаванды. В таком состоянии она видела подругу лишь по единственной причине. Каким бы пугающим ни был Гарольд, долго без него обходиться Лаванда не может. — Курение? Отлично! Значит, мало того, что мы ежедневно рискуем нашими жизнями, так ещё ты пытаешься убить нас… — Симус заводит очередную гневную тираду. — Замолчи. — Со всем разобрались? — остановившись в дверном проходе, уточняет Гермиона, как кто-то с силой толкает её в спину. — Что за огонь? — с дикой гримасой Фитц оглядывается кругом. — В мусорном ведре. Джастин уже всё потушил. И… — Отлично, Лав. Выбросить тлеющий окурок в… — Я думала, он уже потух! — Хорошо, что во дворе есть шланг, — Драко косится на Гермиону, и ей интересно: вспоминает ли он сейчас тот раз, когда они им воспользовались. — Браун, предлагаю тебе накинуть что-нибудь на ночную рубашку, прежде чем приняться за уборку. Гермиона уже не видит реакцию Лаванды — она проходит мимо комнаты Гарри, когда в голове у неё вдруг что-то щёлкает. В доме живут четыре девушки, и если только у Джастина нет таланта так визжать, значит, кричал кто-то ещё и по другому поводу. А единственная девушка, спящая на нижнем этаже, — это Джинни. — Гарри? — У нас всё в норме. У вас там порядок? — Да. А... с Джинни всё хорошо? У Гермионы паранойя, которая приводит к ярким фантазиям. Всё, о чём она может сейчас думать, это Гарри, который не открывает дверь, потому что не может. Потому что в него вцепилось нечто. Гермиона уже давным-давно уяснила, что монстры в подвале, в кладовке и во всех тех местах, куда её ребенком не пускала мама, реальны. Очень реальны — они носят чёрные балахоны, костяные маски и хотят её убить. — Поттер, открой дверь, — Гермиона подпрыгивает от неожиданности, потому что Малфой стоит прямо за её спиной, а она даже не почувствовала его приближение. Появляясь на пороге, Гарри с раздражением смотрит сначала на Малфоя, а потом на Гермиону. — Гермиона, ей приснился кошмар. С ней всё в порядке. — Я лишь хотела удостовериться. — Она может остаться… — начинает Драко. — Она не останется — отправится на операцию. Джинни в норме, это всего лишь кошмар, Малфой. Не говори мне, что их у тебя не бывает. Они оба пристально вглядываются друг в друга, пока Гарри не захлопывает дверь.