Прошлое не вернуть

Чудесатые просмотрели все интервью, что давали "Darkness". Узнали, как те образовались, как тяжело было начинать, но не из-за того, что они новички, а из-за личных проблем. Особое же внимание уделили статье с броским заголовком: "Каминг-аут популярнейшей рок-группы!". – Так они и впрямь признались, вот что... – Не верилось, – Акаши покачал головой. – Вот так смело... – Про кого они признались? – немного непонятно спросил Мурасакибара, но остальные сразу сообразили. Сацуки пролистнула страничку. – Нигде не пишутся имена... Читая, как члены группы говорили, что в прошлом они стали не нужны особенным людям, их бросили, чудесатые виновато закрывали глаза. Но потом... они пораженно уставились на фотку, где Сакурай с кем-то целуется. Лица его партнера не было видно, но вот затылок самого Рё виднелся четко, как и то, что партнер повыше и помощнее. Именно это фото и стало причиной каминг-аута. На нем парни признались, не называя имен, что да, их уничтожили и бросили, но им неимоверно повезло встретить самых замечательных людей, которые буквально по осколкам собрали их и полюбили. И которых любят они... – Нет... нет, Юкио-чи, – прошептал Кисе, задохнувшись и схватившись за грудь. Остальные молча пытались переварить неприятные новости, только Аомине зарычал, сжимая кулаки: – Убью обоих! Вот только узнаю, кто это, и тут же убью! – Сказал тот, кто в Америке налево и направо гулял, – безжизненно заметил Мидорима. Аомине сдулся. – Успокойтесь, ребята, – попросила Момои, – послезавтра мы с ними обязательно поговорим. Или даже завтра, если съездим в их унив... А, они теперь все в одном учатся, с Касамацу-саном, только на разных потоках. – Они поменяли университеты? – удивился Акаши. – Наверное, не хотели напоминаний, – неожиданно сказал Мурасакибара. – Думаете, вам удастся вернуть их? – спросил Кагами, исподтишка рассматривая Кисе. – Мы вернем их, – твердо ответил Акаши. В ответ на него посмотрели с большим сомнением... Так и не став смотреть клипы и слушать песни, ребята разбрелись спать, слишком вымотанные свалившимися на них подробностями. Но на следующий день их ждала неудача – певцы не пришли в университет. Так что пришлось баскетболистам уходить с пустыми руками, поражаясь тому, как довольно спокойно студенты говорят об учащихся с ними популярных музыкантах. Ну, они уже привыкли... Вся надежда осталась лишь на это благотворительное мероприятие. И уже с утра они стояли неподалеку от вип-входа, ожидая, пока им скажут, куда идти дальше. Вокруг сновали репортеры, снимая то одного, то другого известного человека, организаторы, за ограждением текла оживленная толпа, фотографируя все подряд и останавливаясь попить или перекусить в кафе. Вот приехал какой-то то ли актер, то ли певец, к нему подлетел парнишка, кланяясь и протягивая программку с планом гигантского парка. Еще бы, а то так и заблудиться недолго, а в программках, помимо информации о планируемых выступлениях, еще и подробная схема парка с обозначениями всех помещений – кафе, площадок, многочисленных палаток с развлечениями, туалетов... Но главное место было отдано под огромную сцену. – И долго мы будем тут стоять? – раздраженно проворчал Аомине. – Думаю, можно и не стоять, только надо бы где-нибудь достать программку, – растерялась Момои. Внезапно их внимание привлек лимузин, из которого выбралась группа красивых девушек. Самая главная из них, судя по тому, что стояла она во главе, ослепительная пепельная блондинка с искрящимися карими глазами и родинкой под одним из них, неожиданно просияла и замахала рукой: – Рё, милаш! Аомине поперхнулся и рефлекторно посмотрел вперед, жадно пожирая взглядом приближающегося парня. Действительно, там бежал Сакурай, косясь на чудесатых. Остановившись перед девушками, он моментально попал в крепкие объятия. – Рё, милаш, так и знали, что ты один из организаторов, – тискали его девушки. – Да, Суга-сан, – улыбнулся Сакурай, на удивление баскетболистов, ничуть не робко, а уверенно и даже слегка нахально. Девушки отпустили его, а блондинка умилительно надулась: – Рё, сколько раз говорить, Суга-сан это мой брат, а я Коя. Кстати, Коу-нии тут? – Конечно, Коя-сан. Он прибыл самым первым и носится где-то здесь. Все же это касается и его детского дома... – Да, братишка за этих детей горы свернет. Всегда знала, что неспроста его все воспитанники называют Суга-мамой, – компания весело рассмеялась. Рё протянул несколько программок: – Вот, держите. И не забудьте, в пять начинаем. – Хорошо... О, Имаеши, привет! Чудесатые вновь выпали в осадок, увидев, как к Сакураю подошел Имаеши, кладя руку на плечо. – Здравствуйте, девушки. – Слушай, ты не видел Коуши? Блин, директор детдома, а где-то носится! – Видел, он как раз повел Чикару и Тадаши в гримерку. – О, так мальчики тоже тут? – просияла Коя. – Конечно, разве они могли не повидаться лишний раз кое с кем, – усмехнулся Имаеши. – Так что можете их там найти. Да и остальные воспитанники тоже где-то тут. – Уже убежали, – девушки понятливо закивали и умчались. А Сакурай, тяжело вздохнув, зашагал к чудесатым. Имаеши шел следом. – Извините за ожидание, – монотонно протянул Рё. – Вот программки. Площадка для баскетболистов находится в секторе Е, если кто захочет поиграть с вами, вы можете, конечно, отказаться, но это нежелательно. – Послушай, Рё, – начал Аомине, но был перебит гневно сверкнувшим глазами Сакураем и вновь положившим руку на его плечо Имаеши. Дайки дернулся было к ним, но зловещий отблеск очков Имаеши моментально отрезвил. – Юкио правильно сказал, вы потеряли право нас так называть! А сейчас извините, но мне пора. – Но мы хотели поговорить! – выкрикнула Момои. Имаеши и Сакурай переглянулись, что абсолютно не понравилось Аомине. Наконец Рё пожал плечами. – Ладно, действительно пора прекращать все это. Приходите к гримерке, но только не перед концертом, тогда мы будем уже слишком заняты. – Чем это? – не сдержал любопытства Мурасакибара. Рё хмыкнул. – Ну, во-первых, подготовка, а во-вторых... Имаеши тихо засмеялся, а чудесатые воззрились на него, как на восьмое чудо света. Сакурай же продолжил: – Во-вторых, выпускаем пар. Если хотите, можете попасть под горячую руку, я не против. – Выпускаете пар? – недоверчиво переспросил Мидорима. – Ну-у-у... Обычно Казу отбирает барабанные палочки у Макото, и потом они долго срутся, пытаясь друг друга переязвить. Тацу ржет и комментирует каждую их фразочку, а Тецу успокаивает Юкио, готового всех переубивать. Чудесатые с квадратными глазами слушали его, силясь представить подобную картину. Как-то не представлялось... – А ты? – опомнился Аомине. – А что я? Жду, когда они угомонятся, или, если совсем уж распалились, обливаю их водой. Ребята не выдержали и заржали. Правда, Рё быстро сдулся, отворачиваясь. – Мне действительно пора. Приходите после концерта, тогда мы точно будем на месте. А то до этого и наша группа собирается участвовать в фестивале. – Хорошо, Сакурай-кун. До встречи, Имаеши-сан, – Момои кивнула им и потащила чудесатых прочь. Сакурай посмотрел им вслед, Имаеши притянул его к себе, обнимая. – Ты чего, нас же спалят, – пробормотал покрасневший Рё. Шоичи непримиримо сверкнул очками: – Ну и пусть. Теперь скрывать нельзя, они же действительно примутся вас возвращать, так пусть знают, что вы больше не одни. И, не бросая слов на ветер, наклонился к лицу Рё, впиваясь в губы собственническим поцелуем. Чудесатые уже ушли и не видели, но зато многочисленные репортеры не растерялись, растолкали ахнувшую и завизжавшую толпу и со всех ракурсов запечатлели "разоблачение". А как же, один из членов группы наконец-то выдал своего избранника! Неохотно разорвав поцелуй, они профессионально улыбнулись в камеры и направились в сторону сцены. Их уже ждали. – Где вас носит? – недовольно протянул Ханамия. – Встречали гостей, – с намеком ответил Имаеши. Ответом ему было дружное "о-о-о". Остальные бросились к Сакураю. – Рё, ты как? – затеребил его Казу. – Нормально, вот только... – Рё потерянно обхватил себя руками, а потом с облегчением привалился к обнявшему его Имаеши. – Мы немного поговорили, и это было даже вполне спокойно. Так странно... Парни переглянулись. – В принципе, мы так и подумали, что рано или поздно надо будет разрубить этот узел, – подытожил Касамацу. – К тому же все-таки вполне возможно общаться, как просто знакомым, не обязательно вести войну. – Да, мы же разумные люди, – поддакнул Тецуя, – пусть это и оказалось больнее, чем мы ожидали. Но все же... мы сможем оставить все позади. – Вот только пар выпустим... – Химуро усмехнулся и недоуменно моргнул, когда Сакурай и Имаеши расхохотались. – Ну, я... эм, рассказал им про то, как мы выпускаем пар перед концертами, – признался отсмеявшийся Рё. – Ну ты даешь, – протянул Ханамия. – Но ты же ведь не только это сказал? Сакурай даже не удивился подобной проницательности – в конце концов, Ханамия, пожалуй, умнейший среди них. – Да, я предложил им прийти сюда после концерта, поговорить. – Вот как... Ну что ж, так и быть, – скривился Казу. Парни были согласны – им совсем не хотелось вспоминать прошлое, а чудесатые это самое прошлое и есть. И там бы им и оставаться... Но разобраться наконец надо, поговорить и отпустить... Хоть это и оказалось действительно намного хуже, чем ожидалось. Они-то думали, что все отболело уже... – Это те самые с разноцветными волосами? – неожиданно прозвучал детский голосок. В уголке на кресле сидели два мальчика. – Да, Чикара, – улыбнулся Тецу восьмилетнему черноволосому мальчику. – Это то самое Поколение Чудес, помнишь, мы рассказывали. – Те, которые вас обидели? – робко спросил второй мальчик. Он был помладше, семи лет, и тоже с черными волосами, только с темно-зеленым оттенком. Казу подошел к нему и присел на корточки, заглядывая в веснушчатое личико. – Верно, Тадаши. Но знаешь, мы, пожалуй, готовы их простить, если они хорошенько извинятся. – И у вас будет, как раньше? – Чикара слишком серьезно и понимающе для своего возраста смотрел на парней. К нему так же подошел Юкио, взлохмачивая волосы. – Нет, Чикара, как раньше уже никогда не будет. Но не помешает хотя бы не ругаться. – Ругаться плохо, так Суга-мама говорит, – пролепетал Тадаши, и гримерка взорвалась хохотом. – Ой, не могу, – простонал Казу, держась за живот. Сакурай всхлипнул: – Пхах, Коя-сан так и сказала – все дети зовут его Суга-мамой! – Сугаваре идет, – и Юкио вновь расхохотался. Пока они пытались проржаться, у двери стояла и улыбалась Хитоми. – Я рада, конечно, что вам так весело, но пора бы уже выползти на свет божий, – наконец произнесла она. – Да и не дело детям только на гримерку любоваться. – А Коя с девушками? – полюбопытствовал Химуро. – Они уже вовсю развлекаются – в волейбол играют. – Неужели с национальной сборной? – не поверил Ханамия. Хитоми хихикнула, тряхнув каштановыми кудрями: – А что, по-твоему, женщины не могут играть наравне с национальной сборной? – она посмотрела на скептически выгнувшего густую бровь Ханамию и сдалась: – Ну да, не могут, но зато весело же. – В который раз мне кажется, что ты наша ровесница, Хитоми-сан, – ухмыльнулся Казу. – Все, хватит, вперед! – погнала она их из гримерки, ухватив заодно детей за руки. Стоило только выйти, как репортеры со всех сторон обступили группу, задавая кучу вопросов и перекрикивая друг друга. Кое-как выбравшись из их плена, парни пристально уставились на вновь покрасневшего Сакурая и таинственно улыбавшегося Имаеши. – По-моему, вы нам рассказали далеко не все... – Ну... да, – признался Рё. – У них был такой вид, что стало ясно, они не отступятся, так что... – Не тяни, Рё, – поторопил его Тецуя. – Эм, мы с Шоичи... ну, поцеловались. – Поцеловались. Здесь. Перед камерами. Я правильно понял? Сакурай поежился. – Да, Тецу. – И все это видели, – скорее утвердил, чем спросил Юкио. – Не все, чудесатые к тому моменту уже ушли, – отрицательно мотнул головой Имаеши. – Так что пока они не в курсе. – Если только восторженные поклонники их не просветили, – едко заметил Ханамия. – Ну вы даете, – присвистнул Казу и задумался. Химуро ткнул его в плечо. – Только не говори, что и ты решил эпатировать публику. – Не-не, пока нет, – встрепенулся Казу. – Во-первых, он пока против, сам знаешь, не хочет, чтобы его преследовали с дурацкими вопросами, а во-вторых... новости нужно преподносить дозированно. Ребята прыснули, и Тецуя заметил: – А вообще, они и так наверняка уже в курсе, только имен не знают. – И чем позже узнают, тем лучше, – фыркнул Юкио. – Так, ладно, куда сейчас? – отвлекла их Хитоми. Внезапно голос подал Чикара: – А давайте вы поиграете. Ну, в баскетбол или волейбол... Парни переглянулись. – Почему бы и нет, – кивнул Тецу. – Если в баскетбол, то там наверняка будут они, – напомнил Химуро. – Что ж теперь, бегать от них по всему парку, что ли? – Юкио недовольно нахмурился. – Значит, к сектору Е, – заключила Хитоми, поворачивая в нужную сторону. Парни вышли из-за заграждений и направились за ней. Надо заметить, что поклонники вели себя прилично, не пытались накинуться толпой и выпрашивать автографы. Знали, что за это их сразу же выставят, не разбираясь, кто начал. Так что держались неподалеку в надежде, что певцы сами подойдут. Они неспешно добрались до площадок, где чудесатые уже с кем-то играли. Вообще, со спортсменами мог сыграть кто угодно, любые желающие из толпы собирались в команду и устраивали матч. На соседней площадке резались в волейбол, который с увлечением смотрел молодой мужчина с пепельными волосами. Краем глаза заметив подошедших, он оторвался от просмотра и подбежал к ним. – Вот вы где! Долго собираетесь, – усмехнулся он. – То одно, то другое... Сам знаешь, Суга, – уклончиво ответили парни, улыбаясь в ответ. – Ну что, мальчики уговорили вас сыграть? – Ну да. Только не знаем, что выбрать, – Тецуя поочередно указал на одну и вторую площадки. – Конечно, волейбол! – воскликнул Сугавара, ярый болельщик этого спорта. – Только мы, как бы, баскетболисты, – язвительно ответил Ханамия. Внезапно их заметила Момои и кинулась к ним. – Ребята! Может, вы... – она замялась. – Не откажетесь сыграть с... – С нами, – закончил за нее Акаши. Оказывается, они уже закончили свою игру и приблизились к ним. Толпа вокруг жадно смотрела, ожидая развлечений, но певцы не торопились соглашаться. – Играть с вами? Нашли идиотов! – фыркнул Казу. Тецу подошел поближе. – Нам уже досталось от вас, – тихо, чтобы не услышали посторонние, сказал он. – Больше не хочется. Момои закусила губу, пытаясь не дать пролиться слезам, а баскетболисты болезненно скривились. Впрочем, Акаши быстро взял себя в руки. – Тогда, может, сделаем две смешанные команды? Нас шестеро, вас тоже – ровное количество. Музыканты задумались, а потом согласно кивнули. – А давайте! Все равно это входило в их обязанности, как организаторов, – не только на концерте выступать, но и участвовать в развлечениях. Так что они быстро разделились и принялись разминаться. Неожиданно раздались выкрики: – Тецуя, если проиграешь, будешь бегать двадцать штрафных кругов! – Фперед, семфай! – Химуро, не подведи семпаев! – Казу, только попробуй проиграть, и наказание будет похуже штрафных кругов! – Сакурай, семпай, надерите им задницы! И пораженные чудесатые увидели всех своих бывших сокомандников. Как только раньше-то не заметили?! Сейриновцы в полном составе болели за Тецую под предводительством воинственно настроенной Рико, Морияма и Кобори безуспешно пытались утихомирить что-то невнятно кричавшего Хаякаву. Не менее громогласно орал и Вакамацу, глуша стоявших рядом бывших йосеновцев и шутокувцев, среди которых Мидорима безуспешно выискивал того, кто с таким двусмысленным намеком поддержал Такао. Ракузановцы, которых все же не обделили, махали Акаши. А чуть в стороне стояли даже парни из Кирисаки Даичи! Поначалу все они болели только за бывших напарников чудесатых, но потом смягчились и начали подбадривать и самих Чудес. И вскоре прозвучал финальный свисток...