Bingo Player — When I Dip (Gold Top Remix)
До школьного звонка пару минут, но несмотря на это, уличный дворик заполнен учениками. Что их заставляет проводить последние минуты перед уроками не готовясь к ним, или, в крайнем случае, поблизости кабинетов? Шин Сынхун. Местная звезда. И вот, до ушей людей начинает доноситься рев мотора мотоцикла, мчащегося чуть ли не к дверям школы. Все восторженно визжат и аплодируют долгожданному приезду парня. Он наворачивает круги так, что стоящие поблизости ученики спешат отойди подальше, но у парня, на самом деле, всё под контролем. Ещё пару финтов, и в момент его резкой остановки звенит звонок. Вместе с ним раздаются немногочисленные крики девушек, влюбленных в этот образ 'плохого парня', и парней, которые по тем или иным причинам не могли быть похожим на него, так что им оставалось только вдохновляться им. На всё это зрелище, даже скорее 'цирк', Ким Минхёк смотрел из окна пустого кабинета с осуждением и полнейшим непониманием. "И что в этом такого? Неужели их источником служит парень, пропускающий как минимум половину школьного семестра? Который к тому же не упускает случая подколоть окружающих, даже если это многоуважаемый преподаватель?! Что происходит с этим поколением?", — размышлял парень, ожидая начала урока. Что ещё больше взбесило, так это то, что этот самый 'Сынхун' ворвался в кабинет посередине занятия и спокойно занял своё место, а учитель даже не моргнул. Все уже привыкли к этому хамскому поведению. Минхёк вздохнул, отгоняя от себя негативные мысли, и продолжил записывать конспект. После уроков Ким направился в библиотеку, чтобы ещё позаниматься там. Он уже предчувствовал эту любимую атмосферу: тишину разбавляет только дыхание двух-трёх посетителей и шелест перелистывания страниц; запах старых, раритетных книг, наполняющий помещение; теплый свет ламп мягко освещает текста... Абсолютное спокойствие и идеальная возможность сфокусироваться на подготовке к предстоящим экзаменам. Что может быть лучше? Солнечные лучи приятно грели кожу, под ногами хрустела осенняя листва, опавшая как-то слишком рано для начала октября. Наконец, в поле зрения Минхёка появляется вывеска "Центральная городская библиотека", ему надо лишь перейти дорогу и зайти внутрь, как из ниоткуда появляется мотоцикл, несущийся на сумасшедшей скорости для города. Парень успевает только удивленно поднять брови и вырваться чуть вперед, но его задевает за ногу, и тот падает. Мотоциклист резко тормозит и останавливается в паре метров и бежит к пострадавшему, на ходу снимая шлем. — Ты?! - на выдохе вскрикивает Ким, увидев лицо Сынхуна. В его голове крутились миллионы нецензурных выражений, но из-за своего воспитания, принципов и нехватки сил тот не смог вымолвить ни одного. Шин молча кивает на его восклицание, хмуря при этом брови. Шин пытается оценить нанесенный вред парню и, что-то пробурчав, достает телефон, набирая номер. — Алло, Триша... Библиотека. Жить будет. Да, да, хорошо. Попроси Шихона забрать "Рыцаря", - сказал тот в трубку, после чего попытался оттащить беднягу от дороги на тротуар, но тот предпринимал почти безуспешные попытки остаться на месте. — Послушай, я дико прошу прощения за случившееся, но время назад не перемотать, так что угомонись, черт возьми, и дай мне помочь тебе! - резко сказал Шин, не скрывая своего недовольства от происходящего. Как он мог так оступиться? Несмотря на свой буйный характер, парень всегда был осторожен в этом плане, всегда старался избежать подобной ситуации... Наконец, к парням подъехал Cadillac Escalade, с водительского окна которого высунулась женщина, кричащая им забираться скорее. Не без усилий, им это удалось. Всю дорогу Сынхун смотрел себе в ноги, потупив взгляд, а Минхёк направил свой в окно, то и дело вздыхая от боли в ноге. Кадиллак остановился у двухэтажного дома, находящегося на окраине города. Вокруг было ещё около четырех таких домов. Войдя вовнуть, Минхёк едва скрыл своё изумление. Антикварные предметы мебели контрастировали с яркими плакатами различных групп, в основном, как предположил парень, это были группы жанра рок или панк. Он увидел всего две комнаты: гостиную и ту, куда его отвели, — но увиденного хватило, чтобы представить многогранность членов этой семьи. Гостиная была отделана в тепло-коричневых тонах, стены были покрыты темно-синими панелями, кусок которых иногда выглядывал из-под плакатов и различных афиш. Другая комната была наполнена светом флуоресцентных ламп и напоминала медицинский кабинет. Здесь даже была кушетка, на которую и положили Кима. Дальнейшие события он помнил смутно, так как отключился, стоило ему оказаться в горизонтальном положении. — Ты уверен, что он не доставит нам проблем? - обеспокоенно говорила женщина. — Думаю, нет, - ответил Сынхун. — Ты же ведь понимаешь, что уж что, а его мы контролировать не сможем. Господи, я же ведь просила быть осторожнее в городе, - как можно менее агрессивно продолжала та. — Всё будет в порядке. Я надеюсь, что будет, - точно так же спокойно заявил Сынхун, едва скрыв свою обеспокоенность. — Какого черта? - вяло попытался сказать проснувшийся недавно парень. - Как долго я спал? — Всё в порядке, Минхёк. У тебя ушиб лодыжки и незначительно сотрясение мозга, я бы сказал, что ты просто переутомился. Ты проспал около десяти часов, всего лишь. Мы предупредили твоих родителей и учителей. К вечеру ты будешь на ногах, не переживай. А, это Триша, моя мачеха. Она врач, - посвятил в курс дела Шин Кима, на что тот безразлично моргнул. — Привезите меня домой к пяти. Мне ещё делать домашку, - сухо ответил на реплику светловолосого Минхёк, понимая, что надо бы поблагодарить их за первую медицинскую помощь, но из книг тот знал — никому нельзя просто взять так и довериться. Особенно, если это человек, которого он ненавидит. Чтобы он не сделал, для Кима он останется грубияном, не знающим чувства меры и такта вообще, так теперь еще и не умеющим вести себя на дорогах. Но ничего, боль в ноге отдается слабым эхом, скоро он будет дома и всё вернётся на круги своя. Спокойно. Размеренно. С четким планом и графиком. Погрузившись в учебу. Всё будет хорошо...***
gotthard — falling
Прошло уже достаточно времени с аварии, Минхёк выздоровел и, как и предполагал, нырнул в учебу с головой, продолжая жить как ни в чем не бывало. А Сынхун всё так же бунтовал, отрицал школьную форму и школьный порядок, пропускал недели учебы. Чувства Кима к Шину ни на чуточку не изменились: ненависть и полная неприязнь. Чего нельзя сказать о втором. К Шину в голову, видимо, залезли какие-то тараканы, изредка изменяющие его поведение. Он оставался таким же, как и раньше, только если раньше он мог делать что-то напоказ, то теперь делал всё по мере необходимости. Бывало, он даже не врывался в кабинет не с ноги, а просто, вышибая дверь плечом. Одним из первых его перемену в поведении, почему-то, замечает именно Минхёк. Он подозрительно косится на светловолосого, на его непривычное бездействие в ситуациях, когда тот должен кричать, что-то рушить, обращать на себя внимание. Словно он становился... обычным?Однажды, судьба вновь их сталкивает, но уже в пустом коридоре учебного заведения. У Минхёка отменили урок из-за болезни учителя, а Сынхун прогуливал. — Хэй, эм, Сынхун, да? Я хотел бы тебя поблагодарить за твою помощь тогда... Будь осторожнее на дорогах. Ким собирался было пойти дальше по своим делам, но вдруг парень схватил его за запястье. — Подожди. Не хочешь, хм, типа, сходить куда-нибудь? - неуверенно проговорил светловолосый, отчаянно надеясь, что его щеки не запылали от сказанного. Первой реакцией на сказанное Минхёка мог быть смех, даже не от предложения Шина, а от его неуверенности. Но он сдержал его и невозмутимо ответил: — Типа, свидание? — Что? Нет! Просто как, я не знаю, знакомые? — Ладно, хорошо. — Можешь сегодня? — Да, давай встретимся в четыре в парке. — Без проблем.***
Blackbear — Califormula
Их первый неловкий диалог в школьном коридоре со временем перерос в дружбу, можно даже сказать крепкую. Оказалось, Сынхун не только катается на байке, но и сочиняет музыку, пишет рэп (и принимает активное участие в различных мероприятиях андерграунда), чинит мотоциклы, изучает инженерное дело и это было только вершиной айсберга. А Минхёк не такой зануда каким кажется: в свободное время он тоже занимается музыкой, пишет лирику и играет на гитаре. Они даже стали мечтать о записи совместного трека, к чему Сынхун слишком рьяно стремился. — И всё же, меня всегда интересовал вопрос... Почему ты такой, хм, мятежный? Ты даже дорогу переезжаешь на красный! - однажды спросил темноволосый, сидя с парнем на берегу моря. Середина лета. Солнце совсем недавно перекатилось за горизонт. Соленый ветер ударяет по щекам. Сынхун выкуривает уже третью сигарету за последний час. — Ma vie, mes regles. Моя жизнь, мои правила. Я с детства не любил подчиняться правилам. Ведь зачем пользоваться пережитками прошлого, когда можно использовать свой ум и фантазию? Поступать, не следуя принципу "это можно, а это нельзя", а следуя, что называется, зову сердца. Это ли не свобода? Минхёк был с ним не согласен. Но, если раньше он бы начал предлагать противоположные аргументы, то сейчас понимал, что это ни к чему. Он, наконец-то, понял Сынхуна.***
LiL PEEP — dead, Lil Peep — Better Off (Dying)
— Минхёк, тебе посылка! От какого-то Сынхуна... Это не тот ли парень, что плюет на правила и устав школы? - прокричала мать парня, разбирая принесенные почтальоном письма, среди которых и оказалась данная посылка. Ким поспешил спуститься со второго этажа, попутно пытаясь представить причину этого действия Шина. Посылка? Зачем? Принимая небольшую коробку, парень кивнул на фразу матери о характеристике Сынхуна, после чего незамедлительно направился обратно в комнату. Открыв коробку, он обнаружил лист бумаги, сложенный вдвое, на котором было написано "Минхёку". Он начал читать. "Я совсем не умею писать красиво. Наверное, это потому что я прогулял почти все уроки литературы... Ладно, не об этом. Я болен, Хёк. У меня рак. Опухоль головного мозга. Стоило сказать, да? Я не хотел усложнять наши отношения. Потому что я влюбился. Влюбился в тебя. Не думай смеяться! Вероятно, это началось, когда я сбил тебя. Прости, что узнаешь об этом так. А ещё, я соврал тебе, когда ты спрашивал о причине моего бунтарства. На самом деле, в детстве я был довольно спокойным ребенком, влюбленным в рисование и музыку, но когда врачи диагностировали мне рак... Я сломался. Я знал, что умру. Вопрос был в том, как скоро. Поэтому я начал выпендриваться и бунтовать, чтобы, во-первых, испытать так много, как успею (по этой же причине я старался по-немногу заниматься в различных областях), а, во-вторых, чтобы запомниться. Я пропускал школу по большей части из-за постоянных визитов в больницу. То обследование, то операция, способная ненадолго продлить моё существование. А ещё, ты упрекал меня в курении, но я знал, что оно мне ничего не сделает. Чертов мозг уже всё сделал за меня. Триша не только моя мачеха, она также мой лечащий врач. Я попросил отправить её тебе это, когда меня не станет. Я ни о чем не жалею. Потому что жил по своим правилам. Надеюсь, ты вынесешь из этого что-то и перестанешь слепо следовать правилам, начнешь создавать свои... Я люблю тебя. Прости, что не сказал раньше. В коробке вещи, которые я бы хотел, были у тебя. Пару фоток, мой блокнот, запчасти от мотоцикла... Используй их как пожелаешь. Твой Хун." Минхёк сделал то, чего не делал с раннего детства. Он плакал. Плакал, и едва бесшумно шептал: — Я тоже, я тоже люблю тебя...