Война и прочие неприятности

      Кихён прислонился лбом к холодному стеклу машины, сонно глядя на мелькающие улицы Сеула. Он всю ночь провел в павильоне, готовя его к выставке, перепроверяя расположение, но ему все было не так.       Он передумал раз десять, практически доводя организатора до нервного тика. Ему не нравилась ни последовательность расположения фотографий, ни формат подписей. Дошло дело до того, что уже и фотографии откровенно казались плохими.       По итогу ничего не решив, менеджер сказал, что они обязательно примут решение завтра. Забрав злого и замученного вокалиста домой, он извинился перед организаторами, сославшись на то, что у ребят недавно начался промоушен и они явно не в себе. К счастью, организатору очень нравились работы Ю и он согласился подождать решение от вокалиста до вечера. Как только они сели в машину, мужчина хотел разразиться тирадой, но паренек выглядел таким замученным, что сердце по-отцовски дрогнуло, и он решил отложить нравоучения на потом.       Вообще, ему не нравилось то, как в последнее время группа ведет себя. Парни усердно работали, но что-то было не так. Все какие-то раздраженные и почти не контактируют друг с другом, как раньше. Менеджер прекрасно понимал, что внутри группы что-то происходит и хотел помочь, но чем и как, оставалось загадкой. А посмотрев на растерянного вокалиста, который пару раз уже хотел отказаться от выставки, о которой мечтал, он понял - надо хотя бы попытаться. Все-таки он относился к парням, как к своим детям, а видеть их настолько расстроенными и безразличными к тому, что важно для них, было просто невыносимо. - Кихён-а, – тихо позвал мужчина, поворачивая осторожно машину и перестраиваясь в соседний ряд. - Что, хён? – всё также тихо и сонно спросил Ю, поворачивая к нему голову. - У тебя что-то случилось? Ты выглядишь разбитым.       Такая забота всегда тепло грела русоволосого, но сейчас раздражала. - Я просто устал хён, все в норме. Посплю и все станет хорошо.       Мужчина посмотрел на парня и покачал головой. Он знал, что не должен давить, но уже не мог остановиться. - Врешь. Ты, даже когда после концерта никакой выползаешь, ну, или после тренировки, хотя бы улыбаешься, а сегодня ночью едва ли не истерику устроил организатору Паку, и сейчас выглядишь так, словно вся скорбь еврейского народа отражена на твоем лице.       Кихён только тяжело вздохнул и пожал плечами. Сказать ему на это было нечего, да и не особо хотелось. А что он скажет? "Хён, я поссорился со своим парнем и остальными участниками группы, потому что мой парень свинтус и не ценит того, что я делаю, лишь бы все жили в комфорте. В общаге никто уже неделю не убирается, но не смотря на это, все вокруг помирились, а я как упертый баран не согласен оставлять все как есть и так жить. Но и убирать один, тоже не хочу. Ах, да, еще кажется мой парень сделал что-то другим, ведь я слышал их неловкий разговор и вообще….» - Ты поругался с Шону? – внезапно спросил мужчина, от чего у Кихёна аж давление подскочило от страха, что он все это в слух сказал. - С чего ты взял? – стараясь сохранить безразличие спросил Ю, он как-то подобрался, садясь ровнее и смотря на старшего.       Мужчина рассмеялся после его реакции, не отвлекаясь от дороги и протягивая ему свой телефон. - Судя по 20-ти пропущенным вызовам, и примерно такому же количеству смс до 6 утра, мне кажется, что ты ему не сказал, куда мы едем, и он всю ночь психовал. Да и то, что ты всё еще не включил свой телефон, хотя выключил его вчера ещё в студии, говорит о том, что ты не хотел бы, чтобы он знал, как и остальные. - Чангюн и Хёнвон знали, куда я уехал, – ответил вокалист, читая смс, наполненные бесконечными просьбами ответить, перезвонить или хотя бы написать, где они находятся. - Но не Шону. Значит вы поругались все-таки, - с улыбкой подметил мужчина, плавно поворачивая руль и притормаживая на светофоре. - Хён, мы помиримся. Это легкое недопонимание и только, - старался сменить тему, ведь в груди начинало неприятно щемить. - Легкое недопонимание - это когда вы спорите, что хотите поесть. А тут - ссора с последствиями. И судя по тому, как Хёну психует, между вами двумя что-то серьезное произошло.       По спине Кихёна пробежал холодок. Не хватало им ещё к проблемам догадки менеджера про их отношения в группе. - Что ты имеешь в виду, хён? – осторожно спросил Ю, надеясь, что в голосе не слышно нервозности. - Я имею ввиду, что я не идиот, – усмехнулся мужчина, поворачиваясь к Кихёну, - Шону постоянно вертится вокруг тебя и посмотри, как он обеспокоится. - Он лидер, он обо всех переживает… - слабо парировал парень, все больше чувствуя комок в горле. - Но, ни на кого он не тратит столько времени, сколько он тратит на то, чтобы узнать, где ты, ел ли ты и так далее. Если ты думаешь, что это первое цунами из звонков и смс, то я тебя удивлю. Стоит тебе пропасть из поля его зрения самому или он куда-то уедет, как я получаю тонну смс о том, как группа, и отдельно как ты. Он очень тебя любит. - Мы же группа, это нормально…       Менеджер только закатил глаза, но не стал спорить с Кихёном, который буквально весь вжался в пуховик, с каждым словом, словно прячась от них. - Просто подумай, какое место ты занимаешь для него в жизни, ни как участник группы, а просто человек. Вам надо помириться, чтобы вы не наговорили до этого друг другу. Я не хочу переживать, потому что у вас какое-то недопонимание. Вы же друг другу родные, как и мне. Так что, послушай хёна и попробуй помириться.       Слова старшего окончательно выбили Кихёна из равновесия и эмоции накатили разом. Вокалисту стало очень холодно и он почувствовал себя крайне уязвлено. Менеджер был прав, и по сути, почему бы ему самому не сделать первый шаг. Но память заботливо подбрасывает эпизод с Минхёком и Шону - внутри в очередной раз все перевернулось. - Если бы ты знал ситуацию, то понял бы меня, - произнес он на выдохе, скрывая дрожь в голосе, - Я не хочу идти на примирение, потому что если я первый извинюсь, ничего не поменяется. К тому же, если бы ему было не все равно, он бы сам решил помириться. А так, видимо, его все устраивает. - А может тебе просто спрятать свои колючки и дать парню хотя бы подойти. Ащщ, Кихён-а, я знаю тебя, и прекрасно понимаю Хёну. Ты же не даешь ему ни шанса! - с легкой укоризной, резонно подметил старший, не без причин.       Русоволосый на мгновение задумался, что в словах хёна все же есть толк. - Спасибо за совет, хён, - немного натянуто, но все же улыбнулся Ю, - Я хотел бы подремать, если ты не против. - Хорошо,- согласился старший, в душе продолжая беспокоиться, правильно ли он поступил.       Кихён отвернулся обратно к стеклу, кутаясь в пуховик, закрывая глаза и стараясь как можно быстрее заснуть. Тихая музыка и монотонный голос из радио наконец сморили уставший организм, давая хотя бы временную передышку. Мужчина только вздохнул, ставя для себя пометку поговорить с Шону лично, и вставить хоть кому-то мозг на место.       Когда они добрались до общежития, менеджер разбудил вокалиста и, забрав вещи из машины, они направились домой. Введя пароль от замка, мужчина пропустил все ещё сонного парня вперед, оставляя вещи у порога. Окинув коридор, мужчина только вздохнул. Уборка явно не помешала бы. Тут у порога уже можно сломать шею, споткнувшись об обувь, что в принципе не готовый к таким ловушкам мужчина и сделал, хватаясь за Кихёна. На звуки открывающейся двери из комнаты сразу выскочили Минхёк и Шону, что полночи просидели в ожидании пропавшего вокалиста. - Кихён! Где ты был!? – тут же спросил Мин, но Ю его проигнорировал как и Шону, подхватив свою сумку направился в комнату, поклонившись только хёну. - Менеджер, доброе утро, – поклонился Лидер,- Я звонил, но никто из вас не брал трубку. Где вы были? - Если вы мне нальете кофе, я расскажу, - устало улыбнулся он, спотыкаясь об обувь повторно, – Почему у вас такой срач? Вы же обычно очень аккуратные. Парни потупили взгляд, не зная что и сказать.Если бы они признались. что вся чистота из-за Кихёна, старший им точно скажет, что это ни в какие рамки не лезет. Все таки он у них главный вокалист, а не горничная.       Проводив менеджера на кухню, Минхёк заварил кофе и присел рядом с Шону. - Последнее время было много работы, мы что-то расслабились и немного забили на уборку. Нам очень жаль, - отвел взгляд Мин, склонив голову. - Даже Кихён? – лукаво спросил мужчина, отпивая кофе, – Я думал, что он держит вас в ёжовых рукавицах по поводу порядка.       Парни продолжили виновато смотреть в стол, не зная, что сказать. Этот человек, видимо, знал их настолько хорошо, что сразу просек причину. -Аааа, так вот почему вы поругались, - Шону и Минхёк подняли удивленно головы и посмотрели на смеющегося менеджера, – А я-то думал, что он как туча ходит и на всех огрызается. Даже вчера едва выставку не отменил. - Выставку?! – одновременно удивились парни. - Хотите сказать, что не знали о том, что глава компании помог вашему другу организовать его фотовыставку? – в тон спросил менеджер, глядя на то, как удивляются парни ещё больше, – Вы вообще перестали общаться, что ли ? Что у вас происходит, в конце концов?!       Парни уставились в стол не зная с чего начать. - Мы как-то поругались…немного… - хотел уже оправдаться Минхёк, но не успел. - Так немного, что теперь ваша общага напоминает зону боевых действий, а главный вокалист ходит как дерганая истеричка? А судя по вашим сонным рожам, истерит не только он.       Выдохнув, мужчина строго посмотрел на стушевавшихся «детей». - Я не лезу в ваши взаимоотношения, только потому что вы все взрослые и умные парни. И я очень надеюсь, что вы осознаете, что весь этот детский сад надо заканчивать. Шону, ты, как лидер должен в конце концов установить порядок, - брюнет согласно закивал, - А не то этим займусь я.       Несмотря на то, что менеджер их всех очень любил, спорить с ним еще страшнее, чем с Кихёном, так что парни только еще раз извинившись пообещали все исправить. Проведя еще пару минут профилактической беседы на тему «Как важно жить дружно», мужчина отвлекся на телефон и, попрощавшись с парнями, быстро уехал, напомнив перед уходом, что у них запись в 4-ре, а вечер свободный. И чтобы передали Кихёну, что он будет ждать его в студии, сразу после записи, у них намечена встреча. Вернувшись на кухню, Ли сел за стол осознавая, что ситуация на грани. Раз уже старший недоволен и насколько велика обида Ю. что он даже не поделился столь важным для него событием. - У тебя есть какие-нибудь мысли, о том как нам помириться к Ки? – спросил он, укладывая голову на стол.       Шону так же ошарашенный такими новостями находился немного в прострации. Кихён грезил о выставке и не выпускал камеру из рук всякий раз, когда только удавалось. А теперь, когда у него появился шанс попробовать себя в этом деле, в качестве проффотографа со своей выставкой, Шону даже не поддержал его и самое печальное, что не знал, в отличие от других ребят. Но перед тем, как все решать с любимым, следовало расставить все точки над «i» с еще одним человеком. - Есть пара мыслей, но перед этим, мне кажется нам тоже следует кое-что разрешить, - сказал он присаживаясь рядом на стул, – Кихён слышал наш с тобой разговор в коридоре и воспринял его, мягко говоря, не очень.       Мин только тяжко вздохнул, приподнявшись и ударяясь головой о столешницу. - Прости, я наверное усугубил ситуацию.       Сейчас старшему стало ещё более совестно за свои мысли и за то, как он повел себя тогда. Шону похлопал его по плечу, пытаясь приободрить. - Ну с этим я еще смогу разобраться, но вот что мне делать с тобой, Минхёк-а? - Парень поднял голову, глядя в сторону лидера, - Объясни мне, что с тобой происходит? Не надо увиливать. Я видел, как ты смотришь на Кихёна, и не первый раз. И поцеловал ты меня , тоже не просто так. - Ты знаешь, я и сам не до конца понимаю, что происходит. Но, последнее время у меня, видимо, что-то окончательно сместилось в мировоззрении, - проговорил Мин отвернувшись, – Меня словно притягивает к вам. Я знаю, что звучит все это просто дико, но зато честно и так, как есть. Я не знаю, что мне делать со всеми этими чувствами, которые свалились на меня. - Хочешь сказать, что я тебе нравлюсь как мужчина? – сложно догоняя смысл сказанных слов, переспросил Шону. - Да, но не только ты. Кихён тоже.       После этих слов, лидер был шокирован еще сильнее, чем от новости про выставку. - Но вы встречаетесь и моя голова просто готова лопнуть от постоянных мыслей, что я поступаю неправильно, - продолжил Ли, прикрывая глаза рукой, собираясь с силами и выдыхая, – Я понимаю, что со своими странными влечениями совершенно никому не нужен, но зато это честно, хотя бы по отношению к вам. - Минхёк, я… - брюнет все еще собирался с мыслями, - Честно, просто в шоке и не знаю, что тебе ответить. - Ничего не отвечай. Просто дай мне время и я постараюсь больше к этому не возвращаться, - ответил Минхёк, садясь ровно, стараясь улыбнуться, – Все нормально. Для меня нечто подобное в новинку и я, глядя на вас всех, тоже стал нуждаться во внимании. И поэтому так глупо получилось…Обещаю, это пройдет.       Внутри Шону сейчас все буквально болело от слов младшего. Он плохой лидер, раз его друг и коллега так чувствует себя. Минхёк, вечно активный сторонник скиншипа, никогда особо не выделял никого, но сейчас все стало иначе. Возможно, эти чувства могут быть куда серьезнее, чем он думает сейчас. - Шону, сделай лицо проще, я прям слышу, как в твоей голове мысли шевелятся, - немного грустно, но все же рассмеялся парень. - Дай мне просто время и это все пройдет. Сейчас главное придумать способ помирить Кихёна с нами всеми, а потом, я обещаю, что сам с ним поговорю и все объясню. Вас это не должно волновать. - Но как же.. - Никак, – осек его парень, – Давай и правда закроем эту тему сейчас.       Минхёк не хотел сейчас говорить об этом, искренне надеясь, что сможет все это сам перебороть. А то, что Шону беспокоится так о нем, совсем не способствовало его рациональному мышлению. - Я пойду будить остальных, а ты все же подумай, что нам делать с Кихёном.       Когда Ли покинул кухню. Лидер сам рухнул головой на гладкую столешницу и закрыл глаза. Все таки надо запомнить раз и навсегда, что бардак в доме - равно бардак в голове. А в дополнение головная боль и куча мелких проблем. Поставив для себя галочку, что в следующий раз он трижды подумает перед тем как устраивать беспорядок, Хёну приступил к готовке их «завтрака чемпиона» из нечего, попутно продумывая стратегию примирения. *************************************************************************************       Вечером, того же дня, Шону собрал всех в гостиной, после того, как ребята закончили с индивидуальным расписанием и приехали раньше Кихёна домой. Судя по довольному лицу лидера, у него созрел план. Или же он просто сошел с ума на нервной почве. - Итак, нам надо как-то остановить это безумие, – показывая всю твердость своих намерений, произнес он, уже воодушевляя всех присутствующих. - Под безумием, ты намекаешь на то, что Кихён нас всех взял за горло и едва ли не голодом морит. А кое-кому не слабо яйца выкру… - осекся Хосок, поймав грозный взгляд папки, и прикусил язык.       Но, в словах вокалиста было больше правды, чем стеба. И сегодня на записи Шону заметил, что ситуация медленно выходит из под контроля. Кихён источал ауру зла, что даже стафф побаивался лишний раз к нему подойти. Парней он игнорировал на высшем уровне и почти всю запись просидел, уткнувшись в телефон. Когда подошло время съемок, он едва ли пару слов сказал ведущему, только поздоровался и ответил на вопросы, связанные лично с ним. Режиссёра это напрягало, но менеджер сказал, что это потому, что он совершенно не спал, и парням пришлось вывозить все самим, стараясь максимально сгладить эту ситуацию.       После всего, Кихён уехал по своим делам, а менеджер прислал гневное смс с угрозой настучать всем и каждому по голове, если подобное еще раз повторится. Главный вокалист несгибаемо отстаивал свою позицию, и тем самым реально выкручивал Шону его причиндалы, заставляя того едва не выть от бессилия. Полдня парень продумывал план и наконец готов представить его народу. К тому же, после гневной тирады на тему взаимоотношений, парням пришли счета с их карт и тут помрачнели все. Ежедневно покупать еду оказалось крайне затратное дело. Да и не правильно для их же здоровья. - Хосок прав, – все же согласился Шону, - Мы и правда как-то раньше не замечали, что Кихён делает столько всего. - Согласен. Кихён из нас самый экономный и аккуратный, – кивнул Минхёк, который вчера обнаружил нехило списанную сумму за еду, – А, и еще, я больше не могу есть заказную еду. Ни морально, ни финансово. Если это не прекратится, мы тут все дружно обанкротимся. - Я тоже скучаю по стряпне хёна, – кивнул Чангюн, - Да и по самому Кихёну.       Ему-то досталось, будь здоров. Хватило одного взгляда, чтобы маннэ не подходил и близко и почувствовал себя самым настоящим предателем. Младший хотел поговорить, но вокалист просто не давал ему и шанса, игнорируя само существование. - И я хочу, чтобы он понял, что мы все раскаиваемся, – подхватил Чжухон.       Уж он-то был готов ко всему, только бы Чангюн перестал ходить чернее тучи и в группе наконец вернулся мир и покой. А также порядок и вкусная еда, и, желательно, заботливая «мамочка». Сложно признать, но Чжухон реально нуждался в помощи Ю, потому что половина его вещей была резко потеряна без вести, да и иной раз очень хотелось поговорить просто по душам, как получалось делать только с ним. - Ну раз все согласны, значит сегодня мы готовим рыбу, – уверенно заявил лидер, вытаскивая из холодильника пакет, из которого доносился «дивный» аромат. - Так, но хён же не переносит рыбу, - вспомнил манне, тоже кривясь от запаха, что мгновенно распространился по кухне. - В этом и загвоздка. Мне нужно, чтобы он ушел из дома.       Парни явно в этот момент усомнились в адекватности Хёну. - Шону, ты меня прости, но стратег из тебя так себе. Ты его хочешь вернуть или изгнать из общаги раз и навсегда? – вкрадчиво сказал Минхёк.       После их разговора, он немного успокоился, что ему больше не надо держать все это в себе. Он тоже думал, как им вывести на разговор Ю или хотя бы предпринять попытку. Но как только вокалист уехал, он опять отключил телефон. Сейчас то, что предложил Шону все ещё шло в разрез с логикой и здравым смыслом, и могло сделать только хуже. Но судя по уверенному тону, ему было, что еще добавить. - Все всё сказали? А сейчас, помолчите и послушайте, - Шону выглядел крайне серьезно, - Чтобы разобрать ВЕСЬ срач, что мы развили за последнее время, нам потребуется не час и ни два, а вся ночь. Поэтому, сейчас мы готовим рыбу, Кихён уезжает и мы все убираем. А завтра, он вернется и увидит, что мы сожалеем и все поняли, дак еще и молодцы. На минуту парни задумались. - План конечно неплохой, но по-моему слишком запутанный. А если он не уедет? Или вообще нас выгонит? - вмешался Минхёк, в красках представляя, как взбешенный Ю реально их всех выгонит, несмотря на численный и физический перевес, со стороны парней. - Поверь, он не останется, это точно, – усмехнулся Шону, - Я нашел самую вонючую рыбу и кальмара. - Мы заметили, – поморщился Хёнвон и, не выдержав, приоткрыл окно, но это не спасло. - Окей. А как ты его заставишь вернуться? - спросил Вонхо, обнимая вижуала, как только тот вернулся, позволяя тому уткнуться носом в его свитер, чтобы не дышать этой гадостью. - Чангюн скажет, что я заболел.       Маннэ удивленно посмотрел на лидера. - А почему сразу я?! - По старшинству. К тому же, все остальные тебя поддержат. Главное - сделай лицо виноватое и говори уверенно. Кого я учу врать, - вздохнул брюнет. - Хён, тебе не кажется, что за весь этот план, он тебе просто голову потом оторвет, да и нам за компанию? – заступился за младшего Чжухон, представляя, что такая стратегически спланированная вендетта против Кихёна, явно может спровоцировать еще больший гнев. - Не думаю. Я знаю, как извиниться так, что мы все останемся в целости и сохранности, – довольно и мечтательно сказал парень, от чего по кухне прокатился рокот недовольства.       Шону знал Кихёна, как никто другой, и имел ввиду, вкусную еду в первую очередь, а потом уже хороший секс. Однако, судя по лицам парней. Они подумали явно не то. - Ой все. Оставь нас пожалуйста без подробностей, что ты будешь делать с нашей «мамочкой» и где! – взмолился Хёнвон. - А я так хотел… - мечтательно протянул брюнет и парни окончательно приняли факт, что главные извращенцы в их общаге - это «мамочка» и «папочка». На счет последнего вообще сомнений не осталось, – Ну, раз никто не хочет потом запечённую курочку с овощами и закуски, с десертом, то мы все съедим сами.       По кухне повторно прокатился рокот несогласия и искренние извинения за то, что подумали плохо о своем кормильце. Шону обещал, что если план сработает, то самолично все приготовит и накормит всех. - Тогда давайте приступим, Кихён вернется через час, – кивнул Минхёк и, распределив обязанности, приступили к готовке.       Кихён открыл дверь и тут же скривился. И если бы это было из-за горы обуви, о которую он систематически спотыкается, сдерживаясь из последних сил чтобы не убрать, ну, или попросту сжечь её. Но, нет. В нос ударил резкий запах, который он чувствовал и на лестничной площадке, но не обратил внимание, посчитав это просто невозможным. - Нет, ну не могли же они так поступить… - проговорил про себя вокалист и, разувшись, двинулся в сторону кухни, из которой доносился грохот посуды.       Запах усиливался, тошнота подступала все сильней, а глаза слезились от дыма. Прикрыв нос рукой, Ю зашел в кухню, где парни и правда готовили рыбу с кальмаром. Заметив его все дружно улыбнулись. - Привет Кихён, как день прошел? - поздоровался Минхёк, пытаясь максимально непринужденно выглядеть, буквально читая по лицу, как шкала ярости у Ки возрастает. - Вы прикалываетесь? – раздраженно спросил парень, до сих пор не веря в реальность происходящего. - Просто сегодня Шону принес рыбу и мы решили.. – запинаясь начал Ли, но вокалист не дожидаясь ответа, развернулся направляясь в комнату.       Такой подставы, особенно со стороны ребят, он точно не ожидал. Но то, что рыбу принесет лидер, перешло все грани разумного. Распахнув дверь, он быстро собрал какую-то одежду, что попалась под руку, зарядку от телефона и пару флаконов из косметики. Оглядев свою обитель еще на наличие экстренно важных вещей, шатен наткнулся на Шону, который как ни в чем не бывало решил зайти поздороваться, хоть и знал, что это чревато увечьями. Но Кихён оставался таким же надменно холодным, хоть и безумно раздраженным, что выдавали его резкие движения, пока он собирался. Увидев своего парня, ему стало вдвойне обиднее, ведь Хёну знает, как Кихёну плохо от рыбы, а точнее от запаха, что въедался очень надолго. Заметив, как тяжело дышит вокалист, лидеру показалось, что тот вот-вот заплачет. Но Ю только обошел его, направляясь к выходу, стараясь как можно реже вдыхать. -Ты куда? – спросил лидер стараясь говорить ровнее, скрывая искреннее волнение. - Подальше отсюда. Вы ведь меня выселить хотите, – Кинул ему в лицо парень и попытался поспешно покинул квартиру, едва не сшибая на своем пути Чангюна. - Хён, ты куда? – только и успел спросить маннэ, за что получил только толчок плечом в плечо и красноречивый взгляд, что лучше всех слов описывали все, что происходило у парня в голове.       Выскочив на улицу, Ю тяжело дышал. Его душил запах, но больше обида. А ведь он надеялся сегодня сам поговорить с Шону, потому что все вроде помирились, что не могло не радовать. Особенно это касается рэплайна. После почти часового разбора полетов от менеджера Кихён понял, что иной раз обращать внимание на мелочи, которые его раздражают, нет смысла. Пока они работают в бешеном режиме, всегда будет беспорядок. Но все перевернулось после такой подставы.       Парни прекрасно знают, какие отношения у парня с ароматом рыбы, но тогда что это было? Квартире невозможно дышать, настолько эта вонь была невыносима. Выдохнув и отогнав непрошенные слезы, он вызвал такси. Пока он ждал машину, ему на телефон пришло сообщение от лидера. Вокалист решил сразу не открывать смс, чтобы не написать координаты Шону вместе со всей группой. После таких издевательств, Кихён хотел уже выключить телефон, но увидев второе сообщение и еще раз вспомнив наказ менеджера быть терпимее, быстро набрал ответ. Машина приехала быстро. Подрагивая от ветра, Ю залез в машину и уехал, очень надеясь, что он все же найдет завтра в себе силы вернуться домой. Парни повисли на окне наблюдая за тем как вокалист уезжает и тут же открыли его настежь, сами тихо дурея от запаха. - Похоже мы должны будем спать сегодня с открытыми окнами, несмотря на холод. Запашина страшная, – констатировал Чжухон морщась. - Мне кажется, мы сами еще долго будем благоухать, – фыркнул Чангюн, закрывая крышкой кастрюлю и вздрагивая всем телом.       Минхек же, совсем притих, посматривая на свой телефон. Ему было совестно. Ведь из-за его нелюбви к определенным продуктам Кихён всегда внимательно относился к тому, что они едят. Да и все аллергии парней знал наизусть. В его глазах теперь Минхёк предатель похлеще остальных. Мало того, что непонятно как влез в чужие отношения, так еще и в душу плюнул, в одном из важных вопросов. Но не ему одному было совестно. Как только дверь за вокалистом с грохотом захлопнулась, Шону взял телефон и быстро напечатал сообщение, очень надеясь, что Ю ответит: «Я понимаю, что ты злишься, но как лидер я несу ответственность за тебя. Куда ты поехал?»       Подумав еще минуту, потому что ответа не приходило, он набрал второе сообщение: «Кихён~а, я правда очень волнуюсь. Ответь. Пожалуйста.»       Лидер буквально гипнотизировал экран, пока на нем не мелькнуло оповещение о входящем сообщении. Открыв его, он выдохнул, радуясь, что несмотря на обиду, его малыш не натворил глупостей и находится в тепле и безопасности. И естественно, он представлял как сильно ему придется постараться, что бы Ю дал ему хотя бы слово сказать завтра, перед тем как возможно вырвет ему все жизненно важные органы. Как только лидер вошел кухню, Минхёк обеспокоенно вскочил со стула , сам не выпуска телефон из рук, готовый сам отправить сотню сообщений. - Куда он уехал? - Он в студии. Все должно быть нормально.       Все выдохнули. Ну остается только надеяться, что завтра они по приезду в студию на попадут в ловушки в стиле «Пила», которые вокалист может подготовить за ночь, вдохновленный страшной обидой желанием изощренной мести.       Закончив с готовкой, парни со скепсисом посмотрели на блюда и что-то никому кусок в горло не лез. Решив сварить просто рамен, который отыскал Чангюн, парни собрали свой ужин, намереваясь завтра передать его менеджеру, который в отличие от них очень любил любые морепродукты. Перекусив и распределив между собой обязанности, товарищи по сговору расползлись по пространству, в полной мере ощутив, какая же на самом деле жесть происходит в их доме.       Пока Чангюн и Хёнвон собирали одежду, которая размножалась почкованием в виде небольших кучек, что были раскиданы по всем возможным поверхностям, Шону убирался в их с Кихёном комнате, Чжухон носился с пылесосом, а Вонхо отправился восстанавливать честь опороченной ванны. Минхёк отмывал кухню, перемывая просто горы посуды и протирая столешницу, где уже не было свободного места даже для склада мусора и посуды. Собрав около 2-ух мешков мусора, Ли присел передохнуть, потому что спина уже отваливалась, а кожу на ладонях и пальцах стянуло от моющего средства. Взяв телефон, Мин разблокировал его, открывая контакт вокалиста.       Он все это время хотел написать ему, но все никак не мог сформулировать мысли. Он волновался за него, понимая, что тот точно не выспится и сама ситуация… Кому приятно, что его выгонят из дома. Пока старший занимался гипнозом экрана, в кухню заглянул Хёнвон, что принес кучу каких-то бумаг, явно на выброс. Заметив задумавшегося Минхёка, он отложил мусор, и подойдя к старшему приободряющее положил свою руку ему на затылок, поглаживая. Мин вздрогнул, воровато оборачиваясь и встречаясь взглядом с вижуалом, который тепло ему улыбался. - Перестань так усиленно грузиться. Мне иногда кажется, что ты перегреешься и задымишься, и у нас станет на одного вокалиста меньше. - Я просто немного переживаю…Ты просто не знаешь всей ситуации… - Да перестань, хён. Я знаю почему ты так нервничаешь, – брюнет уставился на Че, что довольно улыбнулся, - У тебя та же проблема, что и у Хосока когда-то была. Самоопределение, называется.       Мин настолько быстро покраснел, что отнекиваться не имело никакого смысла. - Вместо того, чтобы насиловать себя, просто открыто поговори, а лучше попробуй. Тогда поймешь, комфортно тебе или нет в таких отношениях. Ведь ты хотел бы узнать, что такое секс с парнем? – судя по тому, как Хёнвон понизил голос и сжал его волосы на затылке, Минхёк занервничал сильнее.       Неужели он его тогда все же заметил. Черт,черт,черт!!! - Я надеюсь ты не решишься предложить свою помощь? – едва выдавил из себя старший, на что Хёнвон откровенно заржал. - Ну уж нет. Я уже точно определился и помог уже одному. Так что это одноразовая акция и то, по большой любви, - вижуал явно не мог остановиться, все еще смеясь, представив себе глаза Вонхо, услышь он подобные предположения. Хёнвон явно ходить бы не смог после этого неделю, и дело было бы не в увечьях, хотя засосы бы долго не сходили бы со всего тела. Вонхо оказался собственником и любое покушение на честь Хёнвона, пробуждало в нем, что-то опасное и сексуально агрессивное.       Минхёк замялся, стараясь не смотреть на смеющегося парня, все еще смущаясь от разговора. Видимо, у него, как у дебила, это было написано на лбу и все уже вокруг все поняли, а он истерит не по делу. Хёнвон прекрасно знал, что за всей этой напускной фривольностью и одержимостью бесконечными тактильными контактами, Минхёк был чуть ли розой нецелованной. Он ни разу не делился с парнями историями о своих романах. Возможно, их и не было, никто не может утверждать наверняка. Но, на счет любых отношений Мин держал язык за зубами, даже если пьян как сапожник, в недельном запое. Че хотелось поддержать старшего. - Выше нос, хён. Я уверен, все наладится. Минхёк улыбнулся ему неуверенно в ответ, и кивнул. - ЕСЛИ ВЫ ТАК И ПРОДОЛЖИТЕ ЛЯСЫ ТОЧИТЬ, ТО Я ВАМ ЭТИМ ПЫЛЕСОСОМ ГЛАНДЫ ВЫСОСУ!! – возмутился уставший Чжухон, что пылесосил рядом и заметил «Охотников на привале», пока крестьяне в поту чистят целину. - Свои фантазии оставь для маннэ, а нам тут не надо грозить своим шлангом, – ответил Хёнвон и истерика уже началась у Минхёка.       С кем поведешься… ***********************************************************************       Кихён доехал до студии и, поднявшись на нужный этаж, открыл дверь ключом, что ему с крайне недовольным лицом выдал охранник, который надеялся, что никто ночью не приедет, но оценив тяжелый взгляд парня, решил, что не стоит возникать, а проще пустить. Закинув свои вещи на диван, он порылся в шкафчике и все же нашел какую-то еду, что парни, как белки, вечно прятали в комнате отдыха. Перекусив и приняв душ в раздевалке, вокалист лег на неудобный диван, стараясь как можно быстрее заснуть. Однако мысли в голове, что гудели как рой пчел, неудобный скрипучий диван и тонкий плед, что не спасал мерзлявого парня, совершенно не способствовали крепкому сну. Проворочавшись около часа, Ю наконец-то провалился в беспокойный сон. На следующее утро его разбудили голоса ребят, что приехали на тренировку и о чем-то оживленно спорили, хоть и хрупкий, но очень ценный сон вокалиста. Хоть им и страшно было ехать поначалу в студию, но усталость после ген уборки, принесла легкое безразличие к своей дальнейшей судьбе и если их там ждет смерть. То они хотя бы на полу поспят. Шумно и недовольно развернувшись к ним спиной, Кихён накрылся пледом с головой всем своим видом показывая, что не намерен с ними вести беседу и тем более, после такой ночи.       Парни же, сделали вид, не заметили его сразу, продолжая обеспокоенно спорить, и это заставило вокалиста максимально напрячь слух. - А что, если у него температура поднимется выше? Мы же не знаем, что у него за симптомы, – судя по голосу, это был Минхёк, и звучал он крайне нервозно. - Мы дали ему лекарства, а еда стоит на кухне. Хён не маленький, к тому же он сам сказал нам ехать, – резонно ответил ему Хёнвон, - Скажем менеджеру, он навестит его.       Под пледом было неудобно подслушивать, поэтому Ю высунул макушку, продолжая изображать спящего. - А я все равно считаю, что надо было вызвать врача! – настаивал Ли и его голос уже носил истеричные нотки, что напрягло вокалиста.       Он оставил их всего на одну ночь, а кто-то уже успел заболеть. Что еще интересного? Они сожгли дом? Кто-то сбросился с окна? - Кому врача? – сонно спросил Ю, наконец выбираясь из-под пледа, стараясь не показывать волнения. Оглядывая парней, спросонья он не сразу понял, кого не хватает в отряде предателей имени Шону «Морозова». Парни замялись переглядываясь. Всем было страшно подходить к лохматому вокалисту после вчерашнего. Но, согласно плану, Чангюн присел рядом, снимая с плеча сумку и надеясь на удачу, что его не сразу пнут. - У Шону-хёна вчера поднялась температура и сегодня он дома. Ты уехал и мы решили тебя не беспокоить…       Кихён оглядел парней, хмуря брови, надеясь разгадать подвох. - И вы его одного оставили?! - спросил наконец обеспокоенно Кихён, простив уже все и всем. Потому что лица у самих парней были болезненные. Синяки под глазами, да и вялые, словно всю ночь не спали. Может они тоже заболели, просто ещё не поняли? - Он сказал, что справится… - начал Минхёк, подходя ближе и присаживаясь рядом на подлокотник с тяжелым вздохом.       Посмотрев на вялого брюнета, у Кихёна едва сердце не защемило от жалости. Красные глаза с воспалёнными капиллярами, синева под ними и опущенные плечи с его природной худобой делали из него вообще жертву голодовки. - Я в следующий раз Вас так же оставлю, - фыркнул Ю и все улыбнулись, прекрасно зная, что не оставит. И если судить по его обеспокоенному взгляду, то "мамочка" готова всех отправить домой, лечить и ухаживать, чтобы только потом отругать, что совсем себя не берегут. - Больше никто не заболел из вас? – спросил Кихен, но парни все как один сказали, что нет. Верилось им конечно с трудом, но если нет температуры, можно пока расслабиться. В случае чего, он подключит менеджера и тот точно им всем устроит профилактическое лечение с доброй дозой пиздюлей и нравоучений.       Кихён посмотрел на часы и оценив время, быстро направился умыться, чтобы ехать в общагу, для оценки масштаба катастрофы. «Все равно нужна одежда.» - уговаривал себя шатен, лишь бы не думать, что беспокоится.       Когда он вернулся, ребята начали разминку, хотя это больше было похоже на позу «Мертвец» из курса по йоге. Закинув в сумку свои вещи, Кихён, стараясь выглядеть безразличным, сказал, выходя из зала: - Я поехал домой. Проверю, как лидер и вернусь. Если что, то передайте менеджеру, и да, если кому-то станет хуже - не страдайте херней и сразу езжайте в больницу. - Хорошо, – как-то дружно отозвались парни, продолжая «заниматься», а маннэ отправил сообщение «папочке», чтобы ждал гостей.       Шону, получивший сообщение о парней, довольно улыбнулся, и принялся накрывать на стол, пока еда томилась на плите. «И как я не заметил, что Шону было нехорошо?» - думал всю дорогу Кихён, прекрасно зная, что если у них в общаге заболевает один, затем эта эпидемия разрастается по всем участникам, и пока все не переболеют в разной форме, никто не успокоится. Вызвав машину и заехав по пути в аптеку, Ю добрался до их общаги и быстро поднялся по лестнице, игнорируя лифт. Открыв дверь, он не сразу понял, где оказался. Вроде бы этажом не ошибся и пароль их, но все было не так как вчера. В квартире было очень чисто и пахло свежестью. Вся обувь исчезла с прохода, а вешалка была почти пуста, не считая парочки курток. Закрыв дверь и разувшись, он направился дальше, оставляя рюкзак на полу рядом с входом, прихватив только пакет с лекарствами. В зале тоже не было лишних вещей, все висело на вешалках, а на полках стояли до этого разбросанные вещи. Дойдя до кухни, он заметил Шону, который стоял перед плитой и чем-то гремел. - Хену, почему ты здесь? – тихо спросил Кихён, кладя пакет на стол.       Лидер развернулся, накрывая сковороду крышкой под которой что-то готовилось и щекоча своим ароматов обоняние парней, потому как оба были голодными. - Тебя жду, – с улыбкой сказал он, поправляя очки.       Сделав шаг, вокалист приложил свою ладонь ко лбу Шону и понимая, что у того нет даже намека на лихорадку. - Мне сказали, что ты заболел ,а я поверил. Как дурак, ехал с лекарствами, а ты здесь вполне себе здоровый, готовишь, - отведя взгляд, сказал Ки, отступая от парня. - А кто сказал, что это неправда? Я правда болен и ты действительно привез лекарство, - все так же нежно улыбаясь, сказал Шону, сделав шаг навстречу, желая оказаться как можно ближе. - И чем же ты болеешь? Воспалением хитрости? – съехидничал парень, но его сердце все же начинало оттаивать, потому что судя по отдраенной квартире и еде, да и по общему состоянию парней, стало понятно, что они всю ночь убирались. - Я болен тоской по любимому человеку. Мне срочно нужно получить лечение или мое сердце не выдержит, – театрально начал Шону, подбираясь все ближе. - Такого в аптеке не продавалось, к тому же, я предполагал у тебя простуда, а не сердечные проблемы, – с улыбкой ответил вокалист и сильные руки мгновенно заключили его в свои объятья, позволяя уткнуться носом в футболку пропитанную свежим одеколоном Шону. - Мое лекарство - это ты, и раз на то пошло, обязан меня вылечить.       Шону отстранил немного от себя Кихёна и поцеловал его в макушку. Ю машинально обнял парня в ответ, чувствуя наконец-то спокойствие, которого так не хватало все это время. Подняв голову, чтобы сказать слова извинения, Кихён просто не успел этого сделать, потому что Хёну прильнул к его губам, радуясь, что ему ответили. - Мне правда стыдно. Я не должен был так себя вести, ведь ты всегда стараешься, чтобы у нас в доме все было чисто, да и ребята со мной полностью согласны. Они обещали, что больше никогда не будут мусорить, потому что убирать такое количество вещей было ужасно.       Кихён улыбался, прижимаясь к бесконечно теплому любимому Шону, пока он объяснялся, периодически прерываясь на нежные поцелуи. - Прости, что вчера так поступил, и тебе пришлось ночевать в студии. Я обещаю искупить вину всеми возможными способами, только давай прекратим эту войну.       Шону приподнял лицо Кихена за подбородок, поглаживая по щеке. - Всеми возможными? – с хитрецой спросил вокалист, уже предчувствуя как может использовать это обещание. - Все что угодно, - совершенно серьезно подтвердил лидер.       Такой настрой определенно нравился Ю, и он решил поощрить любимого за такую жертвенность. Кихён, уже все придумав, провел своими ладонями по груди парня и обняв за шею, сам потянулся за поцелуем. Шону ни на секунду не медля, прижал его к себе сильнее, приподнимая над полом и ловко усаживая на край стола, растворяясь в поцелуе. Как он не усадил его в тарелку, останется загадкой для всех. Но, вся его эйфория длилась недолго и он это понял, когда нежные прикосновения закончились, а вокалист отстранился от него, не позволяя вновь поцеловать. - Ты не забыл про еду? – игриво поинтересовался Кихён, облизнув губы.       Шону не сразу понял, о чем он, потому что кровь явно сейчас приливала не к голове, но обернувшись, заметил, что под сковородой все еще горит огонь. Парень вернулся к плите, быстро выключил газ, и хотел было вернуться к любимому, но вокалист, спрыгнув со стола, направился в комнату, ведомый любопытством, как все же парни смогли убрать все за ночь. Как и ожидалось, ребята постарались на славу и в комнате Кихёна, также ожидал идеальный порядок. Он едва не мурчал от удовольствия, рассматривая идеально чистую ванну и все флаконы, что были выставлены на их полках. А не перемешанные, как звезды на небе. Он прекрасно понимал, что такой прогресс в приучении к порядку надо закрепить. Нет, он естественно, тоже хотел бы помириться ярко и с удовольствием, но у всего есть время выдержки. Поэтому зайдя в их с Шону комнату, он решил преподать старшему еще один урок. - Кихён-и, ты куда ушел? – Шону заглянул в комнату, где Ю стянул с себя кофту и положил ее на край кровати, оставаясь в футболке. - Я подумал, что еда, это конечно прекрасно, но раз ты сказал, что готов на все, ради прощения, то я хочу воспользоваться прямо сейчас твоим обещанием.       Хену с улыбкой закрыл за собой дверь, подходя к своему парню. Такое направление его мыслей ему определенно импонировала, учитывая, что он очень скучал, а Ю умудрялся его провоцировать даже самыми простыми вещами. Кихён прекрасно зная, что Хену естественно согласится, призывно закусил губу, чувствуя, как их обдает жаром чужого дыхания, а затем сминают в требовательном поцелуе, прижимая к себе. Вокалист с заметным энтузиазмом отвечал на ласку, позволяя парню, забраться под его футболку, и сжимать бедра, что лидер с яростью вжимал в себя. Кихён толкнул парня в сторону кровати, падая почти на него, ведь Шону не отпускал его от себя ни на сантиметр, поглощённый поцелуем. Усевшись на его бедра сверху, Ю стал тихо постанывать, чувствуя как быстро возбудился лидер, да и он тоже. Все-таки они оба давно нуждались во внимании друг друга. Он выгибался в его сильных руках, распаляя все больше и больше, от чего Шону уже едва сдерживал себя.       Хотелось сжать парня в своих объятьях так сильно и не отпускать больше никогда. Кихён тоже сходил с ума, но он твердо решил, что ему есть, чем удивить. Когда легкие уже начало печь, он отстранился от тяжело дышащего парня, опираясь руками на его грудь, нависая сверху и не позволяя себя вновь притянуть. - Постой. Раз ты хочешь искупить вину, сегодня все будет по-моему.       Парень немного удивился такому повороту, ну раз Ки так хочет, то почему нет. Кихен смотрел на Шону, и потянувшись к его лицу взялся за дужки очков, аккуратно их снимая и откладывая на прикроватный столик. Брюнет устроил свои ладони на круглых ягодицах любимого, поглаживая их через ткань джинс, очень надеясь снять их поскорее. Однако, несмотря на свое желание, Ю не спешил, а только подарил ещё один сладкий поцелуй, а затем вновь отстранился. - Я тоже хочу извиниться, – начал он, наблюдая как Шону расплывается в довольной улыбке. Кихён знал фантазию своего парня и мог предположить, во что сложились его слова об извинении, – Мне следует спокойнее воспринимать какие-то проблемы с порядком. Все-таки мы тут все в одинаковых условиях, а если у меня такой сдвиг на уборке, то не должен срываться на всех. Особенно, на тебе.       Шону только кивнул, не перебивая его. - Обещаю, что стану терпимее и спокойнее относиться к таким вещам. Я обязательно извинюсь и перед ребятами. Надеюсь, они не сильно сердятся, – под конец Ю дразня лидера, мило надул губы, от чего тот шлёпнул его по бедру, заставляя парня охнуть, держать из последних сил верным своему плану. - Уверен, они даже и не думали, – заверил его Шону, и притягивая к себе ближе, – Может уже перестанем разговаривать и приступим к чему-то более приятному? – соблазнительно протянул лидер.       У него сейчас остались только инстинкты и сидящий, такой нежный, Ю , что прижимался к нему своим телом. Они оба распалялись все сильней, требуя немедленного утоления этого аппетита. Кихён только соблазнительно улыбнулся и согласно кивнул, упираясь ладошками в его грудь, и проехавшись бедрами по заметному стояку парня, прошептал: - Полностью поддерживаю, – и резко отстранившись, не давая себя поцеловать, делая вид, что ничего не было, - Я просто чертовски голоден. Пойдем скорее поедим!       Едва ли не с горящими глазами, Ю подскочил с кровати, а лидер настолько был шокирован, что не сразу осознал, что возлюбленный уже скрылся за дверью. Когда система наконец перестала давать программный сбой, Шону резво подскочил и метнулся на кухню, где вовсю хозяйничал Ю, накладывая еду на тарелки. - Пахнет превосходно! – восхищенно пропел вокалист, уже предвкушая вкус, – Ты очень хорошо постарался. - Я рад, что ты оценил. Но, под чем-то приятным я подразумевал немного другое, - приобняв парня со спины, Шону нежно поцеловал его в шею, от чего Кихён игриво толкнул его, внутри сгорая от желания и цепляясь за собственное сознание из последних силушек, ведь Хёну слишком хорошо знал его слабые места. - Я думал, что мы посвятим эти редкие часы одиночества друг другу, а не еде.       Кихён поставил тарелки на стол и, развернувшись к парню, посмотрел на него снизу вверх. - Совсем же забыл сказать, про свое желание. Мы с тобой больше не в ссоре и все вернется как раньше, но я хочу немного подождать. Пойми, просто хочу для начала разобраться в ситуации с Минхёком. А потом, все будет так, как хочешь ты. - Но… - начал было возмущаться Шону, но шатен совершенно спокойно прикрыл его рот ладонью и посмотрел в глаза. - Ты обещал, я прошу не так много. То, что ты мне рассказал, я услышал, но теперь, мне надо поговорить и с ним. Пожалуйста, просто доверься мне, - доверие – это именно то, что Ю никогда не придавал сомнениям со своей стороны. Потому что всегда был честен и с собой и с любимым.       Шону понимал, как ему сейчас будет сложно, но только послушно кивнул, соглашаясь на это странное, но, видимо, важное для любимого, условие. Кихён редко просил чем-то серьезном, поэтому он делает все это не просто так. Остается только ждать, лишь бы не сто дней, как до дембеля. После согласия, вокалист довольно заулыбался, и быстро чмокнув Шону в уголок губ, не сразу сумел сбежать от внезапно быстрого лидера, которого не устроил такой поцелуй. Закончив, Кихён со стоном вырвался из его рук, стараясь не плюнуть на свое же условие, но совладав с собой, он всё же расставил тарелки, приступая к желанной трапезе вместе с любимым.