***
Маленькая комнатка студенческого общежития. Романтичные отблески свечей. Ароматный кипяток в кувшине. Волшебное преображение связанного чайного комочка в прекрасный букет белого жасмина, оранжевой лилии и розового амаранта. Две пары глаз, разделённые стеклом и толщей воды. Два сердца, связанные тёплым чувством. Наш первый день всех влюбленных. Самый лучший. Когда не нужны дорогие подарки. Когда просто делишь друг с другом моменты. Скучаю по нему… Но сейчас, впервые, от воспоминаний не грустно! Только свет разливается в душе, какое-то настоящее счастье притаилось рядом.***
Алекс улыбнулась своим мыслям. А таинственная загадочность, с которой Том вручал билеты, приятно будоражит кровь. Девушка уже час перерывала шкаф в поисках чего-то удобного, но не позорного; спортивного, но женственного. Все так усложняется, когда она куда-то выходит с этими красавчиками — нельзя их позорить. После долгих мучений, она все-таки остановилась на коротком красном джемпере, узких темных брюках с завышенной талией и ботах на удобном каблуке. Осталось только накрасить ресницы и немного вытянуть волосы, чтобы меньше лохматились. — Да я как на свидание собираюсь! — усмехнулась над собой девушка. Ей не терпелось увидеть друзей, да и мысль о хоккее приводила в восторг. Занимая свои места на трибуне, парни как-то хитро переглядывались. Когда они посадили ее между собой, Алекс попыталась спорить, здесь столько народу и лучше бы ей быть с краю, чтобы в случае чего стать «счастливицей рядом со звездами», а не «кто эта сучка между нашими любимчиками?!» — Мы здесь инкогнито, так что не парься, — рассмеялся Том, натягивая капюшон толстовки на свою бейсболку. — За кого болеть будем? — деятельно потирает руки Хаз. — Как за кого?! За «Вашингтон», конечно! — довольно ловя удивленные взгляды, восклицает Алекс, — Там Овечкин играет. Он крутой! — То есть, ты шаришь во всем, что сейчас будет происходить? Опять узнаю тебя с новой стороны! — Прекрати! — девушка закрылось ладонью от назойливо изучающих голубых глаз, — Не особо то я и шарю. Игра началась, и все внимание устремилось на лед. Это что-то невероятное! Гораздо круче, чем смотреть трансляции. Такие скорости, такая точность, сложные схемы и импровизации — мастерство высшего разряда! А атмосфера! Трибуны, пропитанные духом мощи и мужественности. Болельщики, пускающие волну и орущие кричалки. Алекс сама не заметила, как с головой влилась в это сумасшествие. В один из напряженных игровых моментов она просто соскочила с кресла и закричала, подняв кулак в воздух: — Саня давай! — бородатые мужики, болельщики «Вашингтона» никак не ожидали такого от мелкой девчонки. Но к ее возгласу тут же добавились другие, а уже через несколько секунд трибуна дружно скандировала «Саня! Саня! Саня!». — Да уж, незаметными у нас сегодня быть точно не получилось! — подмигнул другу Том, радостно крича вместе со всеми. А когда через минуту Овечкин забил и улыбаясь во весь рот показал большой палец в сторону трибун, началась полнейшая вакханалия. Все прыгали, кричали, обнимались. Алекс обхватила стоящих по бокам друзей за шеи и прижала со всех сил, а потом одними губами (или нет — услышать было нереально) прошептала «Спасибо!». — А что у него с зубами? — спросил Хаз, когда все поуспокоились и игра продолжилась. — Зубы у хоккеиста — расходный материал. Так что он просто заколебался их делать и сказал, что вставит новые, когда закончит карьеру, — пояснила девушка. — Тебе бы с носом так же, — хлопнув Тома по плечу выдал приятель. Тот не остался в долгу и их дурашливая потасовка не закончилась, пока Алекс не пригрозила сломать носы им обоим, если не дадут ей посмотреть игру. Два периода пролетели на одном дыхании. В перерыве по трибунам запустили камеру для поцелуев. Болельщики радостно улюлюкали и всячески подбадривали выбранные парочки. Алекс так увлеклась обсуждая гол с друзьями, что не сразу заметила, когда в рамке на экране появились они с Томом. Парень встал и протянул ей руку. От шокированной девушки не ускользнуло, как весело они с Хазом переглянулись. Она подала руку и встала. — Это просто традиция, — краснея улыбнулся британец, притягивая девушку к себе. — Это подстава! — она придвинулась еще ближе. — Совсем немного, — прошептал Том, наклонившись к её лицу и до нуля сокращая расстояние между их губами. Все звуки, кроме двух сердцебиений, исчезли. Время остановилось. Алекс будто закружило в какой-то водоворот и, понимая, что тонет, она лишь сильнее сжала ткань толстовки на спине парня. А он запустил пальцы в ее волосы, прижимая девушку еще ближе, желая убедиться, что все это реально. Бу-бух! Глухой удар сердца в висках. Один на двоих. «Какая сладкая!» Том мягко впился в столь желанные губы, смакуя на вкус каждый их миллиметр. Бу-бух! Ещё удар. «Как горячо!» Ресницы Алекс плавно прикрылись, погружая её в ощущения, яркой вспышкой растекающиеся по телу. Радостный гул разнесся по трибунам. И, конечно же, громче всех гудел Харрисон. Когда звуки вернулись, Том немного отстранился и, улыбаясь, посмотрел на Алекс. Она выглядела совершенно потерянной, но счастливой. — Ребят, снимите номер! — не выдержал распирающей радости за друга Хаз. — А с тобой я отдельно поговорю! — девушка дурашливо толкнула его в плечо, — Наверняка ведь, твоя идея! — Нет, ну ты это видел?! — строить из себя жертву — любимое занятие их голубоглазого друга, — Не меня целуют, а мне же еще и прилетает! Друзья в голос расхохотались. Они в полном восторге досмотрели игру, которую «Вашингтон», кстати, выиграли. Весь ужин кто-нибудь постоянно возвращался к обсуждению матча. Время пролетело незаметно. Ребятам уже пора было в аэропорт. Алекс поехала их провожать. — У меня иногда чувство, что все наше знакомство состоит из постоянных прощаний! — озвучил витающую в воздухе грусть Харрисон. Он крепко обнял девушку и, смеясь, похлопал друга по плечу, — Я больше этого не вынесу, жду тебя в самолете. Когда они остались вдвоем, Том молча взял Алекс за руки, они прижались друг к другу и начали медленно переступать с ноги на ногу, кружась под им одним слышную музыку. Свет фонарей, ночной воздух и один танец на двоих. Когда не нужно слов, когда глаза лучатся всем невысказанным и переполняющим. Самолет был готов к вылету. Стюардесса, извинившись, поторопила парня. Том хотел поцеловать Алекс, но она его остановила: — Лучше не надо. Так еще тяжелее будет.***
Маленькая коробочка возле ее двери. Приоткрывает крышку. А там нежные розы, скабиоза и гвоздики. Губы сами расплываются в улыбке, когда глаза пробегаются по записке. «Всегда буду твоим Валентином! Но можешь звать меня Том»…***
Когда под утро она пыталась погрузиться в работу, но постоянно лезли вспоминая о прошедшем дне, он позвонил: — Привет! Не разбудил? Мы долетели, Хаз дрыхнет. — Привет! Пытаюсь работать. Ничего в голову не лезет. Спасибо за чудесный день! — Ты сделала его чудесным, — слышно было, как парень улыбается, — Алекс, у меня не очень много времени, так что я сразу к делу, только, пожалуйста, пообещай мне, что хотя бы подумаешь над моими словами. Обещаешь? — Обещаю! — У меня начинается пресс-тур. Он по самым радостным прогнозам рассчитан на месяц. На весь месяц я тебя с собой не заберу, хотя мне бы очень хотелось, но, понимаю, у тебя тоже есть работа и это не так просто. Поэтому, у меня есть к тебе предложение — примерно в середине тура, где-то в начале марта, мы будем в России. Приезжай туда ко мне! Я уже писал Оле, они будут тебе очень рады. Я не прошу сразу же ответить, но хотя бы обдумай. Ты обещала! — Когда нужно сказать? — Я завтра тебе позвоню. Завтра будет обсуждаться точный график тура. Не знаю, как ты, но я больше не выдержу такой долгой разлуки, так что, как ты могла бы уже догадаться, ооочень хочу, чтобы ты согласилась. — Да уж. Эб этом я уже точно догадалась, — от улыбки голос девушки делался очень мягким. — Ладно, мне пора, — в трубке послышалось хлопанье дверью и голоса, — Ложись спать, Алекс! Я позвоню! Целую… Звонок завершился. Последнее слово Том произнес шепотом, видимо, рядом уже кто-то был.