Satiriazis

Никогда в жизни я ещё не чувствовал себя настолько неловко, как в тот момент, когда предстал перед взором матери, искренне недоумевающей от факта моего пребывания в Асгарде. Я чувствовал, как меня охватывает чувство стыда. Я не знал куда деваться. На мгновение мне захотелось спрятаться в самый дальний тёмный угол, чтобы ситуация исчерпала сама себя, чтобы всё катилось куда подальше. Но я понимал, что мне единственному предстоит разрешить все недоразумения и, скорее всего, - признанием. Собственным покаянием с целью сохранения мира. Словами о том, что инициатива принадлежала мне… Моя душа жаждала отмщения, и, как уже случалось, я от всей души возжелал в тот момент как следует отхлестать этого мелкого засранца, именуемого моим братом, по его прелестной заднице за проделанную хитрость. Ведь до сих пор я даже и предположить не смел, что он мне чего-то недоговаривает. Наивно и слепо я ему поверил. Меня душила мерзкая ярость, следы которой можно было без труда заметить на моей физиономии – в виде горящих ярким румянцем щёк; мне до смерти хотелось восстановления справедливости и моего честного имени, чтобы я мог повернуться к Локи, указать на него и самым недостойным образом пожаловаться матери: «Это он! Он во всём виноват! Это из-за него я здесь! Ради него я вытерпел это наказание и благодаря ему сейчас краснею, как пойманный воришка! Накажите его! Почему ему всё сходит с рук! Я не виноват, виноват Локи! Ему должно быть стыдно, а не мне!». Но, стоило мне так подумать, как я почувствовал, что бешеный сиюминутный гнев растворяется в моём нежелании навредить брату, и, тяжело вздохнув, я обрёл способность воспринимать окружающую действительность более трезво. - Могу я спросить, что ты здесь делаешь? – вкрадчиво поинтересовалась Фригга, не совсем ещё понимая, что такое вообще происходит во дворце без её ведома. Она деловито подтянула край шали, давая понять, что, в общем и целом, достаточно спокойна. А не как это было во время нашего первого подобного разговора… Я перебирал в голове возможные варианты ответа на вопрос – ничего подходящего среди них не находилось, всё, что я мог сказать ей, в конечном итоге сводилось к обвинению брата, а это, так или иначе, снова ставило под сомнение мою благонамеренность. - Что происходит? – недоверчиво продолжила мать, невольно пытаясь помочь мне, глядя на мои тщетные попытки заговорить, - Почему ты здесь? Я должен был посмотреть на неё, набрать в лёгкие побольше воздуха, а после заговорить, желательно убедительно и без перерыва о том, что всё будет в порядке, что я очень много думал, о том, что Локи в состоянии решать сам и, конечно, ни на что подобное прошлому не согласится, а я осознал свои поступки и от всей души обещаю, что это больше не повторится. Тонкая грань отделяла меня от этих слов, я уже почти точно уверился в правильности будущей речи, как вдруг, слыша себя самого со стороны, сдавленно выдохнув, ляпнул, обращаясь к брату, стоявшему в стороне от меня: - Локи!.. И я рискнул на него взглянуть. От образа молодого гордого воина, каким он предстал передо мной, прибыв в военный лагерь, не осталось и следа! Огромные зелёные глаза, опущенные плечи, скованность движений, словно в желании казаться меньше, чем на самом деле, эта его худоба, выражение полустраха-полусожаления на лице… Мальчишка. Снова мальчишка! - Мне это не нравится… - выступая вперёд, начала Фригга, словно бы вновь хотела защитить от меня младшего. Я с трудом оторвал от него взгляд, заставляя себя смотреть куда угодно, но только не в его сторону. - Локи… - Не вмешивай в это брата, - подходя к нему ближе, с тихой угрозой в голосе, произнесла мать. Она обняла его за плечи, смотря на меня, но я уже всё равно не смог бы промолчать. - Он хочет что-то сказать, - окончил я, чувствуя, как некоторый груз чудесным образом упал с моих плеч; хотя, может быть, это просто было злорадство насчёт того, что я заставил его ощутить ответную неловкость? – Локи хочет тебе что-то сказать, - повторил я ещё раз, чтобы уж точно все это услышали. Мать глянула на него. - Я не знаю, - качнул головой он, приобретая до кошмара страдальческое выражение лица, - Я… Что ты хочешь, чтобы я сказал?.. – голосом, полным неизбежной горечи, спросил он меня. Конечно, подумал я, у него всегда найдётся в ответ что-то, вроде этого… - Не надо, - забормотала Фригг, - Давай прекратим это. Не надо ничего говорить, - она уговаривала и забалтывала его, пытаясь увести за собой, - Он просто ещё не понял… Ему нужно уехать на какое-то время, а мы… - Нет! – вдруг капризно заявил Локи, удивляя мать, - Постой… Нет. Не нужно никому уезжать, - он торопливо заправил волосы за ухо, - Я люблю его, - заявил он, решив, что нашёл способ всё исправить. - Это худшее, что ты мог сказать, - с досадой пробубнил я, и, думаю, мать этого не услышала. - Локи, - смягчившись, сказала Фригг, - Я понимаю, что ты чувствуешь, но… - Мама, - произнёс Локи самым сладким, обезоруживающим тоном, на какой только был способен, - Ты знаешь меня, знаешь Тора, - и он буквально подтащил её ко мне за руку, заставив меня вновь смутиться, - Он не способен на дурные поступки, и раньше он не делал ничего плохого. - Ладно, я понял... - выплеснув своё напряжение в эту фразу, сказал я, понимая, что продолжать разговор бессмысленно. - Тор! Нет, Тор, - бросив руку матери, Локи подскочил ко мне, мешая пройти и упираясь руками мне в грудь, - Ты никуда не пойдёшь! Ты должен остаться, подожди, мы во всем разберёмся. - Зачем ты это сделал? - бесхитростно спросил я, глядя на него. Он на долю секунды замер, глядя на меня, но буквально сразу же очнулся, так, что его замешательство даже можно было и не заметить, не зная его причины. - Что? - спросил он осторожно, обыкновенным, как и до этого, тоном, - О чём ты?.. - Зачем ты это затеял..? - уже не веря в то, что он может мне ответить на мои вопросы, выдохнул я - видимо, он изо всех сил старался скрыть от Фригги тот факт, что это он привёз меня домой из моего... заключения. Я ждал, что вмешается Фригга, утащит младшего за шиворот в свои покои в попытках уберечь от моего дурного влияния, но она почему-то молча наблюдала за нами и не торопилась с действиями. - Что не так я сделал? - с неловкой усмешкой, спросил Локи, - Если что-то не так, скажи что... Я не понимаю. И после этих его слов, мне вдруг стало ясно, зачем он это затеял... С некоторым опозданием, но всё же. Я только не мог понять, почему он мне не сказал об этом заранее, до встречи с Фригг. Разве что ему это казалось очевидным? А, может быть, боялся моего гнева? Впрочем, он мог сразу мне всё честно сказать ещё в лагере!.. Ну да, - я внутренне усмехнулся предположению, - Чтобы я отказал ему в праве разделить со мной постель, ни при каком раскладе не согласился бы ехать назад в Асгард и, в добавок ко всему, отправил бы обратно его, хорошенько пристыдив за опрометчивый поступок. Ах, Локи, братец, змейка же ты... Всё ведь случилось точно так, как ты и планировал. - Всё так, - отозвался я, принимая условия его игры. - Правда? Всё хорошо? Мы всё обсудим, и ты останешься? Потому что... ты не можешь не остаться теперь, - пробормотал он, всё ещё прижимая ладони к моей груди, - Больно даже думать о том, что ты можешь снова пропасть, брат. - Могу я спросить, о чём шла речь? - с видом отстранённого критика спросила у меня мать, демонстрируя усиленное внимание. Я замялся, не зная, что же теперь лучше сказать. - О том, что я дал ему знак, что можно вернуться, - соизволил выручить меня Локи, - Я это сделал, потому что нам нужно поговорить. Брат ничего плохого не сделал, он должен быть здесь, он нужен здесь. А то, что было тогда, - он заметил возмущение матери, - Было совсем не то, чем показалось! Там ничего и не было! Это просто... - он выдохнул с лёгкой улыбкой, - ...совсем не то. Фригг посмотрела на меня. - Да, - подтвердил я от испуга, - Да. - Что "да-да"? - спросила она в недоумении. - Нет, - заявил я. - Почему... Почему же ты раньше ничего не сказал? - удивилась она. - Я... - Ты думал, что я не поверю? Если ты честно мне всё расскажешь? - Я подумал... Будет лучше просто... уехать. Чтобы не было никаких... Причин... Подозрений, - выговорил я с некоторым трудом. - Значит... Всё зря, - произнесла Фригг, кутаясь в шаль и глядя куда-то в пол, - Полгода оба молчали, и теперь оказывается, что я повела себя, как жестокий тиран, не разглядев, что происходит между вами на самом деле... Меня разрывало от желания упасть матери в ноги и сознаться ей, что она была права, а мы, худшие дети во всех вселенных, пытаемся обмануть её и заставить поверить в учинённую ею несправедливость! Я говорил неправду, я врал, и это причиняло реальный вред, и я понимал, что поступаю подло по отношению к Фригге... Но я выгораживал Локи. Вдруг оказалось, что мне нужно выбрать, на чьей я стороне... Я был уверен, что всегда подобный выбор я сделаю в пользу матери. Но сказать ей правду о нашем прошлом значило бы предать Локи, и я молчал об этом. Тихо ненавидел себя, но молчал. - Видимо, - продолжала Фригг, - Если всё было так, то я действительно перед вами виновата... - Нет, что ты... - начал Локи, но красноречиво бросив на меня взгляд, добавил растерянно, - В смысле... - Видимо... Я должна попросить прощения. Я прошу вас простить меня, - сказала Фригг, - Тор, я была не права, прости, что так... - Ты была права, - слетело у меня с языка, - По-своему, - путаясь в словах, говорил я, - Не важно. - Я не знаю, как мне всё исправить... - она сделала над собой усилие, подходя ко мне. - Ничего не нужно, всё в порядке, всё хорошо, - говорил я без остановки, пока мать не потянулась ко мне, чтобы обнять, - Всё в прошлом. - Прости меня, - повторила Фригг, - И ты, Локи, - она притянула его к себе, также обнимая, - Теперь мне ясно, зачем ты это сделал. - Мам, ничего страшного не случилось, - произнёс младший, - Мы вместе, Тор с нами, не огорчайся только. Всё исправилось само собой. - Что же теперь? - спросила она, - Как вы теперь будете? - Мы... - Локи приостановился, - Обсудим это, - он улыбнулся. - Так вы всё-таки... - глядя на нас поочерёдно широко распахнутыми глазами, проговорила Фригг. Локи испуганно вспыхнул и тут же уткнулся матери в шею. - Не знаю, - пробубнил он смущённо, - Не знаю. Я, видя его такую реакцию, предательским образом покраснел следом, усиленно отводя взгляд, хотя Фригг всё ещё придерживала меня за плечо. Она тяжело вздохнула. - Ну что же... - сказала Фригг, - Теперь-то... - Мы... - вякнул Локи, - Мы тогда обещали друг другу, - он не глядя взял меня за руку, крепко и тепло обхватывая мою ладонь, - Ждать. - Ну что ж... - повторила мать в ещё большем недоумении, не одобряя, но и не препятствуя нашему с братом возрождённому вновь союзу. Она сказала нам ещё несколько общих фраз, свела разговор к логическому завершению и, отговорившись какой-то причиной, ушла - наверное, ей было о чём подумать, как минимум о том, что она обо всём этом думает, учитывая, что суть дела не изменилась, изменились лишь обстоятельства и мы сами. Однако, в том виде, в котором Локи преподнёс произошедшее, у нас было куда больше шансов на совместное существование. И даже мелькало что-то вроде призрака чистого взаимного чувства. Любви и преданности друг другу. Это заслуживало куда больше уважения, чем первоначальная версия нашей истории. Однако мне по-прежнему было гадко от того, во что в итоге вылилась ситуация, в которую Локи меня втянул. Как только Фригга покинула нас, Локи воспользовался возможностью примирительно обнять меня, чего я ему не позволил. - Тебе самому не противно? - спросил я, не сдержавшись. - Конечно, противно, - с сожалением согласился он, - Но всё закончилось. - Зачем мы это делаем?.. Что вообще происходит, - принялся я впадать в отчаяние. - Послушай меня... - попросил он, обходя меня, недовольного, со стороны, - Тор, послушай, - он остановился передо мной, - Нужно было что-то делать. - Но не так же! - А как? Что я опять не так сделал? - Перестань, - проворчал я. - Чего ты хочешь? Тор! Рассказать ей всё? Хочешь, чтобы я рассказал? - Ну уж нет... - Ты ведь тоже промолчал. - А что мне было делать?! - раздражённо выпалил я, - Конечно, я промолчал... Потому что я ведь... - Почему? - с благоговейным трепетом перед моим ответом произнёс он, глядя мне в глаза. - Потому... потому что! - окончил я, - Видеть тебя не хочу! - заявил я гневно, срываясь с места. - Но я так ждал твоего возвращения... - он уцепился за мою одежду, не давая мне уйти, - Наконец-то ты здесь, и не хочешь меня видеть? - Не хочу, - упрямо сказал я, оставаясь, тем не менее на месте. - Тогда не смотри, - он осторожно обнял меня со спины, осознавая свою несомненную победу. Я всё ещё был зол и напряжён, но чувствуя его рядом, я медленно, но верно остывал от вспышки гнева, не желая прощать ему его выходки, но и не в состоянии просто уйти, оставив его в одиночестве. - С самого начала, - сухо сказал я, - Можно было играть честно. - Можно было, - закрывая глаза, согласился он, ласкаясь ко мне и продолжая обнимать. - А теперь приходится обманывать. - Это не обман. - Не обман!? - Для меня всё было честно: я честно мечтал о тебе, честно хотел твоего внимания, честно чувствовал нежность и желание быть с тобой. А всё остальное не было слишком важно. И мы правда давали обещание. - Которое кое-кто... - Может быть, нарушил. Я слегка нахмурился. - Может быть. - Возможно. - То есть, не исключено? - Не исключено. - Так да или нет? - Всё-таки это имеет значение? - Конечно. - Разве, ты мне поверишь? Я медленно оглянулся на него. - Поверю, - убедительно, но с вызовом сказал я. - Я же обещал... - смотря на меня прямо, произнёс он, - Нет! Я сказал "может быть"! - Локи! - Я сказал то, что сказал! Кто-то следует путём предельной честности, кто-то поступает иначе. Это просто иначе. - Ужасно. Ужасно, что, кажется, ты прав. - Тор... - исключительно довольно промурлыкал Локи. - Хоть мне и не под силу до конца всё это понять... - ворчливо окончил я.