Осторожность - лучшая часть отваги

«Ненависть, как ни сильна порой, - Не самая сильная вещь на свете!» Э.А.Асадов. «Баллада о ненависти и любви»

23 июня. Кабинет профессора Флитвика. 11:55 pm - Это неслыханно! Он трансгрессировал!!.. - На территории Хогвартса невозможно трансгрессировать! - Надо было оставить кого-то с ним! - Мы оставили портрет! Несколько пар глаз с ожиданием устремили взгляды на портрет миссис Блэк, который невозмутимо висел на двери пустого кабинета. Министр, как самое важное из находящихся в кабинете лиц, приступил к допросу: - Уважаемая миссис Блэк! Вы ведь видели, как именно удалось сбежать преступни… простите, вашему сыну? Вальбурга молчала. - Миссис Блэк? – переспросил министр. Тишина. - Она заколдована? – нахмурился профессор Снейп, выписывая палочкой узоры диагностирующих заклятий. Спустя пять минут маги пришли к выводу, что портрет не заколдован. - Миссис Блэк, почему вы не отвечаете? Это крайне важно! – заволновался министр. Портрет упорно молчал. В растерянности министр в поисках поддержки обернулся на профессора Дамблдора. Кажется, тот чуть усмехался, - но мы едва ли можем быть справедливы в таком предположении, ведь его роскошная белая борода легко скрывала такие излишки мимики, как легкая усмешка! - В самом деле, миссис Блэк, - поддержал министра директор. – Ведь вы должны были все видеть? Это крайне важно, мы должны поймать преступника! Портрет молчал. - Вздорная ведьма! – первым не выдержал профессор Снейп. Не будем строги к нему за этот срыв; он искренне верил, что только что смерти избежал человек, который был виновен в гибели Лили Эванс. - Вздорная ведьма! Говори сейчас же! – профессор грозно наставил свою волшебную палочку на портрет. Вальбурга Блэк смотрела на него презрительно и иронично. И молчала. Наверное, несчастный профессор Снейп уничтожил бы столь строптивый портрет, если бы в его иступленном от горя мозгу не родилась новая идея: конечно же, во всем виноват Поттер! Ах! Как прозорлива порой бывает искренняя и незамутненная ненависть! - Это все Поттер! – закричал зельевар и понесся в больничное крыло. Профессор Дамблдор поспешил за ним – следовало любой ценой избежать смертоубийства. Министр Магии Корнелиус Фадж грустно посмотрел на портрет: - Миссис Блэк, как вы могли! Вы обязаны сотрудничать с Министерством! Я приказываю вам! Портрет молчал. Фадж вышел вслед за выбежавшими профессорами. В глазах Вальбурги застыло торжество. 23 июня. Кабинет профессора Флитвика. 11:45 pm - Сириус! – в окне появилась растрепанная макушка Поттера. Сириус вскочил с кресла; растеряно обернулся на портрет матери. - Я ничего не вижу, - демонстративно закрыла та глаза руками. Провозившись с окном, юные спасатели наконец подогнали Клювокрыла к самому подоконнику. - Я ничего не вижу, - повторила Вальбурга, - но лететь втроем на одном гиппогрифе – это безумие! - Я легкий, а они вообще дети, - отмахнулся Сириус, действительно легко просочившийся между узких оконных створок. Он не видел, как рука матери на портрете дернулась в древнем, как мир, жесте, - благословить, возможно, даже перекрестить. В распахнутое окно задувал ночной ветер. - Ай-яй-яй, - качала головой на эту улику Вальбурга. Но что она – портрет – могла сделать? Достаточно, чтобы позвать старого верного Кричера и велеть ему закрыть окно. 23 июня. Кабинет профессора Флитвика. 11:25 pm - Импульсивный, несдержанный, вспыльчивый, безмозглый гриффиндорец! – шипел потрет, брызгая нарисованной слюной. - Напыщенная, бесчувственная, злобная истеричка! – не оставался в долгу Сириус. - На все насрал! На семью! На имя предков! На крестника, в конце концов! - Да я за крестника!... - Да вы – два сапога пара! Сперва ломаете, потом думаете, куда полезли! Два самоубийцы без мозгов!!! - Сама ты без мозгов, злобная бабка! - А где были твои мозги, твои, Сириус, мозги?! – разорялась Вальбурга. – И чем же твой «хитроумный» план мести за этого твоего Поттера помог твоему крестнику, а?! Ты должен был думать о его судьбе, а не о своем шиле в заднице!!! - Но эта тварь предала Джеймса и Лили! - А ты их не предал – когда, не задумываясь, отдал их сына первому встречному?! - Хагрид – не первый встречный!! - Ты тупица! Импульсивный, безмозглый тупица!!! Сириус выдохся и упал в кресло. Прикрыл глаза: - Ну да, я тупица. Ты права. Рада? Миссия Блэк от неожиданности онемела. Несколько минут стояла тишина. - Сказала бы я, что Азкабан пошел тебе на пользу… - тихо проговорил портрет. Впервые в жизни Сириус отчетливо угадал, что именно мать не сказала. - Да уж, - потер он ладонями щеки. – Жаль. - Жаль, - эхом откликнулся портрет. 23 июня. Кабинет профессора Флитвика. 11:15 pm - Ты?! Сириус в ужасе уставился на принесенный в качестве его тюремщика портрет. Спустя секунду пришло осознание: рухнуло одним махом. - Ты умерла… Наверно, ему стоило задуматься об этом раньше; одному Богу известно, что творилось в голове у Сириуса все это время, но он ни разу не задумался о том, что его мать могла уже умереть. Не то чтобы он любил мать; конечно же, он ненавидел ее, и, конечно же, новость о ее смерти не могла стать причиной его огорчения. Но все-таки, вот так, увидев ее портрет и осознав… - Давно?.. – почти беззвучно спросил он. Вальбурга кивнула. - В 85-ом. – И, не дожидаясь нового вопроса, добавила: - От горя и одиночества. Сириус сел на парту и застонал, спрятав лицо в ладонях. Он ненавидел ее – но это было слишком. - Я тоже скоро вот-вот, - глухо проворчал он, не поднимая лица. – Дементоры. - Значит, вот так погибнет род Блэк, - задумчиво и тихо сказал портрет. – Наше безумие нас задушило. - Наше… безумие… - бездумно повторил Сириус. – Наше… В этот момент он впервые понял, что с его семьей у него все-таки есть одна общая черта. 23 июня. Коридор Хогвартса. 11:05 pm - Надо оставить кого-то следить за ним! – потребовал министр. - Право, я в затруднении: на дворе ночь, - развел руками директор. Конечно, профессор Дамблдор лукавил; но отмазка была сказана столь уверенно и выглядела столь правдоподобно, что никому и в голову не пришло усомниться в ее справедливости. - Придумайте что-нибудь! – несколько истерично велел министр – сами понимаете, вечер у него выдался тот еще. - Портрет, - неожиданно предложил Северус Снейп. - Портрет? – переспросил министр. - Портрет Вальбурги Блэк. - И оставить башню Гриффиндора без стража? – усомнился профессор Дамблдор. - Так ведь ночь же, - пожал плечами профессор Снейп. Действительно, идея показалась весьма здравой. В конце концов, этот портрет принесли в Хогвартс специально для того, чтобы сторожить Сириуса Блэка – пришло время свершиться назначенному! 23 июня. Лестница перед гостиной Гриффиндора. 11:00 pm Величественная старуха на портрете острым взглядом вглядывалась в темноту. Она ждала. Она верила. Она надеялась. Она молилась – если, конечно, предположить, что портреты способны молиться. У нее давно не осталось ничего. Близкие люди умерли, пропали без вести, были заключены в Азкабан. Цели оказались несбыточными – судьба зло подшутила над ней, вместо заманчивого величия рода преподнеся запустение и угасание. Последние пять лет ее жизни были кошмаром; адом наяву. Она давно разучилась надеяться; но сейчас – надеялась. Из всего, что было ей дорого, из всего, что было ей ценно, из всего, за что она была готова умереть, отдав, до капли, всю свою кровь, - остался только сын-отступник, сын-предатель, сын-гриффиндорец. Но, может быть, эта капелька гриффиндорского везения – то, что сможет спасти род Блэк? Вальбурга упорно вглядывалась в темноту. И надеялась. 25 июня. Кабинет профессора Флитвика. 00:00 am Старуха торжествующе глядела во тьму. Застывшая и величественная – как будто она была изображена на самом настоящем маггловском портрете. Она молчала и она торжествовала.