Мир Прахом

Когда Драко Малфой покидает стены родного поместья, его жена — достопочтенная миссис Астория Малфой — тяжело вздыхает и поправляет волосы. Что же, возможно ее муж задумается над своим поведением и начнет вести себя как аристократ, а не подстилка для магглорожденной выскочки. Астория Малфой не так давно узнала, что Драко ей изменяет. Не люби она его, она бы просто закрыла на это глаза — многие, кого она знала изменяли своим супругам. Но она ничего не могла с собой поделать. Она любила. И потому, совершила, наверное, самое большую ошибку в своей жизни. Астория подняла эту тему. Не то чтобы поднялся скандал (родители Астории были строги в воспитании), но их ссора заставила Драко снова уйти (он только вернулся, проведя ночь у своей любовницы). Миссис Малфой не переживала. Он вернется. Он всегда возвращается. Однако, время шло. День за днем, за ним пошел восьмой, и вот уже две недели она не видела мужа дома. Дурной тон, абсолютно дурной тон. И как же, черт возьми, прожигает эта злость, обида и ревность изнутри. « … » Драко пришел тогда лишь под вечер. Он был холоден и прекрасен. Астория в самом деле боготворила своего мужа. Любила в нем все, от его скверного характера до прекрасной внешности и обратно. Сама себе объяснить такое поклонение она не могла, как, впрочем, ничего не могла с этим сделать. Последние полгода, возвращаясь домой с работы, Драко проходил мимо нее, на ходу снимая галстук. Раньше, то ли ради приличия, то ли потому что искренне пытался сделать их брак хоть немного теплым и похожим на любовь — он ее целовал. Бывало, приобнимет за талию, улыбнется своей дурашливой ухмылкой и прижмется холодными губами к теплой щеке. Но так было раньше. Астория догадывалась почему. — Где ты был? — спросила девушка небрежно, словно это ее совсем не беспокоит. Она стояла в дверном проеме их спальни, пытаясь решиться на разговор. Ей хотелось слышать правду. Но еще больше хотелось, чтобы все это оказалось кошмарным сном, длиной в целую вечность, эту бесконечную череду серых дней в осознании, что ее муж охладел к ней. Дней, когда он не касался ее руки, щеки, волос. Дней, когда он не говорил ей комплиментов, когда не интересовался ей. — Разве тебе это интересно? — он снова ухмылялся. Астория чуть было не открыла рот в изумлении, но быстро спохватилась и взяла себя в руки. Да он просто издевается, это напыщенный индюк! Хотя, Астория еще со школы помнила, что Драко всегда нравилось внимание девушек к нему. Но он мало уделял внимания этим самым девушкам. Он позволял Панси Паркинсон гладить ее волосы, но так ни разу ее и не поцеловал. А еще он позволял Астории любить себя, но не делал этого в ответ. — Прошу прощения? — Астория в раздражении слегка нахмурилась. — Я тебя прощаю — он дразнил ее. — Драко… — ведьма на мгновение растерялась, но взяла себя в руки и прошла в комнату. — Я твоя жена. Тебя не было дома больше суток. Логично, что мне интересно где ты был. — ни голос, ни походка не выдавали как сильно на самом деле волнуется волшебница. — И я бы очень хотела все же получить ответ на вопрос. — Гм… — Драко расстегивал рубашку. По мнению Астории это был огромный аргумент в его пользу, а так же запрещенный прием, поэтому она отвела взгляд — У Забини. — солгал блондин. Девушке подумалось, что он держит ее за дуру. В самом деле. Действительно. Полнейшей дурой, о, великий Мерлин. — В самом деле? — ноги ее подкашивались, он действительно лгал ей. Прямо сейчас. В лицо. Астория сделал два шага и села за туалетный столик. В ее руках оказались какие-то бусы или цепочка, она пыталась унять волнение, вдруг накатившее еще сильнее, чем раньше. Конечно, он ей изменяет. И считает ее дурочкой. И совершенно точно, абсолютно, ни капельки не уважает. Это причиняло почти физическую боль.  — Блейз искал тебя сегодня в обед. Сказал, что ты уже неделю игнорируешь его записки. Ты бы его предупредил в другой раз, что используешь его как прикрытие. Это было вызовом. — Так и поступлю, дорогая — его голос не дрогнул. Волшебница взглянула на мужа через зеркало и увидела, что он больше не раздевается, а словно обдумывает что-то. Так и застыл, не расстегнув последнюю пуговицу. — Не называй меня «дорогая» — отзывается Астория. Драко не отвечает. Проходит еще какое-то время — Драко? — мужчина что-то мычит. — Ты мне изменяешь? Он как-то сразу приходит в движение, оказываясь рядом, положив руку на плечо и смотрит этим своим проникновенно-невинным взглядом, которым смотрел ранее на профессора Снейпа, когда строил из себя святую невинность. — Что ты такое говоришь, Тори? Конечно, нет. — Если ты не уважаешь меня, Драко, — она небрежно скидывает его руку с плеча, словно ей ни капельки не больно, словно внутри не разрываются мегатоннами осколочные заклинания. Во рту становится солоно и накатывает тошнота, — уважай хотя бы себя. Не лги мне. Ты ведь понимаешь, что я знаю. В день их помолвки, когда под строгим взглядом Люциуса и под его же шипение Драко заключал магический союз, Астория впервые увидела выражение страха и растерянности на лице жениха. Теперь она видела те же эмоции. — Я ведь не люблю тебя — просто сказал он. Как пластырь оторвал. И страх на лице сменился облегчением — Я люблю другую. И хочу уйти. — Астория Малфой еле сдерживала слезы. Это просто смешно. Малфои не разводятся. Как он уйдет? Куда? К кому? — Гермиона. она… — Прошу прощения — это было выше ее сил — Грейнджер? — ей не нужен был его ответ, она все видела по глазам. — Ты спишь с... -она еле удержалась от ругательства — с магглорожденной? — Какая к черту разница? — пуговицы на его рубашки застегивались сами по себе. Когда он успел наложить заклинание? — Ты этого хотела? Чтобы мы все перестали друг друга обманывать? Мы перестали. — Это идиотизм. Ты идиот. Малфои не. — Перечитай кодекс, дорогая. — Не назыв… — Больше не буду. И он ушел. Не забрав с собой ни одной мантии. Астории подумалось, что дома у Грейнджер, их, должно быть, несколько. Несколько мантий ее мужа. « … » Астория вынырнула из воспоминаний как из холодной речной воды. Их разговор даже на ссору не был похож. Вежливые, взрослые, воспитанные британцы. Один сплошной стереотип. Но Тори любила мужа. И готова была принять его обратно, если он вернется. Вот только Драко не возвращался. Астория сползла со стула на пол. Сегодня за обедом, да и вчера, и позавчера, и за завтраком, и за ужином она нечего не ела. Ее тошнило от еды. Даже от самой мысли, чтобы что-то поесть. Сегодня из нее как будто вынули все внутренности. Девушка почувствовала, как по ее щекам горячими дорожками бегут слезы. Внутри огромная, зияющая пустота, пытавшаяся, казалось, втянуть в себя все ее органы. В животе тянуло. Тело била лишь мелкая дрожь. Но внутри, казалось, происходит землетрясение. Десять из десяти. Астория отрубилась на полу. Когда она проснулась, за окном стемнело, и по стеклу бил дождь. Забавно, в газете написали, что на этой неделе солнечно. Видимо, небеса стали гнить и скукоживаться именно над ней. Ведьма задернула гардины. Хорошая погода, удачный брак, счастливая невеста. Мир больше не такой яркий, как когда она была юна; больше не такой открытый, как ей казалось после войны. Она больше не любима. А была ли? С каждым днем становилось горше. Девушка почти рассмеялась, когда обнаружила, что Драко все же забрал свои мантии. Это было его родовое поместье, а он из него сбегал. Ну не дурак ли? Астория улыбнулась и только через мгновение на нее окатило осознание что это значит. Драко Малфой методично перевозил свои вещи, опустошая гардероб, как ее сердце. Астория медленно сходила с ума. Тусклый мир без Драко терял свои прелести. Звуки перестали быть такими звонкими и радующими слух. Кипяток перестал быть обжигающим. И самое страшное времени больше не было вовсе. То оно летело как бешеное, то день тянулся длиною с год. Единственное что у нее осталось — чувство холода. Она замерзала в огромном пустом доме. Астория потеряла в весе, хотя и раньше ничего лишнего не имела. Она ела только тогда, когда бедные домовики в ужасе не начинали колотить себя прямо на ее глазах. К счастью, делали это они не очень часто. Иногда она брала колдографию, где они с Драко улыбаются на их свадьбе. Улыбку Малфоя нельзя было назвать счастливой, но он был таким красивым, что у ведьмы дух захватывало. В такие моменты девушка вливала в себя огневиски, хотя он быстро покидал ее организм тем же путем. Спустя месяц в их гардеробе не осталось ни одной вещи принадлежавшей Драко. Он забрал даже алкоголь (была ли это жадность или попытка уберечь ее от пьянства девушка не знала). После этого она запустила себя вовсе. Просто опустились руки. Он ведь не любит ее. Ну что она сделает? Заставит. Это просто смешно. Смешно. Но она не смеялась. Кроме нее и эльфов в замке остались лишь бесполезные картины, которые над ней откровенно смеялись. Она позор семьи. Позор рода. Как, впрочем, и Драко, над которым картины тоже потешались. Астория иногда бросала что-то в колдографию Драко, крича, что он жалкий предатель крови. А потом прижимала к груди. И ждала. И дождалась. Драко пришел однажды. Сияющий, как новенький галлеон. С подстриженными волосами, что было досадным упущением по мнению Астории. С цветами. Спросил что-то про любовника под кроватью, чем заставил ее рыдать. Вглядевшись в помолодевшие черты его лица она успокоилась. Какой же он все-таки… — Ты зачем-то пришел, Малфой? — спросила она у мужа, ласково улыбаясь и заправляя за ухо золотистые волосы. — У нас будет ребенок. — при этих словах глаза его загорелись как факелы ночного Хогвартса. Он держал руки в карманах и вообще стоял неподвижно, но было видно как его так и тянет прыгать по комнате. — У меня и Грейнджер, я имею в виду. Ты дашь мне развод? — у Астории помутилось в голове. Закон. Конечно. Тот самый. Если после пяти лет брака миссис Малфой не рождает мистеру Мафою наследника, он имеет право просить у нее развод. Пять гребаных лет. Что-то в голове щелкнуло, и девушка прижалась к Драко всем телом. Прильнула к нему так близко, как никогда за последние пять лет. Астория так хотела, чтобы он обнял ее в ответ. Так хотела, чтобы он запустил свои пальцы в ее волосы. Но Драко легонько ее оттолкнул. — Тори, — произнёс он слегка укоризненно, словно отчитывал маленького ребенка. — Пожалуйста? — его губы растянулись в слабом подобии на улыбку. — У тебя готовы документы? — в ней не осталось смелости ему отказать. Не осталось сил. Может быть действительно лучше отпустить? — Я оставлю тебе поместье в Испании… — Нет, Драко. Мне не нужно от тебя ничего.- она взяла перо и подписала в тех местах, где он указал. Каждой подписью она отрывала от себя по куску. Словно кто-то резал ее душу и плоть тупым ножом. Она вся кровоточила. Закружилась голова. Ныло под ложечкой. Хотелось схватиться там и держать, будто станет легче. Но прежде чем подписать последнюю бумагу, Астория подняла взгляд на Драко. — Поцелуй меня, в последний раз, пока я все еще твоя жена.- Драко колебался — Ну же. Невинный поцелуй. — А затем мягко прикоснулся своими губами к ее. Девушке пришлось схватиться за плечи своего уже почти бывшего мужа, чтоб не упасть. — Я люблю тебя- прошептала Астория ему в губы- Я люблю тебя- она попыталась сделать поцелуй менее платоническим. — Я люблю тебя- но он ее оттолкнул. Через год Астория сидела в кафе на Диагон-Аллее и смотрела на семенящих за окном людей. Близилось Рождество. Она так давно не была в Лондоне. Практически сразу после подписания бумаг, она уехала путешествовать, ей хотелось увидеть мир, но на целый год задержалась в Румынии. Причиной ее задержки в этой стране был Чарли Уизли. О, Чарли был замечательным. Он был на несколько лет старше ее, но такой добрый и ответственный. Они приехали, потому, что он хотел познакомить ее со своей семьей. Ей было немного страшно- она помнила как огромна чета Уизли. Он пошел купить ей капучино, потому, что на улице она совсем замерзла. И тут за окном она увидела Его. Человека, которого любила вот уже шесть лет. Не то, чтобы Чарли она не любила, но какая-то часть ее сердца все равно принадлежала Драко Малфою. Он шел придерживая рукой Гермиону Грейнджер, которая стала очень красивой женщиной, и они везли коляску. Их малыш. И вся боль, что удерживалась в ней, просто улеглась. Как будто кто-то взбаламутил воду, и песок поднялся со дна. А теперь опустился. Больше не болело. Она по-прежнему любила его, только без боли. Теперь в ее жизни есть Чарли. И она будет счастлива. Просто обязана. Она заслужила.