Слёзы ангела

Он лежал в маленькой пещере, укрытый от пронзительных северных ветров какими-то звериными шкурами, и умирал. Длинные, некогда белоснежные крылья с мириадами лёгких перьев теперь безвольно свешивались с его постели, подметая кончиками грязный пол неуютного жилища. Светлые пушистые волосы были мокры от пота, ангела лихорадило. Начиналась долгая морозная зима. В пещеру теперь не заглядывало холодное солнце, оно лишь на жалкую четверть часа приподнималось над горизонтом и снова тяжело падало вниз. По ночам, когда от мороза трещали стены, где-то внизу, в долине, где змеилась узкая речушка, выли волки, собираясь в большие стаи. Ангел совсем не улыбался, большую часть времени проводя в абсолютном одиночестве. Он мог по пальцам пересчитать, сколько раз в пещере появлялся другой ангел, молодой и сильный. - Брат... - размыкая пересохшие губы и с трудом принимая сидячее положение, выдыхал умирающий ангел. - Лухан, - молодой ангел садился у его постели, обнимал острые худые колени брата и опускал на них свою голову. Лухан гладил жёсткие чёрные волосы, перебирал их, пропуская сквозь пальцы, и с нарастающей скорбью отмечал, как в крыльях брата с каждым разом появляются всё новые чёрные перья. - Тао, ты идёшь неверным путём, - раздавался в тишине пещеры слабый голос Лухана, - ты губишь невинные заблудшие души. Тао только протестующе вскидывал крылья, поднимая с пола пещеры пыль и снег, что за день наметал туда ветер. - Лу, они демоны, - беспечно отвечал он после своему кроткому брату. - Они лишь исполняют чей-то приказ, злобы в их душах нет, - настаивал Лухан, продолжая лёгкими движениями играть с волосами брата. - Так или иначе, я стараюсь ради нас, - Тао в такие моменты выглядел едва ли не оскорблённым, - ещё немного - и меня заметят. Нас возьмут туда. Лухан на это лишь кривил бледные губы. - И что там? Откуда ты знаешь это наверняка? - Я не раз слышал рассказы других, это райское место, где живут такие же, как и мы. Я вылечу тебя, Лухан... - Тао поднимался с колен и, взяв тонкую ручку брата в свою, принимался покрывать её горячими поцелуями. После он долго целовал его детское нежное лицо, безвольные губы, уставшие глаза, прикрытые веками. - Щекотно... - только и пищал Лухан, и под сводами пещеры слышался его серебристый звонкий смех. Тао приходил редко, и чем больше зима захватывала мир за пределами пещеры, тем мрачнее становился молодой ангел. Теперь от него пахло смесью противных Лухану запахов: кровью, потом, телами тех созданий, на которых он охотился. - Зачем ты насилуешь их перед смертью? - как-то осмелился спросить Лу у Тао. - Так я чувствую свою власть, - отвечал ему ангел, в чьих крыльях чёрных перьев теперь было куда больше, чем белых. - Тао... - Лухан попытался положить свою ладонь на голову брата, чтобы по привычке поиграть с его волосами, но тот лишь грубо оттолкнул его руку. - Не сегодня, Лухан. Свернувшись прямо на полу возле его кровати, Тао уснул, укрывшись своими потемневшими крыльями. Лухан знал, к чему это приведёт. Одиночество располагало к раздумьям. Ночи напролёт он размышлял, чем может помочь заблудившемуся в этой жизни брату, но, понимая, что находится на пороге смерти и совершенно бесполезнен, он всхлипывал, и из больших голубых глаз катились хрустальные слёзы. Он скучал по прежнему Тао, по тому младшему брату, каким он был раньше. Немного резкий, но с ясной головой, смелыми глазами и добрыми намерениями. Настоящий ангел, настоящий воин Света. - Во что же ты превращаешься, Тао... - тыльной стороной руки утирал слёзы ангел, и пещера снова погружалась в безмолвие. Когда в тяжёлом влажном воздухе уже явственно чувствовалась весна, ангел умер. Когда это случилось, пещера была пуста. Перед смертью Лухан услышал лишь пение птахи, сидящей над входом в их дом, да звук капели. А как он хотел слышать голос своего горячо любимого брата, держать его за горячую руку, в последний раз ощутить на своих губах и впалых щеках его губы... Но Тао не было. Он появился лишь к ночи, спикировав к пещере из густых сумерек. Отряхнув чёрные крылья, в которых оставалось одно-единственное белое перо, он зашёл внутрь. Спустя пару мгновений с соседних деревьев, хлопая крыльями, поднялись птицы, потревоженные чьим-то пронзительным криком. Это плакал ангел. Он сжимал в объятьях тело брата, и оно висело в его руках, холодное и безвольное. Всю ночь не отпускал его молодой ангел, держал на коленях и качал, как маленького ребёнка. А к утру, когда солнце впервые за долгую зиму осветило их пещеру, он поднял голову и увидел над собой прекрасную картину. Слезами ангела, словно крошечными бриллиантами, был нарисован его портрет. И тогда молодой ангел осознал, как скучал по нему его умерший брат. Скорбь, злость на себя, тоска - все эти чувства охватили ангела, и единственное белое перо в его крыльях потемнело, стало таким же чёрным, как и все прочие. В тот же миг перед входом в пещеру опустились два ангела с сияющими белыми крыльями. Они охотились за теми, чьи крылья почернели. За теми, за кем ещё вчера охотился сам Тао, а теперь стал одним из них. Позволив ему похоронить брата, ангелы вознесли молодого демона высоко к небесам, где пронзили его почерневшее, окутанное скорбью, сердце. В их опустевшем жилище так и остался его портрет, и каждый раз, когда солнце заглядывало туда, вся пещера сверкала и переливалась ослепительным белым светом. Такой была любовь брата. Такой была любовь ангела...