Making Excuses

Кирилл напивается, чтобы это служило ему оправданием. И если ему хочется обнять Николая, плотно прижимаясь к нему, то это только для равновесия, чтоб спьяну ни во что не врезаться или не запнуться. Если его рука соскальзывает с бедра Николая на его зад и задерживается там, прежде чем вернуться обратно, то это просто потому, что водка делает его конечности тяжелыми и неуклюжими. А если его губы задевают ухо Николая, когда он говорит с ним, то это всё из-за того, что он слегка кивает и неправильно оценивает расстояние между ними. Ты пьян, Кирилл. Он так часто слышал это от отца, что навсегда запомнил то безграничное презрение, сквозящее в его тоне. Всего два слова, но значили-то они гораздо большее: Ты слабак. Ты разочарование. Ты неудачник. Какая-то часть его даже ждала, что однажды наступит день и привычный, лениво-мурлыкающий голос Николая превратится в нечто не столь приятное, когда он заговорит. Ты долбаный гомик, Кирилл. С тех пор, как отца закрыли за то, что он обрюхатил эту маленькую шлюшку, Кирилл меньше стал выпивать. Долго цедил выпивку, оставляя наполовину недопитые стопки, чтоб заказать следующую порцию, забыв о предыдущей. А потом делал вид, будто так же пьян, как и раньше, потому что ему всё ещё нужен был повод прикасаться к Николаю, только теперь он хотел быть более трезвым, чтобы успеть насладиться моментом: богатая ткань костюмов Николая от Армани, аромат его парфюма, вкрадчивый голос, и это создавало такую интимную обстановку, о которой Кирилл фантазировал по ночам, когда ласкал себя рукой до финала. Кирилл думал, что он всё предусмотрел, пока как-то под вечер не столкнулся со старыми друзьями в баре и не напился ещё сильнее, чем обычно. Возможно, это помогло ему немного развеяться и отвлечься от постоянного желания ухватить Николая за задницу. А может, он и так уже собирался сделать это, точной уверенности у него не было. Он позволил Николаю отвести себя в свою спальню и ожидал, что его бросят на постель. Но когда они оказались в комнате, Николай подтолкнул дверь бедром, захлопнув её, а затем впечатал Кирилла в стену, прижался к нему, и на мгновение их губы соприкоснулись. После чего он быстро отстранился, пробормотал: «Прости, я споткнулся о коврик», кивнул Кириллу и выскользнул из комнаты. А Кирилл, опираясь на стену, облизнул губы, и возился с застёжкой на брюках, чтоб поскорее избавиться от них и обхватить дрожащими пальцами член. Он поймал себя на мысли, что Николай налетел на него, и по инерции увлёк за собой, а потом споткнулся на совершенно гладком паркетном полу, чтоб рухнуть в его кровать.