***
— Куда собрался? А бриться? — Не буду: такая щетина — это сексуально. — Слышь, ты, жертва пропаганды, или немедленно бреешь морду, или я тебе обеспечу выходные без ебли. — А ты у нас что, полиция моды? — Мы на телевидение идем и должны вызывать положительные эмоции и сострадание, поэтому делай все, что я скажу. А по поводу моды, постыдился бы, в тридцатых щеголем ходил, а сейчас вечно как бомж какой-то. — Это стиль кэжуал. — Хуежуал. Брей морду! И волосы уложи нормально. Господи, увидел бы майор Петренко, что у нас на голове, в обморок бы упал. Как можно так ходить? — Будешь хорошо себя вести, так и быть, покороче сделаю.***
— Убери с глаз моих долой эту хрень. — Это джинсы от Дольче Габана. — Я те ща всеку. — Самому больно будет. — Ха. Напугал кота сосиской. — … — Ой, вот только не разводи мне тут страдания. — Ладно, командуй. — Доставай вот этот кофр. — Откуда такой костюм? — Я заказал, пока ты отсыпался после бурной ебли. Спасибо тебе, блядь, большое. Еле сидел, что, нельзя было полегче? — Мы три дня не виделись. И вообще, какого хера ты проснулся, я тебя предупредил сразу, чтоб следующие сутки не показывался, во избежание. — Потому и проснулся, что знал: хрен ты позаботишься о внешнем виде. Давай. Надеюсь, не забыл, как хорошие вещи носить? Вот тут отдельно рубашка. — Запонки? — Цыц. Там туфли, носки и галстук. Время пошло.***
— Спасибо тебе, реально выручил сегодня. — Я для себя стараюсь. А эта мелочь зеленая нашла с кем про холодную войну дискутировать. Куда сейчас, я поспать могу? — На базу вызвали, что-то секретное. — А девчонки будут? — Будут, будут. И Наташа, и Мария, и Хоуп. — Будь человеком, дай хоть посмотреть нормально, а то прошлый раз все боялись, что у нас припадок, как мы дергались. — Потому что мне на карту смотреть надо было. — Нахуй тебе та карта, я там наизусть все знал. — А сказать? — А спросить? — Ладно, наслаждайся сегодня, я слушать буду, только комментарии при себе держи, отвлекаешь ужасно.***
— Ты что, охуел?! — ... — Не молчи, скотина. — Отвали. — Какого хера ты его ударил? Какого ты вообще вылез? — Твой Стив сам дебил, решил порадовать утренним минетом. — Тебе-то чего жаловаться? — Слышишь, если б он мне просто отсосал, я б уснул обратно и ничего б не было. А у меня десять секунд до оргазма — и тут он мне член пережимает и лезет на меня. Ну я и не сдержался. — Ты мог бы меня разбудить. — Я пытался. — Ты мог сказать ему: он бы остановился сразу. Хер ли молчал? — Конечно: под пули лезть я хорош или под скальпель ложиться. Я когда ебался последний раз, Баки, еб твою мать, Барнс? — Мать мою не трогай. Я тебе уже сказал, я не буду изменять Стиву. — Это будешь не ты. — Подожди немного, и скоро сам сможешь девчонок щупать. — Год уже жду. Не верю я в это. — Ладно. Пошли прощения просить. — Он сам… — И он попросит. Пошли. Потом хоккей все вместе посмотрим. — Кто с кем? — Наши с канадцами. — Наши или ваши? — Россия — Канада, так понятнее? — О, рубилово будет знатное.***
— Ебаный ты свет. — Что? — Ох, знаю я эту базу, каждый уголок знаю, каждую мразь помню. — Отлично, командуй, куда идти? — Баки, незачем тебе. — Нет, я хочу. — Не надо, братишка. Поспи, поспи пока. Я сам все сделаю. Скажи Стиву, он рад будет. — Ты только присматривай за ним. — Разве я тебя хоть раз подводил? — Я точно не нужен? — Засыпай, малой, засыпай. — … — Ну что, суки. Зимний Солдат идет!***
— Больно! — Ты зачем проснулся, а ну обратно. — Черт, больно-то как! Что с тобой? — Нормально все, зацепило взрывом, давай скорей засыпай пока. — А Стив? — Все с ним хорошо, вот смотри, рядом сидит, от страха за тебя дрожит. — Ты его собой закрыл! Спасибо, спасибо тебе. — А что мне еще делать, я ж знаю, что ты без него жить не будешь, а мне вот страсть как хочется еще свободным пожить. Спи пока, спи. Я разбужу, как легче станет.***
— У меня для тебя сюрприз. — Приятный, надеюсь. — Ну ты жаловался недавно, что тыщу лет не трахался. — Неужто Стив дал добро на загул по бабам? — А он и не запрещал. Он тебе очень благодарен за то, что ты делал для меня все эти годы. Но я не могу так. — Я сто раз говорил, я не по мужикам. — Я придумал кой-что. Тебе понравится. Ты мне доверяешь? — Кому ж мне еще верить? — Тогда засыпай, я тебя разбужу, когда можно будет. — … — Давай, соня, потихонечку возвращайся. — М-м-м, хорошо как. Стоп, почему глаза завязаны? И руки?! — Тихо, тихо, тихо. Я с тобой, я рядом, мы в безопасности. Не думай, только чувствуй. — А-а-ах! — Нравится? — Ох ты бля, эти губы! Еще! — Все будет тебе. — Да, еще, пожалуйста! — Ну ты как, живой? — Не уверен. Спасибо. — Это не все еще. — Может, лучше не надо? — Ты пока отдохни, я позову. — … — Давай, сейчас можно. — Тяжело, блин. Вы что удумали? — Тише. Чувствуешь? — Ой. Блядь. Какой тугой-то! — Осторожно, не навреди Стиву. — Не сбивай настрой, я представлю девчонку посисястее. Ах, черт, хорошо как. — Давай, братец, давай, родной, тебе нужно. — Да, вот так, быстрее! — … — … — Ну что, хорошо тебе было? — Спасибо тебе. Вам обоим. Спасибо. Вы продолжайте. Я посплю пару дней, не буди без важной причины. — Отдыхай. Я буду охранять.***
— Слушай, может, ну его к черту? Мы с тобой так хорошо уживаемся. — Ну ты же сам хотел. — А если не получится? А если… Я не хочу умирать. — Прекрати. Если я хоть в чем-то засомневаюсь — все отменим. Давай, тащим жопу в джет. В Ваканде целый консилиум собрался, лучшие ученые и врачи. — Я не хочу быть, как Вижн, краснокожим. — Не будешь ты краснокожим, там немного другие технологии применяют. Можно любую внешность сделать. — Да я вроде как привык к этой роже в зеркале. — Бедный Стив. Двух нас он не вынесет. Шучу. Серьезно, хочешь прям один в один? — Фигуру точно, это мои мускулы, между прочим, я сдыхал в спортзале и на полигоне, чудо-машины у русских не было. — Я помню. — Стрижку! — Как у меня в сороковые? — Как у меня в пятидесятые, еще челочки мне не хватало. И посветлее волосы пусть сделают. Глаза можно другого цвета, у тебя не поймешь, то ли серые, то ли голубые. Я хочу аж синие чтоб были. — Хорошо. Еще что? — Ну, можно скулы пошире. — Да куда уж шире? — Так, стоп. А руку? Это моя рука. — Ну технически — это совсем новая рука. — Я хочу железную руку. — Она из вибраниума. Ты весь частично будешь из вибраниума. — Я — Зимний Солдат, моя рука — это моя визитная карточка. — Разве ты не устал воевать? — А что я еще умею? — Мы знаем кучу языков, отлично владеем компьютером, разбираемся в оружии и технике, водим все, что ездит, летает и плавает. Есть много вариантов для профессии. — Тебе просто руку жалко. — Я чувствую, как ты дрожишь от страха, ты ведь у меня такой смелый, а сейчас боишься. — Я… я хочу жить. Обещай мне, что не дашь меня уничтожить? — Я клянусь, я никогда не дам тебя в обиду. Готовься, скоро посадка.***
— Холодно, почему так холодно? Я что, был в крио? Эй, малой, ты где? Баки? Ты слышишь меня? Баки-и-и…***
— Доктор, это нормально, что он так долго не просыпается? — Все идет по плану, мистер Барнс. Загрузить такой объем памяти, воссоздать эмоции, чувства — это очень кропотливая работа. Через пару часов он придет в себя. Кстати, как нам к нему обращаться? — Мы так и не обсудили, знаете, боялись сглазить. Решили, если все получится, тогда выберем имя.***
— Баки, тебе надо поесть. — Нет, я не хочу, чтоб он проснулся без меня. — Нам подадут обед сюда. Может, и его простимулирует, поесть он любит. — Стив. Спасибо тебе. — За что, родной? — За то, что принял его, за то, что сделал для него вот это все. — Я-то при чем? Я не гений и не врач. — Все ты понимаешь. И… Он ведь может для начала пожить с нами? — Баки, он сохранил тебя для меня. Защищал все эти годы, я у него в долгу. Конечно, он будет жить с нами: дом большой, даже если решит жениться — места всем хватит. — Этот кобелина — жениться? Да он еще лет пять будет теперь трахать все, что шевелится, а что не шевелится, шевелить и трахать. — Смотри, кажется, просыпается. — Естественно. Как же так: жратва и девчонки — и без него.***
— Вы посмотрите только, какой красавчик. Я аж завидую. — Где я? — В Ваканде. У нас все получилось. Вставай, пойдем посмотришь в зеркало, какой ты теперь. Эй, не пугай меня, ты меня помнишь? — Да. Я помню все. — Дай обниму тебя. — Ну здравствуй, Баки. — Здравствуй, брат.