***
Мистер Стивенс Браун сидел в кожаном кресле и перебирал личные дела будущих кандидатов в сторожи и охранники компании, которая в прямом смысле поставила его на ноги, и плевать, что ноги не свои. После злосчастного ранения на подорванной мине, он многое переосмыслил, в первую очередь свое отношение к дочери, которую он избегал в повседневной жизни, после смерти жены Марты. Стивен видел, что отдаляется от дочки, все реже общается с ней, они словно жили в разных мирах. Он — солдат вооруженных сил Америки, грозный морпех, признанный специалист своего дела, в умерщвление людей на расстоянии. Еще в учебке, когда он был зеленым юнцом и салагой, его приметили за острый ум и зоркий глаз. На протяжении службы, он зарекомендовал себя как отличный солдат, специалист своего дела, не раз бывал на боевых заданиях, стал ветераном с немалым опытом. И вот, во время заварушки в Мексике, когда его стране понадобились такие как он, ему приходит извещение: Марта умерла, заражение крови, мы соболезнуем. Данная новость сильно ударила по психическому здоровью и мне стало плевать на собственную жизнь, в порывах, я начал безрассудно поступать в боевой обстановке. Врачи диагностировали БПТ, иначе боевую психическую травму, и закрыли на лечение в течении года, тогда-то и мне стало стыдно за свои поступки. Я по наплевательски отнесся к своей дочери, посчитав что без Марты жить не смогу. Но и в глаза собственному ребенку смотреть я не мог, весь период реабилитации, каждый раз, когда она приходила навестить меня, разговаривала со мной, делилась своими переживаниями, страхами, мыслями, я молчал. Врачи ей объясняли, что это последствие БПТ, но дело не в этом, я не мог сказать ей, как сильно она похожа на мать, как она красива, как она прекрасна. Лежа на больничной кровати я понял что смотрю на свою дочь не как на свое дитя, а как на женщину, и от этого мне стало еще хуже. После реабилитации, я оббежал всех своих армейских знакомых, вымаливал вернуть меня на службу, был готов на все, лишь бы не возвращаться к дочери, и меня взяли, как инструктора в учебке, я натаскивал новичков к тому, что им предстоит встретить в бою, меня ненавидели, меня презирали, но, посредством ненависти ко мне, личный состав становился более сплоченным. В дальнейшем, они начинали понимать чего я от них требую, а после первого же боевого крещения они шли на поклон ко мне, с извинениями, а также претензиями о том, что не гонял их еще усерднее. За всю службу инструктором, я редко когда брал отпуска домой, в основном отсылая дочери денежные средства и письма, что у меня все хорошо. Она же делилась в письмах о своей жизни, как вышла замуж за полицейского, офицера-детектива. Как родила внучку… Я стал дедушкой. От этой новости впервые в своей жизни напился до отруба. Будили меня уже в карцере, но все это закончилось лишь словесным выговором. Но размеренная служба в учебном центре не давала мне покоя, последствия БПТ сказывались. Я хотел крови, крови своих врагов, ощущать адреналин боя, такую сладостную тяжесть от оружия и обмундирования, ползать в грязи, и жрать чуть ли не дерьмо. Мне все это снилось, но я не видел нужды сообщать медикам об этом. Зачем беспокоить столь занятых людей? И вот, пробил час, отслеживая обстановку на мировой арене, можно было понять, что дело катится к войне, но где она будет, еще не известно. Прошло не так много времени, как нас — всех инструкторов и офицеров — собрали в зале для совещания и объявили о подготовке экспедиционного корпуса, который отправится воевать на Ближнем Востоке, сроки, состав, и спросили желаем ли сами поучаствовать в данной заварушке. Самым первым высказал желание быть добровольцем в данном начинании, меня взяли, но также дали взвод, над которым я буду иметь шефство там. Я гонял их днем и ночью, постоянные тревоги, нападения, проживали в полях, в окопах, ели из общего котелка. Я знал, что будет там, к чему готовится, и готовил к этому доверенных мне молодых парней и девушек. Хоть они и не новоприбывшие на службу, но им всё это давалось не легко, впрочем никто не думал пререкаться и тем более жаловался. И вот настал день, когда нас погрузили на военно-морской транспорт и мы отправились на войну. Прибыв на театр военных действий, я с головой окунулся в столь привычную атмосферу. Мой взвод, можно сказать, был глазами и ушами остальных, мы вели разведку, выясняли где находятся огневые точки противника, выявляли минные поля, уничтожали точки сбора местных, так как те были нам очень не рады. Так прошло два года боевых действий, я все так же отсылал жалование дочери, интересовался ее жизнью. Она же мне сообщила о том, как стала вдовой, что несколько ублюдков, по которым вел дело ее муж, смогли подкараулить его и расстрелять, двадцать две пули вытащили из бездыханного тела. А гадов так и не поймали, скрылись в неизвестном направлении. Весь бостонский отдел клялся найти преступников. Но что они могут, лентяи и бездари. А у нас тут стала разгораться нешуточная война, сначала известие о террористическом акте в Тель-Авиве, где посредством ядерного оружия уничтожили целый город. Среди личного состава начали ходить слухи о том, что с пополнением прибыли пусковые установки, ядерные ракеты небольшой мощности, а на боевых кораблях уже стоят на дежурстве стратегические ракеты. И тут загремело, началась настоящая вакханалия. Личный состав приказали рассредоточить, никто не собирался составом численностью в полк, бригаду, дивизию, все опасались нанесения ядерного удара, и я скажу, что не безосновательно. Так еще и местные стали более отчаянно нападать на посты и патрули. Мы же, как разведка, вели наблюдение за перемещением противника, когда наши позиции обнаружили. Не успели мы унести оттуда ноги как разорвался первый снаряд, по нам начали вести минометный огонь. Половина взвода тогда полегло на том злосчастном наблюдательном пункте. Мы же — все выжившие — отступали горными тропами. На одном перевале нашему связисту не повезло наступить на противопехотную мину, услышав характерный щелчок, он замер на месте. Я аккуратно подошел к нему, просигнализировав взять периметр под охрану, остальные заняли выгодные положения для обороны. Убрав грунт у берца, я увидел стандартную противопехотную мину китайского образца, обычно срабатывающая после того как лицо, наступившее на нее, поднимает ногу, отрывает ногу по колено. И обезвреживается она также просто, переключатель находится под днищем мины. Развязав шнурки, я высвободил нашего связиста от смертельной ловушки, и полез обезвреживать мину. Конечно, можно было прижать берец камнем и уйти, но даже такая мина пригодится в хозяйстве. Дальнейшее было вычеркнуто из моей памяти. Очнулся я только в полевом госпитале, без руки и обеих ног. Полевой хирург сообщил мне, что под этой противопехотной миной была граната без чеки, не представляю как я ее не нащупал, но ей хватило миллиметра приподнятой мины чтобы встать на боевой взвод. А притащил меня до наших тот связист, который наступил на эту проклятую мину. Еще заходил, проведывал меня, интересуясь моим здоровьем и извинялся, что наступил на мину, не заметил из-за усталости, все-таки радиоаппаратура не легкая. А я его успокаивал тем, что я свое отвоевал, пойду на заслуженный отдых, а ему главное не умереть, у него вся жизнь впереди. От этих слов мне прям тошно стало, но парень купился на мою игру и перестал мозолить глаза своим присутствием. Вот так я и лежал в госпитале, так как отправка домой будет не скоро, а через две недели ко мне подселили еще постояльцев. Скотт и Филипп, пилоты ударного вертолета, долетались до потери конечностей, вот и лежим в палате и соображаем на троих, делимся военными историями, рассказываем о родных и близких, вот судьба то какая, это же надо было, в одной палате собрались все земляки, все из Бостона, одним рейсом поедем домой. Но я даже не знаю куда мне податься, копить деньги на протезы или попытаться у Мед-Тек выторговать процедуру по отращиванию потерянных конечностей, а ведь она не из дешёвых. Если даже и установлю протезы, кому нужно мясо на железных ножках? Кроме как простым сторожем в каком-нибудь магазине или промбазе себя не вижу, может плюнуть на все и просто жить на пенсионное пособие? Хорошо соседям по палате, оба имеют техническое образование, большой опыт в эксплуатации техники, я конечно тоже могу управлять техникой, вплоть до танка, но за штурвал вертолёта меня не садили, да и не надо было. Благодаря своей образованности могут устроится техниками в компанию, или просто на дому заниматься конструированием и ремонтом всего, что принесут. Смог уговорить начальство отдать мое оружие и снаряжение, все равно после подрыва на мине, мою Розу — крупнокалиберную снайперскую винтовку — пустят в утиль, а так я ее восстановлю и повешу на стенку, будет напоминанием о прошлых свершениях. Прибыв домой, меня сразу же определили, как и всех прибывших с фронта боевых действий, в госпиталь на период реабилитации. Что там творилось, не описать. Для военных выделили целый корпус, оказывается проблемы были не с калеками и раненными, а с военнослужащими с психическими расстройствами: паническая боязнь за свою жизнь, БПТ и многое другое. Психиатры делали все что могли, чтобы привести их в норму и помочь с адаптацией в гражданское общество. Все-таки, когда недалеко от твоего отделения взрывается ядерный заряд, а выживают единицы, у многих начинает протекать крыша. Мариновали меня на этой реабилитации полгода. За этот срок, до меня пытались раз так пять добраться журналисты, акулы пера и текста. Так сильно нужно было взять интервью у здравомыслящих военных. Да вот только что и сказать то, когда на всех интервью присутствовал офицер по взаимодействию с общественностью, или по другому контрразведки. Рассказал общую картину всего ада, происходящего на Ближнем Востоке. Дал патриотические ответы на каверзные вопросы. Журналист был не слишком доволен, а вот офицер очень даже да. Ну не буду же я ему рассказывать, как при патрулировании в Мистера Храбреца попала снайперская пуля. Его конечно увезли на базу на ремонт, где, нарушая технику безопасности, обслуживающий персонал не обесточил у робота питание на конечности и, тем более, на вооружение, после чего занялся его ремонтом. Ошметки от ремонт-группы убирали в течении двух дней. Робот не воспринял их как дружественные цели и начал поливать их из огнемета и плазменного излучателя. Тела их повезут в закрытых гробах, а начальник рембазы получил взыскание, вплоть до понижения в звании и смещении с должности. Или рассказать им как патруль пехоты, как обычно патрулируя одну из деревень местных, зашёл в местный кабак, где солдаты пользовались доступностью местных женщин. На следующие сутки начальство с КПП, с которого стартовал патруль, начало их поиски и те были найдены в сточной канаве возле деревушки. Начальник КПП вызвал арт удар по ранее условно дружественному поселению, прокомментировав, что там союзников НЕТУ. Думаю, за такие увлекательные истории офицера по взаимодействию с общественностью не обрадуют, а их у меня еще много. И вот я дома, дочка рада, как и внучка, умная девочка растёт, вся в мать. Эта одержимость дочерью после моего БПТ пропала или вылечилась, точно сказать не смогу. Но зверское чувство и мысли о завоевании своей дочери пропали, всё-таки крыша тоже немного протекает, а у кого из военных нету такой проблемы? Попытался жить как простой дедушка, а не военный. Игрался с внучкой, помогал с домашними делами, как мог, я-то ограничен на три четверти от своих возможностей. Читал сказки внучке перед сном. Следил за домом. Дочь хороший специалист, дантист. Но такая жизнь начала помаленьку выбешивать. Стали обращаться в Мед-Тек по установке протезов. Но не успев получить ответа, к нам домой пришли двое молодых людей, начали вещать о помощи пострадавшим, о реабилитации, об устройстве на работу специалистов, которые из-за травмы не могут заниматься своим любимым делом и трудоустройстве в их компанию. Вот смотрю на них, чистые студенты Бостонского Института. Я даже поинтересовался мол что, в компанию берут до окончания обучения? Мне же пояснили, что компанией вообще руководит бывший школьник Кевин Мур. В его собственности целый завод, бывший автомобильный завод компании Mercury. Помню такую компанию, у меня в гараже до сих пор стоит авто приобретенное у них, неплохие машины они выпускали до того момента, как полностью обанкротились. И этот Кевин купил всю махину автомобильного завода, что-то там наделал, что завод стал можно сказать чуть ли не вторым Бостонским Институтом. С рассказа дочери, там собираются молодые и не очень умы и мастерят что душе угодно, а все оплачивает этот Кевин, да он в своей компании даже строгой иерархии не ввел, кто кому подчиняется, прям какая-то община в застенках завода. Решают все всеобщим голосованием. В недавнем времени занялись озеленением округи Бостона и утилизацией свалок отходов. Администрация на них смотрит сквозь пальцы, главное, что в Бостоне нету забастовок и стычек, как Вашингтоне и в других крупных города, молодёжь занята нужным делом. Еще его девиз: «Если чего-то хочешь, так сделай. НЕ ПРОБУЙ, А СДЕЛАЙ.» А его товары набрали неплохую популярность, бытовые приборы, электробритвы, плееры, радиоприемники, магнитофоны, его торговые центры тоже не отстают, дешёвые медикаменты и дешёвые продукты, при этом защищенные от спекулянтов, чтобы у него не выкупали сразу весь товар и перепродавали в другом месте за двойную цену. А его нововведение, так называемое членство в клубе солнца, гаджет, размером с ладонь, при этом обеспечивающий еще более низкую цену в его торговых центрах. Даже дочка раскошелилось на приобретение членства, аж целых двести долларов, немногие смогут позволить себе такие расходы, но членство в клубе почитателей солнца окупает все затраты стократно. И вот, я уже нахожусь у ворот на территорию бывшего автомобильного завода, и мне он сразу не понравился, на всю стену, выходящую лицевой стороной на трассу девяносто пять, намалевана эмблема компании, вот в чем взаимосвязь солнца и изображенного клейма компании, которое чуть ли не ставится на всех товарах этой компании? Бело-черный круг, разделённый на оба цвета точно по середине, полая шестерня, расположенная по краям круга, а в центре человеческий череп, наполовину сделанный из металла. Мне, еще когда я впервые увидел их товарный знак, он не понравилась, а вот теперь, видя его на всю стену, тем более, но перед воротами уже не разворачиваются. Чтоб я, взрослый мужик, испугался какой-то картинки? Но ничего хорошего от этого ждать не стоит, нутром чую. Внутрь нас запустили, на КПП, или у входа нас встретил Грэг, так называемый начальник службы безопасности, но как он сказал, больше для вида, зачем он Кэвину, сам не знает, но рад что в стены завода вдохнули вторую жизнь. Грэг согласился провести нас в отдел протезирования, при этом рассказывая, как у них тут обстоят дела, он и еще двадцать человек, бывших охранников и работников завода, сторожат территорию, да только считает, что они бесполезные, а военный взгляд по привычке оценивает и делает выводы. Само КПП, забор завода, трехметровая махина и толщиной с метр если глазомер не врет, так еще со смотровыми вышками, которых лучше бы назвать огневыми точками, здания все укреплены основательно, территория завода и за забором расчищена, стоят прожектора, колючая проволока. От кого защищаться собрались, Грэг не ответил, сказал только что это все хотелки хозяина заведения. Так еще пока шли до основного здания завода насчитал девяносто пять боевых турелей Марк-1, или их разновидностей, уж стандартный лазерный излучатель я замечу издалека, как их еще военные и полиция не прикрыла непонятно, или может я первый кто зашел на территорию из военных, кто заметил скрытые турели по периметру, или может это и не турели? Но их такое обилие на что-то, да намекает, например на то, что криминал в это гнездо светомузыки точно не полезет. Основные здания тоже изменились, пропали окна, вместо них монолитные стены, тоже укрепленные, вход осуществляется через герметичную дверь, за дверью, самый настоящий шлюз. У них что тут бактериологическое оружие разрабатывается? Или у хозяина такая паранойя, что и не снилась нашему правительству, везде камеры наблюдения, раздвижные панели на потолке и полу, точно для чего-то опасного, не удивлюсь что для турелей. Вся внутренняя отделка стилизованна под какую-то тему, чисто белые стены и потолки, освещение равномерное, белые герметичные двери. И повсюду снуют роботы, похожие на пауков, для них еще специально отверстия для входа и выхода есть. Пройдя по коридорам, мы вошли в просторную комнату, сделанную под уголок чистой природы, мелкие деревья прудик с мостиком и фонтанчиками, и даже рыбы тут есть, на лавочках сидят люди все с протезами, возле них молодые парни и девушки, объясняющие и показывающие что-то. Грэг объяснил, что это отдел протезирования, в такой обстановке проще объяснять и разъяснять людям что им делать с новыми конечностями. Там же я встретил тех, кого не рассчитывал встретить, два пилота ударного вертолета, Скотт и Филипп, сидели себе на лавочке. Скотт правой железной рукой пытался наиграть на гитаре какую-то мелодию, а Филипп, левой рукой пытался из пластилина слепить фигуры, указанные на листочке. Мы приблизились, а они, когда увидели знакомое лицо, сильно обрадовались и поделились со мной о том, что после реабилитации, к ним почти одновременно, пришли представители компании, молодые девушки-второкурсницы, и предложили тоже самое что и мне, они недолго думая согласились на это и, в течении месяца, с них брали мерки на протезы, а под конец месяца установили их. Тут они учатся управлять ими, а то будет неудобно каждый раз приделывать вырванную ручку у двери или убирать осколки от взятой в железную руку тарелки. Так же они поделились со мной своим мнение об устройстве на работу в данную компанию, как им сказали, компания в тайне ведет разработку летательного средства на электромоторе, и столь хороших специалистов грешно оставлять без дела. Так как перспектива была более заманчивая, плюс бесплатное обслуживание протезов, установленных компанией, и замена на более новые и технологичные модели, неплохой мотиватор для подписания контракта. Там я также провел месяц в палате, тоже из белого цвета, как с гордостью сказали сотрудники, это их большой босс сказал сделать все внутреннее убранство в таком стиле, не так как в обычных компаниях. Как он сказал, в новом окружении рождаются новые идеи. Выслушав мои комментарии о протезах, которые я хочу: надежных, простых, без наворотов, максимально автономных. Они начали интересоваться чем я занимался до ранения, и тут не стал долго играть в недотрогу и сказал напрямую, я занимался нейтрализацией врагов Америки. Я ветеран войн, морпех армии США, ас своего дела. Я натренировал столько бравых солдат, которые по сей день защищают покой простых граждан. Выслушав, меня оставили в покое. В течении месяца у меня брали мерки, анализы. Под конец провели операцию, пришлось подписать о том, что к компании не имею претензий, если имплантаты, вживляемые в меня, не приживутся, а компания понесет последствия только если при установке будет нарушена технологическая цепочка. Как объяснили мне, эти имплантаты обеспечат мое взаимодействие с протезами. Операция прошла быстро, в течении двух часов, основную работу выполнил автодок. После этого я проходил все тоже самое, что и мои знакомые, бродил, бегал, прыгал, играл на инструментах, лепил фигуры, проходил тесты на раздражители. При злости я не полностью контролировал силу протезов и легко ломал глиняную фигурку в руках. Все эти издевательства продолжались в течении месяца. Под конец которого я встретил одного молодого человека, он пришел поинтересоваться устраивает ли меня предоставленные компанией услуги и чего бы я хотел изменить. Странные вопросы он задавал. Ответил, то что он хотел услышать: услуги хорошие, кормят вкуснее чем в госпитале, минусы — слишком много робототехники и никакой охраны, хоть у вас и повсюду и натыканы турели, но что вы будете делать если вас взломают? Парень покивал на мои ответы, и сказал: — А вам не скучно будет на гражданке? Хоть мы вас и поставили на ноги, но, тем не менее, мирная жизнь не для вас, а компания может вам предоставить наиболее интересную работу, какую вы только сможете найти. И ушел, не попрощавшись. Странный парень, в дальнейшем мне разъяснили, что данным парнем был тот самый Кевин Мур, я конечно уже долго размышлял о устройстве на работу, но тут его слова немного задели за живое. Недолго думая, через девушку, что следила за моим состоянием, дал ответ что хочу устроится на работу в компанию, и каково было мое удивление, что меня поставят на начальника службы безопасности в компании. И буквально через неделю я уже стал работать как начальник службы безопасности, под это дело был создан специализированный отдел с аппаратурой, экраны с выходами на все камеры слежения, на территории завода и внутри, только в подземных коммуникациях наблюдение велось лишь за входом и выходом. Аппаратура, отслеживающая примеси в воздухе как снаружи, так и внутри, по измерению радиации. Системы пожаротушения. Мониторинг помещений, закрыты или нет, есть неполадки или нет, сколько живых существ и людей в помещении. Такое ощущение, что попал на секретную военную базу с лабораториями по изготовлению секретных правительственных заказов по оружию. Но при этом без толкового руководителя по охране и защите от вредителей. Только заступив на работу, уже смог вычислить человека, который сливает информацию в Дженерал Атомикс, хотя, как мне пояснил мой начальник, это так его отец следит за ним, выяснилось, что отец Кевина начальник Бостонского отдела компании Дженерал Атомикс, вот и мне стало ясно откуда деньги на все это. Хотя, если перечислять количество патентов и заказов, да одних квадрокоптеров и силачей заказывают внушительными партиями, становится понятно, что продукция данной компании пользуется спросом. Но все равно, этот Кевин — мутный тип, — еще и с своим другом Томом. Я пытался спустится в подземные коммуникации, посмотреть, что там, но мне не открылась дверь, а синтезированный голос поведал, что у меня нету ключа доступа на данную территорию. Его имеют ограниченный круг людей: Том, Кевин, профессор Эрнест, профессор Эдвард. На вопрос, почему я не могу туда войти, те ответили, что необходимость в моем присутствии там отсутствует. Там автоматизированная система охраны, не пересекаемая с основной. В данной области ведутся наши объединённые проекты. И лучше мне бы заняться своими прямыми обязанностями. Ну ничего, я терпеливый, еще спрошу, что там за чертовщина, один факт, что за ночь появляется несколько тонн продуктов и химической продукции, о многом говорит. Мутное какое-то дело, но это заставляет меня ожить, и даже помолодеть, появился азарт разгадать тайну этого подземелья. По личному составу мне тут говорить нечего, но прямой указ не увольнять тех, кто уже работает о многом говорит. Конечно, они рады работе и не задают лишних вопросов мол откуда тут взялось столько химической продукции и продуктов, если их не завозили на территорию завода. Дали добро на разбавление службы охраны бывшими военнослужащими и служащими в полиции и других структурах, но с четкими критериями: не алкоголики, не наркоманы, безупречный послужной список, высокоморальные качества. Почти такие же требования и к найму простых граждан, только добавляется хорошая физическая форма. Брать советовали обеих полов, без приоритета на одних мужчин в охране. Форма тоже интересная, делится на два вида, официальная, можно сказать простая форма охранника, вот только форма полностью черная, стилизированная под военную униформу, вооружение, стандартный 10-мм пистолет с коллиматорным прицелом и лазерным целеуказателем. Зарекомендованная искорка и дубинка с электрошокером. Противоударный фонарик и рация. Прямо какой-то патрульный в полиции. Вторая форма более интересная, начиная с полностью закрытого шлема, где с помощью миникамер идет проекция происходящего чуть ли не на триста шестьдесят градусов со схемами помещений, но и тут нету схем подземных коммуникаций. Достаточно легкий бронекостюм с разгрузками. Такая форма больше бы пошла военной полиции, они любят щеголять в шлемах с усилителями чувств восприятия. И вооружение на любой вкус: пистолет-пулемёты 9-мм, 10-мм, 12,7-мм, боевой дробовик, осколочные и светошумовые гранаты, штурмовые винтовки, лазерные пистолеты и винтовки. Как мне пояснили, для будущего отряда быстрого реагирования при внештатных ситуациях. Ага, маленькую армию им подготовить надо. Ну не переворот же они затеяли. Да нет, если им это было бы нужно, то они могли бы сконструировать железных болванчиков и направить их на выполнение этой задачи. Но глядя как простой народ без ума от данной компании, в его торговые центры начали даже приходить из более отдаленных населенных пунктов, с этой войной цены на продукты и медикаменты сильно подорожали, а его система клуба еще захватывает эти населенные пункты, так что деньги, хоть и при дешевом товаре идут к нему рекой. Но за ним нужен глаз да глаз, одна его привычка гулять по улицам Бостона в простом бронежилете под одеждой и вооруженным лишь лазерным пистолетом с искоркой. Правду говорят, дуракам везет. Его наплевательское отношение к собственной безопасности меня просто бесит. В один прекрасный день я смог застать их с поличным, заметил вывоз продуктов и химической продукции с зала переработок, и ничего, что туда, в основном для безопасности, разрешается входить исключительно в костюме с замкнутым циклом дыхания и жизнеобеспечения. Мощные электропечи плавят мусор со всех окрестных свалок металлолома, доставшийся почти даром и обеспечивающий завод сырьем на многие годы. А получилось все банально, я захотел проинспектировать данный корпус. Зашел и стал бродить по нему, из-за постоянного рабочего процесса камер тут не много. И вот набродившись в цехе, я решил покинуть его, но дверь не открылась, а синтетический голос ответил, что ведутся профилактические работы. О каких профилактических работах ведется речь он мне не пояснил. Но зато я увидел престранную картину, как многотонная конструкция, на которой с помощью лазера вырезались заготовки из стальных пластин, и установленная на большое металлическое основание, отъехала в бок, открыв вид на две массивные гермодвери. Через пять минут двери открылись и в цех переработки заехала платформа грузового лифта, с контейнерами на прицепах, что были запряжены силачами. Могу сказать что обычно в таких контейнерах тут перевозятся продукты и химические компоненты. Силачи, не обращая на меня внимание, просто увезли через проход для металлолома контейнеры и направились за территорию завода. Это что получается, под заводом есть аж целые производственные линии, химический завод и грядки для продуктов? С таким вопросом я и подошел к своему начальнику. — Мистер Кевин Мур, еще раз требую предоставить мне доступ к подземным коммуникациям. Не давая мне доступ в эти помещения, вы не даете мне выполнять хорошо свою работу, а я, как вы уже поняли, всегда работаю на совесть. — Эх, мистер Стивенс, я же вам уже раз двадцать сообщал, что ваше присутствие там излишне, там даже комар не пролетит. Лучше погоняйте нашу группу быстрого реагирования. А то на наших харчах они уже жирок нагуливают, — никак не выказывая встревоженности, ответил парень. — Ничего не нагуливают, тренировки идут согласно графику, и не сбивайте меня с темы. Я требую о предоставлении доступа, или же сами покажите, что вы там скрываете. — Да ничего мы там не скрываем, там уютный уголок, где мы с Томом и профессорами Эрнестом и Эдвардом ведем свою научную работу, хоть и скрытую ото всех. Но то, что мы делаем, повлияет на всех. — Зубы мне не заговаривайте, я только что из цеха по переработке, и засвидетельствовал прибытие платформы, полностью груженной контейнерами с товарами, а то откуда они поднимались, по моим прикидкам, было крайне глубоко, всё-таки освещать каждый пролет лампами хорошая идея. Вот сидим уже минут пять, а парень то умеет держать лицо, ни один мускул на лице не дрогнул, но испарина на висках выдает его всего. Волнуешься, что я увидел то, что не должен был, да? — Знаете, мистер Стивенс, я не знаю радоваться ли мне что вас нанял или нет, — наконец ответил мой начальник. — Вы качественно выполняете свою работу, у вас хорошие рекомендации, психический портрет конечно хромает, но кто, после того что вы пережили, останется с нормальной психикой? И дочерью с внучкой вы дорожите, а они у вас одни родственники, — его последние слова заставили меня напрячься, пусть только попробует… — Это угрозы? Знайте, мне хватит меньше минуты, даже не имея своих рук и ног, чтобы убить вас. — Знаю, вы профессионал из тех, что мне нужны, и нет, это не угрозы, сейчас прошу слушать меня внимательно, я созвонюсь с профессорами и Томом, и мы проведем вам экскурсию по нашему подземному царству. — Один я с вами не пойду, а то прикончите меня там и все. — Хм, мы с вами в тупиковом положении, и что же делать? — спросил он, но у меня уже был заранее готовый ответ. — Я возьму с собой двоих проверенных людей, что работают на вас, не думаю что они расскажут кому ваши кооперативные секреты, тем более бывшие военные. Я хочу, чтобы со мной пошли Скотт и Филипп. — Так дела не делаются, мистер Стивенс, либо вы идёте одни, либо никуда не идёте, — он явно не хотел, чтобы об этом знало ещё больше людей. — Тогда я увольняюсь, но по вашим глазам вижу, что я вам нужен больше, чем вы мне. — Не сильно, но вы нам подходите как наилучший вариант. — Я не понимаю в чем такая секретность, вы там оружие производите, или товары, изъятые из гражданского производства? — Что вы, нет, только сельскохозяйственная продукция на пару с медицинской. — Тогда чего вы опасаетесь? — Вашей реакции на увиденное, услышанное и осмысленное. — Мы не узнаем пока не попробуем. Пришлось в течении получаса ждать всех действующих лиц, с Скоттом и Филиппом мы поговорили отдельно. Да и они сами заметили, что компания немного неправильная, откуда-то берется большая партия сырья для фармацевтики, которая сейчас очень дорого стоит, столь дорогое оборудование скорее естественно для компании гиганта, и само взаимодействие среди сотрудников в компании не похоже на взаимоотношения в коллективах других компаний, слишком доверительные отношение друг к другу. Немного поговорив, я сказал причину их вызова ко мне, они выступят ролью свидетелей в том, что скрывается в недрах под заводом. Вооружились стандартными десятимиллиметровыми пистолетами. Я, как начальник охраны, имел право выдать им оружие, да и за прошедшее время, мы неплохо сдружились на общих посиделках, когда я тренировал охрану при действий в той или иной ситуации. Увидев, что мы готовы, Кевин подошел к книжному стеллажу, подвинул Библию и стеллаж сдвинулся, прямо клишейный момент всех детективных романов. За ним было тайное помещение с кроватью, оружейным шкафом, аптечкой, рабочим терминалом и шкафчиками с экипировкой военного образца и униформой охраны. Чуть дальше находился лифт, в котором мы, все семь человек, легко уместились, после чего спустились в подземные коммуникации. Те же коридоры, только не квадратные, а полукруглые. Каждый перекрёсток был перекрыт герметичными дверями, а все увиденные помещения, а по пути мы встретили их не мало, как пояснил Кевин, пока что из-за ненадобности служат складами. На вопрос что там хранится, был получен ответ: сублимированная пища, медикаменты, вещи первой необходимости. И еще одно отличие, это нескрываемые турели неизвестной конструкции, но точно могу сказать, что крупнокалиберный пулемет на конце продолговатого туннеля — это сила, закрытая бронещитками. Мелкие турели на потолках и, опять же, снующие повсюду роботы скарабеи, вот только если в помещениях на заводе их встретишь по одному-двое, то тут их намного больше. Мы пришли в просторный зал, с квадратной большой колонной, на каждой стороне которого находились мощные герметичные двери, все окружение было монолитным и основательным, прямо бункер какой-то. И тут Кевин громким голосом произнёс: — Добро пожаловать ко входу в Эдем, будущий оплот человечества при ядерной войне. Дальше вам продемонстрируют те уровни, которые на данный момент построены, а именно их десять, десятый на данный момент достраивается. Прошу всех зайти на лифтовую платформу. И колонна раскрылась, где я увидел лифтовую платформу, с помощью которой силачи доставляли груз. Спустились мы по ощущениям метров так на пятьдесят, после чего створки открылись. Немаленькое помещение, наполненное аппаратурой, станками, снующими тут и там роботами, и какими-то корпусами машин и техники. И мне кажется я даже увидел танки с вертолетами. Несколько Мистеров Храбрецов, патрулирующие по помещение с другими охранными роботами, не обращали на нас внимание. — Перед вами гаражный уровень, где хранится вся техника, как наземная, так и воздушная, так же под технику определены ещё два ниже расположенных уровня. Тут места на целую армию хватит, если еще таких два уровня, танки, вертолеты, броневики, машины обеспечения, строительная техника и много другое, все влезет сюда, пока я вижу только аппаратуру и кузова машин, несколько разобранных танков с вертолетами, которыми сразу же заинтересовались Скотт и Филипп, но нас повели дальше, мельком показав еще два гаражных уровня, на четвертом уровне показали химическое производство, с полной системой утилизации производимых в производстве шлаков и остаточного мусора. Так же и на пятом уровне. На шестом уровне реакторная с очистными, тоже самое и на седьмом. А вот на восьмом уровне мы стояли в шоке, белое помещение, пол, покрытый зеленью, разные овощи, фрукты, лекарственные растения, тоже самое и на стенах, как пояснил профессор Эрнест, гидропоника — перспективное направление, — благодаря всего двум уровням гидропоники, свежими овощами снабжаются торговые центры компании, их столовая, и присутствует остаток, что идет на консервацию. А в течении месяца ведь еще десятый уровень войдёт в эксплуатацию. Мы поднялись выше, зашли в просторное помещение, с большим экраном, на котором в мельчайших подробностях был предоставлен план Эдема, и он огромен. Столь масштабный проект, и не от правительства, а от частных заинтересованных лиц. И ведь на четверть уже реализован. Дальше нам оставили много каких-то документов, и воспользовавшись нашим замешательством вышли из помещения. Когда мы попытались выйти, дверь не открылась, а по голосовому передатчику пришел ультимативный ответ: — Прочитайте ту информацию, которую мы вам предоставили, это истинная цель тех убежищ, которые строятся для спасения американского народа, прочитайте и поймите перед какой мы пропастью. Задумайтесь, что бы вы делали, если бы узнали всё это за сорок лет до начала конца? Ваш ответ повлияет на судьбу многих, будете ли вы теми, кто обеспечит безопасность спасённых, или предадите человечество, точно так же, как и наше правительство? На размышление у вас неделя, тут есть все, чтобы комфортно осмыслить и обдумать полученную информацию, наслаждайтесь, — затем интерком замолк, оставив нас в полной тишине.***