***
К сожалению, осознание того, что есть проблема, не всегда приводит к пониманию, как её решить. С того проклятого вечера, как увидел Мару с Луреном, плохое настроение стало моим постоянным спутником. У меня появилось уверенное ощущение, что я сильно переоценивал собственную выдержку и в последнее время полностью утратил контроль над своими эмоциями. Каждый раз, стоило мне увидеть этих двоих вместе, я мгновенно вспыхивал. Внутри бушевал ураган неистовой злобы, и лишь каким-то чудом мне удавалось сдерживать порывы наброситься на Лурена. Поэтому каждое посещение Университета превращалось в испытание силы воли. Увы, когда Мара в очередной раз убегала на встречу к этому гаду, лучше не становилось. Ярость сменялась изматывающей душу тоской. Память превращалась во врага, воспоминания о былой жизни атаковали беспощадно, заставляя остро ощущать свою неполноценность и осознавать, что моя жизнь давно утратила смысл. Также я чувствовал бесконечное одиночество, которое немыслимым образом отступало, когда эромайка была рядом. Как итог, последнее время, была Мара рядом или нет, мне было невыносимо паршиво. Это сильно сказывалось не только на настроении, но и на характере. Мне не раз говорили, что у меня не самый простой нрав, с недавних пор собственное поведение не нравилось даже мне. Я часто срывался, позволяя себе поступки, совершенно недозволенные моему социальному статусу. Особенно часто это проявлялось на тренировках Мары. Часто мне становилось стыдно за себя. Но каждый раз что-то останавливало меня от извинений, заставляя чувствовать себя ещё большей сволочью, чем я есть на самом деле. — Да что с тобой такое?! — не выдержала однажды Мара. — Последнее время ты просто невыносим, Кай! Я устала от твоего плохого настроения, от того, что ты ходишь постоянно мрачный, огрызаешься и скалишь клыки. В чём дело, объясни мне? В чём дело? Да если бы я сам это знал! Не могу же я сказать, что меня до нервного тика злит сама мысль, что она — девушка Лурена. Или то, что я подыхаю от непонятной тоски всякий раз, когда Мара уходит к нему, а я остаюсь один. Что я должен ей сказать, если сам ничего не понимаю? — Со мной всё в порядке, — постарался я ответить как можно безразличнее. — А может, дело в Лурене? — словно читая мысли, выдала девушка. — Боишься, что если я с ним, то я могу отдать тебя ему? — Что? — искренне изумился я, такая мысль мне и в голову не приходила. — Нет! Я верю, что ты не нарушишь своего обещания. Показалось, что на лице Мары промелькнуло подобие улыбки, но оно снова обрело выражение крайнего раздражения. — В любом случае, я устала от такого тебя, — подвела черту эромайка. — Возьми себя в руки. Хватит испытывать моё терпение. Достал. После, не спрашивая разрешения покинуть тренировку, девушка удалилась в дом. Я же остался в саду, раз за разом прокручивая в голове вопросы Мары. Анализируя факты и собственные реакции в поисках истины. И когда она ко мне пришла, то оглушила похлеще любого удара. Я ревную её. Беспощадно и жестоко. Именно поэтому я сам себе последние дни напоминаю безумца. Ведь если это не ревность, то что? АНИЭЛЛА — Похоже, я объелась, — довольно облизнулась я. — Ну вот, — хмыкнул Лурен. — Зачем же так? — Это слишком вкусно, чтобы ограничиться одной порцией, — ответила я с улыбкой. — Люблю, когда ты улыбаешься, — промурлыкал парень и легко коснулся моих губ своими. — Ты заставляешь меня улыбаться, — протянула я блаженно. Во рту до сих пор ощущался восхитительный вкус местного мороженого, которого я с жадности проглотила аж три больших вазочки. Настроение было приподнятым и умиротворённым. Это странно, но сейчас в обществе Лурена я отдыхала душой. Прошло чуть более трёх недель, как я решила попробовать отношения с эромайцем, и всё это время Кай издевается над моими нервами. Он стал просто невыносим. Меня выматывает его постоянно плохое настроение на грани агрессивности. Самое неприятное, я никак не могу понять причин. Первое, что приходит на ум, — ревность. И, возможно, я бы так и решила, если бы он сам не отверг меня ещё до того, как я успела хотя бы заикнуться о своей симпатии. Была мысль, что он опасается Лурена, но парень сам меня в этом быстро разубедил. Может, на него влияют как-то небесные светила, циклы там какие-нибудь, ну, как ПМС у женщин. Кто знает, он же не человек. Стоило мне задать ему такой вопрос, как ашрианец оскорбился, и всё закончилось очередной ссорой. В итоге я стала просто сбегать от него к Лурену, так как банально устала от такого поведения. С Луреном было всё хорошо. Почти. Он и правда оказался довольно интересной личностью. Хорошим собеседником и рассказчиком от Бога. С ним было легко и приятно проводить время, когда он снимал свою маску самоуверенного ублюдка. Или, наоборот, надевал маску хорошего парня? Не знаю. Мне хотелось верить в первый вариант. Скорее всего, я наивна, но так хочется думать, что в каждом, или почти каждом, человеке есть хорошее начало. Я искала и находила его в Лурене. К сожалению, всё было не так радужно, как хотелось бы. Эромаец был человеком своей страны, типичным представителем своего народа, со всеми вытекающими, такими, как сексуальная несдержанность. И потому, чем больше проходило времени, тем сильнее я нервничала. Ведь я буквально ощущала, как Лурен заводился всякий раз, стоило нам поцеловаться или просто слишком крепко обняться. Парень определённо жаждал интима и не раз мне об этом сообщал. Я же просто не могла. Девственницей не была, жуткой ханжой, вроде, тоже, но не могла переступить черту близости. То ли слишком быстро для меня, то ли подсознательно не настолько доверяла Лурену. Так или иначе, с каждым днём вопрос становился всё острее, заставляя задумываться: сможет ли эромаец дождаться, когда я решусь, а это могут пройти месяцы, или быстрее сорвётся? Может, он тайком с кем-то развлекается, я же просто не знаю? Всё это невольно создавало напряжение. К счастью, были у меня и поводы искренне улыбнуться. Рассказ Лурена о пророчестве сначала окунул меня в пучину обречённости. Первое время я самой себе казалась приговорённой смертницей, но потом во мне всколыхнулся яростный протест. Почему я должна умирать? Да, есть маленький шанс, что всё это ошибка и Посланец кто-то другой, но слишком он мал. Только это не означает, что я с покорностью овцы должна смириться и ждать, когда меня убьют. Неистово, до крика захотелось сделать всё, чтобы выжить. Назло пророчеству и этим сущностям, которых тут называли Богами. И я нырнула в учёбу с головой. Стала прикладывать намного больше усилий. Тем более теперь, после медитаций Кая, мне удалось нащупать контакт со своими силами. И учиться оказалось на удивление интересно! Особенно, когда дело касалось практики. Конечно, теория тоже была увлекательной, и без неё было никуда, но ничто не сравнится с чувством, когда магия, послушная и ласковая, как котёнок, помогает создать настоящее чудо своими руками. Я как губка впитывала знания. Рвалась узнать и испытать всё положенное учебной программой и сверх неё. Учителя были удивлены моим рвением и сумасшедшим прогрессом на фоне предыдущих неудач. Некоторые даже начали хвалить. И пусть эти знания почти ничто из того, что должен знать настоящий маг, но для столь короткого срока в три недели это уже много. И останавливаться я не собиралась. Мне нравилась магия. Я получала искреннее удовольствие, осваивая новые заклинания. Тем более, стимул у меня был серьёзнее некуда — собственное выживание.***
Холодная вода приятно охлаждала разгорячённое лицо и немного тушила пожар раздражения внутри. Я помню, я обещала никогда не использовать клятву, которую принёс Кай, против него, но сейчас мне хотелось это сделать как никогда ранее. А всё дело в том, что парень, в очередной раз забывшись, яро продемонстрировал своё недовольство на публике. Мы стояли с Луреном, тихо переговариваясь, подошли его друзья, чтобы вместе с ним отправиться на занятия их курса. Эромаец нежно поцеловал меня на прощание, и тут этот недоумок Кай выдал: — Слащаво до тошноты. Стоит ли говорить, что челюсти у всех, кто находился рядом, отвисли до самого пола? Я минут пять выслушивала советы, как следует воспитывать и наказывать зарвавшегося раба. Мои слова этот гад вовсе пропустил мимо ушей. Так я и оказалась в туалете Университета, пытаясь хоть немного успокоиться. Уже не первый раз я задумываюсь о том, чтобы не брать Кая с собой на учёбу. Раньше его присутствие вызывало чувство молчаливой поддержки, сейчас же я постоянно ощущаю лишь негатив и недовольство парня. Это раздражает, мешает сосредоточиться. И вместе с тем, если я прекращу брать его с собой, он вообще перестанет покидать пределы дома и окружающего его дворика. Не раз я видела в городе рабов, которые следовали по улицам без сопровождения. Увы, тут всё оказалось не так просто. Для этого раб должен иметь особый доверенный статус, и, как правило, получали такой те, кто были невольниками рождены и соответственно воспитаны. Конечно, оформить это можно любому рабу, но стоит денег. И перевести постельного раба, кем по умолчанию числится Кай, в статус доверенного, вообще нечто запредельное. Мало того, что сумма нужна просто бешеная, так ещё нужно пройти ряд тестов и получить заключение комиссии, что раб не опасен для общества. А учитывая, что Кай — ашрианец, задача становится почти невыполнимой, так как их считают агрессивными и опасными. Обо всём этом мне рассказал Лурен, и его слова подтверждала информация их магинфопространства. Всё это заставляло меня тянуть с решением оставлять парня дома, так как было его банально жаль. Он же свихнётся в четырёх стенах. Но сегодня Кай перешёл границу. С меня хватит! Не может вести себя как положено — будет зарастать мхом дома. — Вот смотрю на тебя и не понимаю, как такая идиотка, как ты, вообще могла заинтересовать Лурена? — голос неожиданно появившейся Дейлы заставил меня помрачнеть ещё больше. Её только не хватало! Нет, после истории с лжеобвинениями она, связанная клятвой, не причиняла мне никакого вреда, но всё равно симпатий никаких не вызывала. — Что бы это ни было, в тебе этого явно нет, — фыркнула я. — Ну да, глупость и мягкотелость — точно не про меня, — отозвалась девушка со змеиной улыбкой. — Ты даже с собственным рабом справиться не можешь. — Кай — не твоя забота, — вспыхнула я. Вот же гад! Подкинул проблем с пустого места! Теперь только ленивый будет молчать. Чую, в ближайшие дни меня ждёт уйма насмешек и ненужных мне советов по обращению с рабами. — Ну, у меня бы он знал своё место, — елейным голосом произнесла Дейла. — Даже странно, что дурочка, которая не смогла воспитать глупую тварь, уверена, будто может приручить такого, как Лурен. — Что? Я решительно не понимала, как разговор про рабов перешёл на тему моего парня. — Да то, — впервые без усмешки отозвалась девица. — Ты всерьёз думаешь, что Лурен, парень, который любит и умеет жить, ради тебя откажется от всех развлечений? Выберет тебя, а не друзей, которых знает годы? Превратится в твою послушную собачку, выполняющую нелепые капризы? — Он обещал, и я ему верю, — постаралась я произнести как можно твёрже. Ни за что не позволю ей узнать о терзающих меня страхах и сомнениях. В конце концов, Лурен — мой парень, и я должна ему верить. Иначе отношения не имеют смысла и будущего. — Что и следовало доказать: дура есть дура, — с нотками лживого сочувствия произнесла эромайка. — Сегодня у Кедена, его хорошего друга, день рождения, и почему-то я уверена, вечером встреча у вас не назначена. Догадываешься, почему и где будет Лурен? Я бы советовала тебе посетить вечеринку, глядишь, хоть так немного поумнеешь. — Я не буду шпионить за Луреном! — голос прозвучал до отвратительного истерично. — Дело твоё, — пожала Дейла плечами. — Не ходи, раз тебе так дорог самообман. Девушка вышла, а я продолжала гипнотизировать взглядом своё отражение. И ведь упоминал Лурен день рождения приятеля чуть более недели назад, но поняв моё отношение к вечеринкам местной молодёжи, быстро свернул тему. И сегодня, несмотря на то, что завтра выходной, встречи у нас и правда не запланировано. Парень отговорился срочными делами. И если бы не Дейла, я бы даже не задумалась о том, что же это за дела такие. И я правду сказала, своему избраннику надо доверять, но слова Дейлы как клещ впились в мозг, вызывая смятение. Я не понимала, как мне быть и что делать. Мне хотелось отбросить слова девицы и забыть о них, но слишком они перекликались с моими собственными опасениями.