Моё небо

АНИЭЛЛА Эслан порадовал оперативностью. Прошло всего минут десять, как парень уже был на пороге дома, а ведь ещё надо собраться и добраться. К этому моменту Кай уже успел принять душ и составить мне компанию. Похоже, волнение придало ему скорости. Зайдя в дом, сиэрнар внимательно осмотрел наши с Каем лица и произнёс что-то резкое на незнакомом языке. Выругался что ли? Сжав губы, он несколько мгновений молчал, после чего выдал: — Как не ко времени вы затеяли свои любовные игрища! Наши с ашрианцем лица одновременно вытянулись, мы синхронно переглянулись. Как он узнал?! Я же ни словом об этом не обмолвилась! — Что? — единственный пришедший на ум вопрос. — Аниэлла, — обратился ко мне блондин и махнул рукой в сторону Кая, — от тебя им несёт так, что ошибиться невозможно. Моё лицо мгновенно вспыхнуло как маков цвет. Боже мой! Это что же за сверхобоняние такое, что Эслан сходу определил такие подробности нашей жизни?! Кай, который пил чай, и вовсе поперхнулся, возмущённо уставившись на сиэрнара. На «несёт» обиделся, наверное. — Прекратите, — сморщился Эслан. — Отключайте свою стыдливость и возмущение. Любой представитель моей расы с лёгкостью бы определил факт близости. Да логическое мышление сходу намекало на что-то подобное. Но как не вовремя! — Может, пояснишь? — угрюмо поинтересовался Кай, так как я ещё не обрела дар речи и продолжала гореть от стыда. Когда кто-то определяет, кто с кем спал, по одному запаху, это ужасно! Чёрт, как же Эслан с таким нюхом в Университете-то учится? — А чего тут пояснять? — вскинул брови сиэрнар. — Вернуть силу ашрианец может либо непосредственно взяв вместилище своей силы в руки, а я сомневаюсь, что вам бы, в принципе, удалось незамеченными влезть в дом Мараса и пробраться к его тайнику. И уж тем более, не отдал бы он сам такое сокровище. Либо призвать её душой, в момент, когда та, хоть на мгновение отделится от тела. Теперь уже не только Кай, но и я сверлили Эслана взглядами, полными тотального непонимания. — Сухопутные! — произнёс парень, и прозвучало это прямо как ругательство. — Совсем забыли историю и даже о самих себе половину не знаете. Самый очевидный способ отделить душу от тела — смерть. Только не похоже, что твоей жизни, парень, что-то угрожало последнее время. В противном случае, ты бы тут сейчас не сидел. Зверю бы не хватило одной жертвы. Ему было бы нужно больше времени и сил, чтобы восстановиться самому и чтобы спасти и вылечить человеческую половину, без которой в этом мире существовать он не может. И тогда бы уже, скорее всего, к вечеру, весь город был бы в курсе, что под куполом чудовище, и на тебя началась бы охота. Я невольно передёрнула плечами, представив подобное, Кай и вовсе чуть поёжился. Не привлекала его роль дичи. — Но так же душа на мгновение может покинуть тело в момент выброса сильных чувств и эмоций, — продолжал Эслан говорить, словно лекцию читал. — Как правило, этого мига достаточно, чтобы ашрианец, лишенный своей половины, успел до неё дотянуться. После чего в большинстве случаев зверь, а с ним и силы, возвращаются к изначальному хозяину, ведь окончательно связь двух половин одного целого порвать насильно невозможно. Сущность может сама отвернуться и уйти, или человек может отказаться от второй ипостаси. Только это нонсенс даже в масштабах многотысячелетней истории. — Это всё очень познавательно, — фыркнул Кай. — Только ко мне это какое отношение имеет? — Ты девственником был до вчерашней ночи? — в лоб спросил Кая Эслан. — Что? — ощетинился брюнет. — Да как ты смеешь?! Я похож на подростка? — Ну, значит, у тебя давно не было близости. Добровольной. Месяцы в доме у Мараса не в счёт. На Кая стало жутко смотреть. Сначала он побелел как полотно, а после упоминания своего врага пошёл красными пятнами то ли от злости, то ли от стыда. — Ну, или как вариант, ты без ума от Аниэллы, — решил добить его Эслан. — В любом случае, страсть — достаточно сильное чувство и яркая эмоция, которая в момент наивысшего удовольствия способна подарить душе миг блаженной свободы. Ещё на это способна, например, ярость. Но тогда одного из вас в живых бы уже не было. Да и опять же, запах… — Может, вернёмся к сути проблемы? — решила я влезть, пока не вспыхнула яростная ссора, а то и драка. Да и мне не по себе от таких обсуждений. — Как скрыть, что Кай вернул свою ипостась? Мои слова чуть остудили кипящий вулкан внутри ашрианца, и он, подобравшись, ну очень мрачно уставился на Эслана. — Можно было бы воспользоваться амулетом, скрывающим истинную сущность, маскирующую её. Подобным этому, — и он указал на невзрачный браслет на своём запястье. Ого! Так это не просто цацка, а мощный артефакт! — Только вот они безумно дороги, не менее редки, плюс делаются под определённого носителя, и самый малый срок изготовления — месяц. Не наш вариант. Явно. — Самым безопасным в плане разоблачения было бы снова изъять и запереть зверя в кристалл на какое-то время, а сам кристалл спрятать. Тогда бы опасность стала нулевой. Со стороны послышалось глухое рычание. Повернувшись, я посмотрела на Кая, на коже которого стала проступать едва заметная чернота, а зрачки вновь стали вытянутыми. Сначала накатил страх, но потом мне удалось приглушить его, и я подсела к ашрианцу и, взяв того за плечи, заглянула в лицо. — Кай, — позвала я, — успокойся. Несколько мгновений он напряженно смотрел на меня, после чего прикрыл глаза, глубоко вздохнул, и, когда снова обратил на меня взгляд, зрачки уже были нормальными, а чернота с кожи ушла. Только на дне сине-фиолетовых омутов металась гроза, которая в любой момент могла обернуться бурей. — Вижу, этот вариант тебе, ашрианец, явно не по душе, — хохотнул Эслан. Эслан хохотнул? Сдержанный и даже чуть апатичный Эслан? Это точно он? Не подменили часом? — Остаётся третий — усыпить на время вторую ипостась зельем, — быстро стал серьёзным блондин. — Усыпить? — переспросил Кай. — Именно, — кивнул сиэрнар. — Усыпить мощным и довольно редким зельем, которое я вообще не обязан тратить на какого-то ашрианца. Моя задача — учить и защищать тебя, Аниэлла, — обратился парень уже ко мне, — но что-то мне подсказывает, что ты так просто не отступишься от своего Кая. А значит, придётся жертвовать редкими запасами, — и снова взор Эслана обратился к брюнету. — Это довольно неприятная процедура, а когда вторая сущность начнёт просыпаться, будет ещё хуже. Уверен, сейчас зверь и без того зол и рвётся с поводка, а после подобного он станет ещё агрессивнее. Так что тебе, ашрианец, придётся использовать всю свою выдержку, чтобы обуздать своё второе «я». Ну и надеюсь, ты достаточно хороший актёр, чтобы убедительно сыграть самого себя из недавнего прошлого, ведь эффект разрыва связи и сопутствующие эмоции никто не отменял. Можешь отказаться, тогда наверняка попадёшь в лапы эромайских Дознавателей. Перспективы обрисовывать не вижу смысла. Сам всё понимаешь, если не совсем идиот. Меня передёрнуло от этих перспектив. Ясно же, мучения запредельные, и как финал, скорее всего, смерть. Но и зелье Кая, судя по его ненормальной бледности, пугало. — Времени мало, — поторопил Эслан, словно не он тут тратил драгоценные минуты на словоблудие. — Давай своё зелье, — проскрежетал брюнет. Выпив содержимое небольшого флакона, Кай какое-то время просто сидел, потом резко согнулся пополам, обхватив голову руками. Послышался болезненный, полный страдания стон. У меня аж сердце от сочувствия сжалось. Что я усвоила, так то, что парень может быть иногда не сдержан на эмоции и язык, но заставить его стонать от боли очень сложно. Страшно представить его ощущения сейчас. Спустя пару минут Кай выпрямился. Лицо было белым как снег, по вискам стекали капли пота. Но самое ужасное — взгляд. Потерянный, паникующий и даже какой-то затравленный. Побелевшие губы беззвучно зашевелились, произнося одному ему ведомые слова. Никогда я ещё не видела ашрианца таким напуганным! — Приди в себя! — рявкнул Эслан, посмотрев в лицо парня. — Это всего лишь временная мера. Да и тебе надо быстрее брать себя в руки, пока гости по твою душу не явились. Голос и тон сиэрнара были жёсткими. Ни капли сочувствия. Сначала я даже разозлилась. Неужели не видит, что Каю плохо? Но как ни странно, это подействовало. Взгляд парня прояснился, появилось осмысленное выражение. — Приведите себя в порядок, — вздохнул Эслан. — Оба выглядите как издыхающие умертвия. Никто не поверит, что вы дома спали, пока вы так жутко выглядите. У тебя ведь есть зелье, придающее бодрость и энергию, Аниэлла? После того, как наш с Каем внешний вид стал если не цветущим, то приемлемым, мы втроём расположились за кухонным столом. Проблемы проблемами, а кушать хочется. По поводу своего нахождения в моём доме Эслан уже выдал легенду. Как сокурсник, он пришёл ко мне изучить конспекты по травоведению за прошлую пятницу, когда его ещё не было в Университете. — Если мне вторую сущность вернула близость, то почему подобного не случается с другими ашрианцами, которым удалось бежать из эромайских лап? — неожиданно раздался тихий, несколько неживой голос Кая. — За последние тысячелетия многое изменилось в мире, в том числе и существа, его населяющие, — отозвался Эслан. — Эромайцы сильно деградировали, но и вы, ашрианцы, не те, что были раньше. Всё меньше среди вас сильных духом. Сам, наверное, должен знать, что с годами всё меньше представителей вашей расы получают сильную ипостась. Боги чувствуют ваши души уже с детства. И мало кто из вас способен перенести тяготы плена. Какими возвращаются твои сородичи? Сломленными, полными страха и ненависти ко всему и всем. Уже не теми, кем были. Эти же страх и ненависть глушат и искажают любые сильные эмоции, ту же страсть, например. Да и не способны они, как правило, больше на подобное. Не влекут их постельные забавы после унижений в плену. Это ты оказался удивительно силён духом. Кай, сжав губы, отвёл взгляд и промолчал. Я тоже не стала комментировать сказанное. Помню я время, когда он только попал ко мне. Упрямый, полный злобы и ненависти. Но что-то мне подсказывает, к краю ашрианец был очень близок, и это чудо, что он попал ко мне ещё в своём уме. И то, сколько понадобилось времени и усилий, чтобы он оттаял! Жуткий мир, чудовищные нравы… Мы успели позавтракать и пили душистый чай, как раздался жуткий дверной звонок. Плетясь к двери, я, наверное, сотый раз дала себе зарок, вызвать мастера разобраться с этим пыточным инструментом. КАЙЛЕН Оказывается, за этот ничтожно малый период времени я успел привыкнуть к пусть и бунтующей, но целостности. Сиэрнар был прав, хищник рвался на волю. Он проснулся в тот момент, когда этот чужак переступил порог дома. И с того момента не желал утихать. Хотел занять лидирующее место в нашем тандеме. Конечно, моя вторая ипостась обладала своим, малопонятным человеку разумом, но его не хватало на осознание, что в таком случае обречены будем оба. А меня, после того, как попал в плен и всё из этого вытекающее, зверь не считал достойным, чтобы быть хозяином положения. Единственным выходом было силой воли задавить сопротивление. Показать, кто в доме хозяин. Это требовало времени и усилий. Сначала подмять под себя зверя, потом уже наладить контакт, иначе жизнь сладкой не покажется. Но это потом. Сейчас же внутри звенела пугающая пустота. Словно меня и вправду снова лишили второй половины моего «я». И лишь очень тщательно прислушиваясь к себе, я нащупывал слабую, почти незаметную, ускользающую связь. Увы, от чувства невосполнимой потери, которое порой близилось в паническому отчаянию, это не спасало. И лишь усилием воли, после окрика этого типа, мне удалось относительно взять себя в руки. Но даже сквозь это марево душевных мук проступало раздражение самим фактом, что рядом с Эллой теперь будет крутиться посторонний мужик. Существо, от которого я не знал, чего ожидать. О котором было ничего неизвестно. Зато о нас, судя по его словам и размышлениям, сиэрнарам известно предостаточно. Неудивительно, мы-то не можем заслать шпионов на дно океана. Даже если бы мы смогли изобрести артефакт, позволяющий долгое время находиться под водой, рыбий хвост отрастить никому не под силу, тогда как эти сволочи, похоже, легко перекидываются в людей. Мысли снова вернулись к Элле. Мне и раньше не удавалось относиться к ней с отстранённой вежливостью или просто чисто дружеской симпатией. Всегда мешали лишние эмоции, которые сами брались неизвестно откуда. А после случившегося ночью всё внутри и вовсе скандировало: «Моя!» Только вот это были эгоистичные, чисто собственнические замашки, которые сами сойдут на нет, когда я смогу насытиться девушкой. Остаётся надеяться, что вместе с вожделением не уйдут уважение и человеческая симпатия, которые не имеет смысла отрицать. И она меня не возненавидит. Возможно, будь всё иначе, я бы мог в неё влюбиться. Элла красивая, добрая, сильная, интересная, только не могу я полюбить так, как она того заслуживает. Но всё так, как есть. В какой-то момент почувствовал себя распоследней мразью из-за того, что позволил её себе. Но ведь это было обоюдным и добровольным решением, и, вроде, обоим было хорошо. Ну, до определенного момента. В Бездну эти размышления, что сделано, то сделано. Правда, отношение самой Эллы к случившемуся между нами за всеми этими потрясениями я не успел выяснить. Вполне возможно, после случившегося испуга она уже сотню раз пожалела, что переступила черту близости. Только всё это не помогало погасить глухую злость от мысли, что помимо Лурена, который вряд ли окончательно смирился с поражением, теперь вокруг землянки будет крутится и этот, с хвостом рыбьим. — Кай, подойди, — раздался окрик Эллы из гостиной, откуда до этого слышалось лишь гудение нескольких голосов. В помещении толпилось пять человек. Марас с красным, перекошенным от злости лицом и четверо Дознавателей. — Ты же не спишь с рабами! — зашипел Марас на девушку. — Я никогда не считала Кая рабом, — пожала Элла плечами. — Всё равно ты лжёшь! — выплюнул мужчина. — Прикрываешь этого ублюдка, укравшего мою силу! — Может, мне ещё освидетельствование у целителей пройти? — фыркнула девушка. — Я могу. Мараса аж потряхивало. Вид доведённого до предела врага и слова Эллы о том, что не считала меня рабом, о чём говорило многое в её поведении, были словно бальзам на душу. Аж настроение поднялось. — Ты потерял мою вторую ипостась? — притворно ужаснулся я, доводя эромайца до ещё большего бешенства. — Моя сила, тварь! — начал плеваться слюной этот ублюдок. — Которую ты украл! — Прекратите балаган! — оборвал веселье Дознаватель. Ну не гад ли? — Сейчас мы всё сами выясним. Действуйте. Сначала ко мне подошёл мужчина средних лет. Подняв руки, он что-то зашептал, и у меня появилось чувство, что он копается в моих внутренностях. Отвратительное ощущение. Сколько длилась эта пытка, не знаю. Но тошноту приходилось удерживать не раз. — Пусто, — скривился Дознаватель, словно съел что-то очень кислое. Его сменил другой мужчина, примерно ровесник. В его руках был непонятный кристалл, и, сжав камень в левой руке, правую он протянул ко мне и положил на грудь. Это было ещё хуже, чем первая экзекуция! Всё тело мгновенно парализовало. Непонятные ощущения волнами прокатывались от макушки до кончиков пальцев на ногах. И порой это было довольно болезненно. Вскоре в ушах появился мерзкий звон, а перед глазами поплыли цветные круги. И когда мне показалось, что я близок к позорному обмороку, всё прекратилось. — Я тоже ничего не нашёл, — в голосе мужчины сквозило явное разочарование, видеть пока чётко его у меня не получалось. — Кто бы ни украл силу из вашего камня и ни напал на того бедолагу, это точно не он. Этот парень не более, чем обычный раб. Полная пустышка. Ни капли каких-либо сил. — Сожалею, нол Марас, но вы ошиблись в своих предположениях, — последовал голос главного в этой шайке. — Раб нолы Мары оказался не при чём. Нола Мара, приносим глубочайшие извинения за то, что потревожили вас. Сами понимаете, в городе завёлся опасный зверь, так что будьте осторожны. — Я всё понимаю, господин Дознаватель, — послышался ровный голос Эллы. — И я всегда рада помочь всем, чем смогу. — Это обман! — зашипел Марас. — Уловка! Ваши работники профаны, а артефакты не работают! Это точно он, больше некому! — Нол Марас, — зазвенел льдом голос Дознавателя, — успокойтесь, иначе привлеку вас к ответственности за оскорбление органов правопорядка. — Убирайся из моего дома, Марас! — теперь в голосе девушки звучало брезгливое отвращение. — Кто бы тебя ни обчистил, ни я, ни Кай к этому отношения не имеем. Так что проваливай отсюда и брызгай ядом в другом месте! — Ты ещё пожалеешь, сестричка, — тихо по-змеиному зашипел мужчина. — Да тебя просто бесит до трясучки, что я смогла найти общий язык с Каем и со мной он согласился и общаться, и постель делить. Тогда как тебе не помогли даже одиннадцать месяцев пыток, — издевательски протянула Элла. К этому моменту зрение немного прояснилось и я смог разглядеть, как Марас, натурально свекольного цвета, выплюнул что-то неразборчиво, после чего пулей вылетел прочь. После с Эллой вежливо попрощались Дознаватели и тоже покинули дом. Наконец можно было выдохнуть. Опасность миновала. Только проверка эта, Бездна её пожри, так вымотала меня, что я еле доковылял до дивана. — Да-а-а, — протянул вышедший из кухни водник, — хреново выглядишь, ашрианец. Поспать бы тебе, потому как потом, когда проснётся зверь, силы тебе понадобятся. На это я смог лишь выдавить кривую гримасу. Сил совсем не было. Сказывалось обилие последних событий и проверка эта упырёва. Элла попросила Эслана помочь довести меня до комнаты, но я был категорически против. Ещё чего! Я и сам прекрасно дойду, потому, собрав волю в кулак, встал, и шатаясь, как последний пьяница, побрёл к себе. Сиэрнар стоял, прислонившись плечом к косяку моей двери, пока Элла хлопотала, вливая мне в рот какой-то отвар и оставляя ещё один на прикроватной тумбе, с распоряжением выпить, как проснусь. — Аниэлла, мы уже опаздываем, — прозвучал бесцветный голос Эслана. — Да, сейчас, — кивнула девушка. — Уже иду, — потом посмотрела прямо мне в глаза. — Мне пора, а ты тут держись. Ты сильный, справишься. Я верю в тебя. И ещё, я, наверное, сегодня немного задержусь. Мне есть, что обсудить с Эсланом. Так что не беспокойся, не теряй меня и не скучай. После мягкие губы едва уловимо коснулись моей щеки. С одной стороны, это было безумно приятно. Словно тепло разлилось в том месте, где девушка меня поцеловала. С другой, душу кольнуло едкое негодование. Мне снова безумно сильно хотелось почувствовать вкус её поцелуя на своих губах, но настаивать на чём-либо не стал. Нам ещё надо обсудить, в каком ключе будет наше дальнейшее общение. И когда шаги двух пар ног стали удаляться в сторону выхода, мне отчаянно захотелось крикнуть: «Элла, вернись!». Меня душили злость и бессилие. Она сегодня задержится, так как будет с ним! С этим океанским ублюдком! Наверное, я предвзят, но мне рычать хотелось от мысли о девушке и посторонних мужиках. Вскоре и ощущение её присутствия сошло на нет. Снова накатило одиночество, за ним в двери разума стало стучаться отчаяние от слабости и потери ощущения второй ипостаси. И я было начал поддаваться этим постыдным чувствам, а потом разозлился. Нет уж! Я сильнее этих временных слабостей! И сейчас, чтобы хоть немного восстановиться, мне нужен сон, а не глупая жалость к себе. И как ни странно, это помогло, внутренняя установка сработала. Вскоре мне удалось нырнуть в сонную реальность.